Запретный мужчина

Глава 2

Далеко позади остались те страшные дни, когда Ярима, скрываясь от погони, вынуждена была прятаться в глухом горном ущелье и больше недели не высовывать носа из узенькой пещеры, ставшей для нее, впрочем, счастливым убежищем. Люди капитана Портаса, следовавшие за Яримой по пятам и понимавшие, что она должна находиться неподалеку от того места, где была найдена ее искореженная машина, несколько раз проходили буквально в двух шагах от пещеры, но Яриме тогда явно повезло. Еще пару часов назад она проклинала внезапно разразившийся ливень, не дававший возможности мчаться по скользкой дороге на большой скорости к ставший в конце концов причиной аварии. А теперь была благодарна этому неутихающему ненастью, смывшему кровавый след, оставленный Яримой на пути от машины до пещеры. Израненное тело горело от ушибов и ссадин, но и здесь удача сопутствовала ей, поскольку все обошлось без переломов.

Полицейские, так и не обнаружив преступницы, предположили, что кто-нибудь увез ее в ближайшую больницу до их появления, и покинули ущелье, но Ярима этого не знала. Несколько суток пролежала она в своем укрытии, боясь шелохнуться, чтобы не выдать себя неосторожным движением, и все это время ей мерещились поблизости сердитые голоса полицейских и топот их тяжелых ботинок. Поняв же наконец, что преследователи больше не будут искать ее в ущелье, Ярима воспрянула духом. «Неужели и вправду повезло? — подумала она, еще не до конца веря в удачу. — Может, судьба и дальше будет ко мне благосклонной? — И вдруг ее осенила догадка: — Уж не потому ли, что я так и не смогла, не посмела убить Хермана, Господь посылает мне вознаграждение?!»

Воспоминание о Хермане острой болью отозвалось в сердце Яримы, и слезы сами собой хлынули из ее глаз.

— Херман! Херман! — повторяла она, рыдая. — Прости меня за все! Прости мою сумасшедшую любовь к тебе!.. Прости, что была с тобой такой жестокой!.. Это моя проклятая любовь заставляла уничтожать всех, кто тебе дорог… Да, я ненавижу их всех! Ненавижу тех, кого ты любил и любишь теперь!.. Что мне делать, Херман? Я потеряла тебя навсегда, но я по-прежнему люблю тебя!..

Совсем обессилив от рыданий, Ярима еще некоторое время пролежала в своем убежище без движений и без каких-либо чувств и мыслей. Горячечный, болезненный сон сморил ее, а проснувшись, она не знала, сколько часов проспала, — может, день, а может, и целые сутки. Но впервые с тех пор, как она оказалась здесь, в горах, к ней пришло состояние некоторого спокойствия: что ж, все мосты сожжены, в прошлое возврата нет, и теперь надо медленно, осторожно, без суеты, отыскивать в этом мире местечко, уготованное для нее достаточно благосклонной судьбой. Уж коли суждено было избежать полицейской пули и тюремной решетки, то, стало быть, надо жить. Узкой каменистой тропкой надо вскарабкаться отсюда наверх, туда, где протекает людская жизнь. Вот только людей-то сейчас как раз и следует опасаться.

Ярима представила, как она, израненная, потерявшая много крови и сил, будет еще долго обходить людские жилища и, подобно загнанному зверю, опасаться любого шороха, любой тени… «Ладно, это не самое печальное, — сказала она себе. — У меня достанет сил пережить и страх, и голод. Буду питаться ягодами и травой, буду пить воду из горного ручья, из дождевой лужи, но выживу и сумею начать все сначала!»

Деньги у Яримы были, а драгоценности, которые она унесла с собой из дома Хермана, позволяли безбедно существовать хоть до глубокой старости, однако эта страна, Венесуэла, оказалась теперь для нее запретной. Лишь на место в тюремной камере могла рассчитывать здесь Ярима, повинная в смерти Росалинды, Альваро и Рохитаса.

— Ох, Рохитас, Рохитас, — горько произнесла Ярима. — Трудно мне придется без тебя. Ведь за долгие годы я привыкла только строить самые невероятные планы, вплоть до преступлений. А исполнял их в основном ты… Поверь, я не хотела твоей смерти…

Чтобы пересечь границу Венесуэлы, Яриме нужно было раздобыть документы на чужое имя, а сделать это без помощи кого-нибудь из знакомых она не могла. Не станешь же предлагать деньги, пусть и большие, первому встречному: дескать, сделай подложный паспорт мне, опасной преступнице. И Яриме пришлось вспомнить тех, с кем по требованию Хермана давно уже были разорваны все связи. Да, кроме как к бывшим приятелям по наркобизнесу, обратиться ей было некуда. Разумеется, с тех пор много воды утекло, и прежние партнеры разбрелись по белу свету, выпав из поля зрения Яримы. Выпутаться из такого дела, как торговля наркотиками, непросто, если уж ты однажды завяз в нем. Но Херман, решив покончить с преступным прошлым, приложил к этому немало усилий, и в конце концов его оставили в покое, так же как оставили в покое и его главную помощницу — Яриму.

Больше всех упорствовал только Родриго Санчес — молодой честолюбивый красавец, страстно влюбленный в Яриму. У нее, правда, было свое мнение относительно этой страсти, и Ярима не раз говорила об этом самому Родриго:

— Тобой движет не любовь, а ревность, соперничество с Херманом. Если ты поглубже заглянешь в свою душу, то поймешь, что тебе нужна вовсе не я. А просто тебе хочется самоутвердиться за счет того, что ты отобьешь женщину у самого Хермана Гальярдо!

Все эти разговоры происходили еще в те времена, когда Херман не был женат на Ирене, а Ярима была его любовницей и, как все считали, его невестой. Потом жизнь Хермана, а вместе с ним и Яримы, круто переменилась. Гальярдо решил предстать перед своей женой — этой не от мира сего Иреной — чистым как стеклышко и отошел от всех противозаконных дел. Разумеется, сделать это в одночасье было невозможно, и потому все уже начатые операции вынуждены были доводить до конца Диего Лей и все та же верная Ярима. Но ввязываться в новые махинации Херман запретил им строго-настрого.

Диего, однако, с боссом не согласился и продолжал вести уже самостоятельную игру, которая затем плохо для него кончилась. Ярима же не стала перечить Херману, потому что это было не в ее интересах. Главное, что заботило Яриму в то время, — как избавиться от соперницы и заполучить Хермана в мужья. В достижении своей цели она не гнушалась никакими средствами, и Херман в итоге стал ее мужем, но для счастья этого оказалось недостаточно, так как в сердце он по-прежнему хранил любовь к Ирене.

Что же касается Родриго, то он периодически напоминал о себе едва ли не до той поры, пока Ярима не вышла замуж, а потом вдруг как в воду канул. Но именно его стала разыскивать Ярима, сжегшая все мосты и нуждавшаяся в поддержке надежного покровителя. Обратившись за помощью к одному из своих прежних партнеров, она не без удивления обнаружила, с каким трепетом тот произносил имя Родриго Санчеса.

— Связаться с сеньором Санчесом будет для меня очень сложно, — сказал он и многозначительно посмотрел на Яриму.

— За эту услугу я хорошо заплачу, — неверно истолковала его взгляд Ярима.

— Дело не в деньгах. Просто я не имею выхода на сеньора Санчеса: он теперь слишком большой человек, чтобы общаться с такими мелкими сошками, как я.

— Прости, Педро, я этого не знала. И все же прошу тебя, придумай, как передать Родриго, что я жду его помощи. Да, прямо так и передай: Ярима Баэс просит о помощи. И ничего не бойся. Уверяю тебя, Родриго будет рад такому известию и обязательно захочет помочь — если не из любви ко мне, то из желания увидеть меня поверженной.

Она не обманулась в своих ожиданиях: через несколько дней Педро принес ей паспорт на чужое имя и авиабилет до Мадрида, куда ее любезно пригласил Санчес, проживавший ныне в Испании.

— Я очень доволен тобой, — сказал Родриго, войдя в кабинет, как всегда, бесшумно. — Если так пойдет и дальше, то вскоре ты, пожалуй, сможешь занять место моего главного референта. Не будешь возражать?

Он широко улыбнулся и внимательно посмотрел на Яриму, ожидая реакции на свое многообещающее заявление.

— Ты все такой же, Родриго, — предпочла уйти от прямого ответа Ярима. — Трудно понять, когда ты шутишь, а когда говоришь всерьез.

— Вовсе не трудно! Надо только усвоить, что по отношению к тебе я всегда предельно серьезен. Ведь с тобой шутить опасно, не так ли?

Он расхохотался так весело и добродушно, что Ярима тоже не смогла сдержать улыбку:

— Не больше, чем с тобой! Хотя, если шутка невинная, то я ничего не имею против…

— Спасибо. Это очень существенное уточнение. Обещаю, что отныне все мои шутки будут исключительно невинными.

Такие вроде бы ничего не значащие пикировки стали обычными для Родриго и Яримы с тех пор, как она появилась в Испании. Гостеприимный хозяин не спрашивал, в чем именно провинилась его гостья перед венесуэльской полицией, но Ярима не сомневалась, что он навел подробные справки о всех ее преступлениях по другим каналам. Однако обижаться за это на Родриго не имело смысла: любой на его месте поступил бы точно так же. Наоборот, Ярима испытывала искреннее чувство благодарности к давнишнему приятелю и поклоннику за то, что он не просто спас ее от тюрьмы, но и предложил работу в своей фирме. Правда, Яриме было понятно, что допустили ее лишь к той легальной сфере деятельности, которая служила прикрытием для тайных операций Родриго, приносящих ему основной капитал. Эта осторожность была вполне естественной и оправданной, а потому Ярима и усомнилась в серьезности намерений Родриго, так скоро заведшего разговор о «главном референте». Вероятнее всего, он просто хотел прощупать Яриму — насколько велики ее амбиции.

— Ты, однако, так и не ответила на мой вопрос, — напомнил между тем Родриго. — Хотела бы ты стать моим верным помощником, каким была когда-то для Хермана Гальярдо?

— Для тебя не секрет, что с Херманом нас связывала не только работа, — взвешивая каждое слово, ответила Ярима. — Тот случай был уникальным. Вряд ли он сможет еще повториться в моей жизни… А тебе я очень благодарна за все и потому служу верой и правдой. Надеюсь, ты не сомневаешься в моей искренности и надежности?

— Нисколько. Поэтому и говорю, что со временем можно было бы расширить круг твоих полномочий. Ты много лет работала рядом с Гальярдо, а такой опыт не проходит бесследно. Кроме того, мне хорошо известны твои деловые качества: энергичность, работоспособность, интуиция. А твоему умению мгновенно находить оптимальные решения в самых безнадежных ситуациях мог бы позавидовать любой самый преуспевающий бизнесмен.

— И даже ты? — игриво сверкнула глазами Ярима.

— Отчасти даже я, — признался Родриго.

— По-моему, ты мне льстишь, — заметила, не теряя бдительности, Ярима. — Вот только не пойму, зачем тебе это нужно.

— Господи! До чего же тебя запугала эта история с побегом из Венесуэлы! — воскликнул Родриго. — Ты, кажется, теперь не склонна верить никому. Если это так, то тебе и в самом деле рано еще приступать к более сложной работе, потому что я могу доверить ее только смелому, надежному человеку, свободному от всяческих страхов.

— Да, возможно, ты и прав, — согласилась Ярима. — Прости. Наверное, я еще не совсем оправилась от пережитых потрясений. Но благодаря твоей поддержке я вскоре приду в себя, можешь в этом не сомневаться.

— Ладно. Приходи в себя. Не будем торопить событий. Ты прекрасно справляешься со своей нынешней работой, и я просто хотел сказать, что у тебя тут есть перспективы.

— Спасибо, — растроганно произнесла она и посмотрела на Родриго преданным взглядом.

Ярима кривила душой, говоря, что узнает в своем покровителе прежнего Родриго. На самом же деле она была буквально потрясена произошедшими с ним переменами. Прежде всего ее поразил тот едва ли не аристократический лоск, который приобрел за эти годы выходец из скромной семьи банковских служащих. А если учесть еще род деятельности, отнюдь не способствующий становлению в человеке благородных манер, то метаморфоза, случившаяся с Родриго, казалась просто невероятной.

Прежде это был дерзкий и достаточно нагловатый молодой человек, получивший диплом юриста, но явно сделавший ставку на иную, весьма рискованную карьеру дельца наркобизнеса. Ярима помнила его еще мальчиком на побегушках в корпорации Гальярдо, хотя уже тогда отмечала, что такое положение Родриго отнюдь не устраивает, и он намерен добиваться успеха любой ценой. Разумеется, она и предположить не могла, о каком именно успехе мечтал тогда ее отвергнутый воздыхатель.

— Признаюсь, я недооценила тебя когда-то, — сказала однажды Ярима в установившейся между ними полушутливой манере. — Не разглядела тебя и по глупости отказалась от такой великолепной партии!

— Конечно, ты была ослеплена Херманом Гальярдо. Кроме него для тебя никого не существовало.

— Да, это так, но все же я видела, что ты красив, умен, понимала, что ты сумеешь многого добиться в жизни. Только свою жизнь хотела связать с Херманом, — грустно произнесла Ярима.

— Ты, похоже, теперь об этом сожалеешь? — не без удивления спросил Родриго. — А мне казалось, Херман до сих пор владеет твоим сердцем.

— Я ненавижу Хермана! — воскликнула Ярима. — Он изломал всю мою жизнь! Приручил, держал меня при себе, а сам убивался по Марте. Не мог простить, что она полюбила не его, и тогда придумал себе другую игрушку — Ирену. Если бы он любил только эту рохлю, Ирену, то я легко могла бы с нею справиться. Но Херман, сам того не сознавая, видит в ней еще и Марту. Я слишком поздно поняла, что эта его любовь ненормальна, и никаких моих сил не хватит на то, чтобы ее уничтожить. Поначалу он добивался Ирены, пытаясь взять реванш за поражение, а потом его замучила совесть: Марта сошла с ума по его вине, Ирена осталась сиротой… Словом, теперь это не любовь, а искупление грехов. Но если бы ты знал, насколько это сильное и прочное чувство! Ирена видится Херману жертвой, и он будет опекать и защищать ее до конца своих дней!

— Судя по тому, как ты разволновалась, — дружелюбно усмехнулся Родриго, — я был недалек от истины: ты по-прежнему любишь Хермана.

— Нет, Родриго, нет! Я уже говорила, что ненавижу его! А волнуюсь потому, что сгораю от желания отомстить ему. Стоит мне только представить, как они там милуются с Иреной, и я хочу тотчас же бросить бомбу в их гнездышко! Слишком большой подарок сделала я Херману, уехав из страны и оставив его с Иреной!

— Ты же не можешь туда вернуться, — напомнил Родриго.

— Да, не могу. И от этого иногда прихожу просто в бешенство. Знаешь, я хотела, но все не решалась попросить тебя о небольшом одолжении… Ты ведь, насколько мне помнится, недолюбливал Хермана…

— Это была всего лишь мальчишеская ревность к боссу, — пояснил Родриго.

— И тем не менее… Тебе, с твоим влиянием, ничего не стоит напрочь разрушить его репутацию добропорядочного бизнесмена.

— Зачем?

— Ну, просто так, ради меня. Можешь ты для меня сделать эту маленькую услугу? Пусть твои люди в Венесуэле раздуют газетную кампанию против Хермана и вытащат на свет его давние делишки с наркотиками. Если все это организовать умело, то Херман будет полностью скомпрометирован и не отмоется уже никогда.

— Ярима, позволь заметить: при всех твоих бесценных качествах у тебя есть один недостаток, который совсем недавно чуть было не привел тебя к гибели. Это твоя излишняя эмоциональность. Когда ты даешь волю эмоциям, то становишься уязвимой и, как следствие, проигрываешь. Прости, но я не стану потакать этому безумию. Херман Гальярдо не представляет для меня никакого интереса, а потому я и пальцем не пошевелю, чтобы затевать против него какие-то козни. Ты забыла, что я — деловой человек, и мое внимание может привлечь только очень крупная сделка, прибыль от которой значительно превысит весь нынешний капитал Хермана Гальярдо. Так что не заставляй меня участвовать в твоих дамских каверзах. И… не предпринимай чего-либо подобного сама.

Последнюю фразу Родриго произнес строгим голосом и пристально посмотрел на Яриму.

— Ты поняла меня? Это не пожелание, а настоятельное требование.