Глава XII В ответ на натиск капитала

Фронтальное наступление капитала на права и положение трудящихся не ограничивается сферой сугубо социальных и экономических интересов людей труда. Монополии и буржуазное государство ясно сознают, что их откровенно антинародная политика не может не вызывать возмущение широких масс, не вести к усилению борьбы рабочего класса против стратегии «социального реванша» под руководством боевых профсоюзов, коммунистических и рабочих партий. Поэтому правящие круги на Западе, особенно неоконсервативные власти, хорошо понимают, насколько важно для них сегодня поставить под сомнение политические завоевания трудящихся, внести раскол в ряды рабочего и профсоюзного движения, противопоставить рабочий класс его союзникам, наладить «сотрудничество» администрации компаний с руководителями профцентров, чтобы сделать их более управляемыми и послушными.

Ужесточение позиций предпринимателей и буржуазных правительств находит свое проявление в принятии антирабочего законодательства, расширении репрессивных мер по отношению к «несговорчивым» профсоюзам и забастовщикам. В истории международного рабочего движения трудно найти такой период, когда профсоюзы в мире капитала подвергались бы более жесткому давлению, чем в 80-е годы. По данным Международной организации труда, в настоящее время в 25 государствах закон разрешает роспуск профорганизаций по усмотрению владельцев предприятий, не оставляя за профсоюзами права на апелляцию в судебные органы, и в 18 странах запрещает профсоюзам заниматься политической деятельностью.

Завидное усердие в организации гонений на «возмутителей спокойствия» крупного бизнеса проявляет правительство тори в Великобритании. За годы правления консерваторов здесь было издано около 20 правительственных документов, цель которых состояла в том, чтобы сузить сферу влияния и уменьшить возможности активных действий со стороны профсоюзов. В 1980 г. кабинет тори провел через парламент закон о занятости, который объявил незаконными все виды забастовок солидарности, а также существенно ограничил права профсоюзов на отдельных предприятиях, в частности резко сократил число официально разрешаемых рабочих пикетов. В конце 1982 г. парламент Великобритании одобрил новый законопроект о занятости, который еще более расширял арсенал юридических средств, предоставляемых в распоряжение предпринимателей для оказания противодействия профдвижению. Отныне, например, суды могли обязать бастующих выплатить значительную компенсацию хозяевам предприятий из профсоюзных касс в случае, если стачка была признана «незаконной».

Спустя всего два года, в 1984 г., на обсуждение парламента был вынесен очередной антипрофсоюзный законопроект, который наряду с прочими ужесточениями предлагал ввести государственный контроль над формированием и использованием профсоюзных политических фондов. Очевидно, что каждый последующий правительственный шаг закрепляет и еще более усиливает ограничение прав трудящихся, полученных на предыдущем этапе.

Все эти законы были в полной мере использованы для срыва знаменитой стачки английских шахтеров в 1984–1985 гг. Опираясь на их статьи, правительство Тэтчер потребовало от суда наложить арест на фонды национального профсоюза горняков, возглавлявшего стачку. В результате это сильно подорвало финансовое положение бастующих, вынудив их прекратить забастовку. Тот же столь удачно оправдавший себя метод был применен в 1986 г. для срыва забастовки лондонских печатников, выступивших против газетного магната Мэрдока. Причиной конфликта, вызвавшего стачку, стал ультиматум, предъявленный администрацией транснациональной компании «Ньюс интернэшнл», во главе которой стоит Р. Мэрдок, типографским рабочим. Суть его заключалась в том, чтобы заставить трудящихся отказаться от права на забастовку, безропотно согласиться на значительное сокращение работающих. Причем любое нарушение контракта давало предпринимателю возможность судебного разбирательства, результаты которого нетрудно предугадать. Рабочий класс ответил на такое грубое посягательство на свои права мощным протестом. Бастующие рабочие расставили пикеты вокруг нового полиграфического комбината компании в лондонском пригороде Уоппинг.

Исход борьбы печатников в значительной мере зависел от солидарности и поддержки со стороны рабочих смежных профессий. В этой связи газета «Морнинг стар» писала 25 марта 1986 г.: «Печатники не должны остаться в этой борьбе одни. Они стоят лицом к лицу с диктатором, который преследует две цели — раздавить профсоюзы полиграфической промышленности и уволить около 5 тыс. человек. Ни один рабочий страны не может позволить, чтобы подобное сошло предпринимателю с рук. Это наиболее серьезный вызов британскому рабочему классу со времени выступления шахтеров. Ни один трудящийся не имеет права остаться в стороне».

Пытаясь сломить сопротивление рабочих и лишить их поддержки, Р. Мэрдок немедленно уволил всех примкнувших к забастовке членов Национальной ассоциации полиграфистов (НАП) и профсоюза работников доставки и распространения печатных изданий. Это вызвало широкую манифестацию солидарности, в которой приняли участие профсоюзы транспортников и неквалифицированных рабочих, журналистов, машиностроителей, железнодорожников и др. Размах борьбы оказался столь велик, что компания вынуждена была обратиться за помощью к правительству. Власти не замедлили вмешаться, с тем чтобы подавить сопротивление путем репрессивных законов, позволяющих владельцам ТНК штрафовать тред-юнионы и парализовывать их деятельность судебным арестом денежных фондов.

На защиту интересов предпринимателей поставлена вся государственная машина США во главе с президентом страны Р. Рейганом. В 1981 г. президент лично санкционировал увольнение 11 тыс. бастовавших авиадиспетчеров и роспуск их профсоюза. Последствия акции хорошо известны. Лишение воздушного транспорта США большой армии квалифицированных специалистов и набор на их место новичков, не имеющих достаточного опыта, привели к резкому увеличению числа авиакатастроф. Тем не менее в мае 1984 г. федеральный апелляционный суд признал законными расправу администрации над диспетчерами авиалиний и разгром их профсоюзной организации.

Следуя примеру президента, активизируют свою антирабочую и антипрофсоюзную деятельность другие государственные органы и суды. Так, Верховный суд США принял решение о праве предпринимателей в одностороннем порядке разрывать трудовые соглашения. В итоге владельцы капитала получили возможность временно закрывать заводы под предлогом банкротства, с тем чтобы, расторгнув коллективный договор и избавившись от профсоюза, после этого возобновить работу предприятия. Первый прецедент был создан делом американской фирмы «Билдиско». За ним последовала целая серия фальшивых банкротств, которые были санкционированы судами для достижения тех же целей.

Практика ликвидации существующих и недопущения создания новых профсоюзных организаций получает все большее распространение в странах Запада. В докладе профобъединения Американская федерация труда — Конгресс производственных профсоюзов (АФТ — КПП) под названием «Изменения в статусе рабочих и их профессиональных союзов», вышедшем в 1985 г., говорится: «Анализ политики компаний показывает, что 95 % работодателей выступают против объединения своих рабочих в профсоюзы, 75 % — нанимают «консультантов» по трудовым отношениям, в задачу которых входит помочь владельцу предприятия избежать этого. Ежегодно на содержание таких «консультантов» расходуется свыше 100 млн долл… В результате даже тогда, когда рабочие решили создать профсоюз, им очень трудно добиться от предпринимателей подписания трудового соглашения. Число отказов хозяев идти на обсуждение условий коллективного договора росло за последнее время в 2 раза быстрее, чем даже число незаконно уволенных» 1.

Консультативные фирмы, специализирующиеся на выработке рекомендаций монополиям по борьбе с профсоюзами, переросли фактически в целую отрасль. Отвечая на запросы заказчика, они широко привлекают юристов, психологов, специалистов по налаживанию «индустриальных отношений», которые должны оперативно и квалифицированно дать совет: как не допустить возникновения профсоюза, уволить его активистов, сорвать забастовку. Число такого рода фирм в США, превысив тысячу, продолжает стремительно расти. Помощь их приводит к тому, что предприниматели повсеместно находят «законные» пути ущемления прав профсоюзных активистов, отказываются брать на работу членов профсоюза, занижают ставки заработной платы новичкам, усиливают давление на профорганизации.

По мнению журнала «Ви увриер», органа крупнейшего профцентра Франции — Всеобщей конфедерации труда (ВКТ), перечень антипрофсоюзных акций, судебных преследований и прямого произвола по отношению к рабочим активистам может занять сегодня многие страницы. Только за 1985 г., по данным ВКТ, около 10 тыс. руководителей рабочего движения были подвергнуты всевозможным санкциям на 1,5 тыс. предприятий. Свыше 2,5 тыс. профсоюзных делегатов были уволены. Эта практика достигла такого беспрецедентного размаха, что в последние годы министерство труда отказывается публиковать официальную статистику об увольнениях этой категории работников 2.

Атака на профсоюзы приобретает не менее острые формы и в ФРГ, где правительство решило изменить 116-й параграф закона о труде, который регламентирует взаимоотношения предпринимателей, профсоюзов и государства в случае возникновения трудового конфликта. Согласно существующему закону, труженики заводов и фабрик, на которых приостановлено производство в связи с забастовкой на предприятии-поставщике, получают пособие от федерального ведомства по вопросам труда. Причем средства эти поступают не из государственного бюджета, а из фондов, складывающихся за счет ежегодных страховых взносов самих трудящихся. Суть поправки к «забастовочному параграфу» заключалась в отмене указанных выплат и, следовательно, в существенном ограничении права на стачечную борьбу, поскольку материальная помощь рабочим за вынужденный простой целиком и полностью перекладывалась на кассы профсоюзов. Статистика массовых движений показывает, что на одного бастующего приходится, как правило, девять вынужденно простаивающих на смежных предприятиях. Нетрудно подсчитать, какие средства нужны профсоюзам, для того чтобы оплачивать простои таких масштабов из фондов своей организации. Тем самым, не прибегая к формальной ликвидации права на забастовки, что могло бы вызвать бурный протест широких народных масс, монополии оказывают скрытое давление на органы рабочего представительства, подрывая их финансовую базу.

Завуалированные формы нейтрализации выступлений трудящихся — характерная черта антипрофсоюзной тактики крупного капитала в 80-е годы. Однако предпринимателям и поддерживающим их неоконсервативным властям становится все труднее маскировать истинные мотивы и цели своих маневров. В ответ на их действия в ФРГ 40 тыс. трудящихся автомобильного концерна «Фольксваген» поставили свои подписи под петицией профсоюза металлистов, в которой говорится о решимости рабочего класса не допустить принятия правительством реакционных изменений в законодательстве.

Сталкиваясь с упорным сопротивлением рабочего движения, владельцы предприятий находят еще одно эффективное средство для устранения любого рода препятствий со стороны профсоюзов. Они призывают на помощь государственные органы, призванные регулировать вопросы труда. В США таким органом является Национальное управление по трудовым соглашениям (НУТО), деятельность которого за последние годы окончательно приобрела ярко выраженную консервативную направленность. Практика торможения разбирательств трудовых конфликтов, затягивания на месяцы и даже годы решений по искам и результатам голосования при оформлении нового профсоюза стала привычной и для аналогичных западноевропейских органов, следующих в русле неоконсервативного курса правящих кругов.

Несмотря на различные ухищрения предпринимателей, уровень стачечной борьбы в странах капитала остается высоким. Именно поэтому властям все чаще приходится самим вмешиваться в наиболее острые споры между трудом и капиталом, которые они стремятся разрешить в пользу последних. Так, в США правительство специальным законодательством запретило в сентябре 1982 г. общенациональную забастовку 26 тыс. машинистов железных дорог. В Канаде в январе того же года парламент Квебека в экстренном порядке одобрил законопроект, объявивший вне закона выступление 6,8 тыс. работников общественного транспорта провинции.

В июне 1985 г. Верховный суд США нанес еще один удар по профсоюзному движению, объявив использование штрейкбрехерства законным правом компаний. Предприниматели не замедлили взять на вооружение это испытанное средство в борьбе против забастовщиков. После безуспешных попыток в течение пяти месяцев сломить сопротивление 1500 бастующих рабочих, вставших в пикеты из-за объявленного снижения на 23 % часовых ставок заработной платы, пищевая компания «Хормел» в США воспользовалась в январе 1986 г. поддержкой 900 национальных гвардейцев, чтобы провести на предприятие штрейкбрехеров. Одновременно полиция арестовала организаторов пикетов, обвинив их в «нарушении общественного порядка». Компания выдвинула судебный иск против профсоюза, требуя возмещения нанесенного «убытка» в размере 330 тыс. долл.

Однако применение штрейкбрехерства, локаутов и тем более прямой расправы полицейских с организованным рабочим движением далеко не всегда оказывается возможным, особенно в тех случаях, когда в поддержку бастующих одного предприятия начинают выступать работники не только всей отрасли, но и других отраслей. Так, в знак солидарности с бастующими рабочими и служащими мясокомбината компании «Хормел» пикеты появились и возле других ее предприятий. Для участия в забастовочной борьбе в г. Остин прибыли на 50 тракторах представители фермерских организаций штата Миннесота. Одновременно в штатах Мичиган, Массачусетс, Иллинойс, Висконсин профсоюзы организовали сбор средств, продовольствия, одежды для бастующих. Почти 200 местных отделений различных профорганизаций США подключились к движению «шефства», помогая уволенным активистам оплачивать счета за квартиру и другие расходы.

Нередко, однако, защищая интересы предпринимателей, буржуазные правительства вступают в схватку непосредственно с участниками акций солидарности, объявляя их «нарушителями» общественного порядка и подвергая штрафам. Репрессии принимают в этом случае всеохватывающий характер. Например, в 1985 г. в Австралии, в штате Квинсленд, консервативные власти объявили о снижении заработной платы рабочим-электрикам, обслуживающим линии электропередачи, а в ответ на их стачку приняли закон, позволивший уволить всех несогласных. Эти действия были встречены массовой забастовкой солидарности работников отрасли. И вновь последовал законопроект, в результате которого каждый из бастующих был оштрафован на 2,5 тыс. долл. и лишен работы. Попытки профсоюзов помешать использованию штрейкбрехеров вместо выброшенных на улицу рабочих окончились арестом профсоюзных лидеров.

Та же участь постигла организаторов общенациональной забастовки австралийских рабочих мясоперерабатывающей промышленности. Бастующие были оштрафованы на общую сумму 800 тыс. долл., а профсоюзу предъявлен иск на 3,5 млн долл. за нанесение ущерба простоями. Однако победа далеко не всегда остается за властями. Тот же закон, обращенный против профсоюза моряков Австралии, не дал никаких результатов. Морякам удалось остановить суда, и после долгой и острой борьбы их требования были удовлетворены.

Стойкость и сплоченность трудящихся в отстаивании своих прав часто становятся непреодолимой преградой для капитала. Именно поэтому монополии вынуждены все чаще искать пути «примирения» как средство профилактики забастовок различные планы «сотрудничества» профсоюзных активистов с администрацией предприятий. В итоге рабочим предлагают более чем ограниченные «системы участия» их в прибылях компании, а в ряде случаев допускают представителей профсоюза в советы директоров. Вполне понятно, что в таких органах профсоюзные руководители не только оказываются в меньшинстве, но зачастую даже формально не имеют права голоса. Тем самым монополии пытаются закамуфлировать эксплуатацию наемного труда, создать у трудящихся мнимое ощущение сопричастности к делам фирмы, чтобы хоть как-то ослабить социальное недовольство.

Однако подобная тактика в последние годы выглядит все менее эффективной. Поэтому компании продолжают изыскивать новые средства и методы оказания давления на профсоюзы, в том числе путем создания невыносимых условий для их деятельности на предприятии. В частности, администрация запрещает профсоюзной организации устраивать собрания в здании фирмы, чинит всевозможные препятствия для проведения различного рода мероприятий, встреч профсоюзных руководителей с рядовыми членами и т. п.

В целях ослабления рабочего движения владельцы компаний предпринимают попытки игнорировать существующие профсоюзы. Например, в Италии представители объединения предпринимателей металлообрабатывающей промышленности «Фе дермекканика» отказались от каких-либо переговоров о подписании нового трудового соглашения с отраслевой федерацией профсоюзов, заявив о переходе к «прямым связям» с рабочими. К такой же тактике прибегли владельцы автомобильного концерна «Фиат» и химических заводов «Монтэдисон», где коллективные договоры не заключались по шесть-семь месяцев.

В этой сложной обстановке Всеобщая итальянская конфедерация труда (ВИКТ) обратилась к двум другим крупнейшим профцентрам страны — Итальянской конфедерации профсоюзов трудящихся (ИКПТ) и Итальянскому союзу труда (ИСТ) — с призывом объединить усилия в целях оказания сопротивления натиску капитала. ИКПТ и ИСТ согласились на совместные действия. Правительству и предпринимателям была предъявлена «Единая платформа требований» как основа для ведения переговоров о перезаключении коллективных договоров. Этот факт имел особое значение для Италии, где в последние несколько лет профсоюзы были разделены серьезными разногласиями.

Обострение борьбы между трудом и капиталом ведет к консолидации сил на обоих полюсах противостояния. В условиях жесткого давления и антирабочих акций властей рабочий класс, его боевые профсоюзы еще теснее смыкают свои ряды. К движению солидарности с репрессированными рабочими и профсоюзными активистами присоединяются новые отряды трудящихся, несмотря на то что и им грозит расправа. В Великобритании, например, более двух лет Национальный профсоюз горняков (НПГ) периодически проводит предупредительные забастовки, требуя восстановления на работе 206 горняков, уволенных в ходе годичной шахтерской стачки. В 1986 г. рабочие двух шотландских шахт — «Билстон Глен» и «Монктонхолл» — объявили забастовку, протестуя против отказа администрации вернуть на работу четырех их товарищей, увольнение которых было признано арбитражем необоснованным. Шотландское отделение НПГ поддержало акцию солидарности горняков двух шахт, заявив, что речь идет о «сознательном политическом решении» не допустить возвращения наиболее боевитых профсоюзных вожаков. Однако попытки властей навсегда лишить «смутьянов» права на труд встречают отпор со стороны профсоюзов. В результате их неослабевающей борьбы 71 человек вернулся в шахты, дела остальных переданы для слушания в арбитраж.

Спасаясь от «навязчивого» присутствия защитников законных прав трудящихся, крупный капитал старается выбирать для строительства новых предприятий и даже для перемещения старых производств места, где профсоюзы традиционно слабы или же вообще отсутствуют. Так, в США предприниматели осуществляют массовый перевод предприятий из северных и северо-восточных районов, для которых характерно сильное влияние профсоюзов, на юг и юго-запад страны, где к профсоюзам относятся с подозрением и где, кроме того, рабочая сила намного дешевле. Выигрыш от таких «передвижек» очевиден: исчезает необходимость лавировать и скрывать свои намерения от органов рабочего представительства, можно бесконтрольно получать сверхприбыли, прибегая к резкому занижению заработной платы неорганизованным в союзы рабочим Юга.

Факты антирабочей деятельности монополий и буржуазного государства полностью подтверждают характеристику социально-политического развития мира капитала, данную в новой редакции Программы КПСС: «В политической области для империализма характерна тенденция к усилению реакции по всем направлениям. Там, где трудящиеся в упорной борьбе добились определенных демократических прав, государственно-монополистический капитализм ведет настойчивое, подчас искусно маскируемое наступление на эти права» 3.

Волна реакции, захлестнувшая в 80-е годы в той или иной степени все страны развитого капитализма, создает исключительно трудные условия для профсоюзной борьбы. В ряде государств возникают серьезные проблемы внутри самого профсоюзного движения, происходит его расслоение, усиливается влияние тред-юнионистского и оппортунистического крыла. Все это неизбежно влечет за собой общее ослабление позиций и роли профсоюзов в организации борьбы рабочего класса в данной стране.

Для руководителей таких профсоюзов часто свойственны соглашательские настроения, готовность пойти на крупные уступки бизнесу в обмен на обещания владельцев компаний выполнить их ответные, как правило менее значительные, требования. Причем, как показывает практика, и эти «скромные просьбы» профсоюзных боссов в конечном счете оказываются забытыми. Ярким примером может служить «вынужденный» компромисс лидеров объединенного профсоюза сталелитейных рабочих и компании «Ю. С. стил». В обмен на согласие профсоюза допустить сокращение заработной платы и других выплат по программам социального обеспечения владельцы «Ю. С. стил» гарантировали отказ от увольнений и стабильную занятость всего персонала. Однако, после того как за три с половиной года монополия заработала на недоплате рабочим 3 млрд долл., она объявила о свертывании производства и лишении работы 15 тыс. человек.

Неудивительно, что соглашательская тактика американских профсоюзов порождает недоверие к руководству АФТ — КПП. Согласно исследованию, проведенному службой Харриса, из общего числа опрошенных только 8 % трудящихся заявили о своем доверии к профсоюзным лидерам, в то время как 47 % сказали, что верят им до определенной степени, а 38 % сообщили о своем полном недоверии к ним. Это является одной из важных причин наметившегося в последние годы снижения численности членов профсоюзов. Так, с 1981 по 1983 г. АФТ — КПП потеряла почти 10 % своего состава, или около 1 млн членов 4.

«Трудности роста» характерны для профсоюзов других стран, где общая картина развития классовой борьбы более благоприятна. Эти процессы связаны помимо указанных причин также с действием таких объективных факторов, как увеличение резервной армии труда, падение в структуре хозяйства доли трудоемких отраслей производства, где масштабы охвата рабочих профессиональными союзами традиционно были очень высокими. Однако изменения в численности членов профсоюзов не приводят к снижению уровня массовых выступлений в мире капитала. Это объясняется тем, что, несмотря на противоречивость и двойственность поведения профсоюзной верхушки отдельных стран, в целом профдвижение в лице самих рабочих и их организаций сохраняет свою боевитость, твердость в отстаивании коренных интересов трудящихся. В этой связи совершенно беспочвенными выглядят утверждения буржуазных апологетов о «затухании» классовых битв, падении руководящей роли рабочего класса, его профессиональных союзов и авангарда рабочего движения — коммунистических партий.

В действительности накал социально-политической борьбы постоянно нарастает. В центре наиболее острых классовых столкновений в капиталистическом мире в 80-е годы, бесспорно, стоит вопрос обеспечения занятости и прекращения массовых увольнений трудящихся. Многотысячные забастовки протеста, марши с лозунгами «Остановите закрытие предприятий! Дайте нам работу!», общенациональные Дни действий в защиту занятости стали постоянным явлением во всех без исключения капиталистических странах. Во Франции, Испании, Италии, Великобритании, Бельгии они получили особый размах. Практически ни один месяц не проходит здесь без того или иного массового выступления за ограничение роста безработицы.

Характерно, что рабочий класс и его профсоюзные организации не хотят довольствоваться борьбой за создание любого рода рабочих мест. Битва за занятость, как правило, связывается ими с требованиями увеличить число вакансий, которые удовлетворяли бы трудящихся по всем параметрам — оплате труда, его условиям, возможностям продвижения по службе и т. п.

Не менее важно и то, что рабочие зачастую идут на бескомпромиссный конфликт с предпринимателями. Они не только пикетируют предприятие, но иногда, напротив, берут в свои руки закрытые заводы, сами организуют изготовление и сбыт продукции, протестуя против свертывания производства. Эти так называемые забастовки наоборот становятся ярким примером классового самосознания трудящихся, их способности самостоятельно управлять предприятиями на демократических началах. Свидетельством такой тактики может служить широко известная борьба английских рабочих за продолжение работы на верфях Верхнего Клайда, часовщиков на заводе «Лип» в Безансоне и горняков шахты «Дестиваль» в 1980–1981 гг. (Франция). Особый интерес в этой связи вызвала среди трудящихся западноевропейских стран получившая огласку в 1986–1987 гг. история небольшой картонной фабрики «Кармоса» в Испании. Рабочие помешали планам хозяев продать фирму кредиторам или закрыть ее и сами наладили производственный процесс.

Новой чертой рабочего движения в мире капитала стало на рубеже 70-х и 80-х годов появление массовых организаций безработных и согласование их деятельности с национальными профсоюзными объединениями. В последнее время такие организации начали проводить наряду с мероприятиями внутри своей страны и международные выступления, охватывающие сразу несколько государств. Манифестации огромной армии граждан, оказавшихся ненужными «обществу всеобщего благоденствия», играют сегодня необычайно важную роль в деле усиления политической активности широких масс. Они наглядно свидетельствуют об антинародной сущности социально-экономического курса неоконсерваторов, привлекают внимание различных категорий трудящихся, призывая их к единству в антимонополистической борьбе.

Учитывая пагубные последствия политики «жесткой экономии» для материального положения трудящихся, профсоюзы считают одной из своих первоочередных задач отстаивание уровня жизни людей труда, защиту их права на социальное обеспечение, жилье, образование, здравоохранение и т. п. Весь этот перечень, являющийся в той или иной мере объектом острой борьбы, уже выходит за рамки одного предприятия и в значительной мере обращен в сторону общего курса властей.

Волна протеста против ухудшения условий жизни и труда в развитых капиталистических странах охватывает все большие категории трудящихся. В 1986–1987 гг. в США бастовали работники авиалиний и листопрокатчики в штате Мичиган, рыбаки Массачусетса, работники электронной, электротехнической и машиностроительной промышленности и др. 5, 7 тыс. человек, работающих на одной из крупнейших американских авиакомпаний, «Транс уорлд эйрлайнз», объявили весной 1986 г. забастовку, блокируя намерение хозяев сократить заработную плату на 22 % и увеличить продолжительность рабочей недели на 2 часа без выплаты сверхурочных. Их поддержали авиамеханики — члены Межнациональной ассоциации рабочих машиностроительной и аэрокосмической промышленности.

В Бостоне в феврале 1986 г. 7500 рабочих четырех заводов гигантской корпорации «Дженерал электрик» полностью прекратили производство турбин и двигателей для военных и гражданских самолетов. Они потребовали от администрации уважения их профсоюзных прав, в частности восстановления на работе незаконно уволенного цехового старосты завода авиационных двигателей, и соблюдения установленной процедуры рассмотрения жалоб трудящихся.

Затяжные забастовки стали частым явлением в США. Так, почти три года длилась борьба нескольких тысяч медеплавильщиков компании «Фелпс Додж» в штате Аризона. Однако и краткосрочные стачки, демонстрирующие упорство и сплоченность рабочих и служащих, позволяют им одерживать верх над капиталом. Например, отказ от работы в течение 16 дней 13 600 рабочих одновременно 75 металлургических предприятий, производящих металлическую тару и контейнеры, не позволил ассоциации предпринимателей прибегнуть к «замораживанию» заработной платы сроком на три года.

Рост боеспособности рабочего класса отмечается в странах Западной Европы. На протяжении последних двух лет классовые битвы не утихают во Франции, где правое большинство, пришедшее к власти в марте 1986 г., стремится окончательно свести на нет завоевания трудящихся, полученные в начале 80-х годов, на первом этапе правления левых сил. Бои охватывают крупнейшие предприятия и целые отрасли. Массовые манифестации студенчества, общенациональные забастовки железнодорожников, выступления энергетиков «Электрисите де Франс», докеров и портовиков Марселя, работников городского транспорта, связи, государственных служащих, рабочих химической промышленности, шахтеров севера страны — таков неполный перечень социальных конфликтов между трудовой Францией и монополиями в 1986–1987 гг.

Борьба французских трудящихся помешала осуществлению целого ряда консервативных реформ, намечавшихся правым кабинетом Ширака. Так, студенческие волнения заставили власти отозвать из Национального собрания антидемократический законопроект о реформе высшей школы. Перед лицом мощного стачечного движения рабочих 33 железнодорожных депо правительство вынуждено было также отказаться от введения новой системы оплаты труда в этой отрасли, суть которой сводилась к тому, чтобы поставить увеличение заработков исключительно в зависимость от продвижения по службе без учета стажа работы на предприятии.

Победой увенчалась забастовка докеров и портовиков Марселя, потребовавших остановить сокращение рабочих мест и отменить предложенную властями денационализацию ряда портовых служб. Свой вклад в подъем социальной борьбы внесли государственные служащие, покупательная способность которых сильно пострадала из-за «замораживания» более чем на год их заработной платы. Наконец, самую длительную за всю историю своего существования забастовку пережило агентство Франс Пресс. Его сотрудники выступили против увольнений персонала и поставили перед администрацией вопрос о демократической реорганизации агентства и уважении прав журналистов.

Мощное сопротивление трудящихся встретил правительственный законопроект о «гибкости рабочего времени», который по сути своей был направлен на дальнейшее распространение временных форм найма и ухудшение условий труда рабочих и служащих.

Несмотря, однако, на размах стачечной борьбы, далеко не все требования профсоюзов были удовлетворены. Правый блок использовал все имеющиеся в его распоряжении средства для того, чтобы погасить волну социальных конфликтов и при этом всячески дискредитировать забастовщиков в глазах остального населения. Спекулируя на естественных неудобствах граждан, связанных с перебоями в работе транспорта, подачи электроэнергии и т. п., правительство обвинило ВКТ в «социальном эгоизме» и спровоцировало политические манифестации сторонников правых партий против бастующих. Тем не менее и в таких условиях трудящиеся продолжают нелегкую борьбу.

«Горячие недели» проходят в различных областях Испании. В рядах забастовщиков — металлурги, шахтеры, транспортники, строители, батраки и мелкие фермеры, работники здравоохранения и студенты. Только в марте 1986 г. в различных выступлениях здесь приняло участие свыше 2 млн человек, а с 6 по 10 апреля — около 1 100 тыс. человек. Против ухудшения условий труда выступили горняки трех шахт государственной компании «Уноса» в угольном бассейне в Астурии. Тысячи трудящихся в течение четырех часов блокировали движение поездов на Центральном вокзале в Барселоне. Характерно, что и в Испании власти прибегли к тому же методу противопоставления интересов населения и отрядов бастующих. Однако им не удалось внести раскол в ряды трудящихся и лишить забастовщиков широкой поддержки масс. В результате ряд отраслей, охваченных забастовочным движением, выдвинули единую платформу требований о повышении заработной платы, сокращении рабочей недели без потери заработков, расширении профсоюзных прав и свобод.

В Италии под лозунгом «Нет — произволу предпринимателей!» трудящиеся одного из крупных металлургических предприятий фирмы «Поцци Джинори» вышли на улицы Милана зимой 1986 г., чтобы заявить свой протест против планов администрации осуществить сокращение 2 тыс. рабочих под предлогом «реорганизации». В Бельгии в это же время проходила мощная стачка в защиту занятости рабочих механического завода фирмы «Сен-Рок». Крупнейшая за последние 30 лет забастовка рабочих металлургической, целлюлозно-бумажной и других отраслей промышленности, а также работников грузового транспорта парализовала промышленное производство и перевозки различных грузов всеми видами транспорта весной 1986 г.

Таким образом, классовая борьба в 80-е годы получает новое развитие. При этом происходит расширение социальной базы стачечного движения и других массовых демократических выступлений. В один строй с промышленным пролетариатом сегодня встают представители самых различных категорий наемного труда. Все чаще в борьбу включаются государственные служащие и работники частнокапиталистической сферы услуг, преподаватели, врачи, инженерно-технические работники, труженики общественного транспорта и т. п.

Идет процесс приспособления профсоюзного движения к новым экономическим и политическим условиям, меняется тактика классовых сражений. Характерной особенностью ее в 80-е годы можно считать рост диапазона выдвигаемых трудящимися требований. Защищая непосредственно материальный статус рабочих конкретных предприятий, их условия труда и занятость, профсоюзы повсеместно выходят за рамки частных проблем, ставят вопрос об изменении антинародной направленности политики монополий и государственных властей. В этой связи они настаивают на подчинении общего экономического и социального регулирования задачам ограничения роста безработицы, обеспечения полной занятости, ликвидации бедности и др. Важное значение придается кардинальным политическим вопросам, в первую очередь необходимости прекращения вооружений и установления прочного мира на Земле.

Программные требования рабочего движения охватывают и такие принципиальные внутриполитические проблемы, как отмена антипрофсоюзного законодательства, запрещение преследования профсоюзных активистов, расширение прав и возможностей участия трудящихся в управлении производством, в жизни общества в целом. Массовые выступления под политическими лозунгами, свидетельствующие о дальнейшем возрастании масштабов и значимости рабочего движения, характерны в 80-е годы для всех без исключения капиталистических стран.

В условиях усиливающегося натиска со стороны капитала профсоюзы выбирают максимально гибкие формы борьбы, позволяющие им вовлечь в общее движение самые широкие слои населения. Наряду с экономическими забастовками в последнее время все большее распространение в капиталистических странах получают марши, демонстрации, дни действий, акции солидарности, собрания, предупредительные стачки. Преимущество, например, краткосрочных (не более часа) предупредительных забастовок, получивших, в частности в ФРГ, название «стратегии новой маневренности», очевидно. Известно, что предприниматели не упускают возможности нагнетать антипрофсоюзные настроения среди населения, которое часто сталкивается с вынужденными неудобствами ввиду прекращения работы транспорта, почты, связи, электроснабжения и т. п. Кратковременные остановки в сочетании с широкой разъяснительной работой среди населения о причинах конфликта лишают владельцев компаний возможности обвинять профсоюзы в «социальной безответственности» и в то же время привлекают внимание широкой общественности к антирабочей политике капитала.

Новый уровень задач, выдвигаемых профсоюзами, а также развитие форм и методов их борьбы позволяют говорить о повышении роли профсоюзного движения в деле формирования единого антимонополистического фронта широких демократических сил в странах капитала. Решающую роль в разработке стратегии и тактики достижения этой цели, в осуществлении практических шагов на пути к ее реализации играют коммунистические партии.

Загрузка...