Забыть всё

Глава двадцать седьмая

— Я не знаю, что делать.

— Иисус, Мария и Иосиф, — произнес Фрэнни, в ужасе глядя на страницу из тетради, на которой были изображены гризли, насмерть загрызающие друг друга. — Вызывать экзорциста.

Энн чувствовала, что внутри нее все дрожит. После того как она увидела художества Дэнниса Фармана, из класса она отправилась прямиком к Фрэнни, пока он наслаждался перерывом между утренней группой и дневной, тайком покуривая сигарету у песочницы.

— Ты должен пойти со мной, — сказала она. — Ты должен пойти со мной сейчас же.

Она развернулась на каблуках и двинулась вперед. Фрэнни нагнал ее в коридоре.

— Что произошло?

Она покачала головой, глядя на него глазами, полными слез.

— Я не знаю, что мне делать.

— Дорогуша — делать с чем? Ты все-таки убила кого-то из них? Никто тебя не осудит! Это же пятиклассники. Тебя оправдают.

Энн не улыбнулась. И не засмеялась. Вместо этого она указала ему дорогу в класс, привела к парте Дэнниса Фармана и открыла ее.

— Он занимался этим все утро, — произнесла она, а потом рассказала все, что произошло.

— Ты должна показать это Гарнетту, — сказал он, разглядывая рисунок. — Кровь стынет, Энн. С этим лучше не связываться, по крайней мере, не после того, как он кричал, что хочет, чтобы ты умерла.

— Если я отнесу это Гарнетту, Дэнниса исключат.

— Ну да… и что… это будет плохо… или как?

— Ему нужна помощь, Фрэнни. У него внутри такая ярость, и он не знает, что с ней делать.

У Фрэнни отвисла челюсть. Он выхватил тетрадь из парты и ткнул пальцем в рисунки женщин с воткнутыми в них ножами.

— Вот что он хочет сделать! Ты совсем выжила из ума?

— Это маленький мальчик.

— Это сын сатаны!

— Это сын человека, который накануне избил его так сильно, что тот не мог сесть на стул! — воскликнула Энн, стараясь не кричать от растущего раздражения.

— Это он тебе сказал?

— Нет.

— Ты видела следы?

— Нет.

— Тогда иди расскажи все Гарнетту, отдай ему это, и пусть разбирается, — сказал он, тыча пальцем в тетрадь, чтобы она посмотрела на нее. — Тебе надо убрать этого мальчишку из своего класса прежде, чем он осуществит свои фантазии.

— Но Фрэнни, если Гарнетт исключит его, что с ним станет? У него, по всей видимости, очень плохо дома. Он неважно приспосабливается к обществу. У него нет друзей. Он нашел труп, в конце концов!

— Главное, чтобы твой не стал следующим.

— Ему одиннадцать лет!

— Ты что, не ходишь в кино? — спросил он, не веря своим ушам. — Ты не смотрела «Хэллоуин»? Майкл Майерс убил свою сестру в шесть лет.

— Если бы мы жили в фильме Джона Карпентера, мне было бы по-настоящему страшно.

— Тебе и так по-настоящему страшно, иначе ты не прибежала бы ко мне. Ты бы мне просто сказала за перекусом китайской едой: «А, Фрэнни, тут такое дело, один из моих учеников сегодня отчебучил! Он выплеснул свои фантазии в какой-то картинке садистского содержания. А у тебя как день прошел?» Ты вспомни, как накануне рассказывала мне о том, что он видел какие-то трупы в чаще, и его же собственный партнер по играм его боится.

Энн вздохнула. Все так и было. Но она не могла избавиться от ощущения, что Дэннису лучше быть в школе под присмотром, чем дать ему волю, изолировать, поставить на нем крест. Дома, по всей видимости, он был никому не нужен ни физически, ни эмоционально, ни как-либо еще. Если бы ей удалось дотянуться до него сейчас, может быть, все еще можно повернуть вспять.

— А где детектив Милашка? — спросил Фрэнни. — Он тебе перезвонил?

— Нет.

— Ну, ему пора бы уже принести свою тугую попку сюда, чтобы служить и защищать, или я ему не позволю заняться тобой.

— Я ему не нужна.

— И его нельзя винить, — у тебя скоро за спиной крылья вырастут! — крикнул он. — У тебя дома есть что-нибудь, кроме этих ужасных тряпок в стиле «Маленькой хижины в прерии»?

Энн посмотрела на свою одежду — белая кофта с рукавами-буфами и синее платье до лодыжек.

— Хорошая кофта.

Фрэнни закатил глаза.

— Такие кофты носят только в детском саду, да эксцентричные проститутки, любящие ролевые игры.

Наконец она улыбнулась, зная, что он этого и добивался. Сказать непристойность, чтобы переключить внимание.

Порезвившись таким образом, он вложил тетрадь Дэнниса Фармана ей в руки.

— Так что тебе надо отнести это Гарнетту, Энн-Мэри. Если ты не пойдешь, а у этого парня съедет крыша в классе… Тебе надо пойти.

Энн посмотрела на рисунки кричащих женщин, из ран которых хлещет кровь. Прозвучал первый звонок. Сигнал, что обед скоро закончится. Ее ученики пойдут на физкультуру. Отправятся прямиком к мистеру Альваресу на улицу.

Она вздохнула и кивнула, уже ощущая, как Дэннис Фарман ускользает из ее рук.

— Я пойду сейчас же.