За глупость платят дважды

Глава 8

Welch ein Klopfen, welch ein Haemmern

Draussen faengt es an zu daemmern

Alle Naegel stehen stramm

Wenn ich sie in dein Leibholz Ramm

(Что за стуки, что за удары молотка?

На улице начинает смеркаться.

Все гвозди стоят ровно,

Когда я вбиваю их в древесину твоего тела )

Stein um Stein — Rammstein

Шпатц поерзал на неудобном стуле и скосил глаза на дежурившую у выхода фройляйн в униформе. Кажется, история повторялась — они снова сидели в кабинете Бенедикты пакт Гогенцоллен, а перед ней на столе лежали их документы. Не то, чтобы ей хотелось убедиться в их наличии, просто таковы были правила.

— Фрау пакт Гогенцоллен, мне казалось, что между нами больше нет никаких недомолвок или чего-то подобного... — начал Крамм. Женщина подняла глаза от своего журнала и положила ручку.

— Ваши дела с отцом меня не касаются, — ее пронзительный взгляд заставил Шпатца поежиться. — Но вот уже в третий раз вы оказываетесь после заката в центре каких-то неприятностей. Сначала ночной притон. Потом у вас перестрелка в Мюлькипах. А теперь вы совершенно случайно оказались на месте убийства с оккультным душком. Случайные совпадения?

— Мне жаль вас разочаровывать, фрау пакт Гогенцоллен, но это именно так, — Крамм с простодушным видом развел руками. — Уверяю вас, у нас не было планов попадать во все эти ситуации. Кроме того, не могли бы вы как-то... поделикатнее. Все-таки нашего друга убили...

— Кстати, об этом... — женщина открыла другую страницу журнала, по одной из многочисленных торчащих закладок. — Вы утверждаете, что жертва — Отто Вишеринг, верно?

— Да.

— Доктор, держит частную практику, занимается лечением венерических болезней, с лицензией все в порядке, — монотонно прочитала фрау. — Кто мог его убить?

— Не имею ни малейшего представления... — Крамм пожал плечами и посмотрел на Шпатца. Тот покачал головой.

— Почему вы решили его навестить именно в это время? — фрау крутила у руках ручку и пока ничего не записывала.

— Он должен был явиться на флюгплац и сесть в люфтшифф до Пелльница, — ответил Крамм. — Но он опоздал, и мы решили, что что-то случилось. Мы взяли такси и немедленно примчались к нему домой. Даже билет не сдали. Он же у тебя, герр Шпатц?

— Предупреждая некоторые вопросы, — Шпатц достал из кармана билет, напечатанный на синей глянцевой бумаги и цветную программку. — Мы все время были в зале ожидания, в журнале записаны наши имена. Вы легко можете это проверить.

— Обязательно проверю, — женщина внимательно изучила билет. — Что он собирался делать в Пелльнице?

— Личные дела, фрау пакт Гогенцоллен, — ответил Крамм.

— Герр Васа Крамм, — медленно проговорила фрау. — У него больше нет личных дел. Он висит в своей гостиной с выпущенными кишками. Если вы не будете отвечать мне по доброй воле, я запрошу разрешение о медикаментозном допросе. Так зачем он летел в Пелльниц?

— Он хотел встретиться с кайзером, — ответил Шпатц. — Попросил меня, чтобы я написал ему пару сопроводительных писем, чтобы его точно приняли.

— И вы написали? — синие глаза фрау прищурились.

— Конечно, — Шпатц пожал плечами.

— Кому вы написали?

— Можете распечатать, больше они не пригодятся, — Шпатц щелкнул застежкой портфеля и достал два запечатанных конверта. Положил их на стол перед Бенедиктой. Она взяла нож для бумаги, аккуратно надрезала первый конверт. Пробежалась глазами по строчкам. Затем второй. Отложила оба письма в сторону.

— Здесь нет ни слова о том, какие именно дела он собирался обсуждать, — сказала она.

Шпатц снова пожал плечами.

— Вы знаете, что именно герр Вишеринг собирался сказать кайзеру? — пронзительный взгляд фрау пакт Гогенцоллен сверлил лицо Шпатца.

— Увы, — Шпатц не отвел глаза. — Знаю только, что он хотел дать показания против одного человека.

— Герр штамм Фогельзанг, мне нужно каждое слово из вас вытягивать? — фрау сжала руки в кулаки. — Я могу просто вернуть вас милейшему оберфельдфебелю, который убежден, что это именно вы убили доктора.

— Мы никак не смогли бы успеть сотворить с ним такое, — сказал Крамм. — На закате мы еще были на флюгплаце.

— Против кого Вишеринг хотел дать показания? — женщина подалась вперед и повысила голос.

— Не знаю, каким образом это может помочь расследованию... — Шпатц скосил взгляд на Крамма.

— Давайте я буду решать, поможет мне эта информация или нет! — прикрикнула фрау.

— Против Дедрика штамм Фогельзанга, — без выражения сказал Шпатц. — У них были какие-то дела в Билегебене. Увы, я не знаю, какие именно. Возможно, информация была очень важной, но я ее не знаю.

— И все равно написали рекомендательные письма? — Бенедикта снова взяла со стола одну из бумаг.

— Он считал, что такое он может сообщать только кайзеру, — сказал Шпатц. — Я не настолько значимая фигура, чтобы требовать от него полного отчета.

— Кого из знакомых доктора Вишеринга вы знаете в Аренберги? — спросила Фрау.

— Мы встретились у Ансгарда пакт Гогенцоллена, — ответил Шпатц. — Он же ваш родственник?

— Двоюродный брат отца... Геца, — фрау вздохнула. — И все?

— На приеме были еще какие-то люди, но я не запомнил их имена, — Шпатц посмотрел на Крамма.

— Семейная чета Бадальштадтов, — сказал Крамм. — Остальных я тоже не запомнил. Фрау пакт Гогенцоллен, теперь мы правда рассказали все. Даже под медикаментозным допросом не сможем рассказать больше.

— Проводите их к выходу, фройляйн Кунц, — женщина уперлась лбом в сцепленные пальцы и всем своим видом дала понять, что разговор окончен.

Возвращаться в гостиницу пришлось пешком. Фрау Бенедикта оказалась не настолько любезна, чтобы предоставить им мобиль. Дважды пришлось предъявить аусвайсы патрулирующим полицаям, которые теряли к Шпатцу и Крамму интерес, как только видели фамилию Фогельзанг. Большая часть фонарей к этому часу уже была выключена, светились только матовые шары на перекрестках.

— Кто мог его убить? — наконец решился нарушить молчание Шпатц.

— Напрашивается только одно имя, герр Шпатц, — Крамм пнул попавший под ботинок камешек, и тот со стуком покатился по брусчатке. В ночной тишине Аренберги звук вышел почти оглушительным.

— Но... — Шпатц вдохнул и задержал дыхание. Вспомнил субтильную фигуру Дедрика и его почти отческую заботу в глазах. И тихий разговор под окном. — Я думал, что его интересы сейчас сконцентрированы вокруг Билегебена...

— Мы не можем этого знать, — Крамм пожал плечами. — Собственно, нам вообще довольно мало известно как о Дедрике, так и о самом Вишеринге. Может быть, у него здесь были свои враги. Кстати, Дедрик не выходил с тобой на контакт больше?

— Нет, — Шпатц отрицательно покачал головой. — Честно признаться, я стараюсь о нем не думать.

— Если хочешь, мы можем попробовать навести о нем кое-какие справки... — Крамм искоса взглянул на Шпатца.

— Не сейчас, герр Крамм, — Шпатц остановился перед гостиничным крыльцом и полез в карман за портсигаром. — Понимаю, что это выглядит, будто я сознательно прячусь от этой темы, — помолчал. — Так и есть. Я совершенно иррационально не хочу влезать в козни старого паука. Наверное, хочу надеяться, что он как-нибудь сам собой куда-нибудь денется.

— Возможно, так и будет, — Крамм присел на ступеньку. — Длинный день был сегодня. Надеюсь, Маргрет приготовила нам что-нибудь вкусное. А то я чувствую себя так, будто мой желудок прилип к позвоночнику.

— Завидую вам, герр Крамм, — Шпатц покрутил в пальцах неподкуренную сигарету и сунул ее обратно с портсигар. — Впрочем, когда вы сказали, я тоже понял, что голоден.

Под дверью их номера стояла коробка из белого картона с тисненым золотистым узором. На ней лежала записка от Манфреда.

«Герр штамм Фогельзанг, эту посылку вам привезла девушка, представившаяся как Лелль. Я ждал, сколько мог, но после полуночи лег спать».

Шпатц замер и удивленно посмотрел на Крамма.

— Твоя карпеланская принцесса уже шлет тебе подарки? — Крамм подмигнул.

— Сегодня мне во всем видится подвох, — Шпатц решительно поднял коробку. Она была очень легкой, почти невесомой. Крамм вставил ключ в замок и открыл дверь в номер. Шпатц вошел следом за ним, держа коробку на вытянутых руках. Белый картон как будто жег пальцы. Хотелось как немедленно вскрыть посылку, так и просто отставить в угол и забыть.

— Думаешь, если еще немного подождать, то она как-нибудь сама откроется? — Крамм уселся на диван и закинул ногу на ногу.

— Вы правы, герр Крамм, — Шпатц поставил коробку на стол. Крышка не была заклеена, ее можно было просто снять. Внутри оказалась аккуратно сложенная белоснежная мантия, похожая на те, которые носили аборигены, только с едва заметным узором, вышитым золотыми нитками. Шпатц держал ее перед собой, недоумевающе нахмурившись.

— Тут есть записка, — Крамм заглядывал в коробку, вытянув шею. Шпатц аккуратно повесил мантию на спинку кресла и потянулся за листком бумаги. Пробежался глазами по строчкам. Перечитал еще раз. Смял листок в руке, когда смысл написанного дошел до его мозга.

«Шпатц, это традиционная одежда для того, кто в скором времени станет отцом девочки. Лелль».

Крамм пристально смотрел на Шпатца и молчал. Некоторое время Шпатц молчал, потом дернул плечом и отдал листок своему анвальту. Тот прочитал, поднял глаза и посмотрел на Шпатца.

— Что? — Шпатц пожал плечами. — Герр Крамм, я не знаю, как мне к этому относиться.

— Я хотел бы как-нибудь пошутить, но сегодняшний день мало подходит для шуток, — Крамм поднялся с дивана, бросил мятый листок обратно в коробку. — Надо разбудить Маргрет и спросить, что у нас должно было быть на ужин.

— Да, все верно, — Шпатц энергично кивнул, снова взял в руки белую мантию и, скомкав, сунул ее обратно в коробку. Закрыл крышку. Поднял посылку со стола и некоторое время задумчиво подержал в руках. Вспомнил тонкое лицо Лелль с ее нечеловечески-светлыми широко расставленными глазами. И все равно не смог понять, что именно он чувствует, узнав, что станет отцом ее ребенка. Тряхнул головой, отгоняя видение, и поставил коробку в угол.

Бенингсен выглядел даже более нервным, чем обычно — его толстенькие пальцы нервно теребили блокнот, взгляд блуждал из стороны в сторону.

— Вы должны понимать, герр штамм Фогельзанг, — проговорил он, открывая боковую дверь в типографию. — Это всего лишь молодые ребята, и в силу своей молодости они порой бывают склонны к... эээ... довольно резким суждениям.

— Нам следует держать руки поближе к оружию, герр Бенингсен? — по губам Крамма скользнула ироничная усмешка.

— Что вы такое говорите, герр Крамм! — толстяк резко дернулся. — Я всего лишь имел в виду, что, возможно, вы не увидите того безусловного уважения и поклонения, к которому привыкли в Пелльнице.

— Думаю, вы зря беспокоитесь, герр Бенингсен, — Шпатц пожал плечами. — Вы же знаете, что я не столь уж продолжительное время пользуюсь этим самым безусловным уважением.

— Но я все равно должен был предупредить, — толстяк переступил порог и суетливым приглашающим жестом предложил следовать за ним.

— Хорошо, я буду учитывать это, — Шпатц легкомысленно кивнул.

Шум типографских станков сделал дальнейшую беседу невозможной. Они миновали цех, и прошли через покрашенную в зеленый дверь в противоположной стене. Несколько шагов по коридору, еще одна дверь. Комната, в которую привел их Бенингсен, была оборудована для отдыха. Правда, создавалось впечатление, что мебель сюда привезли из разных квартир, а то и со свалок. Три дивана и несколько кресел явно происходили из разных гарнитуров. Один даже когда-то явно мог украшать вполне аристократичную гостиную. Правда бархатная обивка в некоторых местах обтрепалась до дыр, а позолота с ножек практически сползла. Окно этого «уголка отдыха» выходило на тенистый сад, деревья которого уже начали покрываться первой осенней позолотой.

— Друзья, — Бенингсен негромко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. — Хочу вам представить герра Шпатца штамм Фогельзанга и его анвальта герра Васу Крамма.

Шпатц стоял рядом с Бенингсеном и разглядывал собравшуюся публику. Из семерых участников сборища только один человек был в годах, седой, сутулый мужчина в потертом клетчатом костюме, нарукавниках человека, много имеющего дело с бумагами и в кепочке. Множество морщин делали его лицо похожим на засохшее яблоко. Остальные шестеро были молоды или совсем молоды. Троих из них он знал — двое парней, которые участвовали в нападении вместе с Маргрет, и, девушка, которую он совершенно не ожидал здесь увидеть. Правда, чтобы вспомнить ее имя, ему пришлось совершить некоторое усилие. Францеска, да.

— Добрый день, — Шпатц вежливо кивнул. Глаза Францески гневно сверкнули, она склонилась к уху сидящего рядом с ней худощавого паренька с растрепанными светлыми волосами и что-то зашептала ему на ухо. — Герр Бенингсен сказал, что вы в это время собираетесь, чтобы просто поболтать о жизни, так что мы взяли на себя смелость... Герр Крамм?

Крамм снял с плеча сумку и выставил на стол несколько бутылок из темного стекла, сверток с тонкими колбасками и пакет соленых крекеров.

— Вы вервант? — спросила незнакомая девушка, по внешнему виду совсем молоденькая, если бы Шпатц увидел ее на улице, то решил бы, что она еще ребенок. — Ой, извините... Что-то глупое спрашиваю. Конечно же, вервант, раз в фамилии есть «штамм»! Вы сын того Фогельзанга, которого убили?

— Я его племянник, — ответил Шпатц с самым серьезным видом. — Его сына зовут Адлер.

— Да, точно... Ой! — девушка вздрогнула и повернулась к парню, сидевшему рядом. — Что ты толкаешься, мне правда интересно!

— Получается, что вы родственник кайзера? — спросил пожилой дядька, раскуривая самокрутку, свернутую из газетной бумаги. — Фогельзанги же родственники Вальтерсгаузенов?

— Да, все верно, — Шпатц обошел стоящее на середине комнаты кресло и устроился на одном из диванов, рядом с полноватым пареньком с кудрявыми рыжим волосами.

— А я думала, что верванты всегда только с охранниками ходят, — снова вступила в разговор самая юная девушка. — Меня зовут Магда, кстати! Ой! Что? Чего ты меня толкаешь, что я сказала не так опять?!

Парень рядом с ней наклонился к ее уху и что-то прошептал. Девушка густо покраснела и потупилась. Повисло неловкое молчание. Бенгингсен торопливо пересек комнату и присел на край широкого подоконника.

— Друзья, вы мне не раз говорили, что у вас есть к вервантам вопросы, — он открыл блокнот, который все еще держал в руках, потом резко его захлопнул. — Как и обещал, я привел к нам настоящего верванта, чтобы вы могли убедиться...

— В чем, герр Бенингсен? — парень, сидевший рядом с Францеской, все еще что-то шепотом ему втолковывающей, повернулся к толстяку. — В том, что у них тоже есть руки и ноги? Лично я не знаю, о чем нам с ним разговаривать, — он снова повернулся к Шпатцу и смерил его взглядом с головы до ног. — Этот франт вряд ли хорошо себе представляет, как нам живется вдали от его раззолоченной столицы.

— Ваши сведения обо мне неполны, герр... не знаю вашего имени, — Шпатц вежливо улыбнулся. — Я вырос довольно далеко от столицы.

— И где же? — собеседник вызывающе вздернул подбородок.

— В Сеймсвилле.

Снова повисло молчание, на этот раз гораздо более напряженное. Шпатц взял со стола бутылку пива. Никто больше пока к принесенному угощению не притронулся.

— Из рода Фогельзангов была моя мать, — Шпатц открыл бутылку с громким хлопком. — Когда она умерла, я вернулся в Шварцланд.

— И вы можете так спокойно об этом говорить сейчас? — голос Францески дрожал от гнева. — Когда кайзер объявил войну вашей родине?

— Я всегда считал, что каждый должен заниматься своим делом, фройляйн Францеска, — Шпатц сделал небольшой глоток. Пиво оказалось неплохим, но не превосходным. Впрочем, остальные участники встречи все еще не торопились его пробовать. — Не мне судить, чем продиктовано решение кайзера.

— Какие-то вы злые, ребята! — К дивану, на котором сидел Шпатц, подошел старый знакомый по стычке в переулке. Арно. — Нормальный он парень, пиво принес! — Он вслед за Шпатцем взял со стола бутылку пива и разворошил сверток с колбасками. — Понятно же, что он не проблемы наши пришел решать.

— Францеска, а откуда он знает твое имя? — юная девушка повернулась к ней всем корпусом и уперлась кулачками в спинку дивана.

— Мы случайно познакомились в книжном магазине, фройляйн Магда, — ответил Шпатц, увидев, что на щеках Францески запылали багровые пятна. — Правда, не особенно близко. Обсудили новое произведение герра Шувермана. Вы читали его «Однодневную розу».

— Зачем вы вообще сюда пришли? — парень рядом с Францеской агрессивно подался вперед.

— Герр Бенингсен сказал, что собрал кружок здравомыслящих и интересных людей вокруг себя, — Шпатц безмятежно улыбнулся, хотя и не ощущал особо радостного настроения. Встреча оказалась гораздо более тягостной, чем он ожидал. — Мы давно знакомы, так что в таких вещах я ему доверяю. Я изъявил желание приятно провести время за беседой, а он сказал, что с удовольствием мне это устроит. Если вам мое общество неприятно, я готов покинуть вашу компанию.

— Да, неприятно! — он резко встал, выпрямил спину и сделал шаг к Шпатцу.

— Остынь, Майнер! — Арно быстро схватил его за локоть. — Выпей пивка. Ты чего вообще?

— В книжном магазине они познакомились, конечно... — едва слышно пробормотал Майнер, опускаясь обратно на диван. Францеска немедленно вцепилась в его руку и снова принялась что-то горячо шептать на ухо.

— Похоже, наша встреча не задалась, — Шпатц поднялся и поставил на стол недопитую бутылку. — Мне жаль, что я не оправдал ваших ожиданий.

— Да нет, как раз оправдал... — прошипела Францеска. После этих слов Майнер взялся что-то ей втолковывать шепотом.

— Герр Бенингсен, — Шпатц подошел к толстяку, делающему вид, что он увлеченно изучает какие-то записи в своем блокноте. — Не проводите нас к выходу? Мне бы не хотелось расстраивать своим присутствием хороших ребят.

— А может быть мы все-таки сможем как-нибудь... начала было Магда, но тихо ойкнула и замолчала.

— Как пожелаете, герр штамм Фогельзанг, — Бенингсен захлопнул блокнот и с сожалением развел руками. — Я говорил герру Вишерингу, что из этого ничего не выйдет, но не убедил.

Толстяк поспешил к выходу, размахивая зажатым в правой руке блокнотом.

— Всего хорошего, — сказал Шпатц и вежливо кивнул. Все промолчали, сверля его взглядами. Шпатц едва заметно пожал плечами и направился вслед за Бенингсеном. Они снова прошли по коридору и свернули в зал грохочущих типографских станков. Толстяк так энергично махал блокнотом, что из него под ноги Шпатца вывалилась какая-то бумажка. Он наклонился, поднял ее, окликнул Бенингсена, но тот не услышал из-за шума. Шпатц мельком глянул на выпавший клочок бумаги. Это была телеграмма. Всего из одной строчки.

«Все уже сделано. Д.Ф.»

— Герр Бенингсен... — Шпатц протянул руку, чтобы остановить толстяка. Из-за шума станков тот ничего не слышал. Замер. Д.Ф. Все уже сделано. — Герр Бенингсен?

Дверь распахнулась, Бенингсен остановился на крыльце, вытянул из кармана неопрятный платок и принялся вытирать лоб.

— Прошу прощения, герр Шпатц, — Бенингсен повернулся к Шпатцу. — Они вообще-то хорошие ребята. Умные, любознательные. Просто сейчас не самый удачный момент для беседы. Возможно...

Тут взгляд толстяка сфокусировался на клочке бумаги, который Шпатц все еще держал на вытянутой руке. Зрачки его расширились, кровь моментально отхлынула от круглого лица.

— У вас выпало, герр Бенингсен, — Шпатц постарался придать своему лицу безмятежное выражение. — В типографии было шумно, вы не слышали...

— О, благодарю... — голос Бенингсена сорвался почти на писк. — Это от моей кузины. Я попросил ее связать мне несколько теплых вещей, вроде бы эту зиму обещают холодной... Кроме того, в Аренберги всегда холоднее, чем в Билегебене... А у нее своя ферма, она держит... ээээ... овец. Да! Овец. И продает шерстяные вещи. Я написал ей неделю назад, а сегодня утром она мне телеграфировала...

— Кстати, герр Бенингсен, — на крыльцо вышел Крамм и сразу же потянулся за сигаретами. — Мы бы хотели навестить герра Лангермана. И за всеми этими делами совершенно забыли спросить его нынешний адрес...

— Лангермана? — переспросил Бенингсен, торопливо засовывая телеграмму вместе с носовым платком в карман. — Ах да, конечно... Видите ли, какое дело, герр Крамм... — глаза толстяка снова забегали. — Герр Вишеринг мне сообщил, что он перевез его в другое место. Вроде бы, нашел более хорошего доктора. Я пока точного адреса не знаю, но вы можете сами его спросить.

— Когда вы с ним разговаривали? — Крамм выдохнул струю дыма почти в лицо Бенингсену.

— Сегодня утром, — быстро ответил тот. — Да, утром. Он мне позвонил, сказал тем, что перевозит Алоиса, поэтому на встречу подойти не сможет.

— Утром? — Шпатц иронично изогнул бровь.

— Да-да, — толстяк быстро закивал. — Вы меня извините, я должен идти к свои ребятам. Хорошего дня, герр штамм Фогельзанг. Герр Крамм...

Бенингсен протиснулся во все еще приоткрытую дверь и захлопнул ее изнутри. Легкомысленная улыбка медленно сползла с лица Шпатца.

— Что было написано в той телеграмме? — спросил Крамм. — Ты побледнел, когда ее прочитал.

— Все уже сделано, — медленно проговорил Шпатц. — И инициалы. Д.Ф.

Крамм молча курил, разглядывая носки своих ботинок. Снова щелкнул замок, дверь скрипнула и на улицу выглянула растрепанная головка Магды.

— Как хорошо, что вы еще здесь! — девушка выскочила на крыльцо, одергивая подол платья, едва прикрывающий колени. Этот жест сделал ее еще больше похожей на школьницу. — Я подумала, что раз вы все равно больше не придете, то я должна вас догнать...

— У вас ко мне какое-то дело, фройляйн Магда? — Шпатц вежливо улыбнулся, не особенно стараясь придать своей улыбке искренность.

— Я... — девушка смутилась, на ее щеках заиграл румянец. — Я просто хотела поговорить в нормальной обстановке. Чтобы не... — она закрыла дверь и уперлась в нее спиной, словно опасаясь, что кто-то может ее открыть. — Я хотела извиниться за ребят. Я...

— Все хорошо, я не в обиде, фройляйн Магда, — Шпатц посмотрел на Крамма, тот незаметно пожал плечами. — Нам уже пора.

— Ой, нет, подождите... — дверь с силой толкнули, и девушка, не удержавшись на ногах, упала в объятия Шпатца.

— Что ты себе позволяешь, вервантский выродок? — прорычал Майнер, сжимая кулаки. За его спиной маячил второй парень, имени которого Шпатц или не слышал, или не запомнил.

— Это же ты меня толкнул! — взвизгнула Магда.

— Заткнись! — Майнер шагнул вперед, схватил ее за руку и отшвырнул в сторону. Замахнулся кулаком, целясь Шпатцу в челюсть. Шпатц уклонился от неумелого удара, но наносить ответный не стал. Парень был уже в плечах и явно уступал в боевых качествах. Кроме того, не хотелось драться из-за явного недоразумения.

— Вы думаете, вам все можно, да? — Майнер, не встретив сопротивления, угрожающе двинулся вперед. — Забирать власть, имущество, лапать чужих женщин?! — он снова попытался нанести удар, но Шпатц отступил и уклонился. — Веди себя как мужчина, ну же! Как хватать мою девушку, так ты готов, а как отвечать за это — убегаешь, да?

Шпатц быстро оглянулся. До глухой стены дома на противоположной стороны улицы было еще далеко. Магда, которую Майнер отшвырнул в сторону, поднялась с тротуара и хотела броситься между ними, но Крамм ее удержал. Второй парень медленно перемещался, заходя к Шпатцу сбоку. Шпатц уклонился от еще одного удара. Никакого страха не было, обычная драка. Захлестнули эмоции парня, бывает. Сейчас он еще немного помашет руками и остынет...

— Майнер, перестань! — крикнула Магда. — Я никогда не была твоей девушкой!

— Заткнись, Магда! — прорычал он, продолжая наступать на Шпатца. — Он все равно не имел права тебя трогать! Выродок! Мразь!

Шпатц отклонился в сторону и сделал подсечку. Майнер, споткнулся, сделал три быстрых шага вперед, но не упал. В руке второго тускло блеснуло короткое лезвие.

Крамм отпустил девушку и выхватил из кобуры пистолет.

— Так, хватит, — негромко сказал он. — Ты! Убери оружие. Герр Майнер, вашу девушку никто не обижал. Возвращайтесь в свою комнату отдыха и займитесь своими делами.

— Да кто ты такой, мне указывать?! — Майнер повернулся к Крамму. Тот дважды нажал на спусковой крючок. В тишине переулка выстрелы в воздух прозвучали оглушительно. Ноздри защекотал запах пороховой гари. Пыл Майнера и его безымянного приятеля сразу угас. Хотя глаза продолжали пылать ненавистью. Он зло прищурился, сплюнул, ухватил испуганную Магду за руку и притянул к себе. Второй быстро спрятал свой нож. — Следующая пуля пробьет вам колено, герр Майнер, — Крамм опустил оружие, целясь в ногу. — Точно хотите проверить, хватит ли у меня решимости выстрелить? Повторяю еще раз. Возвращайтесь к себе и займитесь своими делами. Ясно?

Второй парень поднял руки и медленно подошел к дверь. Взялся за ручку. Открыл. И столкнулся на пороге с раскрасневшимся Бенингсеном.

— Что происходит, герр штамм Фогельзанг? — его взволнованный голос срывался на фальцет. Видимо, когда он репетировал эту фразу, она звучала авторитетно и даже грозно, но больше всего он был похож на испуганную домохозяйку.

— Ничего особенного, герр Бенингсен, — Шпатц холодно улыбнулся. — Просто недоразумение.

— Но... Но тут стреляли!...

— Никто не ранен, герр Бенингсен, — Шпатц сунул руку в карман за портсигаром. Лицо Бенингсена перекосило от ужаса, и от отпрянул назад.

— Не задерживайтесь, пожалуйста! — Крамм повысил голос. — Наш с вами разговор закончен.

Майнер спиной вперед, не выпуская Крамма из вида, направился к двери. Девушку, которая пыталась упираться, он тащил за собой. Его приятель уже скрылся в типографии.

— Однажды твой пистолет тебе не поможет, — тихо пробормотал он, уже стоя в дверях.

— Уверяю вас, я уже слышал в свой адрес угрозы, герр Майнер, — голос Крамма звучал совершенно спокойно, но пистолет анвальт не опускал. — И закройте дверь на замок с той стороны, пожалйста.

Дверь захлопнулась, дважды щелкнул замок. Крамм убрал пистолет в кобуру.

— Вы думаете, пугать их оружием было разумно, герр Крамм? — Шпатц задумчиво смотрел на открытый портсигар.

— Я привык пользоваться всеми доступными средствами, — Крамм пожал плечами. — Драка более непредсказуема. Сейчас они какое-то время повозмущаются в своем кругу и остынут. Никаких повреждений никто не получил.

— И вы бы правда выстрелили Майнеру в ногу, если бы он не остановился? — Шпатц поморщился, захлопнул портсигар и сунул его обратно в карман.

— Конечно, — Крамм пристально посмотрел на Шпатца. — А ты разве нет?

— Хм... — Шпатц задумался.

— Неважно, герр Шпатц, — Крамм махнул рукой и направился в сторону Маритимштрассе. — Думаю, нам с вами нужно навестить герра пакт Гогенцоллена.

— Геца? — Шпатц догнал своего анвальта и подстроился под его торопливый шаг.

— Нет, другого, — Крамм оглянулся на дверь типографии, но она все еще была закрыта. — Того светского хлыща, на приеме у которого мы были. Он дружил с Вишерингом, может быть, он сможет нам подсказать, куда тот перевез Лангермана.

— Вы думаете, ему тоже угрожает опасность? — Шпатц нахмурился, прикидывая, как им быстрее добраться до особняка Гогенцоллена. — Можете не отвечать.

Дверь открыла горничная Ансгарда пакт Гогенцоллена. Тонкая, почти прозрачная девушка, с невыразительным бледным лицом, одетая в серое платье с накрахмаленным кружевным передником.

— Вы предупреждали майстера о своем визите? — спросила она, впуская Шпатца и Крамма в прихожую.

— Нет, фройляйн, — Шпатц снял плащ и подал девушке. — Но у нас очень срочные дела, которые не терпят отлагательств. Устаревшее «майстер» слегка резануло Шпатца слух Шпатца. Это слово практически вышло из обращения несколько поколений назад. В свое время так обращались к своему господину люди, всецело ему принадлежавшие. И еще так называл Дедрика некий его подчиненный...

— Хорошо, я доложу... — фройляйн поджала тонкие губы.

— Кстати, вроде бы в прошлый раз нас встречал батлер, — Шпатц пересек холл, сел на бархатный пуфик и вытянул ноги. Мимоходом подумал, что надо бы почистить ботинки, а на улицах Аренберги, как назло, мальчишки-чистильщики совершенно не встречаются.

— У герра Мундера сегодня выходной, — горничная направилась к лестнице. Крамм передвинул еще один пуфик поближе к Шпатцу.

— Меня не оставляет предчувствие, что мы снова опоздали, — Крамм задумчиво посмотрел в сторону лестницы, по которой ушла горничная. — Хотя с другой стороны, мы вообще занимаемся сейчас не своим делом. Бенингсен, Вишеринг и Лангерман по своей воле во все это впутались. А мы же...

— Не поверите, герр Крамм, я тоже думаю именно об этом, — Шпатц криво усмехнулся. — И еще о том, что это дело меня сейчас волнует исключительно потому, что мне совсем не хочется заниматься... настоящим заданием. Понимаете?

— Но ты же понимаешь, что нам в любом случае придется этим заняться?

— Кстати, об этом... — Шпатц опустил взгляд и посмотрел на свои ладони. — Я хотел попросить... Хотя нет. Или... А, проклятье!

Шпатц сжал кулаки и крепко зажмурился. Крамм молча ждал продолжения.

— Я не уверен, что смогу в нужный момент сохранить хладнокровие, — Шпатц посмотрел Крамму в глаза. — И очень рассчитываю на ваше понимание.

— Кажется, я понимаю, о чем ты, герр Шпатц, — Крамм подался вперед.

— И обещаете не принимать это на свой счет?

— Обещаю, — Крамм хлопнул Шпатца по колену. — Мог бы и не просить. Мы все еще не знаем, что именно за способности у островитян. Никто не будет упрекать человека в том, что он сделал под контролем виссена...

— Давайте закроем эту тему, — Шпатц бросил взгляд на лестницу. Невесомая горничная возвращалась. Мягкое ковровое покрытие глушило звук ее шагов.

— Герр пакт Гогенцоллен ждет вас в янтарном кабинете, — сказала она без выражения. — Следуйте за мной.

Шпатц и Крамм поднялись со своих пуфиков. Девушка повернулась к ним спиной и снова начала подниматься по лестнице. Шпатц подумал, что, пожалуй, не нанял бы такую в прислугу. Вроде бы, отсутствие эмоций на лице — это достоинство. Никакого показного недовольства или, скажем, смешков в неподходящий момент. С другой... Шпатц поежился. Ему было неуютно рядом с этой девушкой. Именно потому что она вообще не выражала эмоций. Как кукла.

Они поднялись на третий этаж и оказались в просторном коридоре, стены которого были украшены светильниками, стилизованными под факелы, а пол устилало ковровое покрытие с узором под каменную кладку. Если гостиная, в которой был прием, напоминала о море, то этот коридор явно пытался быть похожим на пещеру или подземелье.

Девушка остановилась, распахнула дверь и посторонилась, пропуская Шпатца и Крамма в небольшой кабинет, оформленный в теплых янтарных тонах. От желтого до темно-коричневого. Массивный рабочий стол был девственно чист. Хозяин же сидел на диване, а на журнальном столике перед ним стоял кофейник, наполовину пустое блюдо с крохотными бутербродами. При виде гостей он отложил в сторону свежий номер Аренберги-цайтунг и поднялся. Одет он был в роскошный шелковый халат, который слегка топорщился на его животе, по всей видимости, герр пакт Гогенцоллен прибавил в весе не так давно, и не успел поменять гардероб.

— Герр штамм Фогельзанг, какой сюрприз! — Хозяин шагнул навстречу Шпатцу, радушно улыбаясь. — Я чрезвычайно рад вашему внезапному визиту, хотя и сгораю от любопытства. О нет! Где мои манеры? Надеюсь, вы не будете против разделить со мной кофе и закуски?

— Не утруждайтесь, герр пакт Гогенцоллен, — Шпатц махнул рукой и направился к письменному столу. По-хозяйски устроился в удобном кожаном кресле. — Я всего лишь хотел поговорить с вами про герра Вишеринга.

— Отто? — тон Гогенцоллена вроде бы не изменился, оставшись безмятежно-светским, но лицо его отчетливо побледнело. — Я не уверен, что могу вам чем-то по...

— Вы ведь уже знаете, что с ним приключилось несчастье, верно? — Шпатц склонил голову, не спуская взгляда в Гогенцоллена.

— Несчастье? — глаза хозяина забегали, но потом он понурил плечи и опустился обратно на диван. — Да, я уже знаю. Но я уже все рассказал, что знал. И это совершенно ничего! Я был шокирован этим известием! Герр Вишеринг был добрейший человек, я и не представлял, что у него могут быть враги...

— Вы давно дружили? — перебил нервный словесный поток Шпатц.

— Я бы не сказал, что мы дружили, герр штамм Фогельзанг, — хозяин дома взял со стола кофейную чашечку, подержал ее несколько мгновений в дрожащих пальцах и поставил обратно. Потянулся за бутербродом. — Видите ли, у меня случилась деликатная проблема, а герр Вишеринг мне помог. Я же могу не вдаваться в подробности, да? Как мужчина вы должны меня понять... Я искал человека, далекого от нашего общества, а Отто только переехал в Аренберги, вот я и решил... А потом оказалось, что он неплохой человек, и мы стали приятелями. Вот тогда я и сообщил друзьям, что мы много лет знакомы. На самом же деле...

— Вы знаете герра Бенингсена? — Шпатц потянулся к письменному прибору и взял в руки изящно выполненную янтарную перьевую ручку. Судя по всему, ей никогда не пользовались по назначению.

— Не имею представления, о ком вы говорите, — сухо ответил Гогенцоллен. — Подождите... Это что, какой-то допрос? Вы из секретной службы? И поэтому приехали в Аренберги?

— Допрос? — Шпатц иронично приподнял бровь. — Да нет, что вы, какой еще допрос? На самом деле я всего лишь хотел спросить, не известно ли вам что-нибудь о судьбе моего старинного приятеля...

— Приятеля? — глаза Гогенцоллена снова забегали.

— Видите ли, с ним приключилось несчастье в Билегебене, — Шпатц поставил ручку на место. — Может показаться, что он сейчас... эээ... не в своем уме. Но он не раз меня выручал, так что я считаю себя ему обязанным.

— Я не понимаю, о ком вы говорите, — голос Гогенцоллена дрогнул.

— Я говорю про Алоиса Лангермана, — сказал Шпатц ровным голосом.

— Боюсь, что я не могу вам ничем...

— Он нуждается в постоянном уходе, — продолжил Шпатц. — А сейчас, когда герр Вишеринг... Ну, вы понимаете? К сожалению, я не знаю здесь других его знакомых, поэтому вынужден обратиться к вам. Прошу прощения, если мой вопрос кажется вам подозрительным или бестактным.

— Нет-нет, это вы меня простите... — Гогенцоллен поднялся с дивана и бросил взгляд в сторону все еще стоящего рядом с дверью Крамма. — Просто я не сразу понял...

— Подумайте, герр пакт Гогенцоллен, — Шпатц поставил локти на полированное дерево стола. — Может быть, вы знаете о какой-нибудь квартире, которую герр Вишеринг недавно арендовал. Или, может быть, вам известно о ком-то из его близких друзей...

— Боюсь, что... — хозяин дома попытался запахнуть расходящийся на животе халат плотнее. — Хотя, подождите... Квартира, вы говорите? Я знаю про дом в пригороде. Отто просил меня помочь найти домик на свежем воздухе, а у меня как раз был знакомый... Вы позволите?

Шпатц встал с кресла, уступая рабочее место хозяину. Тот торопливо выдвинул верхний ящик стола и принялся что-то искать среди рассыпанных в хаосе блокнотах, листках бумаги, карандашах и прочих канцелярских мелочах. Краем глаза Шпатц заметил, что Крамм немного сменил позицию и держал руку рядом с расстегнутой кобурой. Но, к счастью, оружие не потребовалось. Лицо Гогенцоллена просветлело, когда он извлек из ящика блокнот в переплете из тисненой коричневой кожи. Он схватил огрызок карандаша и чистый лист бумаги и размашистыми крупными буквами записал адрес. Потом встал и протянул записку Шпатцу.

— Вот адрес, герр штамм Фогельзанг, — к Гогенцоллену вернулся нормальный цвет лица. — Я не ручаюсь, что ваш друг находится там, но боюсь, это все, чем я могу вам помочь.

— Благодарю вас, герр пакт Гогенцоллен, — Шпатц свернул листок и сунул во внутренний карман пиджака. — Сожалею, если заставил вас переживать.

— Кстати, герр штамм Фогельзанг, — хозяин снова попытался поправить разъезжающиеся полы халата. — Через два дня я устраивают прием с ужином и танцами. Буду чрезвычайно рад увидеть вас среди гостей. Распорядиться прислать вам приглашение?

— Почту за честь, герр пакт Гогенцоллен, — Шпатц улыбнулся и вежливо кивнул. — А теперь прошу прощения за беспокойство в неурочный час. Нам нужно идти.

— Да-да, разумеется! — хозяин с видимым облегчением направился к двери. — Я провожу вас.

Судя по адресу, домик находился в самой дальней части Стилштадта, уже практически за городом, так что идею прогуляться пешком Шпатц и Крамм отмели сразу же. Дошли до ближайшей стоянки такси на Идрисплац, сговорились с дородным скучающим водителем, что он доставит их до места и подождет, сколько потребуется.

— Меня не оставляет ощущение, что я не задал Гогенцоллену какой-то важный вопрос, герр Крамм, — Шпатц задумчиво смотрел на пробегающие за окном уютные домики благополучного спального района Аренберги. — Он как будто что-то скрывал...

— У каждого человека есть, что скрывать, герр Шпатц, — философски заметил Крамм.

— Я понимаю, герр Крамм, — Шпатц вздохнул. — Но дурное предчувствие меня все равно не оставляет. Мне кажется, что моя неопытность сыграла с нами плохую шутку. И я что-то упустил.

— Герр Шпатц, я не устаю тобой восхищаться, — лицо Крамма было предельно серьезным. — Иногда мне даже начинает казаться, что я слишком мало о тебе знаю. Ты очень быстро и органично адаптировался в своем новом качестве, а твоему умению задавать вопросы даже я иногда завидую. Хотя, признаться, я высокого мнения о своих дознавательских качествах. Я совершенно с тобой согласен в том, что этот светский хлыщик что-то скрывает. Но беспокойство по этому поводу никак нам не поможет. Не подмешивать же ему в еду препарат для медикаментозного допроса...

— Вы правы, — Шпатц нахмурился. — Я, кажется, опять начинаю во всем видеть подвох.

— Ожидать подвоха и беспокоиться по поводу подвоха — это разные вещи, герр Шпатц, — Крамм подмигнул. — И если первое может спасти жизнь, то из-за второго могут быть одни сплошные проблемы. Вы же понимаете разницу?

— Конечно, герр Крамм, — Шпатц еще раз посмотрел на листочек с адресом. Улица даже не имела своего названия, только цифро-буквенный код. — Что будем делать, если Лангерман окажется там?

— Я думал об этом... — Крамм потер пальцами подбородок. — Возможно, имеет смысл переправить его на доппель Готтесанбитерсдорфа. Возможно, в его помутившемся рассудке все еще есть сведения, которые Вишеринг хотел рассказать кайзеру... Впрочем, не будем забегать вперед.

Мобиль сбавил скорость и съехал на обочину.

— Мы приехали, — сообщил водитель. — Дом, который вы искали, вон тот, с красной черепичной крышей и кустами сирени.

— Благодарю, — Шпатц протянул водителю купюру. — Дождитесь нас здесь. Но я не знаю, сколько времени мы там проведем.

— Нет проблем, герр, — водитель повозился, устраиваясь поудобнее. — Буду ждать, сколько потребуется.

Домик выглядел не особенно ухоженным. Давно нестриженный газон зарос сорняками, кусты сирени раскинули свои ветви над дорожкой так, что приходилось пригибаться, чтобы подойти к двери. Но при этом там явно кто-то жил. На подоконнике была видна стопка посуды, окна недавно кто-то мыл, крыльцо тщательно подметено. Шпатц осторожно дернул за шнурок дверного звонка. Прислушался. Позвонил еще раз. Раздались тихие шаги. Зашуршала задвижка на дверном глазке.

— Добрый день, — Шпатц отступил на шаг, позволяя себя рассмотреть. — Меня зовут Шпатц штамм Фогельзанг. Я ищу своего друга, Алоиса Лангермана.

— Покажи аусвайс! — распорядился с той стороны грубый женский голос.

— Конечно, — Шпатц достал документы из внутреннего кармана пиджака и поднес в глазку в развернутом виде.

— Ишь ты, и правда вервант... — пробурчали за дверью, потом лязгнул отодвигаемый засов. — Друга, говоришь, ищешь? А он тебя в лицо узнает?

— Если он здесь, то вы сами знаете, что может узнает, а может и нет, — Шпатц остался стоять на месте, позволяя полной пожилой женщине себя рассмотреть. Она была одета в длинное серое платье и передник с вышитыми крупными цветами. Ее светлые волосы, уже частично седые, были заплетены в две толстенные косы. Выглядела она так, словно могла скрутить Шпатца и Крамма одной левой.

— Проходите, — женщина зыркнула в сторону Крамма и неопределенно хмыкнула. — А Отто почему не приезжает? Обещал заехать сегодня, привезти еще припасов, я жду, жду...

— Герр Вишеринг не может приехать, — сказал Шпатц, проходя в комнату. Шторы были плотно задернуты, так что в помещении царил полумрак. Лангерман полулежал на софе на подсунутых под спину подушках. Он выглядел сильно похудевшим, скулы ввалились, под глазами — темные круги. Взгляд его бессмысленно блуждал, изредка останавливаясь то на резных настенных часах, то на кресле, покрытом куском цветного гобелена, то на буфете из потемневшего дерева.

— Герр Лангерман? — тихо сказал Шпатц.

— Кто? Кто здесь? — бывший редактор встрепенулся и уставился на Шпатца. Его взгляд медленно становился осмысленным. — Герр Шпатц? Шпатц Грессель?

— Вы меня узнали! — Шпатц пересек комнату и сел на софу рядом с Лангерманом.

— Конечно, я вас узнал! — он оперся на руки и сел вертикально. — Гретель! Гретель, ты где? А, ты здесь... Я хочу пить, принеси воды! И еще у нас гости, надо их угостить... Вы голодны? Проклятье, как же болит голова... Герр Грессель, мне право неудобно, что я принимаю вас в таком ви...

Речь его оборвалась на полуслове, взгляд снова стал блуждающим, губы беззвучно зашевелились. Шпатц беспомощно посмотрел на Крамма. Почувствовал, как по коже пробегает холодок, когда представил, что подобное легко могло случиться с ним самим, когда Вологолак...

— Так что, принести чего? Вы голодные? — спросила Гретель, уперев кулаки в крутые бедра.

— Герр Лангерман? — Шпатц наклонился ближе к бывшему редактору.

В этот момент окно со звоном разбилось. Шторы взметнулись вверх, пропуская брошенный предмет в комнату. Бутылка упала на пол и разбилась, расплескивая вокруг брызги пламени.