За фасадом "всеобщего благоденствия"

Глава VIII Эти разные, разные… семейные бюджеты

Личное потребление, его динамика и структура занимают важное место в экономической стратегии правящего класса капиталистических стран. Существование устойчивого рынка сбыта является одним из необходимых условий функционирования капиталистической экономики. Без реализации уже произведенной продукции застопорился бы весь механизм капиталистического хозяйствования — снизились темпы роста, произошли значительные сбои в развитии научно-технического прогресса, упала эффективность производства. Для современного монополистического капитализма поддержание более или менее устойчивого уровня сбыта — это вопрос самосохранения капитализма как системы.

Однако необходимость реализации произведенной продукции еще не гарантирует ее справедливого распределения между всеми членами общества. В антагонистических формациях, каковой является капитализм, потребление неизбежно носит несправедливый характер.

Классовый принцип распределения не означает постоянного снижения жизненного уровня трудящихся. В зависимости от конкретной исторической ситуации, социально-экономической стратегии правящего класса потребление трудовых слоев в отдельные периоды может увеличиваться, хотя и в строго ограниченных пределах.

Периодом более или менее устойчивого роста как доходов, так и расходов трудящихся капиталистических стран были 50—60-е годы. Расширение потребления опиралось на такие факторы, как рост реальной заработной платы, связанный в значительной степени с низкими темпами роста стоимости жизни, активизацией участия государства в финансировании систем образования, здравоохранения, социального обеспечения, вспомоществования. Хотя, конечно, и в этот период сохранялись значительные различия в уровне потребления отдельных классов.

Ориентация политики правящих кругов на форсирование спроса, как государственного, так и личного, нашла свое выражение в различных теориях, насаждающих психологию потребления. Распространение подобных теорий не только означало озабоченность правящего класса проблемой расширения рынков сбыта, но и преследовало вполне ясную политическую цель — закамуфлировать существующее неравенство в этой сфере, создать иллюзию «равенства потребителей», подавить у трудящихся чувство неудовлетворенности и отчуждения. Различные концепции «общества потребления» использовались для доказательства того, что при капитализме стираются классовые разлитая, а рабочие все больше вливаются в некий средний класс, который составляет растущую часть населения капиталистических стран.

Подобные теории, которые с момента своего возникновения выдавали желаемое буржуазными идеологами за действительное, полностью себя скомпрометировали уже в 70-е годы. Глубокие кризисные процессы, характерные для экономики капитализма во второй половине 70-х годов, внесли серьезные коррективы в отношение правящих кругов к проблеме потребления.

В странах развитого капитализма государственную политику стали формировать сторонники концепции «экономики предложения». Решение назревших проблем связывалось не с расширением совокупного спроса, а с повышением эффективности капиталистического производства, совершенствованием его технической базы, устранением структурных диспропорций в развитии хозяйства. Господствующий класс, стремясь решить эти задачи, взял курс на изменение соотношения между накоплением и потреблением в пользу первого.

Под политикой сдерживания потребления подразумевалось в первую очередь ущемление материальных интересов трудящихся. Правящие круги развернули широчайшее наступление на заработную плату работах и служащих, в результате которого заработки значительной части трудящихся оказались «замороженными», а в отдельных случаях были сокращены. Среди работающих по найму возрос удельный вес тех, чья заработная плата не достигает даже среднего по стране уровня. Получило широкое распространение такое явление, как «работающий бедняк» (см. главу IX). Резко ухудшило экономическое положение трудящихся, особенно наименее обеспеченных групп населения — пенсионеров, инвалидов, многодетных семей, — проведенное в большинстве капиталистических стран в первой половине 80-х годов сокращение государственных ассигнований на социальные цели. Сужение круга лиц, получающих от государства тот или иной вид пособия, уменьшение размера этих выплат увеличило число лиц с минимальными доходами, а зачастую не имеющих никакого постоянного источника существования, способствовало углублению социального расслоения буржуазного общества.

Дальнейшую поляризацию доходов буржуазии и пролетариата вызвали проведенные на протяжении первой половины текущего десятилетия в отдельных капиталистических странах налоговые реформы, хотя официально провозглашенная цель их состояла в уменьшении налогового бремени населения. Так, консервативная партия Великобритании в своем предвыборном манифесте (1979 г.) обещала избирателям: «Мы сократим подоходные налоги на всех уровнях в целях возмещения результатов тяжелого труда» ¹.

Однако в Великобритании, как и в других капиталистических странах, где проводились подобные налоговые реформы, эти обещания оказались невыполненными. Наибольшую выгоду от снижения налогов получили самые состоятельные слои, в то время как налоговое бремя трудящихся стало еще тяжелее.

В Великобритании с 1979 по 1982 г. прямые налоги на семью с двумя детьми, имеющую средние доходы, увеличились на 12 %, а на семью с низкими доходами — на 25 %. В то же время налоги на доходы, которые в 5 раз превышают средние, сократились на 11 %, а на доходы, превышающие средние в 10 раз, — на 21 %.

В результате реформ произошло усиление налогового бремени семей трудящихся, которое и без того составляло значительную величину. Помимо подоходного налога рабочие и служащие вынуждены отчислять значительную часть своей заработной платы в фонд социального страхования. Таким образом, в качестве налогов они выплачивают в среднем от ¹/₅ до ¹/₄ своей заработной платы.

В интересах наиболее состоятельных слоев общества была проведена налоговая реформа 1982 г. в США. 80 % общей суммы, на которую был снижен подоходный налог, пришлось на семьи, уровень дохода которых превышает средний по стране. Налоговая ставка на доходы наиболее богатых американцев была уменьшена на 40 %. В то же время на тех американцев, чей доход ниже среднего, пришлось лишь 7 % от общей суммы налоговых сокращений ³. Минимальные налоговые скидки, которые получили бедные американские семьи, не могли компенсировать понесенные ими потери в результате свертывания администрацией Рейгана государственных социальных программ, в том числе по старости и потере трудоспособности, социальному вспомоществованию, образованию, здравоохранению и т. д. Нельзя не согласиться с выводом доклада Бюджетного управления конгресса США, посвященного влиянию политики правительства на экономическое положение американского населения: «Рейганомика и такие ее элементы, как сильное сокращение подоходных налогов и расходов на социальные программы, облагодетельствовала богатые семьи, ущемив интересы тех, кто беден» ⁴.

Непосредственным результатом политики давления на заработную плату трудящихся, сокращения государственных социальных расходов наряду с несправедливым распределением налогового бремени явилось усиление асимметрии в распределении доходов между основными классами. Например, в США, в то время как реальные доходы наиболее состоятельных слоев американского общества продолжали повышаться, доходы бедных семей сократились с 1973 по 1984 г. на 34 %. Причем, как отмечалось в докладе Объединенной экономической комиссии конгресса США, это сокращение произошло преимущественно после 1979 г.⁵ В результате несправедливой экономической политики в стране постоянно увеличивается удельный вес семей, получающих минимальные доходы, зачастую «не дотягивающие» даже до официально признанного «порога бедности». В 1983 г. 23 % всех американских семей имели доходы ниже 10 тыс. долл. в год по сравнению с 21 % в 1979 г. А официальная «граница бедности» для семьи из четырех человек к середине 80-х годов проходила уже выше этого уровня дохода. Одновременно увеличилась доля тех, чьи доходы превышают «границу бедности» лишь в 1,5 раза. Приведенные показатели характеризуют американское население в целом. В гораздо худшем положении находятся чернокожие жители США и другие этнические меньшинства. Доход до 10 тыс. в год имели в 1983 г. 42 % всех негритянских семей, 23 % испаноязычных ⁶.

Дифференциация доходов предопределяет существенные различия в количественных и качественных показателях потребления различных слоев капиталистического общества.

Характер потребления на различных этапах любого, в том числе капиталистического, общества не остается неизменным. На это указывал еще В. И. Ленин в своей работе «По поводу так называемого вопроса о рынках». Он писал: «…при обсуждении соотношения между ростом капитализма и «рынка» невозможно опускать из виду той несомненной истины, что развитие капитализма неизбежно влечет за собой возрастание уровня потребностей всего населения и рабочего пролетариата» ⁷. Сформулированный В. И. Лениным закон возвышения потребностей продолжает действовать и в современную эпоху. Под влиянием развития науки и техники, сдвигов в структуре общественного производства происходит расширение номенклатуры выпускаемых изделий, появляются новые, не существовавшие ранее виды товаров и услуг. Многие новые товары по мере удешевления стоимости их производства прочно входят в быт населения капиталистических стран. Именно этот факт активно используется буржуазной пропагандой, которая, жонглируя средними цифрами, пытается доказать «равенство» всех групп потребителей.

Однако увеличение общей товарной массы, как и качественное совершенствование ее структуры, не ведет при капитализме к устранению классовых различий в уровнях потребления отдельных групп населения. Буржуазная статистика, пытаясь закамуфлировать вопрос о распределении материальных благ между отдельными классами, старается не публиковать данных, характеризующих социальный аспект потребления. Обследования семейных бюджетов проводятся не регулярно, а результаты их суммируются не единообразно. Самым большим недостатком подобных материалов является то, что группировка потребителей производится не по социальной принадлежности, а по уровню дохода. Этот метод существенно искажает картину потребления, так как в группу с одним уровнем дохода неизбежно попадают представители различных социальных слоев. Например, в группу со средним доходом зачисляются помимо части служащих и чиновников представители мелкой буржуазии, а также отдельные категории высококвалифицированных рабочих, чаще всего занятых в новейших отраслях промышленности. Среди лиц с низким уровнем дохода можно встретить неквалифицированного рабочего, пенсионера, одинокую многодетную женщину. Понятно, что структура потребления представителей различных групп населения даже при равенстве доходов будет неодинаковой.

Однако эти данные не могут скрыть существующие различия в потреблении. Социальное неравенство проявляется при рассмотрении любой из групп потребительских затрат, будь то расходы на питание, одежду, обувь, предметы домашнего обихода, на транспорт или на здравоохранение, образование, культурные нужды.

Одна из основных статей семейных бюджетов — расходы на питание. Наметившаяся в послевоенный период тенденция к сокращению их доли (например, в США с 24,1 до 20,3 % в 1970–1984 гг.⁸) обычно связывается с улучшением материального положения. Однако этот показатель, хотя и является чрезвычайно важным для оценки благосостояния, взятый в отрыве от остальных статей семейного бюджета, не может рассматриваться в качестве абсолютного свидетельства повышения уровня жизни. Затраты на питание обладают большой эластичностью: при определенных обстоятельствах могут сжиматься до минимума, а могут возрастать. Поэтому их относительное сокращение может свидетельствовать не только об улучшении материального положения, но и, например, о предпочтении потребителей приобрести товары длительного пользования. Экономия на питании может быть вызвана необходимостью оплатить больничные счета, продолжить учебу своих детей и т. д.

Качество и количество покупаемых продуктов питания резко изменяются в зависимости от дохода. Так, расходы на питание (в абсолютном выражении) в семьях, относящихся, по американской классификации, к состоятельным, почти в 3 раза превышают затраты на эти же цели семей с низким уровнем дохода ⁹. (Естественно, эти данные касаются семей с равным числом членов.) В 2 раза больше, чем бедные, тратят на питание состоятельные семьи ФРГ ¹⁰. В то же время удельный вес расходов на питание в бюджетах необеспеченных семей значительно выше. В США лица, имеющие высокие доходы, тратят на продовольственные товары лишь 9,9 % от общей суммы своих расходов, в то время как беднейшие — 40,6 %. Тот факт, что за десятилетний период удельный вес расходов на питание среди бедняков даже увеличился (в 1972–1975 гг. он составлял 39,5 %), а у богатых американцев сократился (соответственно с 11,1 до 9,9 %), свидетельствует, что потребность в продовольствии у наименее обеспеченных групп населения удовлетворена еще далеко не полностью.

Высокооплачиваемые семьи больше потребляют наиболее ценных продуктов — мяса, молока, фруктов. К тому же качество покупаемых ими продовольственных товаров значительно выше. Эти семьи могут гораздо чаще позволить себе посещать рестораны и кафе, ходить в гости.

Значительные социальные различия обнаруживаются при анализе расходов различных групп населения капиталистических стран на одежду и обувь. Хотя удельный вес затрат на эти цели повсеместно снижается (что отражает как широкое применение более дешевых искусственных материалов, так и переориентацию потребителей на покупку товаров длительного пользования, отдых и т. д.)» разница в уровне расходов отдельных категорий населения остается очень существенной. Так, в рассчитываемых западногерманской статистикой трех видах семейных бюджетов затраты на одежду и обувь высокооплачиваемых служащих в 1,5 раза превышают соответствующий показатель для низкооплачиваемых семей. Еще более существенная разница обнаруживается, если взять абсолютный размер расходов. Высокооплачиваемые семьи ФРГ тратят на одежду и обувь в 4 раза больше низкооплачиваемых, а по сравнению со среднеоплачиваемыми (разрыв между которыми в относительных показателях не очень велик) эта разница составляет свыше 50 % ¹¹.

Апологеты буржуазного образа жизни, часто называющие одежду «лучшим показателем благосостояния», должны были бы признать, что и он свидетельствует не в пользу «равных возможностей» при капитализме. Относя одежду и обувь к числу предметов первой необходимости, надо иметь в виду, что потребность в них связана не только с уровнем материальной обеспеченности, но и с общественными привычками и эстетическими особенностями. В капиталистических странах одним из важнейших стимулов расширения покупок одежды и обуви является мода.

Открывающиеся благодаря моде новые возможности сбыта хорошо используются капиталистическими фирмами. Для расширения продаж своей продукции они прибегают к такому действенному средству, как реклама. Реклама здесь не столько выполняет функцию ориентации потребителей на товарных рынках, сколько, оказывая психологическое воздействие на людей, разжигает чувство неудовлетворенности, заставляет потребителей постоянно приобретать новые товары в количествах, значительно превосходящих их реальные нужды. В наибольшей степени реклама влияет на потребителей со средним уровнем дохода — служащих, чиновников, которые стремятся хотя бы внешне сравняться с власть имущими. Гораздо более слабое воздействие оказывают призывы рекламы на простых тружеников. Не случайно большой объем продаж приходится на проводимые дважды в год сезонные распродажи, на которых реализуются по сниженным ценам либо низкокачественные, либо вышедшие из моды изделия. Основными покупателями на таких распродажах являются малооплачиваемые рабочие и служащие, пенсионеры, многодетные семьи и т. д.

Средства массовой информации, пропагандируя буржуазный образ жизни, упорно навязывают трудящимся мысль, что обладание вещами определяет положение человека в обществе. И первое место в шкале буржуазных ценностей занимают предметы длительного пользования.

Широкое внедрение в быт населения капиталистических стран различных бытовых приборов стимулировалось целым рядом объективных причин. Рост производительности труда в отраслях, выпускающих эту продукцию, привел к значительному сокращению производственных издержек, что в определенной степени отразилось на ее ценах. Немаловажную роль сыграл импорт бытовой техники из стран с более дешевой рабочей силой, прежде всего развивающихся. Тем не менее приобретение товаров длительного пользования, несмотря на довольно широкие масштабы этого явления, несет отчетливые черты социальной дифференциации.

Для многих рабочих семей заработной платы не хватает, чтобы обеспечить все существующие и вновь возникающие потребности. Приобретение дорогостоящих товаров длительного пользования зачастую происходит за счет отказа от других насущных потребностей, в том числе отдыха, посещения кино и театров, покупки книг и т. д. К тому же за общими цифрами скрываются значительные различия в степени обеспеченности отдельных категорий населения товарами длительного пользования. В ФРГ обеспеченность семей с высоким уровнем дохода превышает обеспеченность низкооплачиваемых семей: по цветным телевизорам и стиральным машинам — в 1,2 раза, по швейным машинам — в 2,2, по проигрывателям и магнитофонам — в 2,1–2,9, по автомобилям — в 3,8 раза.

Дифференциация в степени обеспеченности предметами длительного пользования не менее отчетливо проявляется при рассмотрении качественных характеристик товаров, покупаемых различными группами населения. Основными потребителями новейшей бытовой техники — автоматических стиральных машин, видеомагнитофонов, дорогостоящего туристского снаряжения для отдыха (прицепов к автомобилям, моторных лодок и яхт) — являются состоятельные семьи. Лицам с низкими доходами приходится довольствоваться устаревшими моделями и подержанными вещами.

Особое место среди предметов длительного пользования, приобретенных населением капиталистических стран, занимает автомобиль. Автомобильные компании на протяжении всего послевоенного периода не скупились на рекламу своей продукции. Средства массовой информации отдают значительную часть своего радио и телевизионного времени для показа новейших автомобильных марок, помещают фотографии последних моделей машин на страницах периодических изданий, всячески навязывают потребителям мысль, что автомобиль — не просто средство передвижения, а символ социального престижа, мерило положения человека в обществе.

Но для многих трудящихся капиталистических стран владение автомобилем является необходимостью. Стихийное размещение промышленных предприятий, неравномерный спрос на рабочую силу в отдельных географических районах, бесконтрольный процесс урбанизации, неразвитость системы общественного транспорта — все это делает выгодным иметь личный автомобиль. К этому следует добавить быстрый рост тарифов за проезд. Так, в Великобритании только с 1980 по 1984 г. билеты на городской автобус подорожали на 40 %, а по сравнению с серединой 70-х годов их стоимость удвоилась ¹².

Малообеспеченные семьи вынуждены покупать наиболее дешевые модели, а еще чаще — подержанные автомобили. В США на рынке подержанных автомобилей ежегодно продается более половины всех машин. Этот вид продаж резко возрос в первой половине 80-х годов, когда под воздействием кризиса ухудшилось материальное положение широких слоев населения.

Трудящиеся приобретают автомобили преимущественно в кредит. Выплата долга и процентов по нему, которые достигают 15–20 % от основной цены, ложится тяжелым бременем на семейные бюджеты. Чрезвычайно высоки эксплуатационные расходы, в том числе покупка горючего, затраты на которое составляют от ¹/₂ до ³/₄ расходов на личный транспорт.

Возрастающее количество автомобилей порождает много сложных общественных проблем. Крупные капиталистические города со старой планировкой буквально забиты автомобилями, в них не хватает мест для стоянок. Повсеместно на чрезвычайно высоком уровне сохраняется число автомобильных катастроф.

Одной из существенных статей семейного бюджета в капиталистических странах являются расходы на жилище. Их доля в общей сумме потребительских расходов семьи составляет 20–40 %, а у низкооплачиваемых семей еще выше. В США совокупные расходы на жилье занимают первое место среди всех расходов на потребление (подробнее см. главу XI).

Значительные, но в то же время необходимые расходы на питание, оплату жилья и транспорт сужают финансовые возможности многих групп населения капиталистических стран, прежде всего рабочих семей, удовлетворять свои культурные потребности, дать полноценное образование своим детям, заставляют их экономить на собственном здоровье.

Усложнение процесса труда, его интенсификация, ритм жизни современных больших городов ведут к резкому увеличению нервно-психического, а зачастую и физического переутомления подавляющего большинства тружеников капиталистических стран. Превращению усталости в хроническую способствует широко распространенная практика длительных сверхурочных работ (которая существует, несмотря на массовую безработицу), испытываемый многими трудящимися страх за свое рабочее место и за свое будущее. Необходимость в регулярном отдыхе превращается в настоятельную потребность. В то же время осуществление этой потребности наталкивается на большие трудности. В первой половине 80-х годов монополистический капитал попытался лишить рабочих и служащих значительной части их социальных завоеваний. Во многих коллективных договорах были упразднены праздничные дни, сокращена продолжительность отпусков. Рабочие семьи зачастую не могут позволить себе длительной поездки в отпуск, ограничиваясь кратковременными выездами «на природу». В расходах на отдых прослеживается четкая классовая дифференциация. Например, в ФРГ затраты на отпуск состоятельных семей более чем в 2–3 раза превышают соответствующие расходы семей с низким уровнем дохода.

Широкая амплитуда характерна и для семейных затрат на здравоохранение. Семья западногерманского рабочего, например, расходует на медицинское обслуживание в 3 раза меньше, чем семья зажиточного буржуа. Вынужденная экономия на собственном здоровье оборачивается для трудящихся широким распространением хронических и профессиональных заболеваний. По данным английского социолога И. Рейда, если в среднем по Великобритании на каждую 1000 жителей приходится 206 человек, страдающих хроническими заболеваниями, то для рабочих этот показатель выше в 1,5 раза и составляет 317 человек. Английский рабочий в 4,6 раза чаще, чем предприниматель, умирает от туберкулеза, в 3–4 раза — от гриппа и пневмонии, в 7 раз — от бронхита ¹³.

Несвоевременное обращение к врачу в первую очередь объясняется чрезвычайно высокой стоимостью лечения. В Великобритании день пребывания в больнице стоил в 1984 г. 90 ф. ст., в то время как средненедельная заработная плата рабочего-мужчины в обрабатывающей промышленности составляла 149 ф. ст. С 1976 по 1985 г. стоимость одного рецепта возросла с 20 пенсов до 2 ф. ст., а плата за курс лечения у зубного врача — с 30 до 95 ф. ст., что составляет примерно ³/₄ средненедельного заработка рабочего ¹⁴.

В неравноправном положении оказываются трудящиеся и в сфере образования. Повышение под влиянием НТР роли человеческого фактора в производственном процессе, рост требований к квалификации рабочего вынудили правящие круги капиталистических стран расширить возможности получения образования представителями трудящихся. По данным ЮНЕСКО, в начале 80-х годов в США аттестат об окончании средней школы имели 80 % экономически активного населения, в странах Западной Европы — 76 % ¹⁵. В то же время во всех капиталистических странах по мере перехода к более высокой ступени образования удельный вес учащихся из рабочих семей сокращается. Например, в ФРГ в так называемых народных школах (которые предусматривают восьмилетнее обучение) дети из семей рабочих составляют 50 % всех учащихся, среди окончивших неполную среднюю школу (десятилетнее образование) — 37 %. В школах с повышенным уровнем образования — гимназиях, которые готовят учеников после окончания 13-го класса к поступлению в вузы, дети рабочих составляют 17 %, а в высших учебных заведениях — всего лишь 8 %. Закончив среднюю школу, часто неполную, подростки из рабочих семей идут на производство, где в лучшем случае могут учиться с непродолжительным отрывом от производства в профессионально-технических школах.

Основным препятствием, закрывающим детям простых тружеников путь к высшему образованию, является высокая плата за обучение. Так, по свидетельству американского журнала «Ю. С. ньюс энд уорлд рипорт», за последние пять лет стоимость обучения в государственных и частных колледжах США удвоилась. В 1986 г. курс наук в Северо-Западном университете американского штата Иллинойс будет стоить студентам и их родителям 14 915 долл., что составляет годовую заработную плату промышленного рабочего ¹⁶. Дать образование своим детям рабочие семьи могут, лишь прибегнув к помощи заемных средств.

Кредит получил широкое распространение среди различных групп населения капиталистических стран. Трудящиеся вынуждены залезать в долги, чтобы оплатить многие дорогостоящие потребительские товары, прежде всего предметы длительного пользования. В 1983 г. 62 % американских семей имели задолженность по покупкам в кредит. Общий объем потребительской задолженности составил в том же году 17 % чистого дохода населения. Появление новых форм кредита — кредитные карточки, возобновляемый кредит — расширило круг товаров и услуг, за которые можно рассчитаться с помощью заемных средств. В кредит оплачиваются продукты питания, поездка в отпуск, образование детей, расходы на лечение.

Потребительский кредит, бесспорно, расширяет рамки платежеспособного спроса. Однако в условиях капитализма он неизбежно превращается монополиями, концентрирующими в своих руках подавляющую часть кредитных операций, в орудие дополнительной эксплуатации трудящихся как потребителей. Условия предоставления различного рода кредитов весьма обременительны для получателей. В случае задержки платежей финансовая либо торговая компания, предоставляющая кредит, имеют право отобрать товар без возврата уже внесенных сумм. В случае непогашения задолженности на заработную плату или имущество должника может быть наложен арест.

Для рабочих семей трудности, связанные с погашением задолженности, еще более усиливаются из-за необходимости выплачивать огромные проценты. Особенно резко подскочили ставки по потребительскому кредиту в 80-е годы. В США в 1981 г. они достигали 18–20 % от стоимости купленного товара. В 1985 г., хотя ставки и снизились до 15 %, все равно это более чем в 2 раза превышало уровень, существовавший десятилетие назад.

Процент, взимаемый по потребительскому кредиту с населения, значительно выше уровня процентных ставок по кредитам, предоставляемым промышленным компаниям. Отмечая этот факт, руководитель отдела политики в области жилищного строительства и денежного обращения АФТ — КПП США X. Шлехтер заявил на организованном в конгрессе США в 1983 г. специальном слушании проблем потребительского кредита, что подобным образом финансовые учреждения, в первую очередь коммерческие банки, пытаются создать необходимый запас в случае неуплаты займов промышленными компаниями ¹⁷.

При получении кредитов трудящиеся зачастую оказываются в неравноправном положении. Как отмечалось на специальном коллоквиуме по проблемам кредита, организованном рядом профсоюзных организаций и союзами потребителей в американской столице, «бедные семьи платят больше за товары, причем им подсовывают товары худшего качества, в то время как выплачиваемые ими проценты выше тех, что платят их богатые сограждане» ¹⁸. Торговые и финансовые компании при предоставлении кредитов бедным потребителям проявляют большую осторожность. И хотя именно малообеспеченные семьи испытывают нехватку средств, среди них удельный вес пользующихся потребительским кредитом в 2 раза ниже, чем среди состоятельных американцев. В то же время общая сумма предоставленных им кредитов составляет всего-навсего 5 % от общей величины потребительской задолженности ¹⁹. Покупка товаров в кредит, хотя и позволяет малообеспеченным семьям приобрести необходимые товары, ложится тяжелым бременем на их бюджеты. В первой половине 80-х годов 10 % американцев, чьи доходы не превышали 7,5 тыс. долл. в год, имели задолженность по потребительскому кредиту, составляющую 20 и более процентов их дохода ²⁰

Рост потребительской задолженности в сочетании с грабительскими условиями кредитования населения приводит к быстрому увеличению числа семей, которые не в состоянии выполнять долговые обязательства по покупкам товаров в рассрочку. Только с 1978 по 1982 г. количество банкротств среди американцев возросло на 160 %, а в последующие годы

Эти разные, разные… семейные бюджеты число лиц, объявивших себя банкротами, увеличивалось в среднем на 40 % ²¹.

Труднее всего приходится беднейшим семьям. По оценкам американского исследователя Д. Капловица, ежегодно 7—10 млн человек подвергаются такой унизительной процедуре, как арест на заработную плату. И еще столько же трудящихся испытывают серьезные затруднения в погашении своих долгов.

Таким образом, в 80-е годы сохранились серьезные различия в уровне и характере потребления трудящихся и состоятельных слоев капиталистического общества. Усиление социальной дифференциации выразилось в стремительном росте наиболее обездоленных групп населения, зачастую не имеющих не только постоянного источника дохода, но даже крыши над головой.

Галопирующий бег инфляции (диаграмма из американского журнала «Ю. С. ньюс энд уорлд порт» изображает месячное повышение потребительских цен в 1981 кризисном году)

— Это уничтожит тебя, меня и наших детей, но дом останется целым.

— Ты говоришь о рейгановской нейтронной бомбе?

— Нет, об экономической политике Рейгана

“You’ll find ‘How to Live on Social Security' over there — in the fiction section.

В книжном магазине. Продавец покупателю: «Вы найдете книгу «Как прожить на пенсию» в отделе фантастики»

Сокращение государственных социальных расходов, осуществленное консервативным правительством Великобритании, тяжело отразилось на состоянии здравоохранения (надпись на машине «Скорая помощь»)

«Знаешь ли ты, малыш, что нам нужно много денег для того, чтобы защитить американский образ жизни»

Предприниматель рабочему: «Сейчас мы все должны идти на жертвы. Поэтому я решил… пожертвовать тобой!»

Обложка книги «Микроэлектроника: капиталистическая технология и рабочий класс»

Ливерпул. Зона бедности

«Работы и справедливости, нет — войне!» — требуют молодые граждане капиталистических стран

Средненедельный заработок одного работающего по найму в США (в долл. 1977 г.)

Вот о каком идеальном рабочем мечтает предприниматель

Предприниматель рабочему, показывая запутанный график: «Я не знаю, в каком именно месте, но этот график четко показывает, что повышение заработной платы тебе не полагается»

Предприниматель рабочему: «Нам нужны рабочие с воображением. Представь, что мы повысили тебе заработную плату»

На снимке, помещенном в американском журнале «Форчун», изображена японская миллионерша, подбирающая у ювелира золотое ожерелье для своей собачки. Комментарии, как говорится, излишни

Государственные арбитражные органы, призванные быть третейским судьей в трудовых спорах между рабочими и предпринимателями, в последние годы открыто встали на защиту интересов хозяев предприятий (работница, которая принесла жалобу в суд по трудовым спорам, видит перед собой закрытую на замок дверь)

На карикатуре изображена инфляция в виде прожорливой кошки. Надпись на кошке «Цены», на рыбе — «Заработная плата»

Так похудел доллар в результате инфляции: он стоил в начале 80-х годов всего 15 центов по сравнению с 1939 г. (потребительские цены за этот период выросли в США на 579 %)

«А это твоя доля», — говорят власть имущие трудящимся, ссыпая крошки от огромного «общественного пирога»

Сокращаются расходы на социальную сферу — увеличивается производство вооружений (надпись на карикатуре: «Мясорубка Рейгана»)

England’s waiting lists for in-patient treatment 70–85

В результате сокращения правительственных дотаций на нужды здравоохранения в Великобритании число ожидающих госпитализации в государственных больницах выросло за последние 15 лет более чем в 1,5 раза

Под фотографией, помещенной газетой «Морнинг стар», красноречивая подпись: «Лицо нищеты 1987 г.»

1986 г. Один из острейших трудовых конфликтов 80-х годов — забастовка печатников английского издательского концерна, уволенных в результате установки нового типографского оборудования

Непрекращающийся рост цен резко ухудшил материальное положение английских пенсионеров. Решение правительства тори увеличить пенсию всего на 40 пенсов вызвало взрыв возмущения. «Повышение пенсии на 40 пенсов — это оскорбление» — гласит надпись на плакате

Мы не бродяги, мы бездомные»

1987 г. Британские учителя требуют справедливой оплаты своего труда

Январь 1987 г. «Скажем нет сокращению расходов на образование!» — требуют студенты и преподаватели Великобритании