Зима в Бежице

9. ПОЕЗДКА С ОТЦОМ

Раскидай — серый, в крупных яблоках жеребец — легко нёс плетёные санки. Верный с высунутым языком едва поспевал сзади. От мерно мелькавших копыт летела тончайшая морозная пыль. Щёки и нос у Коськи стали пунцовыми, глаза засинелись, как весенние льдинки.

— Замёрзнешь! — смеялся отец.

— Не-е! — отворачиваясь от ветра, Коська еле шевелил онемевшими губами.

Отец взял его в объезд. Они побывали на дальних участках поля. Проверяли, хорошо ли сложен навоз в полевых буртах, не промерзает ли. Не задирает ли ветер снегового покрова. Под толстым снежным одеялом семена чувствуют себя прекрасно. А если земля гола, — плохо. Семена могут погибнуть от мороза. Чтобы этого не случилось, нужно вовремя и по-иному разместить снегозадерживающие щиты.

Но со щитами всё обстояло благополучно. Отец был доволен.

— Балуй! — покрикивал он на Раскидая.

Жеребец, прядая серебряными ушами, норовил перейти на галоп. Запыхавшийся Верный сердито гавкал на него.

Повернувшись спиной к ветру, чтобы закурить папиросу, отец говорил:

— Нет, сынок, давно уж нам надоело за каждой пустяковиной в город ездить. На днях привезу свой токарный станок.

— Где же ты возьмёшь токаря, папка?

— Разыщу на заводе Фёдора Жукова. Парень он хороший, научит токарничать кого-нибудь из наших хлопцев… Ты вот, к примеру, не хотел бы заняться?

Коське льстил такой разговор: отец беседовал с ним, как со взрослым. Даже совета кое в чём спрашивал.

— Не-е. Я, когда вырасту, на войну пойду. А потом стану ветфельдшером или, как ты, руководителем колхоза.

— Ну, ну! — усмехнулся отец. — А может, ещё надумаешь токарем-то?

Коська только поёжился и подумал с неприязнью: Шурка Жучонок здорово задерёт нос, если его брат и в самом деле станет учить ребят токарной профессии. Он даже хотел отсоветовать отцу обращаться к Фёдору Жукову, и только опасение, что отец может докопаться до его недавней драки с Шуркой, заставило его воздержаться от этого совета.

Впереди завиднелись округлые от снега крыши степановских изб. У самой околицы они нагнали заиндевелый обоз. У лошадей свешивались с губ ледяные сосульки. Кое-где поверх лесин были привязаны кудрявые пахучие ёлочки. Возчики везли их в подарок ребятишкам — «волк с лисой прислали»!

Отец придержал Раскидая, распорядился, куда сваливать привезённый лес. Обоз свернул к колхозному двору. Туда же поехали и Коська с отцом. В одном из возчиков — низеньком, завёрнутом в громадный бараний тулуп, — Коська признал Шуркиного отца. Андрей Жуков посмотрел на Коську и для чего-то погрозил ему рукавицей. Коська сердито отвернулся.

Подъехав к колхозной конторе, отец привязал лошадь к столбу.

— Зайди погрейся! — торопливо кивнул он Коське, а сам ушёл к возчикам.

Разминая застывшие ноги, Коська вылез из саней. Верный остался стеречь жеребца.

Из небольшой закопчённой избушки один за другим через высокий порог вывалились пять разномастных щенков. Один из них, завив хвост кренделем и широко расставляя ноги, приковылял прямо под нос Верному. Верный обнюхал щенка и нехотя отошёл в сторону. Щенок тявкнул и поковылял сзади.

Вглядевшись, Коська поразился тому, что щенок как две капли воды походил на Верного. Такой же чёрный, белогрудый. И уши у него висели, как у Верного.

Коська хотел было погладить щенка, но в это время, откуда ни возьмись, примчалась его мать — взъерошенная, злющая Пальма. С глухим, злобным рычанием она кинулась на Верного. Сбитый матерью, щенок с визгом покатился в сторону. Коська боязливо залез в сани. А Верный — гордый и свирепый Верный! — сам завизжал не хуже того щенка и, поджав хвост, кинулся наутёк!

Отогнав его подальше, Пальма вернулась. Облизала обиженного сына, повела его обратно в сторожку. За ней потянулись и остальные щенки. Один за другим перелезали через порог.

Верный крадучись вернулся на своё место, прилёг за санями. Вид у него был чрезвычайно сконфуженный.

Отец пришёл не скоро. Он был с ног до головы в снегу — помогал возчикам сгружать брёвна. Отвязав, рысью погнал Раскидая в Бежицу.

— Верный у нас не трус, сынок, — возразил отец, когда Коська рассказал о необыкновенном поведении пса. — Только не привык он с бабами воевать. Вот с волком хоть сейчас бы схватился врукопашную… Кстати, — отец вдруг нахмурился, — возчики мне сказали: матёрый прошлой ночью в Навашинском колхозе трёх племенных овец зарезал. Вот бандит!

Коська обомлел.

— Придётся, видцо, за него взяться как следует!.. — закончил отец.