Защитник поневоле или ассасин с того света № 2

Глава 8. Тайны прошлого и новый глава дома

Это было скверное утро. Наверное, самое скверное на моей памяти.

Я сидел на крылечке, встречая рассвет, попивал горячий травяной чай и наблюдал за тем, как тренируется Блохастая. Её целеустремленности можно только позавидовать. Она почти каждый день просыпается раньше всех, чтобы начать тренировки, в отличие от таких ленивцев, как мы с Мелкой.

Спал откровенно хреново, да и как тут поспишь, когда объявившийся глава дома устроил ночь любви со служанкой? Их любовные утехи разносились на весь второй этаж особняка. Зато теперь мне кое-что стало понятно. Например, откуда у Лейлы такие удивительно неплохие навыки в работе ртом.

Вот только от этого открытия на душе легче не становилось.

Ревную?

Может. Я уже привык тут быть альфа-самцом, вокруг которого девушки водят хороводы, и появление конкурента мне было не по душе.

Я решил переключить мысли на что-нибудь более радостное. За те несколько дней, что Роксана занималась с луком, её меткость заметно подросла. Напрягало только, что она пускала стрелы уже по пятой мишени с моим изображением. Такими темпами ещё перепутает и выстрелит по мне. Но с другой стороны, если ненависть ко мне помогает ей становиться сильнее, то пусть. Если раньше она попадала в лучшем случае один раз из десяти, то сейчас две из трех стрел попадали в дерево.

Оторвав взгляд от практикующейся лучницы, я переключил внимание на небольшую деревянную коробочку с замком. Подняв её и отворив крышку, увидел четыре закупоренные колбочки с красной жидкостью.

Кровь.

ОЯШ и его гарем честно исполнили свою часть нашего небольшого соглашения и в тот же день прислали пробирки с кровью. На одной из них даже была приклеена небольшая записка.

«Чтоб ты сдох, мусор!»

— Со-о-о-оня. Видимо, это любовь, — ухмыльнулся я, вспоминая темноволосую кошку-лучницу. Именно она проявляла ко мне самую большую антипатию.

Её кровь я и взял первой.

— Хоть бы не менструальная… — поморщился я, после чего большим пальцем откупорил крышку и влил себе в горло.

Хорошо пошла…

Сладкая, с легким привкусом ванили, как бы странно это не казалось. Я расслабился и приготовился к плюшкопаду, но ничего особенного не произошло.

Максимум, что дала мне кровь Сони, это легкий прилив сил и пять единиц маны. Никаких оповещений о получении новых способностей или вроде того.

Вот теперь сиди и думай, то ли обманула, то ли просто не повезло.

Одно расстройство.

Покачав головой, потянулся за следующей.

— Ну, а ты кто будешь? — усмехнулся я, но никаких обозначений на второй пробирке не было, как и на оставшихся двух.

Вкус крови отличался от первой. Они определенно принадлежали разным людям. Если первая кровь была сладкой, то эта скорее отдавала какой-то перчинкой.

Но увы, и тут облом. Плюс двадцать единиц маны — все, чем меня порадовал обладатель данной крови. Начинает казаться, что для получения лучшего результата мне нужно именно кусать жертву, а не просто пить. Надо будет проверить на ком-нибудь. Может, Мелкой или Блохастой?

Уже ни на что не надеясь, откупориваю третью и… свезло.

«Получена пассивная способность: крепкое тело»

«Физические характеристики: +10 %»

«Время полного восстановления после повреждений: -10 %»

Не мана небесная, но лучше, чем ничего. Чем больше у меня пассивных способностей, тем я сильнее. Их, в отличие от активных, использовать не надо. Они просто есть и помогают тебе в трудную минуту.

Кровь, к слову, на вкус была словно с мятой. Учитывая полученную пассивку, подозреваю, что она принадлежала нэке-рыцарше.

Осталась одна.

Ладно, не будем тянуть кота за бубенцы.

Первое впечатление: ничего. Вообще. Ни прилива сил, ни прибавки маны. Словно это не кровь была, а что-то другое. А в следующий миг горло словно вспыхнуло адским пламенем.

Закашлявшись, я вскочил с места и рванул на кухню. Пока судорожно набирал себе воды, перед глазами неожиданно вспыхнуло сообщение.

«Внимание! Опасность! Избыточная концентрация маны в организме!»

Какого?!

Бросил взгляд на одну из важнейших своих характеристик и выплюнул из себя целый поток ругательств, попутно заливая воду в горло.

«Запас маны: 344\174»

Причем первое значение горело ярко красным, ни предвещая ничего хорошего.

Несмотря на воду, легче не стало. Напротив, мне в грудь словно раскаленных углей насыпали.

Понимая, что нужно что-то срочно сделать, иначе просто сгорю заживо, ломанулся на улицу, попутно успев ещё и чихнуть, устроив небольшой пожар во дворе.

«Кинжал Тени»

«Доспех Тени»

Был ещё Шаг в тень, но все это было бесполезно. К моему несказанному удивлению, я только сейчас понял, что у меня крайне мало способностей, завязанных именно на ману. Три основных, которыми я пользуюсь в бою, и ещё одна новая — Оружие Легиона, мощь которого я видел и поэтому побаивался использовать тут. Ещё несколько завязанных на подкласс рабовладельца, которые в данной ситуации применить затруднительно. Все же остальные способности были жреческими и использовали благодать.

Мне срочно надо сжечь ману!

Я уже собирался плюнуть на все и таки использовать Оружие Легиона, но тут вспомнил о другой способности — Гармонии. Она позволяет трансформировать одну энергию в другую, но обычно я использовал её для превращения благодати в ману. Но я же могу и наоборот!

«Запас маны: 321\174»

«Запас маны: 308\174»

«Запас маны: 285\174»

«Запас маны: 242\174»

«Запас маны: 174\174»

С каждой потерянной единицей маны, трансформированной в благодать, мне становилось легче дышать. Жжение стало проходить, и я, раскинув руки, развалился на траве, восстанавливая дыхание.

Это было страшно! Реально страшно! Надо поставить себе на память зарубку относительно того, что если у жертвы слишком много маны в крови, то есть риск умереть самому. Теперь идея покусать АрхиВладыку не казалась мне настолько интересной.

Самое паршивое, что не смотря на произошедшее, максимальный запас маны так и не увеличился. Не могу представить, сколько у обладателя этой крови маны, если такое количество почти в два раза превысило мой максимальный лимит.

В итоге все мои страдания оказались бессмысленны. Стоила ли та пассивка дуэли? Сомнительно…

Пока я валялся, пожар потушила Блохастая, после чего, не проронив ни слова, вернулась к тренировкам.

Умница.

Чесити бы притащила колбаски и стала жарить, ещё обидевшись, что я мешаю барбекю.

— Элард! Нам срочно нужно поговорить! — Эстелинда свалилась, как снег на голову.

— Что ещё случилось? — раздраженно буркнул я, находясь не в лучшем расположении духа. Нехотя я поднялся с травы и вопросительно уставился на неё, ожидая объяснений.

— Я кое-что узнала! Это правда важно! — в руках у неё был тот самый блокнот, который я добыл в странном подземелье.

Темная эльфийка особо не церемонилась, просто схватила меня за руку и потянула за собой. Не успел я и глазом моргнуть, как очутился в её комнате, где она всучила мне какие-то листы бумаги.

— Смотри! — сказала она, и я ленивым взглядом пробежался по тексту, попутно про себя отметив, что почерк у эльфийки весьма красивый.

— Не очень понимаю, — вздохнул я, не проявляя особого энтузиазма. Написано было уж слишком путано и сложно, отчего смысл ускользал от меня. Да и ситуация в доме не располагала к археологическим изысканиям.

— Керрас не первая жена АрхиВладыки! Она его мать!

— Погоди… Чего?! — от услышанного даже у меня челюсть отвисла.

— Как так получилось, что Керрас стали ассоциировать с его женой, да ещё и поминать в качестве ругательства, мне не ясно. Но, если верить написанному, она его мать!

— То есть, она его родила?

— В том-то и дело, что нет! — глаза темной эльфийки буквально горели. — Он его создала!

— В смысле, создала? — все никак не мог я взять в толк.

— Я не знаю, — с легким разочарованием выдохнула Эстелинда. — То, что ты принес — это не дневник. Это нечто вроде рабочего блокнота женщины по имени Керрас. Я перевела далеко не все, да и то, что смогла, слишком сложно для моего понимания. Но и этого достаточно, чтобы перевернуть представление об очень многом. Она была гениальным изобретателем и инженером на службе кого-то по имени Гарлион. Она не раз упоминает его и его требования, но кто он такой, не говорит. Я попробую поискать информацию в библиотеке, но надежды мало. Уж слишком древний текст. Так вот, — вернулась она к теме. — Керрас создавала и проектировала оружие. Разного рода машины для войны. Собственно, большая часть того, что есть в блокноте, это разного рода идеи и проекты, часто с подробными зарисовками. Видимо, она носила его с собой для записи того, что приходило в голову. Но порой, крайне редко, записывала туда и личные вещи. Их мало, но они есть.

— Продолжай, — теперь я уже был заинтересован. С этим миром было что-то не так. Машины под городом, нежить и странные устройства в головах. У меня есть серьезные подозрения насчет того, что у меня в черепушке есть такой же механизм, как и у Акиры.

А вдруг… они не только у Защитников, но и у простых людей?

— Как я уже сказала, она была изобретателем и инженером. Многие её работы поистине гениальны. Подозреваю, что большая часть технологий Ариделя были созданы ей.

— Хорошо. Я понял, что ты ей восхищаешься, но что ты имела в виду под «матерью»?

— Да, прости. Когда я чем-то увлечена, меня временами немножко заносит. Где-то с середины блокнота её записи становятся… странными.

— Странными? — хмыкнул я, переводя взгляд то на расшифровки, то на саму эльфийку.

— Путанными. Её мучают кошмары, она почти не спит. Это сильно влияет на текст, и расшифровка становится ещё сложнее. Но итогом всего этого становится то, что она называет тауминженерией. Это какой-то новый вид артефакторской магии или что-то вроде того. В этой части слишком много того, что не поддается переводу. И конкретно в этой части дневника она говорит о создании бога.

— Такое возможно?

— Понятия не имею. Ты же у нас жрец.

Я на эту фразу лишь буркнул что-то не очень вразумительное, после чего махнул рукой.

— Пойдем.

Разговор продолжили уже на чердаке. Тут по-прежнему было не очень уютно, грязно и пыльно. Попросить что ли Лейлу немного прибраться, а то вроде «дом божества», а бардак просто жуткий.

— Это храм твоего бога? Как-то не очень… — эльфийка с демонстративным видом разорвала паутину.

Комментировать это не стал, вместо этого попробовал связаться с Аннигиляцией. Богиня молчала, и я уже думал попробовать использовать призыв, но в этот момент рядом с алтарем возник полупрозрачный силуэт.

— О, первый жрец! — обрадовалась богиня, но тут же скривила мину, увидев, где находится. — Только не говори, что это мой храм… Больше похоже на кладовку.

— Это временно, — сорвал я, выдавив довольную ухмылку. Судя по пристальному взгляду Аннигиляции, она не очень-то мне поверила, так что самое время немного подлизаться. — Прошу прощения, о Великая, но у нас тут возник один крайне любопытный вопрос…

— Возможно ли создать бога? — удивленно захлопала глазами богиня. — Ну, это не такой уж невозможный процесс. Хотя «создать» это не совсем то. Боги не создаются, они рождаются. Это называется «воплощение». Когда определенное число разумных начинают верить в один образ, то со временем он накапливает достаточно сил, чтобы материализоваться.

— И сколько обычно занимает такой процесс?

— По-разному, — пожала плечами богиня. — Там слишком много факторов. Количество верующих, количество храмов, особенности самого бога. Я одна из Старших, тех, кого создал Отец, поэтому мало интересовалась малышами. Но если на вскидку — столетия. Это довольно сложный процесс, и большинство богов умирают, ещё не успев родиться.

Разговаривали в основном Эстель и Аннигиляция, я же предпочел постоять в сторонке и просто послушать умных людей.

— Здесь описана какая-то машина, — сказала эльфийка, показав богине книжку. Аннигиляция взяла её в руки, покрутила в руках, после чего вернула её обратно.

— Я вам в этом не помощник, — покачала головой богиня. — Это для меня слишком сложно. Но… создать бога с помощью машины возможно. Я знаю кое-кого, кто такое проделывал, но это совершенно иной уровень. Там нужны божественные артефакты, которых у людей быть не может.

— Вот как, — Эстель выглядела задумчивой.

— Если у вас все, я пойду. Дел куча! — торжественно заявила Аннигиляция. — А с тебя, жрец, куча вкусняшек! Вот прям гора! Чтоб пирожных побольше и пирог! Обязательно яблочный пирог!

— Э… — слегка завис я, а богиня растворились в воздухе. Тряхнув головой, посмотрел на эльфийку и поинтересовался. — Ну, что, прояснила некоторые вопросы?

— Скорее, приобрела новые. Керрас создала бога за полгода. Именно столько, если верить датам, разделяло начало её разработок в тауминженерии и словами, что она создала бога.

— Погоди… Там так и написано? «Создала бога»?

— Если быть точным: «Я создала бога! Теперь, возможно, мы сможем выжить». Это предпоследняя запись в этой книжке.

— А последняя какая?

— «Я беременна…».

— Ну, могу её только поздравить. Она что, его родила?

— Вряд ли. Эта запись была сделана почти год спустя.

— А подробности?

— Их нет.

— Но ты же говорила, что перевела только часть.

— Проблема в основном с технической составляющей. Именно она по большей части осталась непереведенной. Слишком много специфических терминов. Также некоторые записи словно зашифрованы. Но я не сдаюсь! Как думаешь, смог бы ты провести меня вновь в то место?

— От него ничего не осталось, — пожал я плечами, вспоминая, как дом был разрушен огромным вылезающим из-под земли роботом.

— И все же. Возможно, мы бы смогли найти что-то ещё. И не ври, что тебе не интересно.

— Мне жуть как интересно, — честно сознался я. — Но в канализации творится много всякого, и вновь отправляться туда я не горю желанием.

— Хорошо, — эльфийка не стала скрывать своего разочарования. Упрашивать было выше её гордости, а приказывать мне — не самой лучшей идеей. Видимо, решила пока не приставать ко мне с этой идеей и ненавязчиво начав убеждать потом.

Эстелинда направилась к выходу, аппетитно виляя бедрами. Хороша чертовка….

Так что мы сегодня узнали?

Да много всего, если подумать. Я все больше начинаю понимать, что произошло в этом мире, но, к сожалению, по-прежнему вижу лишь малую часть картины. Когда-то давно в этом мире шла война с Пустыми, теми жуткими сущностями, с которыми я столкнулся, когда мою руку пронзил шип. Подозреваю, что Керрас работала на фронт, создавая оружие для борьбы с ними. Но этого оказалось мало, и она придумала таум-инженерию, а также возможность создать бога.

Если вспоминать те гравюры из подземелья, то все сходится. Символы АрхиВладыки на боевых штандартах воинов. Керрас создала бога, и он помог им в войне.

А затем была гравюра с убийством мальчика… и почему-то мне казалось, что в ней содержался важный фрагмент пазла, который пока никак не мог встать на место.

«Я беременна…»

Вспомнились написанные в дневнике слова. Мог ли тот мальчик быть ребенком Керрас?

От всех этих размышлений у меня забурлило в животе.

— Надо пожрать….

— Господин Элард, — я рефлекторно повернул голову, оторвавшись от еды, и посмотрел на вошедшую в столовую Лейлу. От вида служанки внутри все буквально закипело.

Синяков прибавилось.

Отложив порцию, я поднялся из-за стола и решительным шагом направился прямо в сторону комнаты вернувшегося главы дома.

— Господин Элард! Стойте! Вы сделаете все только хуже! — закричала Лейла мне в след, но я её не слушал. Этот тип… Срать я хотел, кто он. Сейчас я переломлю ему хребет, оторву яйца и спущу их в местную канализацию. Пусть слаймы полакомятся. — Господин Элард!

Дверь я отворил, как и полагается — с ноги.

Брат Талии в этот момент «оккупировал» отцовский кабинет. Просторное и светлое помещение на втором этаже, которое использовал для деловых встреч и работы покойный глава дома.

Винсент Сорас обнаружился лежащим на диване, облаченным в один лишь домашний махровый халат, который ещё и был распахнут настежь. В одной руке у него был бокал с выпивкой, в другой — раскуренная трубка.

— Керрас! Я же сказал, чтобы меня пока никто не беспок…

— Не беспокоил? — перебил я его, злобно ухмыльнувшись. — Тогда надо было баррикадироваться, сученыш!

И с этими словами, оказавшись рядом, я ухватил его за ворот халата и дернул, что было силы.

Кажется, я чуток переборщил, но нисколько об этом не жалел.

Винсента отшвырнуло в противоположную часть комнаты, где он смачно приложился спиной об деревянный письменный стол. Закряхтев, он попытался подняться, попутно покрывая меня ругательствами.

— Урод… Да ты знаешь, что я с тобой сделаю…. Я…

— Что ты? — оскалился я, хватая его за волосы и прикладывая лицом о столешницу. Не слишком сильно, а то ведь с моими физическими возможностями можно и убить. Но и этого оказалось достаточно, чтобы расквасить ироду лицо. — Нравится бить беззащитных женщин? Ну, каково чувствовать себя беспомощным? Лейла, чего встала?! Тащи старпон! Не верю, что у тебя его нет! У нашего главы дома задница чешется!

— Что тут происходит?! — в кабинет влетела Талия и побледнела, увидев, что творится. Но стоит отдать ей должное, лицо при этом не потеряла. — Господин Элард, прошу, отпустите моего брата. Он иногда перегибает палку…

— Перегибает палку? Да ты посмотри на лицо Лейлы! Класть я хотел, брат он тебе или нет, я этой гниде сейчас яйца оторву и руки переломаю.

Талия повернула голову и словно только сейчас увидела побои на лице горничной. И тем не менее, она не отступила.

— Вы не можете ему ничего сделать, господин Элард. Отпустите его, пожалуйста. Он глава дома, и мы должны его уважать.

— А не то… — это уже заговорил сам Адриан, морду которого я прижимал к столу. — Они вылетят отсюда. А лично ты сдохнешь…

— Заглохни, — фыркнул я и приложил его о деревянную поверхность ещё разок. Уже чуть сильнее, и этого оказалось достаточно, чтобы тот отключился и упал на пол.

— Оставьте его, господин Элард. Пожалуйста. Вы делаете только хуже… — взмолилась Талия, вызвав во мне очередную вспышку гнева, как на упавшего на пол главу дома, так и на девушек, которые вообще не желали, чтобы их спасли.

— Делайте, что хотите! — рявкнул я. Покинув комнату и спустившись на первый этаж, вышел на улицу. Свежий воздух помог немного прочистить голову. Как они могут ничего не делать?! Да ещё осуждать меня за помощь!

— Зря ты это устроил, — покачала головой Эстелинда, появившаяся на крыльце. В руках она держала чашку с горячим травяным чаем. — Он же глава дома Сорас.

— И?

— Ох… Ты ведь понимаешь, что этот дом принадлежит ему? Все деньги семьи принадлежат ему. Даже Чесити и твоя новая рабыня принадлежат не тебе, а ему. Он может в любой момент выгнать Талию и Лейлу из этого дома. Оставить их бездомными, без гроша в кармане. Может позвать Смотрящего и на правах главы дома потребует разорвать вашу связь с рабынями, после чего вернуть их в Академию Оруженосцев или продать.

— Как будто я ему это позволю.

Незаметно для нас рядом с Эстель появилась Талия. Бледная, как мел, но все ещё ухитряющаяся сохранять достоинство. Эльфийка поприветствовала её кивком, после чего предпочла позволить нам поговорить наедине.

— Вам не стоило так поступать, господин Элард. Он плохо поступил с Лейлой, но он глава дома и в своем праве.

— Нахрен такого главу дома!

— Господин Элард….

— Я серьезно! Ещё до его появления слышал, что он тот ещё мудак. Любитель выпивки, азартных игр и прочего. Но чтобы настолько?!

— Он мой брат и глава дома, — словно мантру повторяла Талия, опустив глаза. — И даже если бы я хотела что-то изменить, господин Элард, это бы не имело никакого значения. Никто из нас не в силах. Одно слово Адриана, и нас отсюда выселят. Все денежные счета семьи принадлежат ему. А чтобы избавиться от вас, ему достаточно официально заявить, что он не собирается продолжать участвовать в Состязании.

— Мы можем его убить, — предложил я.

— Нет. Тогда убьют нас всех. Убийство или пропажу главы дома расследуют Смотрящие. Даже если вы избавитесь от улик и, словно в запутанных детективах, придумаете правдоподобную историю его исчезновения, это не будет играть никакой роли. Смотрящие способны забираться людям в головы. Когда Винсент пропал, мы с Лейлой через это прошли, и нас оставили в покое только по той причине, что мы к этому были не причастны.

— Я сам могу все сделать. Вы не будете причастны.

— И пожертвуете собой? — Талия печально улыбнулась. — Не нужно, господин Элард. К тому же, он мой брат. Единственный родной человек, что остался. Можете мне не верить, но Винсент не всегда был таким.

Девушка сделала реверанс, после чего вернулась в особняк, заставив меня чувствовать себя виноватым. Скверное чувство. Но с каким же удовольствием я припечатал его рожей об стол… м-м-м-м-м….

Винсент все ещё был одет в свой халат, но по крайней мере надел штаны. Лицо разбито, в носу ватные палочки, останавливающие кровотечение. Лейла была рядом и делала ему холодные компрессы.

— Ублюдок, ты мне нос сломал и чуть зубы не выбил, — прошипел глава дома при моем появлении, а я не стал скрывать злорадную ухмылку. Не собираюсь демонстрировать сожаление о содеянном. — Не будь ты Защитником, пополняющим бюджет семьи, ты бы тут же отправился на утилизацию. Или как там называется, когда таких, как вы, убивают за неподчинение правилам Состязаний?

Я молчал, обдумывая дальнейший ход нашей беседы.

Убивать нельзя.

Связывать и держать в подвале нель… а вдруг можно? Что, если он ещё не заявил о том, что вернулся? Тогда и Смотрящие не бросятся его искать.

— Как хорошо, что я ещё накануне заявил о том, что вернулся в управлении Смотрящих. Если бы ты меня тут прикончил, то вам бы не сошло это с рук, — теперь уже пришел его черед злорадно усмехаться.

Облом.

— Ладно, — он махнул рукой, приказывая Лейле отойти и не мешаться. — Предлагаю сделать вид, что произошло небольшое недоразумение. Мне не первый раз бьют морду, уже привык.

И почему я не удивлен?

— Вот мое тебе предложение, Защитник. Есть один неприятный тип — Рудольф Холл, он обитает в первом рабочем районе. Хотя «обитает» — не совсем то слово. Он и его люди фактически контролируют его, разумеется, не вполне законно. Я должен ему порядка семидесяти тысяч рольдов, а Холл не такой человек, что просто так закроет глаза на подобный долг.

— Боишься, что он тебе пальцы переломает?

— Боюсь, что пальцами я не отделаюсь. Холл крайне изобретателен в наказаниях для крупных должников… в назидание другим, так сказать.

— Мне одно непонятно, — скрестил я руки на груди. — Мне тут объясняли, что ты «неприкасаем». Глава дома и прочее дерьмо. И тут ты боишься каких-то бандитов-коллекторов?

— Не все так просто, господин Элард, — вмешалась Талия, которая так же присутствовала в комнате. Видимо, боялась, как бы я снова не наделал глупостей. — У них есть «Долговое обязательство».

— Если коротко, — решил прояснить этот вопрос сам Адриан. — Они могут меня прикончить за долги, и им ничего за это не будет.

— Такое возможно? — удивился я.

— Да, — поморщился Адриан. — Потому что на долговом обязательстве стоит моя подпись. То есть я добровольно соглашаюсь с их условиями. Знатным они позволяют играть только после подписания этого документа. Иначе каждый дурак из домов мог при проигрышах ссылаться на иммунитет.

— Что ты от меня хочешь? — прямо спросил я.

— Чтобы ты это уладил. Мне плевать как. Можешь перебить Холла и его людей, можешь договориться с ним. Он просто должен от меня отстать и забыть про все, что я ему должен.

— Не думаю, что это будет просто.

— А мне плевать. Я покойник, если не рассчитаюсь. И терять мне, соответственно, точно нечего. Так что либо ты решаешь этот вопрос, Защитник, либо я завтра же продаю твоих рабынь в ближайший бордель, после чего отказываюсь от дальнейшего участия в Состязаниях. Мы друг друга поняли?

— О да, более чем.