По улице проезжали редкие автомобили и, гораздо чаще, другие виды транспорта. В основном – велосипедного и гужевого. Впервые увидев аккуратную лошадку с блестящей расчёсанной гривой, с мешочком, привязанным под хвостом, Саша застыл на месте. Лошадь тянула повозку с высокими бортами, гружёную коробками и ящиками, цокая копытами по чистому ровному асфальту. Александр вспомнил родную Прокопу и свою поездку на Чернушке к Пустырнику. Последний день той, другой жизни, мирной и безмятежной. А ведь он думал, что уже всё отболело и ничего больше не сможет его задеть за живое. И вот гляди ж ты!
Немного постояв, он тряхнул головой, прогоняя нахлынувшие картинки, и пошёл дальше. Откуда-то тянуло пряностями и выпечкой, и это гораздо приятнее, чем запах пота в ночлежках или запах дурман-травы в притонах. Но сейчас он был сыт. К тому же пока можно не думать о хлебе насущном, ювелир при расчёте расщедрился на несколько талонов на питание в закусочной гостиницы «Кристалл», куда Саша и решил отправиться немедленно. Надо бы снять там номер, оставить потяжелевший рюкзак и мешок со спальником и дальше ходить уже налегке, а то спину ломит. Это только в компьютерной игрушке можно носить ружьё и рюкзак в сто кило одновременно.
Александр увидел свободного велорикшу, терпеливо ожидающего клиентов. Какие-никакие деньги у него снова появились, так что можно и прокатиться. Интересно, получает ли дядя Миша долю от владельца гостиницы за рекламу?
Можно представить Сашино удивление, когда водитель, которого он сначала принял за китайца, оказался выходцем из бывшего СНГ. Из страны, которая находилась где-то к югу от России. Тот тоже сразу узнал произношение Александра. Сам он знал по-русски только несколько слов, но слегка говорил на инглише и тут же начал грузить своего пассажира разговорами. Про курсы валют (монет из серебра, меди и никеля), цены на энергоносители (торф, дрова), и планы всех лидеров обозримого мира. С кем у кого будет война, кого ждет процветание, а какие поселения постигнет упадок... и даже каким будет погода следующим летом – всё это знал таксист по имени Тахир. А вот дела минувших лет узбека (или киргиза?) не интересовали, он не строил версий, кто начал Войну, да и не факт что знал о ней. Похоже, у них тут тоже целая диаспора, и отдельные русские слова используются для общения с другими выходцами из «бывшего СНГ».
Но Младшему на сегодня уже хватило дяди Мишиной болтовни, разговор он не поддержал, хотя таксист и источал похвалы в адрес родины: «Мой прадед в Россия был. Строиль. Много строиль. Хорошо там…Работы много».
Без проблем заселившись в «Кристалл», Саша занялся выполнением намеченного плана. Деньги, транспорт, снаряжение.
Увидев припаркованный возле аккуратного двухэтажного дома квадроцикл, стоявший так, будто хозяин совсем за него не боится, он позволил себе немного помечтать. Вспомнил, как славно, с ветерком выехал из Уфы на электровелосипеде. Как его там он называл? Мустанг, вроде? Впрочем, неважно, как он называл того железного коня, угнанного и брошенного потом. Важно, что второй раз такой фокус может не получиться.
Здесь колеса четыре и есть мотор. Но даже если он решит проблему с горючим, с одинокими ночёвками в горах, с неизвестно какой толщины снежным покрытием, остаётся проблема с местной властью. Интересно, какое наказание ждёт угонщика? Сколько лет каторжных работ? А ведь предполагается, что четырёхколёсное чудо техники он именно угонит. Глупо надеяться, что сможет купить.
Пешком? Всё-таки это не его страна, и лучше не рисковать.
Следовательно, остаётся только общественный транспорт. От Гамбурга можно было добраться до пяти ближайших городков в радиусе десяти километров на поезде из двух вагонов, который тащил паровоз музейного вида, но сверкающий как новенький. И по сравнению со многими уголками света это – запредельное достижение прогресса. Была даже отдельная дизельная автомотриса, зарезервированная для городских шишек и полиции, с прожекторами и пулеметами. Этакий мини-бронепоезд.
Но железнодорожного сообщения с Гарцем, расположенным в нескольких сотнях километров к югу – конечно, не имелось.
Значит – автокараван. Путь лежит через дикие земли. Говорили, что, хотя там иногда «безобразничают» разбойники, нападения на большие караваны довольно редки.
Портье в ответ на Сашин вопрос любезно предложил ему посмотреть расписание отправления автокараванов по разным направлениям, выдав ему для ознакомления июльский номер городской газеты Hamburger Abendblatt. Напечатанная на серой бумаге газета была слегка потрёпана. Удивительно, что она в принципе хорошо сохранилась за шесть месяцев. Портье, достав газету из ящика стола и отдав Саше, даже не смотрел на него, пока тот, пристроившись на диванчике неподалёку от главного входа, изучал расписание, а потом пролистал номер до конца и проглядел по диагонали несколько статей.
Расписание занимало почти целую страницу. Караваны на юг выходили, за редким исключением, каждую пятницу. Последний в этом году должен отправляться двадцать седьмого декабря. А вот в январе караванов по этому направлению не будет. Насколько Саша смог понять, из-за погодных условий в горах. И если он не уедет до Нового года, то, возможно, не сможет сделать это до самой весны.
Снова искушение… Остаться, найти приличную работу. Да хотя бы охранником. Тут это куда безопаснее, чем было служить наемником в Питере.
Выучить нормально язык, купить квартиру. Кота завести.
«Или уж женщину, наконец».
Но он знал, что не остановится. И никуда не денется мечта найти Академию, как своё собственное проклятое Эльдорадо. Выдуманный смысл жизни, выход из лабиринта с тупиками.
Гарц так Гарц. Warum nichts?
На следующем развороте был напечатан обстоятельный рассказ о крупных бандах с их дерзкими налётами. «Янычары», «Костяные головы», «Беженцы» – даже названия звучали угрожающе.
Ещё одна банда называлась «Пикаперы». Мол, именно они напали на караван до Бремена, убили тогда сразу десять человек, остальных взяли в заложники. Нескольких выкупили родственники, судьба тех, у которых никого не было, неизвестна. Может, в рабство продали. Младший всегда думал, что пикаперы – это эксперты по быстрому знакомству с девушками. Так, во всяком случае, было раньше. «Хотя, наверное, если ты такой лихой налётчик – то и со знакомствами у тебя проблем нет».
Удивительно, что в Гамбурге была газета (возможно, не одна) и журналисты. Жутковатая статья про бандитов была подписана: «Манштейн». Похоже на псевдоним. Вроде был такой генерал. А может, и обычная немецкая фамилия.
А вот про Легион и, в частности, про его дивизию Копьё Рагнарёка этот же Человек-Камень писал с плохо скрываемой симпатией. Как про добрых соседей, защитников, а не угрозу. Очевидно, это было как-то связано с городской политикой, в которую Саша лезть не собирался.
Итак, вопрос с транспортом более-менее прояснился. До конца декабря надо активно поработать, заработать талеров на билет, на снаряжение, на «резервный фонд»… Запас карман не тянет: в поселениях по пути и в самом Гарце, как он узнал, талеры тоже в ходу. Всё-таки «кэпитализм» хорош тем, что безличен. Всем плевать, кто ты: друг или чужак, святой или подонок, если есть чем платить, ты не пропадёшь. И почему-то хотелось не просто выживать и превозмогать тяготы, а иметь минимальный комфорт.
Работы тут оказалось полно, на любой вкус. О том, как и где Саша зарабатывал талеры, он мог бы написать целую повесть… но ни настроения, ни времени на это не было, он почти прекратил делать свои записи.
Да и скучно описывать эти моменты.
Было решено не хвататься за всё подряд. Сразу отмёл те работы, которые потребуют непомерных физических усилий или постоянного присутствия на рабочем месте, вроде грузчика в доке или сторожа в здании Общественного Центра.
Слишком сомнительные тоже отбрасывал. Видел, например, объявление, что на киностудию требуются водопроводчики (молодые мужчины). Оплату обещали подозрительно высокую. Это было непонятно, и потому – мимо. К тому же он не умел чинить краны, а унитазы тем более. Зато попалась работа дератизатора. Оплата каждый день, зависит от количества убитых тобой крыс. А их тут хватало. В чистых районах города наглых грызунов истребляли особенно беспощадно. Причём их не травили, а пользовались ловушками, сетками, дымовыми шашками. Саша не задумывался, куда отправляются добытые тушки. Даже такая мелочь тут не пропадала. Может, перерабатывают на корм для домашних животных, а может, удобрение из них делают… Да хоть колбасу, это не его забота. Поохотившись несколько дней на крыс, Младший перешёл к тому, что было ему хорошо знакомо. К сталкерству. Хотя здесь оно и звалось иначе. Короче, стал «поисковой машиной». В европейских городах можно ещё много чего найти, объяснял ему когда-то Скаро. Тут не было тотальных бомбёжек, как в России и некоторых других странах. Главное, знать места – подвалы, небольшие склады, разные нежилые помещения, высотные здания… Есть спрос не только на полезные в быту предметы, но и на запчасти для редкой бытовой техники.
В основном он устраивал вылазки в южную, когда-то – промышленную часть города, сильнее всего разрушенную. Купец, на которого Сашу навёл ювелир, скупал всё, найденное к югу от Эльбы в дальних Руинах. Довольно дёшево, но деньги отдавал сразу. Это был нелёгкий труд. Иногда Младший забирался в такие места, куда местные, видимо, заходить не отваживались. Но боязнь высоты он смог подавить, да и лестницы располагались не снаружи, а внутри бетонных коробок.
Так, по наводке одного типа попал на склад “Amazone”. Огромные боксы-ангары, крыши наполовину обвалились, внутри застывшие роботы-погрузчики, гигантские стеллажи, некоторые слегка тронутые коррозией, а некоторые уже полуразвалившиеся… и всё разграблено. Остались Эвересты мусора. В некоторых переходах и вскрытых ящиках попадались человеческие останки, точнее, кости – следы древней битвы за этот урожай. И самое неприятное, что тут совсем не было окон. Светя фонариком, прислушиваясь к шорохам, заглядывая время от времени в набросанную от руки схему, которую предоставил заказчик, Саша с трудом нашёл нужный сектор. Все более-менее доступные места давно уже были проверены, оставались только верхние полки. Вот ими-то Саша и занялся, проявляя чудеса ловкости и смекалки. Забирался при помощи верёвки с крюком на конце. Это было нелегко. Помогало то, что у него был, хоть и небольшой, опыт такелажных работ на корабле. Сначала он вскрывал коробки там, где они стояли – под самым потолком. Что было неудобно и небезопасно. Спустился вниз, накидал в проход между стеллажами остатки картонной тары, которой здесь хватало с избытком, и стал сбрасывать коробки на эту подстилку. Дело пошло быстрее. Сбросив коробки с одной полки, спускался, вскрывал их, обследовал содержимое. Потом снова лез на верхотуру. Часа через четыре понял, что больше не может. Болела спина, руки, ноги. Он уже хотел набить рюкзак хоть чем-нибудь из того, что нашёл, а остальное прикопать в мусоре и прийти сюда завтра. И – о чудо – в коробках последней партии обнаружилось то, что ему заказали – запчасти для ветряков. Здесь были и контроллеры заряда, и втулки, и лопасти, и ещё разные детали, назначения которых Саша не знал, и знать не хотел. Он положил в рюкзак образцы, «каждой твари по паре», чтобы показать заказчику. Пусть сам выбирает, что из этого ему требуется. Коробки, с таким трудом добытые, расставил вдоль стены, навалив сверху курган из картонного мусора, пупырчатых мешков, кусков чего-то вроде брезента, для маскировки. Внимательно рассмотрел полученный результат в свете фонарика, остался доволен. К тому же, он не собирался оставлять тут это надолго. Вне зависимости от того, что захочет забрать заказчик, Саша постарается пристроить и остальное.
Заказчик, владелец механической лавки, остался очень доволен. Он не только забрал всё, относящееся к ветрогенераторам, заплатив, по мнению Саши, щедро, но и купил у него оптом несколько коробок со всякой всячиной. Оплата превысила даже самые смелые его ожидания. Но потом Младший вспомнил, сколько раз рисковал за этот день, когда под его весом нарушалось шаткое равновесие, какая-нибудь особенно изъеденная ржавчиной стойка переламывалась, и вся конструкция начинала крениться, сбрасывая оставшиеся коробки и угрожая похоронить под собой наглого человека. Теперь уже то количество талеров, что заплатил этот полноватый седой голландец, не казалось слишком большим.
– Может, «альтернативка» и уступает углю и нефти, – сказал голландец, когда получил искомое. – Но вокруг много запчастей, почему не собирать ветряки? За городом их куча, но они муниципальные. Спасибо, чувак. С этим мои птички еще лет десять покрутятся. А глобального потепления я не боюсь. Или будет похолодание? Даже дьявол не знает.
Несколько дней ушло у Саши на то, чтобы вынести и пристроить всё, что он добыл в “Amazone”. Его резервный фонд существенно пополнился, и при желании можно было походы туда продолжить. Оставалось поле непаханое. Но, один раз чуть не сорвавшись и поразмыслив, Саша решил заняться чем-то другим, менее опасным и трудным. Подлечить нервы, расшатанные за время лазания по труднодоступным верхним полкам, в кромешной темноте, с фонариком наперевес, в ожидании нападения конкурентов или падения с высоты второго этажа.
Некоторое время поработал в курьерской службе. Безопасная, хотя и не престижная работа. Для передвижения по городу выдавали самокат. В далёком детстве Саша катался на похожем, хоть и попроще, по тем улицам Прокопы, где сохранился нормальный асфальт, поэтому освоился быстро. Грузы были самые разные – и жёлтые пластиковые ящики с продуктами, и картонки с пиццей, и тяжёленькие коробки из магазина хозяйственных товаров. Больше всего ему запомнился очень красивый букет цветов в изящном глиняном сосуде, похожим на кувшин с широким раструбом. В сосуде плескалась вода. Хозяин конторы предупредил, что если Саша разобьёт вазу или помнёт цветы, он может сразу подыскивать себе место на кладбище. Заказ Саша выполнил благополучно, но понял, что курьер – не такая уж простая и безопасная работа. Тут тоже имеются свои риски, доставщик довольно бесправен и отвечает за груз головой. Хотя и плюсов хватает. Например, чаевые. А иногда курьерам доставалась еда – пицца, крылышки, гамбургеры – которая вот-вот испортится, и заказчикам её предлагать нельзя.
Саша решил и с этой работой завязать, поискать что-то ещё. Из того, что он никогда бы не пробовал, были вакансии человека-бутерброда с рекламой нового магазина, ростовой куклы ослика немецкого Деда Мороза – Вайнахтсмана и несколько аналогичных. Если бы умирал с голоду, то соображения о «непрестижности» не пришли бы ему в голову. Но, пересчитав свою наличность, понял, что заработал вполне достаточно и можно переходить к выполнению следующего пункта плана. Пора покупать снаряжение.
Торговец в первом магазине электротоваров был не этнический «дойч» – маленький, вёрткий, смугловатый, с усиками. Скорее всего, грек, судя по бейджу с фамилией, заканчивающейся на «-допулос». В торговле явно собаку съел, как и в технике. По крайней мере, бытовой, не очень сложной.
Здесь было много диковинок. В тех краях, где Младший раньше бывал, лампы изготавливать не умели, пользовались довоенными или жгли самодельные газовые светильники. Или вообще использовали коптилки. А тут, в лавке, электрических светильников было завались, на любой вкус. Включая галогенные и светодиодные. И куча бытовых приборов. Многие собраны из разных «неродных» частей. Это видно по цвету пластика. Наверное, их где-то тут пересобирали, паяли, чистили и приводили в чувство.
На минуту Младший засмотрелся на крутой кухонный комбайн. Никогда такого не видел. Смешно. Такая вещь нужна тому, у кого есть дом. Не жилище, а семья.
Back to reality.
Александр был не мастер вытягивать людей на разговоры. Особенно иностранцев. Не хотелось вызывать подозрения. Он решил, что хорошей идеей будет убить двух зайцев: закупиться и выведать информацию одновременно.
Но здесь это не сработало: торговец хоть и выглядел словоохотливым, ничего про поставщиков своих товаров говорить не захотел. И не знал ни про какое Основание. Видимо, потому, что направленность у магазина более приземлённая. Поэтому отсюда Саша ушёл ни с чем.
Зато в следующей лавке, компьютерной, с интернациональным названием “HiTech” ему повезло. На тротуаре неподалёку от входа стояла переносная пластиковая конструкция на ножках. К ней крепился плакат. «Лучший компьютерный магазин в известном мире» – перевёл Саша.
На вывеске довольно талантливо был изображён большой ламповый монитор (не в значении «милый и тёплый», а работающий на лампах). Это было похоже на сарказм художника, ведь даже Младший знал, что технология вакуумных ламп – допотопная, очень ретровая, и такие мониторы перестали делать задолго до Войны. Но через большое окно он разглядел современные мониторы, системные блоки, стеллажи с дисками и решительно вошёл.
Даже в Питере, не говоря уже про небольшие поселения, диски чаще использовали как материал для отделки жилищ и как сырьё для рукоделия. Причём, фантазия умельцев не знала границ. Дисками отделывали стены или, нанизывая их на верёвки, создавали блестящие шторки для дверных проёмов. Из них делали детские игрушки – волчки, конструкторы. Резали их на куски и этими блестящими кусочками оклеивали в виде мозаики любые предметы, получая «красоту». Так, пластиковую бутыль можно было превратить в вазу, картонную коробку – в шкатулку. А в Прокопе в нескольких дворах горделиво стояли птицы, вырезанные из покрышек, с большими веерообразными хвостами, украшенными множеством дисков. На солнце это богатство переливалось всеми цветами радуги. Маленький Саша однажды спросил у деда, почему у них нет такой птицы. Тот, почему-то погрустнев, попытался объяснить внуку свою позицию. Саша запомнил только, что это – безвкусица и дикость.
Но тут, в Гамбурге, ему попалась уже вторая лавка, в которой продавались в больших количествах исправные CD и DVD, служащие своей основной цели. Целый видеосалон. Тут была классика, на которой он вырос. Вроде «Терминатора», «Назад в будущее», «Индианы Джонса»… Младшего удивляло, что фильмы, выходившие незадолго до Войны – в основном дрянные, а более старые, восьмидесятых и начала девяностых – такие душевные. «Электроламповые». Даже если там всех убивают бензопилой, всё равно. Более душевно убивают.
Имелись здесь и фильмы с эротикой и порнухой, несколько полок.
Приглядевшись, Младший чуть приуныл. Почти все выставленные на полках компьютеры выглядели красивыми муляжами. Похоже, они стояли тут для украшения интерьера.
Вот тебе и лучший магазин… Саша хотел было сразу уйти, но потом решил всё-таки посмотреть диски.
Продавец, полноватый, с недельной щетиной, явно скучал. Покупателей в лавке, кроме Александра, не было, а тот не выглядел выгодным клиентом.
Вот хлопнула дверь и в магазинчик вбежал прыщавый парень в засаленной куртке. Или не парень, а мужик. Странный типчик. Шмыгающий носом, с прыщами по всему лицу, сальными волосами. Ему можно было дать как двадцать, так и все сорок лет.
Тип остановился у стеллажа с табличкой: Golden Archives of Human Civilization! «Porn Hubble».
После минутных колебаний он выбрал диск с очень нескромной обложкой, семенящей походкой пошёл к продавцу. Пару дисков, очевидно взятых вчера – вернул, а сегодняшний оформил в прокат и оплатил. Саша представил себя на месте этого любителя «фантастики» и почувствовал то, что называют «испанский стыд». Он бы не смог проделать эту транзакцию с таким невозмутимым лицом.
Так же быстро, как вошёл, типчик удалился, а Александр снова остался один, не считая продавца.
Не спеша ходил от стеллажа к стеллажу. Игры тут тоже были. Стрелялки. Постапокалипсис, хе-хе.
Данилов понятия не имел, сколько домов в Гамбурге могут похвастаться исправными компами или приставками. Но ему явно сейчас не до Nintendo или Playstation. Дисков были тысячи. И всё это – часть наследия цивилизации. Остатки сгоревшей Александрийской библиотеки чудес и глупостей.
Музыка тоже была. Но его ничего из увиденного не заинтересовало. Дело даже не в том, что нет ничего русского. Просто он такое не слушал.
В Питере у одного хмыря была VR комната, куда он пускал желающих за бешеные бабки. Так и здесь целый угол отгорожен ширмой, надпись гласила что-то про виртуальный шлем. Указана цена. Ну и дороговизна – за такое бесполезное развлечение! В жизни бывают приключения и покруче… увы.
Младший уже подумывал, что в этой порнолавке и игротеке вряд ли стоит искать ответы на важные вопросы. И ошибся.
Его интерес к «экспонатам» наконец привлек продавца-консультанта, и тот заговорил с Сашей, причём сразу на языке Шекспира. На лбу у него что ли было написано, что он неместный, не дойч? Как они его так быстро вычисляют?
– Ищете что-нибудь, сэр? Недавно мы получили целую партию самых современных игр.
Младший ответил, что игрушки его сейчас не интересуют, ему нужны серьёзные вещи для работы.
Когда фриц понял, что чужак что-то понимает, то повёл его в соседнюю комнату. Вот там уже хранился хай-тек.
Помещение больше походило на склад. Никакой рекламы, никаких пояснений, никаких муляжей. Полки вдоль стен заполнены коробками и ящиками. Видимо, спрос на такой товар был только у знатоков.
Лавируя среди стеллажей, они добрались до прилавка.
И тут Младший разглядел под стеклом их. Микросхемы. Такие же, какие были у Денисова. Новодел. Их легко отличить от довоенных тому, у кого есть хотя бы базовые знания в электронике.
Там же лежали телефоны, плееры и планшеты.
Подумал, что неплохо было бы расположить к себе торговца, купив что-нибудь подороже диска с игрушками. Может, тогда тот будет более разговорчивым. Но не приобретать же ненужные комплектующие?..
Взгляд Александра привлёк прямоугольный гаджет. Tablet. Flachrechner.
Планшет выглядел грубо, грубее остальных, что лежали с ним в витрине, с логотипами известных даже Саше фирм: корейских и японских.
А этот будто был слеплен из нескольких устройств. Большой, размером с книгу. Дисплей, судя по всему, не был сенсорным. Зато корпус выглядел прочным, как у первых мобильных телефонов, которые можно было из окна ронять.
Но сильнее всего Александра заинтересовал выгравированный на корпусе логотип с горящей свечой. И надпись:
Be the light in the darkness.
Будь светом в темноте .
– Отличный выбор. Ручная сборка, двести пятьдесят шесть цветов, qwerty-клавиатура, карта памяти четыре гигабайта, USB-разъем… – начал сыпать терминами торговец. Некоторые Младший, «айтишник на минималках», не понял, но не подал виду.
В устройстве имелись часы, календарь, будильник. Заряда батареи, если немец не врал, хватает на неделю при активном использовании, а если экономить, то и на две.
И стоило изделие дешевле других. Хотя, на самом деле, всё равно дорого. Зато были шансы, что оно проработает дольше недели, в отличие от соседнего «Самсунга», которому семьдесят или больше лет.
– Несколько клавиш залипают. Но это – самое надёжное из того, что есть. Из игр тут только «сапёр» и «змейка». Но для работы идеально. Мне заложил его один проповедник, но так и не выкупил. Вы журналист или путешественник? Тут есть аналог MS-Word.
– Что-то вроде того, – кивнул Младший. – А карты дорог можно на него загрузить?
– Запишу, хотя это займет много места. Разрешение низкое, но пользоваться можно. Скроллинг клавишами. Конечно, никакого GPS, и маршрут не построить. Но… Was wir haben, geben wir gern.
Наверно, это означало: «Чем богаты, тем и рады».
Техножрец включил и продемонстрировал – работает. Экран тусклый. Зато всё просто и понятно. Даже оболочку на русском можно сделать. Хоть и с ляпами машинного перевода. Младший попросил показать текстовый редактор. Остался доволен. Просмотровщик картинок тоже работал. И карты можно открывать. Он посмотрел одну для примера. Детализация позволяла читать даже названия небольших поселений и локаций. Больше ему ничего и не надо. Штуку можно было даже запаролить.
Но Младшего больше интересовала работоспособность. Минут десять тестировал, открывая все приложения. Узнать, сколько планшет прослужит, пока не крякнет, невозможно, к сожалению. Может, два года, а может, десять дней. Продавец давал гарантию в два месяца, но возвратиться, чтобы вернуть деньги или получить гарантийный ремонт вряд ли светит. Разве что штука сломается, пока он в Гамбурге.
Вряд ли эта игрушка проработает год без проблем. Но ведь он отправлялся на «родину» хайтека… Может, пройдёт обучение и сам что-нибудь изобретёт, а уж планшет починить для него будет плёвым делом.
– И где их делают? – спросил Александр.
Обрадованный выгодной сделкой – продажей дорогого, но невостребованного товара – толстяк разоткровенничался и выдал, что недавно с караваном на рынок пришёл большой груз электроники.
– Здесь у нас пытаются что-то собирать, но пока ничего дельного не выходит. Нет необходимых станков чтоб «нарезать» нормальные микросхемы. А это – Гарц. Везут откуда-то с тамошних гор. То ли университет у них, со сборочными цехами, то ли что-то подобное. И изобретателя к себе приманили… очень головастого. The Foundation. Название как из кино.
Младший застыл. Теперь он рассмотрел рядом с логотипом и девизом слово «Основание».
Да. Похоже, что-то или кто-то его ведёт. Может, само провидение.
«После всех разрушений, которые ты видел… и сам творил… твой долг помочь этим людям поднимать цивилизацию из руин. Разве может быть более важное дело?».
И это дело будет куда более созидательное, чем кровавая месть. Александр много читал про тайные общества. В книжках они наделены огромной властью. До Войны целые коллективы параноиков пугали мир этими обществами со своих сайтов или газетёнок… а сами наверняка просто завидовали их могуществу. Но кто сказал, что все эти общества обязаны быть злыми?
Остается надеяться, что Основание не окажется пустой болтовней неудачников и мечтателей. И с ними он сможет принести этому миру больше пользы, чем один.
Александр не был бы собой, если бы, выйдя из магазина, не сделал заметку в блокноте на приобретенном девайсе: «на детали к гаджетам есть спрос». Хотя бы у владельцев таких магазинов. А ведь раньше, видя такие штуки в руинах и мусоре, он обычно проходил мимо.
Перемещаясь от магазина к магазину, Саша больше узнавал Гамбург. Если надземные эстакады метро использовались разве что в качестве пешеходных мостов редкими бродягами, то по поверхности вдоль мегаполиса ходил хорошо сохранившийся трамвай, переделанный под конную тягу. Даже техника тут старела более элегантно.
Такие поездки стоили дороговато, поэтому Александр предпочитал ходить пешком. Хотя быстро понял, что не обойдёт всего обитаемого города (через Руины трамвай не ходил) за оставшееся у него время. Пустой интерес к чужой жизни у него давно закончился. Но один раз он всё-таки проехал в оба конца. Видел наряженные ёлки на площадях, разноцветные гирлянды в окнах и витринах, венки из еловых веток и шишек на дверях домов. Город готовился к Рождеству и к Новому Году.
Его предстоящие праздники совершенно не трогали.
Как-то раз Младший дважды за день увидел монаха-обжору из харчевни с козлиной головой и после этого не мог отделаться от мысли, что за ним следят. Может, он чем-то спровоцировал подозрения? В стотысячном городе встретить одного и того же человека несколько раз в разных местах не так уж легко. Вспомнил Яшу-Барона из Уфы. Кто ещё может быть лучшим шпионом, чем бродячий люд? Только святой бродячий люд.
Нет, это называется паранойя. От всего перенесённого. Или намёк от жизни – надо идти дальше. Выходить из этой зоны комфорта.
Закупка и ревизия снаряжения была завершена. Рюкзак «боевого бродячего хомяка» собран, а сам странник готов к любым испытаниям. Никогда ещё он не был снаряжён так хорошо. Всего вдосталь – еды, патронов, лекарств. Хорошая амуниция – разные разгрузки, подсумки и мешочки. И все инструменты, которые могут теоретически понадобиться.
Приобрёл даже портативный генератор, работающий на солнечной энергии. Конечно, для Северной Европы не самая полезная штука, и электроплитку от него не согреешь, но в ясные дни он, наверное, сможет за время привала собрать достаточно энергии, чтобы заставить работать планшет. В горах должно быть много солнца.
Впрочем, ручную динамо-зарядку Младший тоже купил, дёшево. Крутишь ручку – сразу и разминка и заряжаешь прибор. Купил новые бритвенные принадлежности, небольшую походную горелку и топливо к ней, солнцезащитные очки, плотно прилегавшие к лицу и защищавшие глаза даже в снегопад или пыльную бурю.
Обменял хорошо ограждающую от влаги и ветров, но не очень тёплую моряцкую куртку на зимнюю. Если потеплеет, уберёт подстёжку.
Отдал ювелиру в ремонт наручные часы, которые последнее время барахлили. Купил с большой скидкой дорожный плащ для сырой погоды, который можно использовать как дождевик. Скрутил и убрал в рюкзак.
Прикупил ещё одну кобуру. Остался доволен видом в зеркале. Выглядел он теперь, как хорошо снаряженный охотник из прошлого. Или, скорее, турист с ружьем. А в плаще так просто какой-то вольный стрелок, ёклмн. Только шляпы Клинта Иствуда не хватает.
Специально для гор купил балаклаву, надев которую, можно было сойти за грабителя банков. В общем, подготовился к любым фокусам внешней среды. Правда, память подсказывала, что не первый раз он собирает нужные вещи (ограничивая их количество только своей грузоподъёмностью), а потом «героически» теряет. Но это не должно повториться. «Подушка» в виде денег была тщательно рассована по разным карманам и кармашкам монетами крупного номинала.
«Я знаю, что это тлен. Деньги и вещи для меня не самоцель, а средство для достижения цели».
И вот в предпоследнюю пятницу декабря рано утром Данилов пришёл на площадь Дайхторплатц, где находился крупный дорожный узел. Здесь автокараваны собирались и отправлялись колоннами под прикрытием джипов с вооруженной охраной на запад, восток и юг.
На всякий случай он пришёл сильно заранее. Билетная касса, расположенная в большом старинном здании, где раньше размещалась художественная галерея, а теперь вокзал и какие-то лавки, была закрыта.
Ожидая, когда окошечко откроется, Данилов просмотрел всю рекламу и все объявления, которыми была увешана стена рядом с кассой. Узнал, что для удобства пассажиров в транспорте предусмотрены откидные столики и «окошки для ведения огня». Видимо, бойницы. Порадовало, что в дороге можно будет купить у водителя продукты и напитки (в том числе пиво, бренди, шнапс и водку, что ему вряд ли понадобится). Непрерывная работа электрических обогревателей не гарантировалась, поэтому в зимнее время пассажирам предлагалось запастись тёплой одеждой. Но его это не могло испугать. Объявление о том, что рейс двадцать седьмого декабря, следующий и последний в этом году, отменяется, его не напугало. Наоборот, Саша порадовался: вот, мол, он какой предусмотрительный, не стал дотягивать до последнего. И сегодня пораньше пришёл, и теперь он – первый в очереди.
А кстати – он огляделся – не только первый, но и единственный. Где же остальные, желающие купить билеты, чёрт возьми?
Загадка разрешилась, когда в восемь утра пришла кассирша и открыла окошко. Билетов на сегодняшний рейс не было!
Саша даже и не подозревал, что существует предварительная продажа билетов. Сочувственно глядя на него, пожилая женщина объяснила, что билеты у неё полностью раскупают обычно уже за несколько дней до даты поездки. Видя, как парень расстроился, фрау посоветовала ему подождать, потому что иногда бывают возвраты. Например, у кого-то обстоятельства изменились, не может ехать. Человек приходит в кассу, только обязательно до момента отправления каравана, и возвращает билет
Появилась надежда. Саша и так не собирался уходить. Он намеревался попробовать договориться с водителем, заплатить ему вдвое, только чтобы уехать сегодня, а не в марте. Пассажиры могли бы потесниться, а если нет, то он согласен был ехать, сидя на рюкзаке в проходе. Да хоть в багажнике, блин.
На площадке у места погрузки с табличкой «Южное направление» начал формироваться автопоезд. Его флагманом был грузовик “Renault” повышенной проходимости, превращённый в эрзац-автобус. Железные листы бронирования, впереди отвал, похожий на бульдозерный, усиленные колёса. «Ренаульт» – прочитал это слово Саша. Вроде бы эта французская машина. Или шведская? Забыл.
Договориться не получилось. Ordnung muss sein! Сколько написано в ведомости, столько и сядут. Кондукторша размером с носорожиху носила мундир и имела пистолет в кобуре, возможно Вальтер-ППК.
Были и грузовые «вагоны». Но «зайцем» не проедешь. Да и непонятно, кому предлагать взятку. Водитель и кондукторша отпадают, он слишком горячо просился в их автобус и, кажется, сказал лишнего.
Вернувшись к кассе, сунул голову в окошко, вопросительно взглянув на кассиршу. Та отрицательно покачала головой. Возвратов не было.
Какое-то время Саша стоял в прострации. Почему-то к таким мелким подлянкам от жизни до сих пор не мог привыкнуть. Казалось, что крупные неудачи меньше выбивали его из колеи. Конечно, это не так. Просто на смертельную опасность организм реагировал по-другому, там было не до рефлексий. Концентрировался и начинал действовать. А вот так, на ровном месте… Снова менять все планы. Думать об этом не хотелось.
К счастью сердобольная кассирша рассказала странному парню (пришлось использовать и жесты, и английские слова, но в целом Саша уже гораздо лучше понимал дойчей), что в субботу в Клаусталь отходит ещё один караван. Даже, скорее, обоз из подвод, телег и тому подобного транспорта, запряжённого лошадьми.
В газете с расписанием об этом не было ни слова. Странно. Но оказалось, как Младший узнал позднее, что обоз формировали купцы, которые по разным причинам не хотели везти свои товары автокараваном. Поэтому твёрдой даты и не было, договаривались между собой и отправлялись по мере сбора. Охрану тоже нанимали сами. Пассажиров брали, и стоило это им намного дешевле, чем билеты на автокараван. Ведь бензин (или солярка) дороже, чем сено и морковь.
Младший прикинул, что скорость обоза будет куда ниже, но на нём он наверняка доберется до цели. И не застрянет из-за поломки двигателя или проблем с горючим.
Эти аргументы стали для него решающими. Да и всё равно, других вариантов не оставалось.