За стартовой чертой

НЕ ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

Нас, спортсменов, журналисты не обижают. Пишут отчеты о соревнованиях, фотографируют, берут интервью. Благодаря прессе и телевидению знаешь фамилии и имена многих чемпионов и рекордсменов. Об их спортивных подвигах рассказывают вдохновенно и подробно. А что это за человек? Как живет, чем интересуется? Какая у него семья? Ответы на эти вопросы встретишь не часто.

А ведь на формирование спортивного характера влияют не только тренировки и состязания, но и все остальное.

У меня сейчас своя семья. Дочке Машеньке, с которой мы очень дружим, — пять лет. Жена Ирина, в прошлом Ирина Авдеева, много лет отдала подводному спорту, была чемпионкой и рекордсменкой мира, заслуженный мастер спорта СССР. И тоже — кавалер ордена Трудового Красного Знамени.

Ира занималась в нашем новосибирском армейском клубе. Видеть друг друга мы, конечно, видели, но никогда не приходилось разговаривать. Теперь уже можно сказать: Ира мне сразу понравилась. Держалась она всегда скромно, но с достоинством. И очень мило улыбалась. И когда в салоне самолета Новосибирск — Москва я неожиданно увидел ее улыбку, сердце екнуло. Ира подошла ко мне, поздоровалась и заняла место рядом. Работники Аэрофлота, выдавая нам билеты по соседству, и не подозревали, чем все это кончится. А кончилось — свадьбой. Но это потом.

А в самолете разговорились. Ира рассказала, что приехала в Новосибирск из Томска, что очень любит спорт, что иногда на стадионе болеет за нас и удивляется, как мы можем заниматься таким «страшным» видом спорта. Я ей рассказал о себе.

— А вы зачем в Москву? — спросил я.

— В ЦК ДОСААФ.

— Я тоже туда.

В Москве уже не расставались. В жизни так бывает: знаешь человека вроде бы мало, а ощущение такое, что давным-давно с ним знаком. Мы бродили по столичным улицам, любовались этим шумным городом и все больше привязывались друг к другу.

Летом 1977 года мы стали мужем и женой. Живем дружно. Когда родилась дочка, не считал для себя зазорным и постирать, и погладить, и поесть приготовить. А кто еще нам поможет? Мои родители — в Рыбинске, Ирина мама — в Томске. Жизнь у меня такая, что часто бываю в разъездах. Когда возвращаюсь домой, дочка от меня в первые дни не отходит. Она была еще совсем маленькой, а я ее уже брал с собой в команду. Едем по городу, рассказываю ей о машинах. Она давно без труда отличает «Москвич» от «Жигулей», «Волгу» от «Запорожца».

Когда удается, вместе смотрим мультфильмы.

— Пап, а почему Волк не любит Зайку? — спрашивает Машенька.

— Это же кино, дочка. А потом сердитому Волку все равно достается за проказы.

— Нет, а почему он не любит? — все-таки спрашивает она.

— А ты кого любишь?

— Зайчика.

— Вот и хорошо. Все хорошие дети любят Зайчика.

— Значит, и я хорошая?

— Конечно.

Разговор с ребенком не может не доставлять удовольствия. Маша иной раз такой вопрос задаст, что не знаешь, как и ответить.

Ира иногда посмотрит на нас и скажет:

— Вашей дружбе можно позавидовать.

Она шутит. Чего ей завидовать, когда дочка любит маму ничуть не меньше, чем меня. Просто с отцом Машенька проводит вместе меньше времени, чем с мамой. Вот и скучает.

Семейные заботы чемпионов ничем не отличаются от семейных забот других людей. Иногда приедешь с тренировки смертельно усталый, а жена просит в магазин сходить. Посмотришь на нее заискивающе: «Может быть, завтра, обойдемся как-нибудь?» Ирина готова согласиться — знает, как нелегко порой даются тренировки. Но вспомнишь, сколько на ее плечах своих забот, берешь сумку и отправляешься в магазин.

Нет рецептов семейного счастья. Но думается, главное, чтобы муж и жена понимали друг друга.

Мы живем в широкоплечем, многоэтажном доме на Олимпийском проспекте. Когда вечером подъезжаю к нему, первым делом гляжу на свое окошко: светится ли? Если светится — значит меня ждут.

Окошко светится всегда.

Большинство людей видят нас, спортсменов, вне семьи. Создается впечатление, будто все наши помыслы только на том и сходятся, чтобы хорошо выступить в соревнованиях, принести радость болельщикам и, конечно, тренерам.

Я был бы не откровенен, если бы сказал, что все это не так: победы вовсе нас не волнуют. Конечно же, каждый из нас, выходя на спортивную арену, стремится выиграть, стать лучшим среди участников соревнований. Быть сильнее соперника, смелее, решительнее — ради этого мы отдаем спорту дни, месяцы, годы. Но есть еще одна, вовсе не маленькая деталь, — наша мужская гордость, а во мне теперь и отцовская. Знаю, что там, в доме на одной из московских улиц, за меня болеют Ира и Машенька. Болеют, правда, каждая по-своему. Жена думает не столько о моей победе, сколько о том, чтобы гонки прошли благополучно — без падений и травм, а дочка, «чтобы папа поскорее домой приехал».

Мое маленькое семейство всегда со мной, где бы я не находился. Не упускаю случая, чтобы из другого города лишний раз позвонить домой, услышать голос жены и дочурки. И всегда даже самый короткий такой разговор поднимает настроение.

Семейная жизнь — это, конечно, сугубо внутренний мир. Мир, закрытый для других. И как много значит для каждого благополучие в этом мире. А оно во многом зависит от нас самих.

Есть люди, которым спорт просто-напросто вскружил голову. Их уже ничего, кроме престижных соревнований, командировок, сборов, не интересует. Свободное время они чаще всего проводят в кругу своих спортивных почитателей, забывая о доме.

А годы летят, летят...

И случается, что оказывается такой человек в конце концов без семьи, без настоящих друзей.

Спорт — это жизнь. Жизнь своеобразная и в то же время очень обычная. Одна из ее особенностей, пожалуй, в том, что сложнее и труднее распорядиться временем. Обычность в том, что не снимает и даже не уменьшает обязанности перед семьей.

Да, семейные заботы чемпионов ничем не отличаются от забот других людей. Жизненные будни заставляют решать немало таких же будничных проблем. И их надо решать умело. Как и в других семьях, случаются и у нас ошибки. Так уж мир устроен — без этого не обходится. Но главное, чтобы никакие «конфликтные ситуации» не нарушали в семье мир и покой.

Рассказывают, что три года назад спортивные журналисты ряда стран, собравшиеся в голландском городе Ассене, решили с помощью электронно-вычислительной машины определить лучшую спортивную команду мира тех лет. Те, кто знал, что задумали журналисты, называли вероятных кандидатов на победу в этом необычном конкурсе. Многие отдавали предпочтение сборной США по хоккею, неожиданно выигравшей олимпийский турнир 1980 года в Лейк-Плесиде, баскетбольной команде Югославии, завоевавшей золотые медали на отлично организованной в Москве Олимпиаде-80, чемпионам мира по футболу (в то время) сборной Аргентины.

Кто мог предположить, что электронная машина лучшей в мире назовет команду, представляющую не олимпийский, а технический вид спорта? Но произошло «чудо». Электронно-вычислительная машина (ценитель очень объективный) вывела на первое место сборную команду Советского Союза по мотогонкам на льду. «Неожиданно! Фантастика!» — восклицали журналисты.

А некоторые из них даже усомнились в исправности ЭВМ и потребовали нового анализа спортивной информации. Решено было использовать в качестве эксперта другую электронно-вычислительную машину.

И что же? Скептиков ждало разочарование. И вторая машина подтвердила вывод первой.

Лучшей в мире по итогам выступлений в международных соревнованиях, прежде всего, чемпионатах мира, была призвана сборная СССР по ледовому спидвею.

Признаться, когда я впервые услышал об итогах конкурса, мало этому удивился. Почему? Да потому, что просто никогда не задумывался над вопросом: какая сборная лучше?

Лучше нашей команды ведь нет!

Разве вы с этим не согласны?