Защищая ее

ГЛАВА 4 РЭЙЧЕЛ

Кажется, я в больнице провела уже целую вечность, но надеюсь, завтра меня выпишут. Я очень устала, но невозможно отдохнуть с медсестрами, снующими вокруг тебя всю ночь напролет. Спать тоже не получалось, я слишком сильно скучала по Пирсу и нашему дому. И теперь, когда здесь нет моего ребенка, я скучаю по нему тоже.

Гаррет — самый очаровательный ребенок, когда-либо виденный мною. У него миленькое личико с маленьким носиком, розовыми губками и большими голубыми глазами. И когда он не спит, то такой любопытный, всегда осматривает все вокруг, интересуясь окружающим миром.

Он очень похож на Пирса. Я сразу заметила их сходство, и мне интересно, вырастет ли он таким же, как его отец. Надеюсь, так и будет. Я бы очень гордилась, если бы мой сын был таким же, как его отец. Сильным. Отзывчивым и добрым. Джентльменом.

Когда Пирс взял его на руки, то не мог сдерживать улыбку. Я знала, он почувствует себя настоящим отцом, едва увидит своего ребенка. Он все еще нервничает, но это пройдет, если он будет больше времени проводить с Гарретом.

Мне было плохо, когда Пирс вчера уехал. Он выглядел перепуганным до смерти, когда медсестра сказала, что они выписывают Гаррета домой. Заверил меня, что все будет хорошо, но как только вышел из палаты, я сразу же начала волноваться. Так много нужно знать об уходе за ребенком, а он совсем не обращал внимания на занятия, которые мы вместе посещали. К счастью, ему помогает его мать. Она не входит в категорию моих любимых людей, но я благодарна за ее предложение помощи. Надеюсь только, это не одноразовая акция, и она будет еще приходить. Я бы хотела, чтобы Пирс наладил отношения со своей семьей.

— К тебе гости. — Я слышу голос Пирса, оглядываюсь и вижу его, стоящего в дверях, с ребенком на руках.

— Пирс! — Мое сердце при виде их замирает. Я так сильно люблю их обоих.

— Доброе утро, милая. — Он протягивает мне малыша, потом наклоняется и целует меня в губы.

— Доброе утро. — Я смотрю на Гаррета сверху вниз. — А как сегодня утром поживает мой мальчик? Ты позволил своему папочке поспать?

Гаррет проснулся и слегка завозился, его глаза метались между мной и Пирсом. Я подношу его ближе, вдыхаю запах его волос и целую в макушку.

— Он проспал всю ночь напролет, — сообщает Пирс. — Моя мать дежурила до полуночи, чтобы я мог выспаться, а потом мы поменялись местами.

— Очень мило с ее стороны. Она здесь?

— Нет. Я велел ей оставаться дома и отдыхать, раз уж так поздно легла.

— Она снова останется на ночь?

— Да. Сказала, что пробудет, сколько потребуется. — Он делает паузу. — Вчера вечером мама извинилась.

— Значит, все кончено? Они больше от тебя не отрекаются?

— Я пока ничего толком не знаю. Она не обсуждала это с моим отцом, но я думаю, что отныне с моей матерью мы будем видеться намного чаще, даже если отец будет против.

— Я счастлива, что она хочет быть рядом с ним, — пристально смотрю на Гаррета, лаская его щечку пальцем. — Ему нужны бабушка и дедушка, чтобы баловать. — Эти слова вызывают у меня желание заплакать, напоминая мне, что моих родителей больше нет. — Жаль, что они с ним не встретились, — шепчу я себе под нос.

Пирс садится рядом со мной на кровать и обнимает меня.

— Они бы его полюбили. И Гаррету бы тоже понравились.

Я едва заметно киваю, и слезы текут рекой.

— Они были бы замечательнейшими бабушкой и дедушкой. Мой отец брал бы его на рыбалку, на бейсбол и играл с ним в мяч на ферме. А моя мама испекла бы ему печенья больше, чем он мог бы съесть. — Я улыбаюсь сквозь слезы. — Я скучаю по ним, Пирс. Я так сильно по ним скучаю.

— Я знаю, милая. — Он еще крепче обнимает меня и целует в голову. — Я тоже по ним скучаю.

Наклоняюсь, чтобы поцеловать сына.

— Они любят тебя, хотя их здесь больше и нет. Твои бабушка и дедушка. Твоя тетя. Они на небесах, но они тебя любят.

Пирс протягивает мне коробку с салфетками. Я беру одну и вытираю глаза, когда он с грустью вздыхает.

— Прости, Рэйчел, — говорит он, нежно поглаживая мою руку. — Что еще я могу сделать?

— Ты уже все сделал. — Я невольно улыбаюсь, глядя на Гаррета. — Ты подарил мне его.

И это правда. Известие, что я беременна, стало величайшим подарком, когда-либо полученным мной. И узнала я в то время, когда больше всего нуждалась. Я была опустошена, когда умерли мои родители. Поглощена и убита горем. Первые несколько недель после аварии были самыми ужасными. Но со мной был Пирс. Он поддерживал меня, выслушивал и просто молчал, когда мне это было необходимо. Он замечательный. Самый лучший муж в мире. И стал мне еще и лучшим другом. За это время моя любовь к нему росла в геометрической прогрессии и продолжала расти, когда он заботился обо мне на протяжении всей моей тяжелой беременности. И теперь, видя, как он заботится о нашем сыне, я люблю его еще сильнее.

— Пирс.

— Да?

— Надеюсь, ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Я знаю, что говорю это каждый день, но надеюсь, ты знаешь, что я люблю тебя больше, чем могу сказать.

Он обнимает меня за шею, целует в губы, потом смотрит в глаза.

— Я тоже тебя люблю. Всем сердцем. — Мой муж притягивает меня к себе, и мы молча любуемся нашим сыном.

Кто-то стучит в дверь.

— Войдите, — разрешает Пирс, вставая с кровати.

В палате появляется Логан.

— Здравствуй, Пирс. Рэйчел. Извините, что прерываю.

— Логан. — Пирс подходит к нему. — Я и не знал, что ты придешь. Прости, не успел позвонить тебе по поводу ребенка. Как ты узнал?

— Друг, с которым я учился в медицинской школе, здесь работает, и он мне сказал, что видел тебя здесь вчера. Я предположил, это означает только одно — Рэйчел родила. — Он улыбается мне. — Поздравляю.

— Спасибо.

Он протягивает Пирсу руку.

— Поздравляю и тебя, Пирс.

Они обмениваются рукопожатием.

— Спасибо, Логан.

Я смотрю на часы и понимаю, что Шелби будет здесь с минуты на минуту. Наверное, это не очень хорошо. Они с Логаном расстались несколько месяцев назад, но она все еще не забыла его. Порвала с ним только потому, что он хотел более серьезных отношений, а вот она — нет. Логан был готов сделать ей предложение, но она порвала с ним раньше, чем он его озвучил. Но Шелби все еще общается с ним, и ни с кем не встречается, так что я все гадаю, смогут ли они снова быть вместе. Она несчастна без него.

Логан оставил ее в покое, но не сдался, он говорил Пирсу, что Шелби просто нужно больше времени. Они стали близкими друзьями в прошлом году, когда Логан переехал ближе к нам. Часто играют в гольф или встречаются за обедом. Я все время советую Пирсу сказать Логану, что Шелби все еще влюблена в него, но Пирс меня не слушает. Не желает вмешиваться, что искренне меня расстраивает, потому что Шелби и Логан явно созданы друг для друга.

Логан подходит ко мне.

— Как ты себя чувствуешь?

— Немного устала. Были некоторые осложнения во время родов, поэтому меня заставили остаться здесь на несколько дней. Эй, раз уж ты доктор, может, потянешь за ниточки и вытащишь меня отсюда побыстрее. Я действительно очень хочу домой.

Он смеется.

— Извини, но это так не работает. Ты здесь, пока они не решат, что ты полностью здорова, — смотрит на ребенка. — Какая лапочка. Как его зовут?

— Гаррет.

— Он очень похож на тебя, Пирс.

Пирс подходит и становится плечом к плечу с Логаном.

— Все так говорят.

— Так его уже выписали домой? — спрашивает Логан.

— Да, — отвечает Пирс. — Его отправили домой с отцом, который едва может поменять подгузник.

— Пирс, — я улыбаюсь. — Ты отлично справился.

— Я бы с огромным удовольствием посмотрел, как ты меняешь подгузник, — Логан шутливо толкает Пирса в плечо.

Мой муж громко смеется.

— Да, не сомневаюсь. Когда-нибудь ты сам будешь это делать и убедишься, все не так просто, как кажется.

Снова открывается дверь, и я вижу только длинные ноги, увенчанные кучей гигантских гелиевых шаров.

— Поздравляю!

Это Шелби, но я еще не могу видеть ее через шарики. Она торопливо заходит, а потом резко останавливается, едва увидев Логана. Смотрит на него, шарики все еще в ее руке, только теперь сдвинуты в сторону. Выражение ее лица я раньше уже видела, у нее, да и у других знакомых девушек. Тот самый взгляд, буквально вопивший о том, что вы безумно любите парня и хотите быть с ним, но не уверены, что вам это необходимо именно сейчас. Хотя также это тот же взгляд, красноречиво говорящий, что он чертовски горяч, и ты очень сильно его желаешь.

Логан сегодня выглядит сексуально в костюме и галстуке, его черные волосы зачесаны назад. Шелби в белом сарафане, коротком, подчеркивающим ее длинные ноги. Ее кожа покрыта золотисто-коричневым загаром от недельного отдыха около бассейна в Лас-Вегасе.

— Привет, Шелби, — говорит Логан.

— Привет. Я не знала, что ты здесь.

— Я услышал, что у Рэйчел родился ребенок и зашел поздравить.

— Да. Я тоже. — У нее перехватило дыхание. Шелби определенно его хочет.

— Я возьму это, — предлагает Пирс, забирая у нее шарики и привязывает их на стуле рядом с кроватью.

— Его зовут Гаррет, — говорит Логан Шелби.

— Что? — Она заметно взволнована. — Кого?

— Малыша. — Логан указывает на него пальцем. — Его зовут Гаррет.

— Ох, да. — Она подходит ближе к моей кровати. — Могу я его увидеть?

Я поддерживаю Гаррета, и она нежно улыбается.

— О, боже мой, Рэйчел. Он такой милый.

— Хочешь его подержать?

— Нет. — Она резко отступает, выставив вперед руки. — Не могу, я же его уроню!

— Тебе не пора уходить? — Пирс обращается к Логану. Клянусь, он активно пытается разлучить его и Шелби. Понятия не имею, почему. — Могу проводить тебя до машины. Надо запланировать игру в гольф до того, как похолодает.

— Думаю, я задержусь еще на несколько минут, — Логан с интересом разглядывает Шелби и ее платье.

Оно симпатичное и белое, сделанное из хлопка, с тонкими бретелями, облегающее сверху и слегка расширяется от талии. Длиной до середины бедра. Еще на ней босоножки с ремешками на невысоком каблуке.

— Рэйчел, как ты себя чувствуешь? — спрашивает Шелби. — Я места себе не нахожу после того, как ты рассказала, что случилось.

— Я уже в порядке. Врачи сказали, что завтра смогу вернуться домой.

Она наклоняется, чтобы снова глянуть на ребенка.

— Ты такой очаровашка. — Когда ее палец касается личика Гаррета, я замечаю на ее руках красные пятна. — Шелби, что случилось с твоими запястьями?

Пирс что-то говорил Логану, но внезапно умолк и посмотрел на нас.

— Ничего страшного. — Шелби отступает и выпрямляется. — Вообще-то, это довольно забавная история. Я всегда держу под рукой резинки, чтобы собрать волосы, и на прошлой неделе в Вегасе, я уснула на одном из шезлонгов, забыв их снять. И проснувшись, обнаружила следы на запястьях.

Логан подходит и берет ее за руку, разглядывая покраснения.

— Не похоже на след от резинки.

Шелби резко вырывает руку.

— Ничего подобного. Я сглупила, забыв их снять, когда пошла в бассейн.

Логан снова берет ее за руку, поворачивает ладонью вверх и проводит пальцем по метке.

— Тебе нужно чем-то их смазывать и прикрывать, иначе останется шрам.

— У меня дома есть мазь. — Она снова прерывисто дышит, когда его палец легко скользит по ее запястью.

— А у меня в машине аптечка первой помощи. — Логан опускает ее руку вниз, но все еще держит в своей. — Пойдем. Я позабочусь о тебе. — Он смотрит прямо ей в глаза, когда это говорит. Глубокий, напряженный, я-хочу-тебя взгляд.

— Эм, ладно, — сдается Шелби, не смотря ни на кого, кроме Логана. — Рэйчел, прости, что не могу задержаться, но мне пора на работу. А еще нужно зайти домой и переодеться. Но вечером я тебе обязательно позвоню.

— Окей. Пока, Шелби. Пока, Логан.

— Надеюсь, они тебя завтра выпишут. — Логан мне улыбается, кивая в сторону Пирса. — Не думаю, что этот парень выдержит еще одну ночь наедине с ребенком.

— Я прекрасно справляюсь, спасибо, — посмеиваясь, отвечает Пирс. — Позвони мне, и мы назначим время для игры в гольф.

Он кивает и ведет Шелби к двери. Уходя, та оглядывается на Пирса, и я осознаю, что они даже не попрощались.

Едва мы остаемся одни в палате, я задумчиво спрашиваю:

— Как думаешь, они снова будут вместе?

— Нет. Но уверен, они собираются заняться сексом прямо в машине Логана.

Я смеюсь.

— Я тоже так думаю. Они не могли оторвать глаз друг от друга. Может быть, они сегодня заделают ребенка, и уже мы будем навещать их здесь через девять месяцев. Боже, они должны пожениться. Они идеально друг другу подходят.

Пирс ничего не отвечает.

— Пирс, тебе не кажется, что им было бы хорошо вместе?

— Я не знаю. Но Шелби, очевидно, этого не хочет этого, поэтому Логану лучше отступить.

— Он не собирается этого делать. Ты видел, что сейчас было? Он только дотронулся до ее запястья, и Шелби практически растаяла в его руках.

— Я ничего не заметил.

— Ты разве не видел ее запястья? Кстати, я согласна с Логаном. Следы не похожи на следы от резинки.

Гаррет похныкивает, и я смотрю вниз, видя, как его личико морщится, он готовится плакать. Ждать пришлось недолго.

— Я подам бутылочку. — Пирс достает ее из сумки с подгузниками. — Мама все упаковала перед моим отъездом.

— Может, ему просто нужно сменить подгузник, — говорю я, беря бутылочку.

— Нет, вот это выражение на его лице от голода. И крик тоже. Я понял это прошлой ночью.

Я даю Гаррету смесь, и он тут же высасывает чуть ли не ее половину.

— Ого, ты был прав. — Я широко улыбаюсь. — А у него есть способ сказать, когда ему нужно сменить подгузник?

— Конечно. Крик более суетливый, а не вопль, как сейчас. И его лицо выглядит скорее раздраженным, чем злым. Когда он голоден, то злится. Гаррет любит поесть и не любит ждать.

Я смеюсь.

— Прямо как его отец.

Входит медсестра.

— Рэйчел, доктор будет здесь через несколько минут. Вашему мужу и сыну придется уйти.

Мое хорошее настроение тут же улетучивается.

— Хм, ладно.

Когда она уходит, Пирс говорит:

— Мы вернемся сегодня днем.

Когда я закончу кормить сына, Пирс заберет его, они уйдут, но мне хочется, чтобы они остались. Я уже столько всего пропустила в жизни Гаррета… Я должна выбраться из этой больницы. Мне нужен мой ребенок, а ему нужна его мама. Надо возвращаться домой.

На следующий день меня выписывают в девять утра. Мы только что приехали домой, и когда я вхожу внутрь, то улыбаюсь при виде того, как вся гостиная заполнена цветами и воздушными шарами.

— Добро пожаловать домой, — шепчет мой муж, целуя меня в висок.

— Спасибо тебе. — Я обнимаю его за талию. — Когда ты успел все это сделать?

Он пожимает плечами.

— Я просто перестал спать. Оказывается, ты можешь много чего сделать, когда не спишь.

Я приподнимаюсь на носочки и целую Пирса в щеку.

— Когда ты на самом деле это сделал?

— Мы с Гарретом ходили вчера за покупками после того, как уехали из больницы.

Я недоверчиво улыбаюсь.

— Ты водил его по магазинам?

— Недолго. А вообще, большую часть поездки он проспал. — Пирс поднимает Гаррета из коляски и прижимает к груди. — Хотя, пока мы ходили по магазину, он кое-что для себя присмотрел.

— О, правда? — Я целую Гаррета в щечку. — И что же тебе купил твой папа?

Пирс указывает на корзину на полу, в которой находятся мини-футбол, бейсбол и баскетбол.

— Видимо, он любит спорт.

Я снова смеюсь.

— Да, и я уверена, его отец не имеет к этому никакого отношения. — Сажусь на диван и снимаю обувь. Я все еще чувствую себя уставшей. Врач сказал, это от потери крови, но потребуется время, прежде чем у меня снова появится энергия.

Пирс садится рядом со мной.

— Та коробочка на столе для тебя.

Она небольшая, завернутая в серебряную бумагу. Я осторожно ее беру.

— У тебя и для меня есть подарок?

— Он от нас обоих, — говорит Пирс, имея в виду себя и ребенка. — Давай, открывай.

Я разворачиваю бумагу, открываю крышку и разглядываю содержимое — золотую цепочку. На ней два золотых сердца: большое и маленькое.

— Большое от меня, а маленькое от Гаррета, — поясняет мой муж. — Это медальоны, в которые можно вложить фотографии.

— Пирс, это так мило. — Я обнимаю его. — Спасибо тебе. Мне очень нравится, и я буду постоянное носить его, не снимая.

— Я рад, что тебе понравилось. — Он меня целует. — И так же рад, что ты дома. Я скучал по тебе.

— Я тоже по тебе скучала.

Гаррет суетится и ерзает на руках Пирса.

— Вот это выражение лица для смены подгузников, — предупреждает он, вставая.

Я тоже поднимаюсь на ноги.

— Я поменяю.

— Нет, ты только вернулась домой. Просто отдыхай, ладно? Я сам все сделаю и тут же верну его тебе обратно.

Пирс поднимается наверх. Заметно, что ему уже гораздо комфортнее заботиться о ребенке. Может быть, было действительно хорошей идеей дать им пару дней наедине. Если бы я была здесь, то заняла бы его место, сделав Пирса простым наблюдателем. Но у него выдалась возможность попрактиковаться в уходе за малышом, и получается довольно хорошо.

— Здравствуй, Рэйчел. — Появляется Элеонора. Должно быть, она была на кухне. На ней темно-синие брюки и белая блузка с коротким рукавом, выглядящая более непринужденно, чем ее обычные костюмы и платья.

— Здравствуйте, Элеонора. — Я выдавливаю из себя улыбку, но она не слишком дружелюбная. Признаюсь, я все еще злюсь на нее за то, что она отреклась от своего сына. Я давно простила ей грубость по отношению ко мне. Она ведь совсем меня не знает, а с тем, кого не знаешь, быть грубым легко. Но обращаться подобным образом с собственным сыном непростительно.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает она.

— Устала. Но со мной все будет в порядке.

— Мне очень жаль было услышать о твоих родителях.

Авария произошла более года назад, так что странно, что она выразила мне сожаление только сейчас, но, по крайней мере, и на том спасибо.

— Да, это было настоящим потрясением. — Замечаю, как она разглядывает во что я одета. На мне одно из платьев для беременных, с коротким рукавом, синее, хлопковое. Но независимо от того, что ношу, я всегда чувствую себя неряшливо рядом с Элеонор, из-за ее оценивающего взгляда.

— Ну, теперь, когда ты дома, я пойду соберу свои вещи. — Она встает и идет к лестнице, но я ее останавливаю.

— Элеонора, вам не обязательно уходить. Вы можешь остаться.

— В этом больше нет необходимости. Пирс стал довольно искусным в уходе за ребенком, и теперь, когда ты здесь, вдвоем вы справитесь на отлично.

Я с ней не спорю. Мне и правда хочется побыть наедине с Пирсом и Гарретом.

— Вы хотя бы еще придете? Мы бы хотели видеть вас чаще, и я знаю, Гаррет хотел бы видеть свою бабушку.

Она улыбается, и я думаю, что это первая настоящая улыбка, которую я когда-либо у нее видела.

— Конечно, согласна. Позвони и дай знать, когда захочешь, чтобы я пришла. — Элеонора умолкает на секунду и признается: — Он прекрасный ребенок. Вы будете очень хорошими родителями.

Она только что сделала мне комплимент? Даже два?

— Спасибо, — говорю я, улыбаясь. — И, спасибо за помощь Пирсу в последние пару дней.

Элеонора кивает и поднимается по лестнице, а Пирс в это время спускается. Один.

— А где Гаррет?

— Спит. Я покачал его после смены подгузника, и он сразу заснул.

— У тебя хорошо получается.

— Да, — уверенно отвечает он. — Я думаю, что у меня действительно хорошо получается.

— Оу, твоя мама уезжает. Она пошла собирать вещи.

— Почему? — Беспокойство растекается по его лицу. — Что-то случилось?

— Нет, она просто решила, что ей уже пора. Но я предложила ей приезжать, когда захочет.

— Я поднимусь наверх и помогу ей с сумкой.

Пирс уходит, и через несколько минут они возвращаются обратно. Мы прощаемся, и Элеонора уезжает.

И, наконец, мы с Пирсом остались наедине с нашим сыном. Только мы втроем. В нашем доме. Я никогда еще не была счастливее.