Аргирвита

XXX

Всадники один за другим проследовали за стены и тяжёлые створки тут же закрылись. Конь Арины, выбивая копытами размеренную дробь по каменной мостовой, шагал рядом с конём Актаны. Улица, довольно широкая и просторная, по которой раньше могли свободно продвигаться в ряд пять лошадей, теперь с обеих сторон была заставлена повозками беженцев, стекающихся в Кинёв под защиту крепостных стен. Сейчас, прижимаясь друг к другу, умещалась только пара лошадей.

Арина усталым взглядом посматривала по сторонам, оценивая город. Высокие дома выстроены из камня и аккуратно выбелены, лишь изредка попадались деревянные постройки, но они поражали воображение своими резными узорами.

Коренные жители города узнавали Тефана и Актану и приветливо махали руками. Актана всякий раз отвечала лёгким поклоном головы. В другой раз она улыбнулась бы на приветствие, но сейчас всем не до улыбок, враг приближается, и лица жителей выказывали какое-то спокойно-тревожное выражение.

— Раньше всё здесь было по-другому, — с нотками сожаления произнесла Актана. — Чистые улицы, приветливые лица. А теперь — видишь что!

Арина ничего не ответила, всё это она уже наблюдала в Урании. Всадники пересекли площадь и остановились возле большого здания — это дворец. Про себя девочка отметила, что он напоминает дворец в Итарке, да и в Трон-граде, пожалуй: такое же множество каменных ступеней, ведущих к парадному входу, такие же высокие колонны. Разве что башня отличается по своей конструкции: круглая, с высокой куполообразной крышей, покрытой глиняной красноватого цвета черепицей. На самом верху — маленькая башенка, чем-то напоминающая беседку. Большие окна этого дворца располагались таким образом, что через них можно увидеть любую часть города.

Тефан, прихрамывая, поднимался по ступеням. Арина и Актана следовали за ним, Добромир и Баяр, что-то между собой обсуждая, шли последними. Пройдя уже больше половины лестницы, Арина воскликнула:

— Архегор!

Навстречу быстрыми шагами приближался старец. Девочка, перепрыгивая через ступеньку, обогнала Тефана.

Архегор обнял Арину, потом оглядел её с ног до головы — не ранена ли она — и снова прижал к себе.

— Девочка моя, я так переживал!

— Ничего, всё нормально. Мы уже здесь, живы и здоровы!

— Тефан, Актана! Как же вы повстречали Добромира посреди такой широкой степи?

— Судьба, наверное, — пожал плечами дониец.

— Добромир, Баяр, — Архегор положил руки на плечи воинов. — Рад, что мы снова вместе. Рад. Идёмте, друзья, к Танасу, сообщим ему добрые вести.

— Идём, идём скорее, — поторопила Актана. — Я так хочу увидеть своего отца!

Она взяла старца под руку, и все направились к входу во дворец. Они прошли к высокой резной двери, по обе стороны которой стояли два стражника с копьями. Завидев Актану и Тефана, они явно обрадовались, хотя и не подали вида: служба — есть служба. Путники вошли в здание и через длинный широкий коридор направились к лестнице ведущей на второй этаж.

— Я, пожалуй, переоденусь, — сказал Тефан. — А то весь в крови, не хочу в таком виде появляться перед царём.

— Хорошо, Тефан. Танас в своей комнате, мы пойдём к нему, — сообщил Архегор.

Дониец уверенно свернул в одну из боковых дверей. Арадийцы отметили, что он неплохо ориентируется во дворце.

— Почему ты так долго не приходил к нам, Архегор, — спросила Актана. — Года четыре, наверное, не был?

— Четыре с половиной. Не мог я раньше, всё какие-то дела да дела.

— А в Кинёве ты давно?

— Совсем недавно, с сегодняшнего утра. Мы разговаривали с твоим отцом, потом я вышел в зал и случайно увидел вас из окна, — старец остановился и посмотрел на Актану. — Твой отец думает, что вы погибли, он просто убит горем.

— Тогда скорее, идём скорее! — заспешила она.

Открыв ещё одну дверь, Арина так и ахнула — они оказались в большом круглом зале. Его стены украшал причудливый орнамент, огромной высоты купол возвышался над головой. Солнечный свет, наполняя весь зал, создавал ему вид лёгкости и воздушности. Посредине, на возвышении, находился царский трон.

Актана заметила изумление девочки и смотрела не неё с улыбкой.

— Нравится?

— Да, такого я ещё не видела. Какая красота!

— Ладно, Арина, мы с тобой потом сюда вернёмся, а сейчас идём к отцу, его нужно поскорее утешить.

Актана взяла девочку за руку и повела. Они прошли через весь зал и, открыв дверь, оказались в широком коридоре. С одной стороны в окнах открывался вид на город, на другой стороне располагались комнаты. Актана прошла к одной из дверей и открыла.

— Отец! — радостно воскликнула она и бросилась в помещение.

Девочка и арадийцы стояли возле порога и, улыбаясь, наблюдали, как радуются встрече дочь и отец.

— Актана, дочка моя, ты жива! А Тефан где? Он жив?

— Да, жив! Он сейчас придёт!

— Актана, — Танас ещё раз прижал к себе дочь.

Потом он отпустил её и направился к арадийцам.

— Добромир! Дай-ка я на тебя посмотрю! Вырос, возмужал! Статный воин! Архегор успел немного рассказать о том, как вы с Баяром сражались в Урании. Баяр! — Танас протянул руку арадийцу. — Рад видеть тебя!

Девочка стояла перед Архегором, держа шлем в руках. Царь Донии остановился перед ней, оглядел с ног до головы, прикоснулся к уранийской ленте на шлеме.

— Арина.

— Да, — уверенным голосом ответила она. — Здравствуйте!

— Здравствуй, здравствуй! — на губах Танаса появилась улыбка. — Я смотрю, ты девочка решительная! Такая не пропадёт за «Здорово живёшь»! Да ещё и красавица какая!

Она так и зарделась от его слов.

— Что же мы стоим в дверях-то, проходите! — как-то по-домашнему засуетился Танас. — Сейчас придёт мой сын и…

Он не договорил. В комнату, чуть прихрамывая, вошёл Тефан. На плечах чистый белый плащ, в руках шлем, отсвечивающий серебром.

— Тефан, сын мой! — Танас пошёл ему навстречу. — Дай-ка я тебя обниму!

Добромир и Баяр переглянулись: как же так, сын царя Донии и молчал всё это время?

— Что с ногой? Серьёзная рана? — спросил Танас.

— Нет, отец, так — царапина. Заживёт скоро.

Тефан прошёл к арадийцам и остановился перед ними.

— Как же так, Тефан? — в голосе Добромира едва заметно, но всё-таки слышалось возмущение. — Почему ты не сказал нам, кем являешься на самом деле?

— Я раньше ни разу не видел вас, ни тебя, Добромир, ни тебя, Баяр. Мне хотелось получше узнать, что вы за воины. Простите меня друзья за молчание. Но теперь я точно знаю, что без сожаления отдам свою жизнь за каждого из вас. — Тефан протянул руку арадийцам ладонью вверх. — Мир?

Добромир взглянул на Тефана, на его руку и вложил свою ладонь в ладонь донийца.

— Мир!

Баяр положил свою руку сверху, посмотрел на Тефана, потом на Добромира:

— Как мальчишки прямо.

Они дружно рассмеялись.

Архегор и Танас, ничего не понимая, смотрели на них и понимали только одно: трое воинов теперь друзья навеки.

— Как же ты, Актана, оказалась с Тефаном в обществе арадийцев? — спросил Танас.

— На наш отряд сначала тафгуры напали. Мы дрались с ними, половину отряда потеряли сразу. Потом поехали дальше, но встретились эти ужасные обскуры… Я уже с жизнью прощалась, когда появился Добромир, — девушка посмотрела на арадийца и слегка засмущалась. — И Баяр тоже. Они нас и выручили.

Тефан подмигнул отцу и едва заметно кивком головы указал на Актану и Добромира. Но царь Донии по голосу дочери и сам догадался — здесь зарождается любовь. Танас пристально посмотрел на дочь, она ещё больше засмущалась и всплеснула руками.

— Да ну вас! Пойдём, Арина, в баньке попаримся. Ты любишь париться?

— Конечно! Идём!

Так и держась за руки, они вышли из комнаты.

— Хорошее предложение дочь высказала. Давайте мы тоже в баньку отправимся. Похлещимся веничками как следует, потом подкрепимся и обсудим нашу ситуацию.

Актана и Арина накупались и хорошенько попарились в бане, затем, по просьбе девочки, вернулись в Круглый зал. Они переоделись в белые рубахи и цветастые сарафаны, и теперь их было трудно представить в доспехах, шлемах и с мечами в руках. Арина стояла в центре зала и смотрела на возвышающийся купол-потолок, на груди у неё сияла «Аргирвита». Актана тоже смотрела ввысь, хотя видела это ежедневно и привыкла к такому великолепию.

— Да! — не переставала восхищаться девочка. — Вот это да!

— Ты же была в Трон-граде, разве ты не видела собор? Там купол намного больше. Я всего лишь раз заходила в него, ещё совсем маленькой, но всё равно запомнила на всю жизнь.

— Мне некогда было глядеть по сторонам. Сначала я совсем не понимала, где нахожусь, а потом мы выходили из города ночью, так что собор я не видела.

— Ну ничего, посмотришь ещё.

Арина села на царский трон. Болтая ногами, она хитренько взглянула на девушку.

— А ты Добромира любишь?

Актана даже застыла от такого вопроса и почувствовала, что краснеет.

— С чего ты взяла?

— Я же видела, как ты смотришь на него, у тебя сразу становится такое умилённое лицо.

— Ну и что! Подумаешь!

— Как это, ну и что? Значит, вы поженитесь, свадьба будет!

— Арина, а тебе сколько лет?

— Тринадцать… почти. И что из этого?

— Я в твои годы о свадьбах не думала, — назидательно сказала девушка.

— А я и не думаю, это ты думаешь, — тут же выпалила девочка.

Актана даже не нашлась что ответить и демонстративно отвернулась. Потом снова повернулась:

— Ты уже долго находишься рядом с Добромиром… А какой он?

— Ну, во-первых, добрый. Ещё он открытый, знаешь, с ним просто. Вот Баяр, например, сдержанный, лишний раз и слова не скажет, а с Добромиром о чём угодно можно болтать. Что ещё? Решительный он, соображает быстро, правду сразу говорит, не то, что брат твой. Тефан, мне кажется, скрытный.

— Да нет, он не скрытный. Просто ему важно сначала всё обдумать хорошенько, проверить обстоятельно, потом уже он делает выводы. Он очень честный, зря ты так о нём думаешь.

— Я и не думаю о нём ничего такого, просто считаю, что если Добромир что-то решит, то сразу скажет. Кстати, ты помнишь Антрия? Ты же видела его, когда приезжала в Трон-град.

— Антрия? Сына уранийского царя? Да, я помню его, только не отчётливо. Помню, Антрий, Баяр и Добромир постоянно прятались от меня, а я ходила по комнатам дворца, искала их.

— А как Добромира и Антрия дразнила, помнишь?

— Я? Дразнила? — на губах девушки появилась улыбка. — Нет.

— Ты их циклопами называла за то, что у них фингалы под глазами были. Они подрались сразу.

— Циклопами? Ха-ха-ха! Нет, этого я точно не запомнила!

— Было, было такое. Тогда дразнила, а теперь влюбилась, да ещё и краснеешь!

— Ну ладно, хватит, не краснею я, — снова засмущалась Актана.

— Краснеешь, краснеешь!

— Ах, так! Сейчас я тебя за косу твою затаскаю!

Арина быстро спрыгнула с трона и отбежала в сторону.

— Догони сначала!

— И догоню!

Танас стоял в дверях и смотрел, как они носятся по залу и хохочут во весь голос.

«Да, Актана влюблена, — подумал Танас. — Что ж, её время пришло. Вот она сила любви: ни война, ни пожарища ей нипочём. Сила Жизни — сильнее самой Смерти!»

Арина, убегая от Актаны, пробежала по трону и, хохоча, теперь бегала вокруг него. Актана — за ней.

«Вот что значит детство! Что трон, что обыкновенный стул — всё едино. Нет для детства никаких забот, жизнь всегда хороша. Что ж, так оно и должно быть. Пусть продлится для Арины это радостное время».

Арина с разбега плюхнулась на сиденье трона, Актана устроилась рядом. Они сидели и смеялись, взявшись за руки.

— Ой! — воскликнула Актана. — Отец!

Перестав смеяться, они направились к царю.

— Идём, хохотушки, — улыбнулся Танас. — Все уже в столовой, только вас и дожидаемся.

Войдя в небольшой зал, Танас занял место во главе стола. Арина уместилась возле него и рядом с Тефаном, Актане осталось место напротив девочки, рядом с Добромиром. Во время обеда все пребывали в серьёзной задумчивости, ели молча и не торопясь. Донийский царь время от времени поглядывал на «Аргирвиту», видимо, Архегор успел ему рассказать о величии амулета. Когда обед завершился, Танас обратился к девочке.

— Арина, можешь передать мне свой амулет?

— Конечно, — девочка сняла с шеи цепочку и положила перед царём.

Танас бережно взял «Аргирвиту» в руки. Он долго смотрел на неё, ничего не говоря, но при этом лицо его отметило такое выражение, будто именно сейчас он понял, что такое Счастье.

Донийский царь поднялся, подошёл к девочке и бережно надел на Арину это величайшее творение человека. Затем он вернулся на своё место и теперь молчал, борясь с волнением, охватившим его.

— Тефан, — нарушил тишину Добромир, — расскажи, что происходит в Донии.

Взгляд донийца стал жёстким. О том, что происходит в стране, говорить было нелегко.

— В самом начале лета тафгуры внезапно напали на приграничные города. Они захватили их, разрушили всё, что можно разрушить, и сожгли всё, что могло гореть. Об этом рассказали те немногие жители, которые смогли уцелеть в той кровавой резне. И главное мы даже не подозревали, что тафгуры могут напасть такими силами. Отряды наших разведчиков заходили далеко в тугурийские земли, но никаких приготовлений Кседора к войне так и не заметили. Пока мы опомнились, пока собрали дружину, уже половина Донии оказалась в руках тафгуров. Мы вступили с черноплащниками в большое сражение и, хотя наша дружина была меньше по численности, уже теснили тафгуров, но тут появился этот «Вудлак»— Кседорский талисман… Вы уже знаете, что это такое, и можете представить, что он натворил… Большая часть дружины полегла в поле. Лучшие наши воины сражались тогда с Каригонтом и пали от его меча… И города наши держались только до тех пор, пока снова не появлялась эта «Голова дракона».

— «Вудлак» постоянно находился в Донии? — спросил Архегор.

— Не знаю. Но он появлялся именно тогда, когда тафгуры не могли ничего предпринять против нас. Теперь он точно появится в Кинёве.

— Может и не появится, ведь Каригонт не так давно был убит в Итарке.

— Как в Итарке? — удивился Танас. — До Урании ведь очень далеко, как он так быстро туда добирался?

— Мне кажется, я знаю ответ на это. Его переносил ящер.

— Какой такой ящер? — удивились донийцы.

— Крылатый, — пояснил Добромир. — Огромный дракон, весь в железе — ни стрелой, ни копьём не прошибёшь! Мы с ними дрались в Итарке. Двоих этих тварей сожгли. Спасибо Арине за это, без неё точно бы не справились. Ещё один чуть не разорвал девочку. Хорошо, что водяные подоспели, утопили его в болоте.

— Да, дела-а, — протянул Танас удивлённо. — Мы их не видели.

— Вот и хорошо, что не видели, сроду бы не видеть такие морды, — проговорил Баяр.

— Постойте! — воскликнул Танас. — Ведь вы сказали, что Каригонт убит, значит «Вудлака» больше нет и в Кинёве он не появится!

— Не совсем так, — пояснил Архегор. — Каригонта нет, но сам «Вудлак» не уничтожен. Кседор найдёт ему другого владельца. Вопрос только в том, как скоро он это сделает, и где объявится эта «Голова дракона».

Появившееся было выражение радости на лицах донийцев тут же исчезло. Гнетущая тишина опустилась на плечи, заставляя склонить головы.

— Сегодня к вечеру последние остатки нашего войска, которые держали тафгуров на подступах Кинёва, войдут в город. Значит, уже завтра черноплащники будут перед стенами, — рассуждал Танас, подперев голову рукой. — У нас не хватит воинов, чтобы защитить город. Я уже давно послал гонца к Яныку, моему наместнику на севере Донии, чтобы он собрал там ещё один отряд, но вестей от него никаких. Да и кого он сможет собрать? Все воины уже здесь.

— Не хочу расстраивать ещё больше, — Архегор поднялся из-за стола и подошёл к Танасу. — Но я должен сказать то, что слышал от тафгуров.

Удивлённые взгляды обратились в сторону Архегора.

— Да-да, от тафгуров. Я хорошо знаю повадки черноплащников, поэтому они приняли меня за своего. Накинув на плечи чёрный плащ, я приблизился к одному из отрядов, послушать, что они говорят, и среди всякой самовосхвалённой чепухи услышал одно слово, которое они выговаривали с уважением, граничащим со страхом: они говорили про какого-то кузнечика. Я осторожно допытывался, но так и не догадался, что это означает. Впрочем, как я понял, они сами толком ничего не знают. Ясно только одно — тафгуры возлагают на него большие надежды: «Будет кузнечик, будет лёгкая победа» — говорили они.

Все призадумались, пытаясь определить, что может скрываться за этим словом.

— Может быть, это катапульта какая-нибудь новая, — предположил Тефан. — Катапульта, если смотреть на неё сбоку, очень похожа на кузнечика.

— Может быть, — проронил Баяр. — А может, того ещё хуже — какая-нибудь очередная тварь Кседора из раскопок.

— Из каких ещё раскопок? — Тефан смотрел на арадийца с недоумением.

— Из таких, откуда и ящеры взялись, и Феррита — змея железная тридцатиметровая. Как Архегор говорит, Кседор оживляет древних чудищ.

Танас и Тефан снова переглянулись. Они не видели ни ящеров, ни Ферриту, и совершенно не могли себе представить, что такая жуть вообще может существовать.

— Что бы то ни было, нужно думать о том, как защитить город, — сказал Танас. — Если падёт Кинёв, то погибнет вся Дония, потому как больше нашу страну защищать просто некому.

— Нашей целью должна быть не только защита Кинёва, — твёр-дость голоса прозвучала в словах Архегора. — Мы должны здесь, под стенами города не только остановить, но и уничтожить всё войско тафгуров.

— Как! Как ты себе это представляешь! — взорвался Танас и быстро заходил по комнате. — Нас мало! Тафгуров больше в три раза! Нам даже обороняться сложно!

— Именно поэтому мы должны атаковать черноплащников сами, — спокойно произнес Архегор.

— Атаковать? — Танас застыл на месте, не зная что ответить. — В своём ли ты уме, старик?

— В Урании у тафгуров тоже был трёхкратный перевес. Но уранийцы буквально разгромили черноплащников!

Танас остановился посреди комнаты.

— Трехкратный, говоришь… Разгромили…

— Да, уранийцы победили. Почему же донийцы не смогут этого сделать? Посмотри, Танас, какие у нас воины! — старец движением руки обвёл всех присутствующих… — Смелые, сильные, умные! Неужели мы не придумаем, как разбить тафгуров, а?

— Эх, Архегор, светлая ты голова. Верно ты говоришь, как всегда, верно. Нужно просто хорошенько подумать.

— Ну, просто может быть и непросто, — заметил старец, — но думать надо.

— Может снова «черепаху» применить? — со знанием дела вмешалась в разговор Арина.

— Что? Какая ещё черепаха? — изумился Тефан.

— Потом объясню, — сказал Баяр. — Но я считаю, что этот приём здесь не поможет, — он обращался больше к Добромиру и Архегору, потому как донийцы вообще не слышали об этом. — У пеших воинов Донии щиты круглые, построить «черепаху» с ними просто нет возможности.

— Да, я с тобой согласен, — подтвердил Добромир. — Даже если успеем собрать щиты, как в Урании, то воинам предстоит сначала привыкнуть к обращению с ними, а уже потом учиться построению «Черепахи». На это у нас совершенно нет времени.

— Тогда я не знаю, — вздохнула девочка. — Хотя…

— Продолжай, Арина, — глаза старца хитренько засветились. — Расскажи нам про кого-нибудь из древних, когда ещё на мечах сражались.

На губах Баяра и Добромира заиграли улыбки. Они сразу вспомнили Уранию, когда девочка рассказывала об истории Древнего мира и про «черепахи». Донийцы не понимали причины их веселья, но настроение у них тоже приподнялось.

— Ну ладно, расскажу что знаю. О древних! — Арина специально сделала ударение на последнем слове.

— Что, опять какие-нибудь раскопки? — спросил Тефан.

Взрыв смеха арадийцев разлетелся по комнате. Добромир и Баяр хохотали, чуть не падая со скамейки, Арина держалась за живот. Архегор сначала сдерживался, но потом смеялся вместе со всеми. Из донийцев никто ничего не понимал, но, поддавшись настроению арадийцев, тоже захохотали. Когда смех начал затихать, Тефан спросил:

— А кто же, всё-таки, древние?

— Мы! — Добромир обвёл рукой всех за столом.

— Почему же это мы древние? Кто это сказал?

— Арина так говорит. Потому что мы на мечах сражаемся.

— Не понял, а чем же ещё сражаться?

— Да-к, дубинами, — усмехнулся Добромир.

Новая волна смеха накрыла ещё сильнее. Сдержаться было просто невозможно. Громче всех смеялся сам Тефан. Вдобавок ко всему, он ещё поднял руку и покачивал ею, словно угрожал увесистой дубиной. Насмеявшись вдоволь, все мало-помалу успокоились. Актана и Арина рукавами вытирали выступившие слёзы, Танас поглядывал по сторонам: прилично ли ему, царю, было так смеяться? Но потом решил: «Чего уж там, давно так не веселился».

— Танас, — обратился к царю Архегор, — давайте пройдём в твою комнату, там всё и обсудим.

— Да, конечно. Все идём наверх, в моей комнате будет удобнее.

Архегор подошёл к девочке.

— Арина, расскажи всё, что знаешь. Мне кажется, ты сыграешь одну из первых ролей в предстоящем сражении.

Все вышли из зала-столовой и направились по коридору вслед за Танасом. Добромир на полпути остановил старца.

— Архегор, когда мы шли в Кинёв, то встретили воинов с волчьими шкурами за плечами. Они нас здорово выручили.

— Я знал, что они вам помогут, поэтому попросил их найти вас. Славные воины, верно?

— Да, это верно, отчаянные парни. Кто они такие?

— Не время сейчас об этом говорить, Добромир. Когда-нибудь узнаешь сам.

Добромир посмотрел на старца долгим взглядом.

— В последний раз, когда я видел их, один из воинов просил тебе передать… Они потеряли восьмерых.

Лицо старца после этой фразы словно окаменело. Архегор молча отвернулся в окно.

— Их было всего двадцать, — тихо произнёс он. — Сразу восемь…

Архегор повернулся к арадийцу.

— Ты иди. Там тебя ждут. Придумайте, обязательно придумайте, как уничтожить тафгуров. Иди, а я прилягу ненадолго… Притомился я что-то.

Добромир поспешил вслед за остальными и оглянулся. По коридору медленной походкой удалялся старец…

Арадиец вошёл в комнату Танаса. Все уже собрались и расселись за столом.

— А где Архегор, вы же вместе отстали? — спросил Баяр.

— Он ушёл отдыхать, сказал — устал очень.

Баяр взглянул на товарища с некоторым удивлением.

— Ни разу не слышал от него таких слов.

— Я тоже не припоминаю.

Арина поднялась со стула, чтобы видеть всех присутствующих.

— Давайте, я расскажу вам, что знаю. Мне кажется, это будет поучительно. В школе по истории дре… просто по истории, мы изучали одного полководца. Его звали Александр Македонский, — Арина видела, что её внимательно слушают, и с энтузиазмом продолжила. — Между прочим, его считали Великим полководцем своего времени. Так вот, он завоевал чуть ли не полмира, но дело не в этом. Один раз его войско, которое насчитывало тридцать или сорок тысяч воинов — точно не помню — выступило против войска царя Дария, у которого было… Сколько вы думаете, было воинов у Дария? — сейчас Арина представляла себя чуть ли не учителем, и ей было забавно наблюдать, как её слушают взрослые люди.

— Семьдесят тысяч, — наобум предположил Тефан.

— Нет, больше.

— Девяносто.

— Больше.

— Сто тридцать, — сказал дониец.

— А вот и нет. Двести пятьдесят тысяч человек! — заявила девочка. — И что вы думаете, кто победил?

— Конечно Дарий, — уверил Тефан. — Кто же ещё.

— А вот и нет! Александр победил!

— Не может этого быть, — теперь уверял Танас.

— Вы думаете, что я вру? — обиделась девочка. — Не вру, я ещё фильм про Македонского смотрела по дивидишнику!

— Ну если только в горах бились, то это возможно, — вставил Тефан.

— И не в горах вовсе, а вообще в голой пустыне. Там ещё пыль такая поднялась, что ничего почти видно не было.

И донийцы, и арадийцы молчали, осмысливая услышанное. Слова девочки «Сама смотрела» и особенно непонятное «По дивидишнику» убеждали их в том, что всё могло происходить на самом деле.

— Какое же построение было в дружине Александра? — уже без иронии спросил Тефан.

— Вот в этом и заключается суть разговора! — с неким апломбом произнесла девочка. — Он строил фаланги и даже разбивал ими «черепахи»!

Арадийцы переглянулись. Силу и возможности построения «черепахи» они уже знали.

— Дайте мне лист бумаги, я нарисую.

Танас быстро выложил перед ней бумагу и карандаш.

— Сама фаланга строится в виде четырёхугольника, — девочка рисовала и комментировала. — Если смотреть сбоку, то в этом ряду человек десять, наверное, а в длину — не знаю, много. Первые несколько рядов — копьеносцы, за ними находятся воины с мечами. — Арина нарисовала несколько человек, состоящих из палочек-ручек-ножек, и кружочков вместо голов, потом дорисовала копья. — Копья должны быть очень длинные. А щиты, кстати, у них тоже круглые были.

Воины сгрудились вокруг рисунка и внимательно его изучали.

— А ведь в этом что-то есть! — сказал Добромир.

— Да, определённо, — согласился Тефан. Удар копьями всегда силён, да если ещё сразу по всему фронту! Так можно опрокинуть даже большое войско.

— Такое длинное копьё один воин не удержит, — определил Баяр. — Его придётся держать вдвоём или втроём. А если под копьями пригнуться? Тогда, подойдя вплотную, можно разбить эту фалангу.

— Значит, в первых рядах должны находиться воины с короткими копьями, ими легко орудовать, — высказал своё мнение Тефан.

— Верно говоришь, они сразят тех, кто прорвётся к первому ряду, — согласился Добромир.

— Ещё одно, — заметил Баяр. — Если копьеносцы будут убиты стрелами или ранены, то воины задних рядов должны успевать занять их места. Строй не должен разрушаться.

— Нужно определить слабое место. Нарушение строя, это понятно. Что ещё?

— Если с тыла зайдёт конница, то разобьёт фалангу — это, пожалуй, самое слабое место.

— Да, согласен, — произнёс Тефан. — Над этим нужно серьёзно подумать.

— Ну что, парни, — Добромир посмотрел на Тефана и Баяра, выдерживая паузу. — Мне кажется, мы нашли тафгурам весёлый подарочек!