Застенец 3

Интерлюдия

Его Превосходительство, светлейший князь, маг первого ранга с претензией на внеранговость, председатель Государственного Совета и просто хороший человек, Максутов Игорь Вениаминович, размышлял, плавно покачиваясь в застенной карете, И не только о своей судьбе, перспективы которой казались ему совсем недавно необычайно радужными, а ныне унылыми и блеклыми. Его Превосходительство думал о судьбах мира. Миров, если быть более точным.

Тьма сгущалась над магами. И природа ее несла с собой не мерзкий дух Падших, хотя и последних нельзя сбрасывать со счетов. Угроза исходила от людей.

Разломы с Падшими сильно ухудшили положение иносов. Максутов знал, как их называют среди местных недомов, и по этому поводу не рефлексировал. Более того, помощь Его Императорского Величества в Тольятти (ужасное название для города, если спрашивать мнение Его Превосходительства) правителю этих земель тоже вышла боком. Теперь застенцы других стран были, напротив, уверены, что все свершившееся дело рук магов, не иначе.

Игорь Вениаминович привык к тому, что если сложить одно яблоко с другим, ответ будет равен двум, и никак иначе. Оттого искренне поражался, как у нынешних недомов получаются совершенно разные результаты. Хищный и опасный зверь, которого недооценили маги, и имя которому «стриминговые платформы», извратил весь смысл произошедшего. Старые и молодые, великолепно владеющие языком и косноязычные, глупые и умные, женщины и мужчины наперебой доказывали смотрящим, что есть самое страшное зло в мире. Маги!

Максутов был опытным чиновником. И о пропаганде знал не понаслышке. Только и подумать не мог, что здесь она достигла таких небывалых размеров. Редкие проблески здравого смысла тонули в гигантских потоках лжи, а носителей правды преследовали, набрасываясь на них подобно жаждущим плоти стервятникам.

Игорь Вениаминович к тому же был умным человеком. И понимал, что вся эта шумиха неспроста. Хвост не может управлять собакой. И скорее всего, происходящее тщательно спланировано и спущено сверху. Более того, дирижируют увертюрой профессионально и внимательно.

Оттого призыв президента Российской Федерации для демонстрации «мирных намерений» (хотя наглядно показать Максутов должен был как раз силу) виделся Его Превосходительству агонией загнанного зверя. Когда обессилевший раненый олень завалился на бок, но все еще дергает ногами, искренне надеясь вырваться из цепких зубов волчьей стаи.

Надвигалась война. Кровавая и неизбежная. Война между видами. Недомами и магами. А если говорить откровенно, первые ее отголоски уже проявлялись.

Вчерашние застенцы, которых коснулась иномирная зараза и которые стали обладать силами, пропали. В один миг. Максутов догадывался, что их теперь держат в казематах, исследуют и ставят над ними опыты. По данным разведчиков, многие новоиспеченные маги попросту погибли. Одного насмерть забили испуганные соседи, другой совершенно случайно упал с высотки, третьего сбила самоходная повозка. Если государственная машина не успевала добраться до магов, от них избавлялись. Это ли не успех той самой транслируемой пропаганды, когда здоровые люди превращаются в жаждущую крови стаю?

Война действительно виделась самым логичным выходом для снятия колоссального напряжения, подогреваемого каждый день. Она не принесла бы дополнительной ясности, и вряд ли привела б к положительному исходу. Напротив, лишила бы жизни сотни тысяч человек — уж Максутов представляет, на что способны маги. Но механическая кукла уже была заведена. Вопрос оставался лишь в том, как скоро начнет действовать пружина внутри ее механизма.

Между тем, пошатнулось положение и самого Игоря Вениаминовича близ Императора. Всему виной стал треклятый Вельмар с его предсказаниями. Перевернутый маг — главный конкурент Его Величества.

Романов всегда был холодным, жестким человеком, часто идущим наперекор всему окружению. И вместе с тем невероятно суеверным. Как в нем все это уживалось, Максутов даже предположить не мог. Однако после той встречи в кабинете многое изменилось.

Постепенно Игорь Вениаминович реже стал принимать участие в совещаниях Его Величества, что свидетельствовало об отдалении его от Романова. Изредка Максутов замечал знакомых людей из Третьего Отделения, которые будто случайно оказывались поблизости.

А в нынешнюю поездку Его Императорское Величество и вовсе не стал стесняться — отрядил на помощь Максутову самого генерал-майора Климова с его верными псами из Конвоя. «Для дополнительных мер безопасности». Игорь Вениаминович горько усмехнулся. Если Романов решил, что даже он не справится с возможной опасностью, то Егор Климыч и подавно.

Цель у Императора одна: не сводить глаз с Максутова. Оттого и был Его Превосходительство невесел. Так уж получалось, что обложили его со всех сторон. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Однако и унывать Игорь Вениаминович не торопился. Имел если не план, то представление о возможной вариации развития событий. Жаль, что в этой будущности все зависело далеко не от него.

Карета еще раз мягко качнулась на ухабе. Максутов даже со вздохом подумал, что умеют же застенцы делать технику. А после дорога пошла ровнее. Они приближались к конечной точке.

У самого полигона стали встречаться люди с плакатами. Причем, стояли они поодиночке, на расстоянии пятидесяти метров друг от друга. Протокольная служба президента предупреждала Максутова о возможных провокациях. Одиночные пикеты были одной из них.

Когда-то этих сумасшедших бы скрутили. В обоих мирах. Наплевав на все законы и конституции. Максутов сам был категоричен в этом — гнойник лучше заранее срезать, чем ждать, пока посинеет вся нога. Однако теперь к полигону, как и всему происходящему вокруг, оказалось приковано слишком пристальное внимание мира. Любое неправильное действие магов могло привести к настоящему взрыву среди застенцев. Оттого одиночных сумасшедших и не убрали.

— Или не захотели убирать, — подумал Его Превосходительство.

«Тринадцать тысяч человек убитых по всему миру после очередного Разлома».

«Виновные не найдены».

«Как поживает Его Императорское Величество?».

Игорь Вениаминович читал нарисованные ярко-красные буквы на огромных белых листах и удивленно осознавал, что не испытывает злости. Лишь ужасную усталость, хотя до конца дня еще ой как далеко. Все, что ощущал Максутов — беспомощность. Он искренне не знал, как добиться, чтобы маги здесь стали своими. И это чувство вгоняло его в уныние.

Наконец по бетонным плитам, уложенным вместо дороги, они добрались до самого полигона. Огромной огороженной территории, куда собрали множество военных. Как объяснили Максутову застенцы, здесь прежде испытывали самое современное и смертоносное оружие. Вся шутка в том, что сегодня им оказался лично Его Превосходительство.

Местность идеально подходила для показательных выступлений. Безжизненная степь с редким ковылем простиралась до самого горизонта, изредка торчали верхушки бункеров с узкими смотровыми окнами, закрытыми бронированными стеклами, поодаль выстроились в линию самоходные аппараты.

Максутов неторопливо выбрался наружу, основательно отряхнулся, но вначале хотел легонько смахнуть невидимую пылинку с дорогого костюма. Песка здесь хватало. Собрался было достать сигарету, даже нащупал в кармане мундштук, однако решил повременить. Именно сейчас к нему направился один из военных, судя по красному лицу и внушительному сопровождению, занимающий немалую должность.

— Игорь Вениаминович, я Александр Мергенович Баев, министр обороны Российской Федерации. Давайте, я Вам все расскажу.

Максутов коротко оглядел говорившего и сделал выводы, которые его значительно смутили. К военным собеседник имел весьма опосредованное отношение, если не сказать больше. Держался скованно, словно мальчишка, которого заставили выполнять ужасную повинность. Никакой осанки и выправки. Даже воинское приветствие отдавал как-то… неуверенно, что ли.

И что самое важное — голос. Говорил Александр Мергенович тихо, невнятно, будто стесняясь. Максутову приходилось постоянно прислушиваться, чтобы различить слова. Разве мог быть таким действующий генерал?

По полученной информации выходило все именно так, как Его Превосходительство и предполагал. Максутова должны увезти далеко в степь, после чего станут проверять на прочность. Необходимо продемонстрировать несколько защитных заклинаний, затем атаковать манекены. Они появятся в нужный момент.

Все это будут снимать сверху тысячи камер с этих жужжащих устройств. Хотя, Его Превосходительство разглядел и несколько вертолетов с каким-то массивным оборудованием.

Единственное, что Максутову не понравилось — это листок, подсунутый министром в конце беседы.

Игорь Вениаминович пробежал глазами бумагу, все же на родном, русском было написано, и нахмурился. По всему выходило, что если с ним в период испытаний что-то случится, то это его личное дело. И он берет всю полноту ответственности на себя.

— Подписывайте, Игорь Вениаминович, — шепнул подошедший Климов. — Негоже господ заставлять ждать.

И только теперь Максутов понял. Осознал положение, в которое поставили не одного его, но и самого Государя Императора. Проверяли не столько мага первого ранга, проверяли всех их. Именно здесь и сейчас решалась судьба Петербурга. Если у Максутова все получится, то войну удастся отсрочить, если нет…

Романов рисковал. Очень сильно. Но все же отдал должное Максутову. Несмотря на все сложности в их нынешних отношениях, выставил своего лучшего мага. Почти как в старину, когда исход сражения решали самые сильные бойцы.

И Максутов поставил свой автограф внизу листа. Затем его торопливо погрузили в одну из самоходных пролеток и повезли прямиком в степь, подальше от зданий и защитных сооружений. Лишь заранее наказали — не проявлять магию раньше времени, иначе придется идти пешком.

Жужжащие утройства, своим количеством и звуком сейчас напоминающие комариный рой, летели за ними. И почти не отставали.

Езда на самоходке Максутову не понравилась. Да, значительно быстрее, чем на карете, однако и удобств меньше. Трясло, опять же, сильнее. Постоянно приходилось держаться, чтобы не удариться о кузов.

Но наконец они добрались до большого круга, нарисованного прямо на земле яркой синей краской. Максутова высадили, после чего министр еще раз рассказал порядок действий, указал направление, откуда будут подаваться сигналы, и вскоре Его Превосходительство остался один. Маг первого ранга с претензией на внеранговость, в великолепном черном костюме, уже припорошенном пылью, покинутый и одинокий.

Когда самоходка добралась до своих, когда министр высадился, переговорил еще с несколькими людьми, он наконец отдал приказ. Наверное, отдал. Потому что в это же время в небо взлетел яркий всполох заклинания.

Максутов осадил себя. Конечно же, не заклинания. Это называлось сигнальной ракетой. Его предупредили заранее: зеленый свет — нужно защищаться, красный — атаковать. Все просто. Сейчас, к примеру, был зеленый.

Игорь Вениаминович создал несколько форм защитных заклинаний, впрочем, не торопясь вливать в них силы. И ожидал. Чего-то не очень опасного. Но когда вдалеке с противно-шипящим звуком заработало незнакомое устройство, Максутов весь подобрался.

Он не видел источник опасности, но воспринял его своим новым, обостренным чутьем. Услышал магическим слухом. И лишь в самый последний момент успел наполнить формы Панциря и Баррикады силой. Да еще какой! Благо, успел вовремя.

Нечто невероятно мощное, быстрое и смертельное влетело в Баррикаду, взорвавшись на ее поверхности, осколки осыпали всю остальную защиту. Более того, ничего не прекратилось. Снаряды продолжали влетать и разрываться, влетать и разрываться. И этот мерзкий шипящий звук, который бы вряд ли различил простой недом — слишком уж далеко располагалась самоходка, продолжал раздражать.

Однако в целом никаких особых неприятностей атака недомов Его Превосходительству не принесла. Его дар, теперь наполненный еще и силами покойного Владимира Георгиевича Романова, мгновенно восполнял возможные бреши.

Вскоре зашипела другая самоходка, за ней третья. Может, у застенцев действительно был план уничтожить правую руку Императора, кто ж их знает. Игорю Вениаминовичу эта догадка лишь добавила азарта. Он увеличил форму заклинания и растянул Баррикаду вокруг себя. Собственно, это уже было какое-то новое заклинание. Однако о таких мелочах Его Превосходительство сейчас не задумывался, он просто заполнял форму силой, глядя, как снаружи разрываются снаряды.

Множество камер сверху беспристрастно фиксировали происходящее. Некоторые в погоне за удачными ракурсами снижались на опасную высоту, рискуя выйти из строя. На мгновение Максутову даже показалось, что он чувствует страх, изумление и злость с той стороны экранов. Правда, ощущение это продлилось недолго, растаяло, будто мираж в пустыне.

Замолчали где-то вдалеке и шипящие самоходки. Однако Игорем Вениаминовичем овладела необычайная степень беспокойства. Он чувствовал, что сейчас должно произойти нечто невероятно ужасное. И сразу увидел летящую серебристую стрелу в небе.

Он едва успел соткать форму Призрака и применить ее. Оттого мощный взрыв, поднявший кучу песка, не причинил Максутову никакого вреда. Разве что неприятно было возвращаться обратно в физическую оболочку. Да и с костюмом теперь придется попрощаться окончательно, в этом нет никаких сомнений.

Однако Игорь Вениаминович искренне разозлился. Особенно тому, что только теперь над его головой появился зеленый сполох. Угу, извините, не успели.

Он не должен был выйти отсюда живым. Он в этом не сомневался. Правда, план пришлось менять на ходу.

Следующим цветом был красный. Для Максутова стали сюрпризом мгновенно выскочившие из-под земли манекены, словно черти из табакерки. Впрочем, теперь Игорь Вениаминович не собирался церемониться. Он соткал Небесный огонь всего за пару секунд, а после… управлял им.

Сорок четыре цели оказались поражены падающими с неба сгустками лавы, разлетелись на части, сгорели. И что самое интересное, Максутов задействовал ровно столько сил, сколько потребовалось для уничтожение манекенов.

Своим острым магическим зрением он видел, как один из военных заряжает сигнальный пистолет. И даже цвет рассмотрел — зеленый. Однако Его Превосходительству подобное представление уже надоело. Он понимал, что, скорее всего, выстоит опять, но рисковать жизнью, сталкиваясь со все более смертоносным современным оружием застенцев не желал. По его разумению, уже отсняли и показали более чем достаточно.

Благодаря еще одному заклинанию первого ранга Максутов взмыл в воздух и довольно резво направился к военным. Ему стоило невероятных усилий, чтобы сдержаться, не вытянуть руку вперед, на манер героя тех разрисованных книжек с кучей картинок, изредка разбавленных словами, необычайно популярных среди местных недомов. Однако Игорь Вениаминович понимал, сейчас не время и не место для шуток. Даже если ему очень хочется поднять себе настроение.

Он приземлился возле министра обороны не обращая никакого внимания на направленные в его сторону винтовки.

— Мы еще не закончили, — тихо проблеял Александр Мергенович.

— Закончили! — ответил Максутов тоном, не терпящим препирательств.

И медленно пошел к одной из бронированных карет на широких колесах, явно снятых с самоходки. Конвой после недолгого колебания отправился за ним.

Прошло минут пять, в ходе которых, вероятно, решалась их судьба. Но все же застенцы дали слабину и иносов выпустили. План местных недомов по возможному умерщвлению самого грозного мага Империи не увенчался успехом. Начало войны удалось ненадолго отодвинуть, хотя Максутов понимал, что времени остается все меньше и меньше. Игра переходит в эндшпиль.

Когда кареты выбрались за пределы полигона и той же дорогой стали возвращаться обратно, плакаты одиноких пикетчиков, как один, неожиданно вспыхнули. Протестанты пытались топтать их, лишь бы сбить огонь. Но жадное пламя слизало все оскорбления про магов и Императора.

Максутов ехал, быстро крутя ус и чуть улыбаясь своей заключительной шалости. Однако мысли его были отнюдь не веселые. Игорь Вениаминович понимал, что в этой войне победителей не будет.