Зло и свобода. Рассуждения в связи с «Религией в пределах только разума» Иммануила Канта

299

См.: Кант И. Спор факультетов. С. 332.

Вернуться

300

См.: Там же.

Вернуться

301

Там же.

Вернуться

302

О том, что собой такая политика представляла в Европе XVIII в., как она воспринималась просветителями и как они в ней участвовали, см.: Knudsen J.B. On Enlightenment for the Common Man // What Is Enlightenment? Eighteenth-Century Answers and Twentieth-Century Questions. P. 270–290.

Вернуться

303

См.: Кант И. Критика чистого разума. М.: Мысль, 1994. С. 473.

Вернуться

304

См.: Кант И. К вечному миру. С. 288–289.

Вернуться

305

Так, в «Ответе на вопрос: Что такое Просвещение?» Кант пишет следующее. «Введенный порядок» общественной жизни должен сохраняться до тех пор, пока «ученые, объединив свои голоса (пусть не всех), могли бы представить перед троном предложение» о его изменении. Очень показательно то, что не само по себе распространение в обществе взглядов в пользу необходимости такого изменения, а именно «артикуляция» этих взглядов «учеными» и представление ими соответствующего предложения власть имущим изображаются нравственно-рациональным основанием проведения реформ. См.: Кант И. Ответ на вопрос: Что такое Просвещение? С. 32.

Вернуться

306

См.: Платон. Письма // Платон. Собрание сочинений:

в 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1994 (особенно с. 475–504).

Вернуться

307

Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. М.: Мысль, 1977. С. 339.

Вернуться

308

Платон. Протагор, 323 а // Платон. Собрание сочинений:

в 4 т. Т. 1. М.: Мысль, 1990. С. 432.

Вернуться

309

Кант И. Метафизика нравов в двух частях // Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 4. Ч. 2. М.: Мысль, 1965. С. 244 (примеч.).

Вернуться

310

Кант И. Метафизика нравов в двух частях. С. 244 (примем.).

Вернуться

311

Там же.

Вернуться

312

Обильные свидетельства того и другого дают речи основных участников процесса, представленные в отличном сборнике «Цареубийство и революция». См.: Regicide and Revolution. Speeches at the Trial of Louis XVI / M. Walzer (ed.). Cambridge: Cambridge University Press, 1974.

Вернуться

313

Так, Кант приводит примеры Швейцарии, Соединенных Нидерландов и Великобритании как стран с особо удачным «теперешним государственным устройством» (курсив мой. – Б. К.). См.: Кант И. О поговорке «Может быть, это и верно в теории, но не годится для практики» // Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 4. Ч. 2. С. 92. Мало сказать, что все эти страны прошли кровавые революции, так самая «образцовая» из них – Великобритания отметилась еще и первым публичным цареубийством (на которое французские революционеры XVIII в. нередко ссылались как на прецедент) и вдобавок к этому парламентским переворотом против законного монарха в 1688–1689 гг., идеологически закамуфлированным как его «добровольное» отречение от трона и поддержанным чужеземными интервентами. Эти события известны под эвфемизмом «Славная революция».

Вернуться

314

См.: Кант И. Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане // Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 6. М.: Мысль, 1966. С. 21.

Вернуться

315

См.: Кант И. К вечному миру // Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 6. С. 270 (речь здесь идет о том, что от демократии к правовому устройству можно перейти только посредством «насильственных революций»).

Вернуться

316

См.: Nicholson Р. Kant on the Duty Never to Resist the Sovereign // Ethics. 1976. Vol. 86. No. 3. P. 215 ff. В основном массиве комментаторской литературы, посвященной теме «Кант и революция», во главу угла ставится вопрос о том, можно ли некоторым непротиворечивым образом примирить содержательно различные и в некоторых случаях даже, по всей видимости, взаимоисключающие суждения Канта о революции. Большинство авторов считают это возможным, хотя они приходят к совершенно разному пониманию того, как именно и благодаря чему достигается такое примирение, не говоря уже о том, что оно, в конце концов, означает – кантовское категорическое (моральное) отрицание революций или их принятие и одобрение. Вероятно, лучшие примеры аргументации в пользу версии «принятия и одобрения» см.: Korsgaard Ch.M. Taking the Law into Our Own Hands: Kant on the Right to Revolution // Reclaiming the History of Ethics. Essays for John Rawls / A. Reath et al. (eds). Cambridge: Cambridge University Press, 1997; Hill Th.E., Jr. Questions about Kants Opposition to Revolution // The Journal of Value Inquiry. 2002. Vol. 36. Nos. 2–3. P. 283–298. Своего рода классической экспозицией аргументов в пользу версии «морального отрицания» революции является известная статья Льюиса Бека «Кант и право на революцию». В ней Бек тонко фиксирует неразрешимое (в рамках кантовской философии) противоречие между предписаниями морали, запрещающими сопротивление властям, и вытекающим из телеологии истории требованием способствовать прогрессу человечества в сторону «правового состояния». Поскольку первое есть «совершенный долг», а второе – «несовершенный» и поскольку у Канта нет никаких ресурсов для концептуализации «конфликта обязательств», «моральное отрицание» революции берет верх и становится абсолютным. См.: Beck L.W. Kant and the Right of Revolution // Journal of the History of Ideas. 1971. Vol. 32. No. 3. Esp. p. 419–420. Я согласен с этим выводом Бека. Разумеется, есть и «компромиссные» решения, подчеркивающие, что Кант делал некоторые исключения из запрета сопротивления власть имущим, будь то нечто вроде «пассивного гражданского неповиновения» на стороне подданных или контрреволюционного мятежа, имеющего целью восстановить прежнюю власть на стороне (бывших) правителей. См.: Hancock R. Kant and Civil Disobedience // Idealistic Studies. 1975. Vol. 5. No. 2. Esp. p. 166–167; Reiss H.S. Kant and the Right to Rebellion // Journal of the History of Ideas. 1956. Vol. 17. No. 2. Esp. p. 183.

Вернуться

317

Цит. по: Beck L. W. Kant and the Right of Revolution. R 412.

Вернуться

318

См.: Letter to Johann Erich Biester. April 10, 1794 // Kant I. Correspondence / A. Zweig (ed.). Cambridge: Cambridge University Press, 1999. P. 477.

Вернуться

319

В эссе «К вечному миру» Кант дает более общую формулу примирения практического разума с во многом неразумной действительностью: «Так как разрушение государственного или всемирно-гражданского объединения, до того как оно будет заменено более совершенным устройством, противоречит политике, согласной в этом с моралью, то было бы нелепо требовать решительного и немедленного устранения этих недостатков» (курсив мой. – Б. К.) (Кант И. К вечному миру. С. 292).

Вернуться

320

Я согласен с теми комментаторами, которые делают заключение о том, что философия Канта есть философия одобрения «просвещенного абсолютизма». Сам «республиканизм», т. е. то, что Кант понимает под ним, есть сторона, продукт, форма эволюции «просвещенного абсолютизма». Иными словами, как остроумно замечает один исследователь, «республиканизм» появляется в «просвещенном абсолютизме» и из него в результате «непорочного зачатия», не запачканный революционным насилием и монархическим подавлением его. См.: Taylor R.S. The Progress of Absolutism in Kants Essay What is Enlightenment? 11 Kants Political Theory / E. Ellis (ed.). University Park (PA): Penn State University Press, 2012. Esp. p. 140, 148.

Вернуться

321

В появившемся в 1795 г. эссе «К вечному миру» мы находим, к примеру, такую «руссоистскую» формулировку, которую Кант даже не считает нужным развивать и обосновывать: «Общая воля народа в первоначальном договоре… есть принцип всех прав…» (Кант И. К вечному миру. С. 268 (примеч.)).

Вернуться

322

Сильную аргументацию в пользу второго прочтения «всеобщей воли» Руссо дает, в частности, Джудит Шкляр, для которой Руссо – бескомпромиссный критик действительности, но не революционер. См.: Shklar J.N. Rereading The Social Contract 11 Shklar J.N. Political Thought and Political Thinkers / S. Hoffmann (ed.). Chicago: University of Chicago Press, 1998. Esp. p. 274 ff.

Вернуться

323

См.: Robespierre: 28 December 1792 // Regicide and Revolution. P. 184. Речь идет о штурме Тюильри Национальной гвардией повстанческой Парижской коммуны и силами федератов из Марселя и Бретани 10 августа 1792 г., приведшем к падению монархии. Здесь я тоже хочу уклонить ся от обсуждения того, были ли якобинцы «истинными руссоистами» и можно ли считать Руссо «духовным отцом» Французской революции. Полагаю, что с историко-философской точки зрения на оба вопроса следует ответить отрицательно, но это не имеет никакого значения для наших рассуждений. Относительно (мнимой) революционности Руссо я ограничусь приведением лишь одного его высказывания: «…нет больше лекарств, кроме некоего огромного переворота (ä moins de quelque grande revolution), которого следует столь же опасаться, как и того зла, которое он мог бы исцелить; желать его достойно осуждения, а предвидеть невозможно…» Цит. по: Алексеев-Попов В.С. О социальных и политических идеях Руссо // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969. С. 513. Подробнее об этом см.: McNeil G.H. The Anti-Revolutionary Rousseau // The American Historical Review. 1953. Vol. 58. No. 4. P. 808–823.

Вернуться

324

Как пишет Кант, «…если существует народ, объединенный законами под верховной властью, то он дан как предмет опыта сообразно с идеей единства этого народа вообще…» (Кант И. Метафизика нравов… С. 302–303).

Вернуться

325

См.: Кант И. К вечному миру. С. 291.

Вернуться

326

См.: Кант И. Метафизика нравов… С. 303; Кант И. К вечному миру. С. 291.

Вернуться

327

См.: Кант И. Критика практического разума // Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 4. Ч. 1. М.: Мысль, 1965. С. 385–387.

Вернуться

328

Кант И. Метафизика нравов… С. 302.

Вернуться

329

См.: Там же. С. 136.

Вернуться

330

Поэтому он и пишет, что «при осуществлении этой идеи (гражданского общества. – Б. К.) (на практике) нельзя рассчитывать на иное начало правового состояния, кроме принуждения; именно на нем основывается затем публичное право» (Кант И. К вечному миру. С. 291). Или иначе: формирование народа (и его объединенной воли) – «это действие, которое может быть начато лишь с помощью завладения верховной властью…» (Кант И. Метафизика нравов… С. 303 и др.).

Вернуться

331

См.: Кант И. Метафизика нравов… С. 302 и др.

Вернуться

332

См.: Там же. С. 241.

Вернуться

333

Там же. С. 240–241.

Вернуться

334

См.: Ницше Ф. О пользе и вреде истории для жизни // Ницше Ф. Сочинения: в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1996. С. 164.

Вернуться

335

Кант, что вполне естественно для него, высоко ценил те примеры сокрытия «исторических оснований», которые давала сама история. Так, он с заметным одобрением пишет об английских «опекунах народа», которым удалось замаскировать характер государственного переворота 1688 г. Они смогли «приписать низвергнутому монарху добровольный отказ от управления» и сохранить видимость преемственности конституции. См.: Кант И. О поговорке… С. 94. Вместе с Кантом отдадим им должное: такая маскировка «исторических оснований», действительно, есть свидетельство огромного мастерства власть имущих, учитывая реальные события, составившие характер этого переворота, – вопиющее нарушение английской (неписаной) конституции и самих основ законности, самоуправство вступивших в сговор элит (когда, по словам Юма, большинством в семьсот человек было определено изменение в жизни десяти миллионов, которых никто ни о чем не спрашивал), наконец, приглашение заговорщиками иноземных интервентов для поддержки переворота, что по любым меркам трудно характеризовать иначе как акт национального предательства. См.: Юм Д. О первоначальном договоре // Юм Д. Сочинения: в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1996. С. 662. Однако спустя столетие после государственного переворота в Англии 1688 г., насыщенное великой работой критической мысли Просвещения и революциями, изменившими политический ландшафт планеты, успешное повторение блестящего маневра английских «опекунов народа» оказалось крайне затруднено. Французские революционеры, современники Канта, и не пытались его повторить. Кантовская «невозможность» Французской революции – в противоположность его признанию и принятию государственного переворота 1688 г. – тем в огромной мере и объясняется, что французы нарушили священные правила любой власти – правила сокрытия и забвения своих «исторических оснований». Это, а не само по себе публичное цареубийство, которое имело место и в Англии, сделало Французскую революцию «дьявольским злом».

Вернуться

336

Кант И. О поговорке… С. 95.

Вернуться

337

Такое предположение, говоря попутно, для Канта тоже весьма сомнительно, и он дает своим читателям следующий совет благоразумия: «…во всяком случае, нельзя принимать в расчет моральный образ мыслей законодателя…» (Кант И. К вечному миру. С. 291). Возможно, это кантовское более осторожное выражение известной политической максимы Юма – считать всех людей, и в первую очередь политиков, «плутами», хотя в действительности не каждый из них «плут». См.: Hume D. Of the Independency of Parliament // Hume D. Essays Moral, Political, and Literary / E.F. Miller (ed.). Indianapolis: Liberty Fund, 1985. P. 42.

Вернуться

338

«Полезной» в том смысле, в каком описывает полезные функции «парламентского монарха» Макс Вебер. Отметим, что ключевой из них, в исполнении которой монарха не может подменить никакой избранный президент, является сугубо «негативная» – функция ограничения борьбы политиков за власть самим фактом занятия королем высшей, хотя по существу и безвластной позиции в государстве. См.: Weher М. Economy and Society / G. Roth, C. Wittich (eds). Berkeley (CA): University of California Press, 1978. P. 1148.

Вернуться

339

Систематическое и теоретически фундаментальное различение «формы государства» («политической формы») и «формы законодательства и правительства» проведено Карлом Шмиттом. Он же подробно объясняет, почему различие между ними, как правило, игнорируется «буржуазным правом», иными словами, почему оно вынуждено «игнорировать суверена, будь этим сувереном монарх или народ». См.: Шмитт К. Учение о конституции (фрагмент) // Шмитт К. Государство и политическая форма / пер. О. Кильдюшова. М.: Изд. дом ВШЭ, 2010. С. 98.

Вернуться

340

См.: Канторович Э. Два тела короля. Исследование по средневековой политической теологии. М.: Изд-во Института Гайдара, 2014 (особенно главы 5 и 7).

Вернуться

341

См.: Raeff M. The Well-Ordered Police State and the Development of Modernity in Seventeenth- and Eighteenth-Century Europe: An Attempt of a Comparative Approach // The American Historical Review. 1975. Vol. 80. No. 5. P. 1221–1243.

Вернуться

342

Шмитт К. Учение о конституции (фрагмент). С. 163.

Вернуться

343

Кант И. О поговорке… С. 87.

Вернуться

344

Кант И. Метафизика нравов… С. 241.

Вернуться

345

О невозможности существования прав без обязанностей см.: Birch F. This Freedom of Ours. Cambridge: Cambridge University Press, 1937. P. 208 ff. Классическое представление корреляции прав и обязанностей дает Гегель. См.: Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. § 486. М.: Мысль, 1977. С. 327. В настоящее время в связи с проблемой экстерриториальности довольно активно обсуждаются так называемые универсальные права человека, отделенные от соответствующих универсальных обязанностей. См.: Skogly S.I. Extraterritoriality: Universal Human Rights without Universal Obligation // Research Handbook on International Human Rights Law / S. Joseph, A. McBeth (eds). Cheltenham (UK): Edward Elgar, 2011. P. 71–96. Я не могу сейчас углубляться в эту специальную тему, но скажу, что мне страшно представить то, что может произойти с Европой в ходе и в результате нынешнего миграционного кризиса, если принцип «права без обязанностей» будет действительно взят на вооружение европейскими законодателями.

Вернуться

346

См.: Agamben G. State of Exception / transl. К. Attell. Chicago: University of Chicago Press, 2005. P. 40.

Вернуться

347

См.: Aquinas Thomas St. On Kingship. To the King of Cyprus

(49) / transl. G.B. Phelan. Toronto: The Pontifical Institute of Medieval Studies, 1949. P. 27.

Вернуться

348

В главе 8 более раннего сочинения «О духе Конституции» Сен-Жюст делает очень тонкое замечание такого рода, что при конституции монарх может не «править», а только «управлять». В этом и есть намек на необходимость различения «формы государства» и «формы управления», которое мы обсуждали выше. См.: Regicide and Revolution. R 124 (примеч.).

Вернуться

349

Кант И. О поговорке… С. 90.

Вернуться

350

См.: Там же.

Вернуться

351

См.: Кант И. Метафизика нравов… С. 243, 244–245.

Вернуться

352

Saint-Just: 27 December 1792 // Regicide and Revolution. P. 176. Все предыдущие аргументы Сен-Жюста приведены по его речи от 13 ноября 1792 г. См.: Saint-Just: 13 November 1792 // Ibid. Р. 120–127.

Вернуться

353

Кант И. О поговорке… С. 93.

Вернуться

354

Великолепной иллюстрацией таких операций забывания-переодевания является история «символа Бастилии», написанная Гансом-Юргеном Лузебринком и Рольфом Рейхардтом. См.: Lüsebrink H.-J., Reichardt R. The Bastille: A History of a Symbol of Despotism and Freedom. Bicentennial Reflections on the French Revolution / transl. N. Schürer. Durham (NC): Duke University Press, 1997. Esp. Editors Introduction and ch. 4.

Вернуться

355

Foucault M. Is It Useless to Revolt? // Philosophy and Social Criticism. 1981. Vol. 8. No. 1. P. 8.

Вернуться

356

Кант И. Метафизика нравов… С. 243 (примем.).

Вернуться

357

Там же. С. 245.

Вернуться

358

Я не берусь доказывать, что данное наставление есть, так сказать, политическое расширение того относящегося к частной жизни поучения честно сдавать злодею невинную жертву, которое Кант дает нам в эссе «О мнимом праве лгать из человеколюбия» (см.: Кант И. Собрание сочинений: в 8 т. Т. 8. М.: Чоро, 1994. С. 256–262), но параллель между первым и вторым напрашивается сама собой.

Вернуться

359

См.: Аристотель. Политика. 1260 а // Аристотель. Сочинения: в 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1983. С. 400.

Вернуться

360

Кант И. О поговорке… С. 90.

Вернуться

361

Там же. С. 89.

Вернуться

362

«…Практикой, – подчеркивает Кант, – называется не всякое действование, а лишь такое осуществление цели, какое мыслится как следование определенным, представленным в общем виде принципам деятельности» (Кант И. О поговорке… С. 61).

Вернуться

363

Некоторые исследователи, пытаясь изобразить отношение Канта к революциям как более «сложное» и содержательно «богатое», чем абсолютный нормативный запрет их, нередко ссылаются на его известные высказывания о Французской революции из «Спора факультетов». Там Кант описывает вызываемый ею у зрителей «отклик, граничащий с энтузиазмом», само выражение которого свидетельствует о наличии «морального начала в человечестве». См.: Кант И. Спор факультетов // Кант И. Собрание сочинений: в 8 т. Т. 7. М.: Чоро, 1994. С. 102. При этом проходят мимо тех относящихся к абсолютному запрету революций замечаний, которые Кант делает тут же, в том же параграфе, в котором речь идет об «отклике, граничащем с энтузиазмом»: «революционный путь» всегда «несправедлив», нельзя требовать «другого правительства, кроме такого, в лице которого народ участвует в законодательстве», «благоразумный человек» никогда не решится на «эксперимент», подобный Французской революции, и т. д. Кстати говоря, сам «энтузиазм» в качестве аффекта «не заслуживает полного одобрения, ибо аффект как таковой достоин порицания». См.: Там же. С. 102–104. Но важнее другое: Кант с самого начала заявляет, что Французская революция не интересует его как реальное событие. Точнее, она есть для Канта событие воздействия на «образ мышления зрителей», т. е. на то, как мыслят те безучастные, посторонние наблюдатели, которые не делают и не собираются делать что-либо для того, чтобы как-то на деле повлиять на ход (и возможный исход) революции. Все, чем они занимаются, – это любование возвышенностью собственного «образа мышления». Я не могу себе представить, каким образом это можно считать свидетельством «более позитивного» отношения Канта к революции, которая ведь только и существует в действительности как «реальное событие».

Вернуться

364

Тонкий и глубокий анализ кантовского «crimen immortale» в связи с производством «повествований о начале» см.: Zizek S. For They Know Not What They Do. L.; N.Y.: Verso, 2008. P. 203–209.

Вернуться

365

Такое значение открытости и публичности процесса над Людовиком Капетом очень убедительно показал Майкл Уолцер. См.: Walzer М. Regicide and Revolution // Social Research. 1973. Vol. 40. No. 4. P. 617–642.

Вернуться

366

Кант И. К вечному миру. С. 269–270.

Вернуться

367

См.: Кант И. Метафизика нравов… С. 267; Кант И. К вечному миру. С. 270.

Вернуться

368

См.: Кант И. О поговорке… С. 89, 95.

Вернуться

369

См.: Ницше Ф. К генеалогии морали // Ницше Ф. Сочинения: в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1990. С. 440.

Вернуться

370

Ницше Ф. Утренняя заря // Ницше Ф. Утренняя заря. Предварительные работы и дополнения к «Утренней заре». Переоценка всего ценного. Веселая наука. Минск; М.: Харвест – ACT, 2000. С. 74–75.

Вернуться

371

Кант И. Религия в пределах только разума // Кант И. Трактаты и письма. М.: Наука, 1980. С. 262–263 (примеч.).

Вернуться

372

Кант И. Критика чистого разума. М.: Мысль, 1994. С. 327.

Вернуться

373

Кант И. Религия… С. 106; Кант И. Предполагаемое начало человеческой истории // Кант И. Собрание сочинений: в 8 т. Т. 8. М.: Чоро, 1994. С. 79.

Вернуться

374

Суть деятельного стремления определяется переходом, пользуясь выражением Альбера Камю, от умозрительной «формулы “нужно было бы, чтобы это существовало” к формуле “я хочу, чтобы было так”» (Камю А. Бунтующий человек // Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. М.: Политиздат, 1990. С. 128).

Вернуться

375

Производность свободы от несвободы в качестве общего генеалогического «принципа» свободы верна лишь для современного мира, в который «для-себя-сущая свобода» уже исторически «введена». Там и тогда, где и когда свобода предстает, как писал Гегель, «еще как нечто природное», как некое специфическое и естественным образом данное состояние (данное обстоятельствами рождения, богоизбранностью или чем-то иным в этом духе), свобода и несвобода противостоят друг другу как всего лишь застывшие противоположности, не заключающие в себе динамики возникновения (новой) свободы из наличной несвободы. См.: Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. § 433, 482. М.: Мысль, 1977. С. 245, 324.

Вернуться

376

Конечно, в исторической действительности старая каузальность никогда не может быть отменена полностью, «старый мир» никогда не бывает разрушен «до основания», а новая каузальность и «новый мир» есть в лучшем случае лишь реорганизация элементов и форм, унаследованных от прошлого, отчасти поставленных в новые соотношения друг с другом. Весьма целесообразно не только исследования революций, но и философские рассуждения о «причинности свободы» начинать с воскрешения в памяти первых абзацев Предисловия к книге Токвиля «Старый порядок и революция», в которых он описывает то, как самое радикальное отрицание прошлого, которым была Французская революция, осуществилось посредством старых «привычек и идей» и привело к строительству «здания нового общества» именно из материала «старого общества». См.: ТоквилъА. де. Старый порядок и революция. СПб.: Алетейя, 2008. С. 5 и далее.

Вернуться

377

Кант И. Письмо Моисею Мендельсону 1766 г. // Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 2. М.: Мысль, 1964. С. 366.

Вернуться

378

Там же. С. 366–367.

Вернуться

379

Но и применительно к кантовской «коперниковской» революции мы видим справедливость общего вывода Токвиля, касающегося всех революций, о том, что совершаемый ими разрыв с прошлым всегда коррелирует с сохраняемой ими преемственностью с прошлым и обусловлен последней (см. примеч. 6 на с. 253). Что сие конкретно значит в случае «двусмысленного» отношения кантовской «критики» к старой метафизике, убедительно показывает Карл Америке. См.: Ameriks К. The Critique of Metaphysics: Kant and Traditional Ontology // The Cambridge Companion to Kant / P. Guyer (ed.). Cambridge: Cambridge University Press, 1996.

Вернуться

380

См.: Кант И. Критика чистого разума. С. 471.

Вернуться

381

См.: Bloch Е. The Principle of Hope. Vol. 1 / transl. N. Plaice et al. Cambridge (MA): MIT Press, 1986. P. 7.

Вернуться

382

Здесь не место разбирать, как такие изменения и реконцептуализации осуществляются самим Блохом. Отмечу лишь то, что многие его решения – именно с точки зрения историзма и обусловленности разума и форм действительности конкретным ходом праксиса (практиками освобождения) – не представляются удовлетворительными. Складывается ощущение, что у Блоха действительность-как-становление и разум-как-участник-становления есть нечто вроде философских истин вообще, противостоящих заблуждениям, изображающим действительность в качестве ставшего, а разум – в качестве ее созерцателя. Конечно, в некоем тривиальном смысле Блох прав в целом: не бывает столь застывшей действительности, в которой что-то как-то не менялось бы, поэтому и ее можно описать как «становление». Равным образом и самый созерцательный и «отрешенный от мира» разум как-то, даже стремясь избежать этого, «участвует» в происходящем в мире. Но тривиальная правильность таких умозаключений затемняет принципиальную разницу между эпохами становления мира как сознательно-активного «творения истории» некоторыми народными формациями, превратившимися на время в субъектов политической деятельности, и гораздо более продолжительными эпохами «конца истории», в которые она принимает форму эволюции, происходящей именно по законам ставшего (пусть и при «незаметном» накоплении «побочных эффектов», потенциально способных в неопределенном будущем пустить ее под откос). Для таких эпох господства ставшего созерцательный разум адекватен, сколь бы это ни удручало социальных и философских критиков и как бы они ни изобличали его «абстрактность» и его мнимую «вневременную» природу. Но именно такой «абстрактный» и «вневременной» созерцательный разум (не перестающий быть таковым вследствие иногда обнаруживаемой им склонности к социальной инженерии) есть практически истинный разум «абстрактных» эпох «окончившейся» (до поры до времени) истории. И в этом – суть трагедии диалектических социальных и философских критиков в такие эпохи.

Вернуться

383

В той мере и постольку, в какой и поскольку свобода становится нравственно должным, а это происходит именно в условиях Современности, на нее переносится свойство делить и разделять. Свобода, пишет Зигмунд Бауман, «…отнюдь не принадлежность, не достояние самого индивида, а свойство, связанное с определенным различием между индивидами… она имеет смысл лишь в оппозиции какому-то иному состоянию, прошлому или нынешнему». Соответственно, «свобода родилась как привилегия и с тех пор всегда ею оставалась. Свобода делит и разделяет» (Бауман 3. Свобода. М.: Новое издательство, 2006. С. 20, 22). Однако нужно уточнить, что досовременная свобода не столько сама «делила и разделяла», сколько являлась следствием (вспомним Гегеля) «природных» (уже данных, наличных) различий и разделений. Самостоятельную способность «делить и разделять» свобода получает от мира, в котором она признана в качестве должного, и в этом тоже проявляется нераздельность свободы и зла.

Вернуться

384

См.: Bloch Е. The Spirit of Utopia / transl. A.A. Nassar. Stanford (CA): Stanford University Press, 2000. P. 278.

Вернуться

385

Сходное с этим рассуждение Славоя Жижека, повлиявшее на мой подход к данному вопросу, см.: Zizek S. Class Struggle or Postmodernism? Yes, please // Butler J., Laclau E., Zizek S. Contingency, Hegemony, Universality: Contemporary Dialogues on the Left. L.; N.Y.: Verso, 2000. P. 111 ff.

Вернуться

386

См.: Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. § 385. С. 32.

Вернуться

387

См.: Там же. § 539. С. 355.

Вернуться

388

Bloch Е. The Spirit of Utopia. P. 187.

Вернуться