За огненной чертой

Лазовцы продолжают сражаться

События, о которых далее пойдет речь, развертывались без моего участия. Но читателю, видимо, интересно знать, как сложилась судьба отрядов, созданных на базе полка имени Сергея Лазо, в том числе и отряда, которым после Казубского командовал Зыков. Эти события я изложу кратко, пользуясь рассказами очевидцев и документами.

...Шли дни. В фашистском тылу все шире развертывалось партизанское движение. Дрались с оккупантами отряд Кезикова и Шараева, отряд имени Суворова. В Могилевской области (Белоруссия) действовал отряд Владимира Ивановича Маркова, начало которому положили партизаны-лазовцы. Не переставал громить захватчиков и отряд во главе с Зыковым и Гусевым, по-прежнему носивший имя Сергея Лазо, базировавшийся в Мутищенском и Леоновском лесах. Отсюда, с основной базы, партизаны совершали свои смелые набеги на вражеские гарнизоны, на шоссе, железные дороги. Действия отряда распространялись на многие десятки километров вокруг. На основной базе появились землянки, партизаны мало-мальски устроили свой быт и даже соорудили баню.

Довольно быстро вырос в крупную партизанскую бригаду отряд под командованием Кезикова и Шараева. Эта бригада великолепно сражалась с противником и причинила ему огромный урон. Среди многих удачных боев, проведенных бригадой, выдающейся является операция на станции Пригорье, проведенная 5 ноября 1942 года. По утверждению некоторых историков, эта операция по замыслу и масштабам — одна из крупнейших, осуществленных партизанами во время Великой Отечественной войны.

Станция Пригорье имела для врага важное значение: здесь находилась база по разгрузке идущих к фронту немецких эшелонов. Гарнизон станции был сравнительно небольшим, но туда постоянно прибывали следовавшие на фронт воинские части. Всего в гарнизоне, по данным разведки, насчитывалось человек 250, кроме того, в селе Пригорье, в полукилометре от станции, располагался гарнизон в 110–115 человек.

После тщательной разведки партизаны решили напасть на станцию Пригорье, уничтожить противника, а затем нанести удар по селу Пригорье. Станция Пригорье находилась далеко от основной базы партизан. Чтобы осуществить операцию, им пришлось проделать 80-километровый марш по немецким тылам почти по открытой местности.

Командовали операцией начальник штаба бригады подполковник Тимофей Михайлович Коротченко и комиссар бригады Николай Семенович Шараев. В результате стремительной атаки партизаны выбили гитлеровцев и со станции Пригорье, и из села. В бою особенно отличились капитан Василий Петрович Клюев и наш старый лазовец комиссар батальона Чибиряк, сумевший в критическую минуту пробраться с группой храбрецов в тыл оборонявшихся фашистов, ударить по ним и тем самым решить исход боя в пользу партизан. В стычке Чибиряк был смертельно ранен. Подоспевшим на выручку партизанам он сказал: «Передайте товарищам, что я отдал за Родину все, что мог!»

В результате боя партизаны уничтожили около 630 немецко-фашистских солдат и офицеров (перед боем на станцию прибыло два воинских эшелона, направлявшихся к фронту). Партизаны потеряли убитыми 25 человек, 40 человек были ранены.

Об этом бое газета «Правда» писала 4 декабря 1942 года:

«Под прикрытием темноты народные мстители бесшумно сняли часовых и напали на станцию, которая несколько часов находилась в руках партизан. И только тогда, когда немцы подтянули большие силы из соседних селений, партизаны с боем отошли к намеченному ранее рубежу. Во время этого налета было уничтожено 17 самолетов, стоявших на платформах, эшелон с бронетягачами, два вагона с боеприпасами, две цистерны с горючим, 13 автомашин, разгромлены склады с обувью, продовольствием и зимним обмундированием».

Кроме того, партизаны из бригады Лазо сожгли около 5 тысяч тонн сена, казармы и жилые дома, в которых размещались фашисты. Были взорваны железнодорожные стрелки, два железнодорожных моста на реках Бровка и Поповка, а также мост через реку Прожода на шоссе Рославль — Брянск.

В общем, партизаны разнесли в пух и прах все, что было можно разнести, и приостановили железнодорожное движение на этом участке на семнадцать суток.

Позднее партизаны из бригады имени Сергея Лазо нанесли еще много крепких ударов по врагу. Достаточно сказать, что за период своей деятельности они пустили под откос 56 вражеских эшелонов, уничтожили три танка, двести автомашин, убили и ранили несколько тысяч немецких солдат и офицеров. В дневнике боевых действий бригады имеется 162 записи об операциях, проведенных лазовцами в районе Клетнянских лесов. Особенно эффективной была их диверсионная деятельность. Командование бригады все время требовало боеприпасов и взрывчатки. В личном письме на имя секретаря обкома партии и начальника Западного штаба партизанского движения комиссар бригады Николай Шараев писал:

«Нам сбрасывают самолетами сухари. Очень благодарны, это большая помощь нам. Но сухарями стрелять невозможно. Зато с патронами хлеб всегда добыть можно. Давайте вместо сухарей патроны, мины, гранаты».

Несмотря на исключительно тяжелые условия, в которых приходилось воевать партизанскому отряду имени Сергея Лазо под командованием Зыкова и Гусева, он тоже наносил ощутимые удары по врагу. В сентябре 1942 года майор Зыков сообщил начальнику Западного штаба партизанского движения Д. М. Попову, что за август отряд подорвал 26 автомашин с пехотой и грузом, одну бронемашину, осуществил восемь налетов на гарнизоны врага, в результате которых уничтожил 357 солдат и офицеров противника.

Отряд Зыкова перешел на тактику «охоты»: устраивал засады, диверсии на шоссейных и железных дорогах, выслеживал небольшие группы вражеских войск. С августа 1942 года начала работать железная дорога Ельня — Спас-Деменск. Партизаны постоянно устраивали на ней диверсии. На операцию обычно уходили группами по пять — семь человек. С августа по сентябрь лазовцы пустили под откос более десятка железнодорожных составов на линиях Спас-Деменск — Ельня и Смоленск — Рославль. Помимо этого, Зыков 6 октября 1942 года сообщал Попову, что только в сентябре партизанам удалось уничтожить танк, 17 автомашин, 10 мотоциклов, 119 вражеских солдат и офицеров, вырезать 4 тысячи метров телефонного кабеля.

Во время партизанской «охоты» и диверсий особенно отличились бесстрашные и решительные Володя Присовский, Паша Шевченко, Сергей Голиков, Петр Ключников, Федор Пялов. Партизаны, перешедшие в конце 1942 года линию фронта и встретившиеся со мною в Москве и Боровске, рассказали о многих поистине героических эпизодах. К счастью, я тогда кое-что записал.

Вот как, например, была осуществлена диверсия на железной дороге неподалеку от станции Приднепровская. На операцию отправились Федор Пялов, Сергей Голиков, лейтенант Петр Ключников и другие. Всего восемь человек.

Пойма Днепра у станции Приднепровской сильно заболочена и поросла кустарником. Железнодорожная насыпь высокая. Здесь-то и решили подрывники пустить под откос эшелон. Поезда ходили преимущественно ночью, шли медленно: фашисты только недавно восстановили дорогу, да и опасались партизан. Группа бесшумно подобралась к железнодорожной насыпи и залегла. Вскоре по полотну прошел немецкий часовой.

— Видели? — шепнул товарищам Пялов. — Раз прошел патруль, скоро будет эшелон.

— Дело верное, — чуть слышно ответили ребята.

— Несите тол, — распорядился Пялов.

Через несколько минут принесли тол. Дождавшись, когда скроется часовой, подрывники заложили три фугаса с электровзрывателями, соединили их между собой и отвели провода метров на 150–200 от железной дороги.

Тихая осенняя ночь. Холодно. Коченеют руки, но надо быть наготове. Издали донесся перестук колес. Наконец состав совсем рядом. Передний фугас находится как раз под паровозом, а остальные уже под вагонами.

Сергей Голиков не спускает глаз с эшелона, ждет команды. Она была произнесена шепотом, но прозвучала как выстрел: «Давай!» Это скомандовал Пялов. Сергей быстро соединил провода. Грохнул страшный взрыв...

Через некоторое время отчаянный лейтенант Петр Ключников ухитрился днем пустить под откос поезд, шедший со станции Спас-Деменск.

Недалеко от станции Васьково уже на другой железной дороге группа во главе с бесстрашным Пашей Шевченко в начале ноября пустила под откос воинский эшелон.

Помимо диверсий на железных дорогах партизаны глубоко проникали в сторону Рославля, Смоленска, Починка и дрались с врагом при всяком удобном случае.

Интересный эпизод произошел однажды во время «охоты». Федор Пялов с группой в сорок человек, вооруженных автоматами, отправился в Починковский район, где уже давно не бывали партизаны. К полудню отряд Пялова добрался до Шумаева. Поскольку эта деревня расположена в чистом поле, партизаны решили дождаться вечера в овраге, по соседству с тремя небольшими хуторами.

В Шумаево послали разведку. Она донесла, что немцев в деревне нет, но по дороге движется гитлеровский обоз, примерно из двадцати подвод. Дорога проходила рядом с оврагом, где притаились партизаны. Пялов решил захватить обоз (лазовцам по-прежнему не хватало продовольствия). План состоял в том, чтобы подпустить врага как можно ближе, затем ударить по передним и задним подводам, отрезать остальных и перебить их.

Партизаны подпустили обоз на двадцать метров. Только тогда ударили автоматы. Обозники не успели взяться за оружие, как были перебиты. На дороге остались лежать 42 гитлеровца и 10 полицейских. На повозках оказалось много продуктов, мануфактуры, вина, медикаментов. Но как доставить это богатство в Мутищенский лес? На себе много не унесешь, бросать жалко, а проехать почти невозможно: ближайшие деревни заняты врагом. И вот тут-то Пялов принял отчаянное решение. Зная, что в деревне Докудово, которую не минуешь по пути на партизанскую базу, много немцев и полицейских, он приказал партизанам переодеться в немецкую форму, взять немецкое оружие и проскочить деревню под видом гитлеровцев.

Гарнизон в Докудове знал, что в этот день через деревню пройдет обоз, и на переодетых партизан никто не обратил особого внимания. Правда, они сами немного напортили себе — вдруг погнали лошадей вскачь. Странное поведение обозников вызвало у немцев подозрение, и началась перестрелка. К счастью, наши не потеряли ни одного человека. А неразлучный дружок Пялова — Сережа Голиков, встав на повозке в полный рост, поливал врагов из ручного пулемета.

Столь дерзкое нападение партизан не на шутку встревожило фашистов. Они выпустили специальную листовку, называя в ней партизан бандитами-людоедами. Были объявлены награды тому, кто приведет партизанских командиров или принесет их головы. Зыков и Гусев «ценились» особенно высоко. За каждого — 25 тысяч марок, 100 гектаров земли, скот и прочее. Комбаты и комиссары батальонов «оценивались» подешевле.

Кроме отряда Зыкова и Гусева в Ельнинском и соседнем с ним районах успешно сражался с врагами отряд имени Суворова. Командир отряда Ермаков докладывал Попову, что только за пятнадцать дней — с 15 августа по 1 сентября — партизаны пустили под откос на железной дороге Рославль — Брянск четыре эшелона противника. В результате диверсий было уничтожено три паровоза, 53 вагона с фуражом, техникой и живой силой противника и убито 158 оккупантов.

31 августа у деревни Еленев Холм, Починковского района, на партизан Ермакова напал крупный отряд карателей. В ходе боя суворовцы расчленились. Ермаков с частью сил продолжал действовать в Ельнинском районе, а его комиссар Щигорцев ушел с группой партизан в Клетнянские леса. Позднее, в 1943 году, отряд Щигорцева перебазировался в Белоруссию. Там он активно сражался с оккупантами до момента соединения с советскими войсками.

В Могилевской области по соседству со Щигорцевым воевал партизанский отряд № 45 «За Родину» под командованием лейтенанта В. И. Маркова. Краткая история этого отряда такова. В сентябре 1942 года группа партизан-разведчиков из отряда Зыкова оторвалась от основных сил и, совершив 400-километровый рейд по тылам врага, обосновалась и стала действовать в юго-западных районах Могилевской области. Совместно с белорусскими партизанами Солдатенко и Сигаевым они создали партизанский отряд «За Родину». Командиром стал лейтенант Марков, комиссаром — Солдатенко. В течение нескольких месяцев отряд «За Родину» парализовал деятельность немецкой администрации в Климовическом, Краснопольском и Костюковическом районах, партизаны разгромили также несколько гитлеровских гарнизонов.

Судьба этого отряда сложилась трагически. Один из местных лесников, помогавший партизанам, оказался предателем и выдал врагу базу отряда. Объединенными силами каратели неожиданно налетели на отряд. Партизаны в тяжелом бою потеряли около половины состава убитыми и ранеными. Был тяжело ранен и командир. Остатки отряда вырвались из кольца фашистов, вскоре люди оправились и продолжали сражаться с захватчиками. Через радиостанцию отряда Щигорцева в июле 1943 года Марков связался с Западным штабом партизанского движения. Впоследствии руководство отрядом осуществлялось через Белорусский штаб партизанского движения. Осенью 1943 года отряд соединился с регулярными частями. В нем в это время насчитывалось более 500 человек. На счету партизан числилось 13 подорванных и пущенных под откос эшелонов противника и 12 разгромленных гарнизонов.

Партизанская бригада имени Лазо и многие отряды, выделившиеся в свое время из состава партизанского полка имени Сергея Лазо, успешно воевали против фашистских захватчиков до самого соединения с наступающими войсками Советской Армии, которое произошло в 1943 году.

По-другому сложилась судьба партизанского отряда, во главе которого стояли Зыков и Гусев. Действовал отряд активно. Диверсии на железных дорогах, засады, разгромы штабов и обозов всерьез встревожили оккупантов. Они засыпали лес листовками, в которых уговаривали партизан сложить оружие и сдаться, убеждали их в бесполезности сопротивления.

Оккупанты попытались даже противопоставить партизанам местных жителей, и не гнушались никакими средствами для этих грязных целей. Гитлеровцы возводили на партизан несусветную напраслину, называли их бандитами, грабителями, беспринципными убийцами. Особенно разнузданная пропаганда против партизан-лазовцев началась после того, как им удалось уничтожить машину с крупными военными чинами.

О последних днях боевой деятельности партизанского отряда имени Сергея Лазо под командованием Зыкова и Гусева сохранилось немного документов. Поэтому, собирая материал для книги, я использовал радиосводки, донесения из отряда, записную книжку начальника штаба первого батальона Владимирова, дневник командира роты Володи Присовского и рассказы очевидцев, в частности, комбата-3 Пялова, партизана Бизунова, радистки Ани Семеновой.

Вкратце картина складывается такая. В течение трех месяцев лазовцы наносили непрерывные удары по врагу. В дневнике Володи Присовского есть запись от 3 октября 1942 года о том, что партизаны, возглавляемые Пашей Шевченко, пустили под откос воинский эшелон, состоявший из 22 крытых вагонов, восьми платформ с танками и шести цистерн.

В радиосводках, которые Зыков направлял в Западный штаб партизанского движения Попову, сообщалось, что отряд под его командованием не снижает боевой активности, несмотря на блокаду и постоянное преследование оккупантов.

Особенно много отряд Зыкова провел диверсий на железных дорогах. 15 октября он сообщал радиограммой Д. М. Попову, что 7 октября пущен под откос воинский эшелон, уничтожены паровоз, 3 платформы с бронемашинами и 3 с автомашинами. Уничтожено 150 солдат и офицеров. 20, 21, 24 и 30 октября подрывники из отряда Зыкова ежедневно пускали под откос по эшелону, 25 октября — даже сразу два эшелона.

Не удивительно, что столь активная диверсионная деятельность требовала большого количества подрывных средств. В своих шифровках в адрес Западного штаба партизанского движения Зыков упорно требовал прислать их. 16 октября он писал:

«Нужны срочно мины, тол, электроупрощенные взрыватели, поездные замыкатели.

Упускаем дорогое время, нужно взрывать технику, тормозить движение».

1 ноября снова просьба:

«...Срочно сбросьте взрывчатки, детонирующего шнура, тол».

Самолеты подбрасывали Зыкову время от времени подрывные средства, и диверсии на железных дорогах шли полным ходом.