За семью замками. Внутри

Глава 26

Прошел месяц.

По залу ресторана разносилась тихая музыка, поверх неё — шелест голосов, редкий смех, звон приборов…

Костя отмечал это всё боковым зрением и поверхностным слухом.

В основном же должен был смотреть и слушать Полину. Сидевшую напротив. Точно так же неспешно расправлявшуюся с ужином. У них очередное плановое «свидание». Через две недели — объявление помолвки. Потом снова месяц и свадьба. Типа ламповая. Типа только для своих. Их красиво поснимают. Красиво растиражируют. Дело будет сделано. Можно двигаться дальше.

— Как помещения? — Костя спросил, отрывая взгляд от тарелки, переводя его на красивое лицо будущей жены. Которая отвечает тем же, улыбается… Не притворно настолько, что скулы сводит, но понятно — тепло потому, что надо, а не потому, что чувствует. Хотя с каким пор ему есть дело до того, кто что чувствует?

— Хорошо, спасибо. Мы с Гаврилой поездили, посмотрели. Я выбрала три точки с хорошими условиями. Гаврила сказал, что проверит, все ли безоблачно, начнем с аренды. Потом можно будет выкупить, когда дело станет прибыльным…

— Если нужны деньги — говори.

Костя выслушал, периодически кивая. Им с Полей нужно было о чем-то говорить. О деле не так-то сложно. Она горит. Он в теме.

— Дашь? — девушка спросила, будто с вызовом, вздернув бровь. Костя несколько секунд просто смотрел в ее лицо, не выражая ни единой эмоции. Вроде как давно пора… Но почему-до сих пор нет.

Дальше постановочных кадров дело не зашло. Брак грозил оказаться тотально фиктивным. Она по-прежнему не напрягала. Её по-прежнему не хотелось.

— Беспроцентный кредит. Вернешь, когда начнешь получать прибыль. Мне же вроде как нельзя будет заниматься бизнесом какое-то время. Придется сидеть у тебя на шее. Выгодно, чтобы шея была платежеспособной…

Костя пошутил, Полина усмехнулась в ответ. Одним из ее многочисленных плюсов было то, что она всё прекрасно сама понимает. Ей никогда не приходится объяснять. Золото, а не женщина.

— Моя шея всегда к твоим услугам.

Полина чуть склонила голову, глядя при этом в глаза, снова с легким смехом в них. Костя поблагодарил кивком.

Они снова замолчали, возвращаясь к еде. Не обменялись ни словом, пока не принесли смену блюд. Потом снова стучали приборами. Полина пила вино. Костя — воду. Отбывали повинность.

Не ужасную, но оба предпочли бы провести вечер иначе. Просто… Компания друг друга — не худшее, что может случиться в жизни. Поэтому не отказывались от идеи.

— Твой отец просил о встрече.

Костя сказал, Поля немного скривилась. Не любила, когда речь заходит о нём.

— Ты согласился?

— Да. Бабки возьму скорее всего.

— Правильно, бери.

— А если проиграю, не жалко отцовских?

— Хоть все спусти. Не жалко. Но ты не проиграешь. С такой женой…

Полина снова улыбнулась, потянулась к бокалу, сделала глоток, глядя на Костю. Он же с удовольствием следил за её действиями.

Это да. Жена у него будет — высший класс.

Надо будет выписать потом Гавриле благодарность из тех денег, которые даст Павловский. Получится забавно. Старый еблан-отец отстегнул неугодному экс-ебарю своей же дочки. Ну прелесть же.

— Ты кольцо уже выбрала? — Костя спросил, Полина кивнула. Потянулась за телефоном, разблокировала, зашла в галерею, повернула экраном к нему.

— Вот.

Костя пробежался взглядом, как бы одобряя…

Он знал, что всё это нужно, чтобы не вызывать подозрений, но заниматься не собирался. Поэтому поручено было Полине. При надобности — обращаться к Гавриле. И какое кольцо она будет носить, Косте было посрать на самом-то деле. Но просто чтоб не забывали, что всё в итоге под его контролем…

— Красиво. Скинь Гавриле. Пусть купит. Привезет тебе.

— Спасибо.

Гордеев понятия не имел, ранит ли Полю его деловое безразличие, но она ни разу на это не намекнула.

Влом ее будущему мужу лично кольцо завезти, на пальчик надеть, на колено встать? Ну и отлично. Они решат вопрос с Гаврилой. Придумают, «как это было», до Кости донесут на всякий случай…

— А у тебя всё хорошо? — получить от Полины внезапно вот такой вопрос Костя не ожидал. Прищурился слегла, ждал, что девушка улыбнется или еще как-то выдаст пластмассовость собственного интереса. Но она не делала этого. Смотрела в ответ прямо, спокойно, немного даже грустно будто…

— Почему спрашиваешь? — пожала плечами, но взгляд не отвела.

— Предполагаю, что у тебя очень много дел сейчас. Видно, что устаешь. Видно, что хотел бы быть не здесь.

Полина перечислила свои «видно», Костя усмехнулся.

Хотел бы. Но куда больше хотел бы добиться своего, поэтому ужинал здесь. В принципе, вполне неплохо. Еда вкусная. Компания приятная. Разговоры не напрягают… Или не напрягали до последнего вопроса.

— Всё хорошо, Полина. Не волнуйся. Не сорвусь…

Костя отвечал, улыбаясь. Отметил, что она не сдержалась в итоге — опустила глаза в тарелку.

Вроде как слегла пристыжено. Хотя, как ему казалось, зря. Это нормально, что она печётся о себе. Он тоже о себе печётся. Девочка-Полина уже примерила на себя свободную жизнь. Девочка-Полина не хочет, чтобы в последний момент что-то накрылось. Девочка-Полина чувствует подвох. Девочка-Полина всё правильно делает. Ни в ком и ни в чем нельзя быть уверенной на сто процентов. Это глупость. Но он ведь не станет ей доказывать раз за разом, что волнуется она зря. Пусть сам и не сомневается в этом.

У них с Гаврилой всё готово. В доме сделан ремонт в гостевой спальне. Поля будет жить там. Интуиция подсказывала Косте, что они смогут сосуществовать без особых проблем. В параллель.

Лежавший на столе телефон Кости прожужжал. И владелец, и Полина рефлекторно опустили взгляды на него.

«Всё в силе?» от абонента «За семью замками». Костя смахивает, Полина улыбается…

Она не дура. И наверняка пыталась выпытать хоть что-то у Гаврилы. Удалось ли — Костю не волновало. Но напрямую к нему с вопросами по типу «ты кого-то любишь?» Полина лезть перестала. Смирилась: реально не её дело.

— Ответь, я не против.

Вроде как позволила, но Костя не бросился тут же делать. Агата и так знает, что всё в силе. Если что-то не выходит — он пишет первым. Поэтому…

— Гаврила рассказал мне, что ты делала аборт.

Полина снова скривилась. На сей раз уже сильнее. Видно было, что сказанное её задело. Вероятно, она не хотела бы, чтобы Гаврила об этом рассказывал, но…

— Я же сказала, с детьми проблем не будет. Всё сделали аккуратно. Да и я проверяюсь.

— Я не к тому.

— А к чему?

— Многие знают вашу историю? — Костя спросил, Полина зависла на несколько секунд, глядя куда-то в сторону, будто вспоминая. Потом моргнула, мотнула головой, прокашлялась даже… Посмотрела на Костю безэмоционально. Холодно.

— Нет. Отец и самые приближенные. Пара человек. Никто никуда не разнесет. До сих пор не разнес ведь.

— До сих пор ты не связывалась со мной. У меня много врагов.

— У отца тоже много. Знают действительно очень лояльные к нему люди. Осознающие, что лучше него их никто кормить не станет. Не переживай. Мой багаж тебе не навредит.

— Хорошо. Ты поела?

Костя спросил, Поля кивнула. Отложила приборы, скорее всего радуясь тому, что их повинность исполнена, не меньше, чем сам Костя.

Следила, как Гордеев поднимает руку, улыбалась подошедшему на призыв официанту, который уточнил, всё ли понравилось…

Расплачивался, конечно же, Костя.

Из ресторана выходили под руку. Сели в одну машину. Ехали, особо не разговаривая. Поля смотрела в окно. Костя строчил в телефоне.

Привычно машина заруливала на территорию её ЖК, они прощались, Поля дожидалась, пока водитель обойдет и откроет дверь, выскакивала, поднималась к себе, выдыхала…

И сегодня тоже должно было случиться так. Но Костя внезапно придержал её, положив руку на колено, когда Полина собиралась выйти, сказав дежурное «хорошего вечера»…

— Ты же понимаешь, что у тебя с каждым днем все меньше времени передумать? — спросил, Полина же почему-то сглотнула. Сходу не поняла — это проверка или что…

— Я не собираюсь передумывать. Надеюсь, ты тоже…

Сказала, уловила, что он хмыкает. После чего дверь открывается, рука Кости соскальзывает с её колена.

— Вот и отлично, Поля. Доброй ночи.

Костина машина остановилась у подъезда, сам он вышел, покрутил телефон, набрал свой Замочек… Агата скинула.

Как всегда.

Зачем брать, если понятно: он уже внизу — пора выходить.

Это стало их традицией. Несомненно, дарящей Агате много-много-много счастье. А Косте внезапного удовольствия. Иначе не занимался бы подобной херней. Он все же не железный человек, чтобы из благородных побуждений лишать себя сна на постоянной основе.

А он лишал.

Агате понравилось кататься по ночному городу.

Достаточно сильно, чтобы Костя начал замечать — взгляд зажигается, когда они невзначай касаются темы…

Зажигаются, но сама Агата не просит. Вероятно, считая слишком дерзким. А он…

До поры до времени не спешил предлагать повторить. Взвешивал, стоит ли ее удовольствие того.

Наблюдал за ней, обнаруживал, что она безумно благодарная, пусть это и не особенно выражается в словах. Больше в действиях. Хотя разве для него хоть что-то значат слова?

Проснувшись утром после той ночи, когда приехал мириться, Костя собирался, привычно не будя гостеприимную хозяйку. Шарился по квартире, зашел на кухню. Увидел, что те самые Гавриловы розы лежат в наполненной водой раковине.

Походу встала специально, чтобы забрать и реанимировать. Пожалела. Оценила. И он тоже оценил, пусть глобально и было абсолютно пох до цветов. А вот ее отношение — важно.

Она тут же вставила симку, как привезли телефон. Сразу же отписалась.

Она таскала те самые сережки.

Не дула губы просто потому, что хочется. Не строила из себя.

Ну умница же. Умница.

Не будь она такой — Костя и не думал бы напрягаться, а так в один из вечеров решил, что её счастье стоит его неудобств.

А счастью Агаты, когда он снова предложил прокатиться, не было предела. Да и благодарить его девочка умела. Так, что искры из глаз.

Они снова катались. Снова по центру, потом по трассе. Костя снова предложил Агате попробовать самой… Она засомневалась, но глаза снова ведь загорелись. В итоге просто не рискнула спорить, когда Костя в приказном порядке произнес: «за руль давай, я устал тебя катать, поработаешь»…

Она, конечно же, в жизни не сидела за рулем. Сначала была до ужаса перепуганной, бледной даже, но вся в азарте. Костя объяснял, она кивала. Прежде, чем привести машину в движение, выдохнула долго… А потом расплылась в улыбке, следя за тем, как из-за ее легкого нажатия на газ автомобиль потихоньку набирает скорость…

Не пыталась сходу разогнаться. Продолжала слушать и кивать. Когда вышла с водительской стороны впервые через несколько километров, дрожала… Костя поймал ее перед капотом, начал приставать, а она только и могла, что прижаться к нему вот такая вся — дрожавшая — и шепнуть на ухо, что ей очень понравилось…

Конечно, понравилось. Ему тоже.

Поэтому была вторая поезда. И третья. И четвертая. Поначалу — только за городом. Но с перспективой попробовать и в черте тоже.

Костя приказал почитать правила, Агата ударилась в изучение с присущей ей страстностью. Правила отскакивали от зубов. Знаки мелькали перед закрытыми глазами.

Малышка с каждым разом разгоняла тачку все уверенней. А когда Костя разрешил впервые попробовать «положить стрелочку», Агата визжала, как умалишенная. Сам же смеялся. Потому что ее реакции были для него по-особенному прикольными. Далеко не каждый человек способен так искренне и так сильно радоваться привычным до абсолютного равнодушия вещам. Вокруг сплошняком зажравшиеся рожи.

А она могла. Она заражала этим его. Она добавляла в его жизнь вкуса. Соли. Сахара. Перца. Меда. Он еще сильнее полюбил ночи. Он откладывал ее «переезд», потому что после скорее всего она уже не будет вот такой… А хотелось пить и пить этот кайфушный коктейль ее искреннего удовольствия от жизни, осознавая, что ты сам — красочный центр ее практически бесцветной вселенной…

Впервые попробовать проехаться в городе Костя разрешил только через две недели систематических «уроков». Агата сначала испугалась — потому что ни прав, ни достаточной уверенности в себе, да и если машину остановят… Это же будет ужасно.

Но Костя отмахнулся. Насчет прав пообещал, что они у нее будут, нужно только фотку скинуть и паспортные. Насчет возможных остановок — не вариант. Потому что номера в списке тех, которые не тормозят. Агата и сама это понимала, но неопределенная усмешка Кости как бы подтвердила.

В итоге было страшно, но безумно увлекательно. Одна беда — некогда смотреть по сторонам. Но чувствовала себя Агата невероятно…

Если бы ей было, с кем делиться эмоциями, кроме Кости, который и так стал их свидетелем, трещала бы не меньше часа о том, как же это круто!

Но у нее не было. Поэтому счастье продолжало копиться в сердце. Рядом с его идиотскими пошляцкими шуточками. Рядом с их невероятным, таким подчас сладким, а иногда острым сексом. Даже с ссорами, которые продолжали изредка случаться. Агата всё так же могла бросаться в Костю предметами, он всё так же умело ее скручивал и переводил «разговор» в мирное русло и горизонтальное положение. Её безумно харизматичный говнюк.

Вместе с подарком на День рождение, о котором Агата не мечтала даже. Она и Косте-то не говорила, что ей почти двадцать четыре, ничего не ожидая. Без ложних надежд, без лишних разочарований.

Но забыла, что он-то её пробивал, да и айди ее получил вместе с фотографией для прав.

Пусть в тот самый день Костя не выходил на связь, это Агату не обижало, не удивляло, это было закономерно. Он по-прежнему много работал и приезжал, когда мог. Максимум, на который Агата немного все равно надеялась, это новые цветочки под дверью, но и их тоже не было.

Он набрал около десяти вечера. Разговор был очень коротким, но привычно всколыхнувшим.

— Буду через пятнадцать минут, спустишься…

— Покатаемся? — Агата спросила, замерев. Костя не спешил отвечать. Агата слышала, что хмыкает, а потом произносит негромкое:

— Тип того…

Она спустилась — в шортах, майке и конверсах на ногах. Перестала наряжаться довольно быстро. Зачем, если кататься удобней в таком? Села на пассажирское, улыбнулась чуть нервно. Ладони мокли, она почему-то волновалась, хотя вроде бы поводов нет…

Думала, едут за город снова. Но Костя вел машину по какому-то новому маршруту. Остановился в черте города перед угрожающим громадным зданием с большими светящимися буквами и стеклянным фасадом с интересной подсветкой.

Агата посмотрела на время, потом на Костю — испуганно… Не успела шепнуть свое фирменное: «Кость, ты же знаешь, я не…». И в кресло намертво вцепиться не успела.

— Доверяешь? — Костя спросил, поворачиваясь, глядя требовательно. Агата еле сдержалась, чтобы не замотать головой. Не потому, что не доверяет. А потому, что доверия ей недостаточно, чтобы совершить подобный прыжок в человеческий мир. Даже с ним за руку… — Киношку посмотрим. Ты же любишь, правда?

Спрашивал Костя формально.

Во-первых, потому что и без ответа знал, что любит. Фильмы и сериалы — один из главных видов ее досуга. И о некоторых картинах они даже говорили в перерывах между сексом. У самого Кости времени на просмотр было не так уж и много, но её вкус показался ему близким. Вот только вдвоем ни разу ничего не смотрели — предпочитали тратить время на другое. А в тот день…

Организовать спецобслуживание после закрытия ТЦ, который ему и принадлежит — как бы не проблема…

Костя знал, что внутри им никто не встретится. При этом везде будет свет. Если Агата захочет — наберет в любое ведро любой же попкорн. Колу. Выберет любое место в зале.

Запустят, когда они будут готовы.

Так и случилось.

Агата много дрожала, озиралась, цеплялась изо всех сил за Костину руку, то и дело пыталась отговорить от идеи. А он тянул.

— Ты когда в последний раз в кино-то была?

Спросил, когда они оказались уже в зале. Агата сидела, будто палку проглотив, на диванчике, а он прошагивал перед ней, разминая уставшие шею и спину.

— Не помню…

Агата шепнула, посмотрев на него как-то по-особенному беззащитно и трогательно. Костя же усмехнулся только.

Сел рядом, взял в руки ведро, прижал трусиху к себе. Свет выключили, она снова вздрогнула, когда по залу разнесся непривычно громкий звук…

А потом как-то резко размякла, когда Костя шепнул куда-то в висок…

— С Днем рождения, Замочек. Попкорн бери.

Тут же возвращаясь взглядом к экрану. Будто не замечая, что она пытается стать еще ближе, вжимается в плечо лбом, улыбается, выдыхает…

В итоге фильм ей понравился. В отличие от заснувшего Кости. Правда дело скорее всего в систематическом недосыпе. О котором он снова не жалел.

Агата была полна восторга. Он пообещал, что при желании можно повторить.

Она снова не стала наглеть, но судя по взгляду — готова повторять всё, на что он ее сподвигает, преодолевая сопротивление из-за страха.

И это, наверное, была медвежья услуга в его исполнении. Потому что он создавал для Агаты видимость безопасного города, когда на самом деле он не был таким. Но как это все скажется на ней в будущем, Костю не интересовало. У них с Агатой было только сейчас.

Уже два месяца с небольшим. Абсолютный рекорд для Кости. Очевидно, для Агаты тоже.

В его жизни (раньше чаще) конечно же встречались девушки, которые цепляли. Обычно тупо красотой. Но так долго он мыслями и не только ими возвращался к одной.

Девочке за семью замками.

Которая сегодня тоже выскочила из подъезда, как всегда, первым делом окидывая взглядом двор, а потом несясь к нему и к машине…

Впечатавшаяся своим телом в его, прижавшаяся к его губам, шепнувшая в них же:

— Привет… Кость… Можно я за руль? Сразу… Пожалуйста…

Оторвавшаяся и глянувшая с нескрываемой мольбой…

Ее глаза будто говорили: «все на свете, только разреши»…

Он же привычно по-свински тянул…

— Где-то новые столбики установили? Ты хочешь мне другой бок помять?

Спросил, склонив голову… Видел, что Агата опускает сначала взгляд, потом подбородок, губу закусывает…

Было дело. Помяла. Парковщица от бога. Сама же перепугалась. Вероятно, ждала, что Костя разорется, но он воспринял философски. Чего-то такого и стоило ожидать, позволяя садиться за руль девке, у которой опыта — три раза в неделю по паре часов. Но судя по тому, как быстро она отошла от стресса и снова начала выпрашивать свое место за рулем, может и стоило бы психануть для профилактики.

А то эта уже явно решила, что раз машина как новенькая, значит вроде как проеба и не было…

Не знает, малышка, что когда Гаврила увидел шикарную вмятину на боку, сначала присвистнул, а потом спросил, Костя уже прикопал виновницу или еще катает тело в багажнике?

Потому что Костя безумно щепетильно и трепетно относился к этой своей машине. И даже сам удивился тому, как спокойно воспринял факт, что Агата ее чпокнула. Решил, что стареет видать…

— Пожалуйста… Я буду очень аккуратна… Очень-очень…

Агата снова подняла взгляд, сложила руки в молитвенном жесте, смотрела в глаза так, что будь у Кости сердце — точно дрогнуло бы. А так дрогнули только губы.

— Если б у нее был член, ты с ней и трахалась бы. А я так… Мебель… Сбоку стоял бы…

Кивнул за спину, имея в виду естественно машину, к которой Агата прикипела до невозможности.

А реагируя на его язвительное замечание, даже не фыркнула. Продолжала смотреть. Продолжала давить…

И сейчас, в принципе, можно было бы отлично сторговаться с ней на что-то… Интересное. Но дело в том, что свое интересное он всегда получает и без торговли.

Идеальный вариант для неидеального Кости. И даже любопытно, когда ж надоест-то? А то пока… Только наоборот. Больше мыслей. Больше удовольствия.

— Следующий ремонт за твой счет. Садись.

Костя сказал откровенно из вредности. Но Агату его угроза явно не впечатлила.

Она запищала удовлетворенно, захлопала в ладоши, дернулась в сторону водительского, юркнула в тачку…

Костя видел, что скользит руками по рулю, приживается к нему щекой, шепчет что-то…

Вот дурная…

Иначе и не скажешь…

Обходил машину, не особо спеша, садился на ставшее уже привычным пассажирское…

Продолжал усмехаться, качая головой, когда услышал щебетание Агаты:

— Лапочка моя… Хорошая моя… Ты скучала, правда? Я так скучала… Но ничего… Мы снова вместе… Ты меня простила, правда?

— Что ты куришь, Замочек? Это машина, она тебе не ответит…

И уже тут, когда своего Агата добилась — она за рулем — позволила себе стрельнуть в Костю злым взглядом, фыркнуть, проигнорировала… А потом вернуться к своему занятию — наглаживать руль, панель, скользить пальцами по рычагу…

— И ты скучала, да? Он с тобой хорошо себя вел?

— Трогай, Агат, а не тачку мне надрачивай.

— Костя! — Агата не сдержалась, вскрикнула, снова посмотрела возмущенно… — Ты можешь о чем-то другом думать вообще? Извращенец какой-то…

Сказала так, будто сама не такая же извращенка. Будто давно не привыкла. Будто самой не нравилось.

— Не могу. Тро-гай.

Костя повторил по слогам, Агата снова фыркнула. Но не ослушалась. Как всегда очень аккуратно, так, что по взгляду видно, в голове прокручивает череду алгоритмов действий в определенных ситуациях, начала движение. Машина покатилась по двору, Костя повернул голову, с прищуром следя за Агатой, она же смотрела перед собой, улыбаясь…

Костя знал — ей сейчас хорошо… И ему тоже. Почему-то.