Политические деятели викторианской Англии

Джордж Гамильтон-Гордон, граф Абердин

Лорд Абердин происходил из древнейшего шотландского рода Гордонов, который брал начало от шотландских королей древности. Поколения Гордонов сложили свои головы в войнах и заговорах и их имена сохранились на пропитанных кровью страницах истории Шотландии. Позднее один из гордонов женился на сестре Карла II Стюарта и дочери казнённого Карла I. Считалось, что над Гордонами тяготеет родовое проклятие. Во всяком случае, лорд Байрон, Гордон по матери и кузен Абердина, непреложно в него верил.

Джордж Гордон родился в Эдинбурге. Он был первенцем из семи детей Джорджа и Шарлотты (урождённой Бэйрд) Гордон. Получил предварительное образование в Барнете и Парсонс Грин в Лондоне, а затем в престижной школе в Хэрроу, где учился одновременно с Пилем и Байроном, но поступил туда раньше их. Он очень рано осиротел. Его отец упал с лошади и погиб в 1791 г., а в 1795 году лорд Джордж потерял мать. Хотя был жив его дед, третий граф Абердин, ему был назначен опекун Дандес, член правительства Питта-младшего, и сам премьер-министр. Согласно шотландским законам они назывались его стражами (guardians). В 1801 году, когда Джорджу было 17 лет, он потерял и деда, став графом Абердином. Земли, которые он унаследовал, располагались на севере страны. Они были обширными, но неплодородными, поэтому особого богатства молодой граф не получил. В 1800 году он поступил в колледж св. Иоанна в Кембридже, но проучился там всего год. После смерти деда он уехал в свои поместья и как представитель знати получил степень магистра искусств (то есть диплом об успешном окончании университета) в 1804 году без экзаменов.

Затем лорд Абердин отправился в длительное путешествие по Европе. Он посетил неоднократно свою любимую Грецию, произвёл там изыскания и спонсировал, говоря современным языком, раскопки. В 1802 году Британия заключила с Францией Амьенский мир, и граф отправился в Париж, где встретился со многими деятелями этой страны, в том числе и с Наполеоном. Затем он вновь вернулся в Грецию и продолжил путешествие. Вместе с лордом Элгином он коллекционировал античные скульптуры, который тот вывез в 1806 году в Британию (мраморы Элгина). Позже этот мрамор стал основой античной коллекции Британского музея. В 1809 году кузен Абердина лорд Байрон написал стихи, в которых писал о «путешествующем шотландском тане (то есть князе, графе) Абердине Афинском», который вместе с лордом Элгином вывез скульптуры Фидия, чтобы украсить ими свои лондонские гостиные.

В 1805 году Абердин вернулся в Британию. Здесь он основал Афинское общество и позже написал историю Трои. В том же году он женился на леди Кэтрин Гамильтон, дочери шотландского аристократа Гамильтона, лорда Аберкорна. Он очень любил её и страшно горевал, когда она умерла в 1812 году от туберкулёза. В этом браке у него было трое детей, ему довелось пережить и похоронить их. Это наложило отпечаток на характер графа, меланхолический и мечтательный. После свадьбы он вместе со своей молодой женой отправился в свои шотландские поместья. Лорд Абердин был потрясён нищетой своих арендаторов и увлёкся изучением агрономии и мелиорации[113]. Он немало сделал для обогащения почвы и улучшения жизни людей, которые её обрабатывали. Абердин приказал заняться расчисткой пустошей и разведением улучшенных пород овец. Однако эти инновации не подняли его престижа, не принесли ему и богатства, скорее разорили.

В конце 1805 года он вернулся в Лондон и был введён в палату лордов, став полноправным пэром. Согласно Акту об Унии 1707 года, шотландские пэры не становились наследственными лордами Великобритании и членами верхней палаты, но избирались шотландскими лордами. Абердин стал таким выборным пэром. Его друг и наставник Питт-младший обещал ему пэрство Соединённого Королевства, что автоматически давало ему и его потомкам мужского пола членство в палате лордов. Своё обещание он не успел выполнить и лорд Абердин стал наследственным пэром только в 1814 году.

После смерти своей жены лорд Абердин решил отвлечься и более активно заняться политикой. Его кандидатура обсуждалась в качестве возможного посла в Россию, но министр иностранных дел лорд Каслри решил направить его в Австрию с чрезвычайными полномочиями. Главной задачей молодого посла было склонить Меттерниха к войне с наполеоновской Францией. Когда Абердин прибыл в Австрию, эта проблема решилась сама по себе. В 1813 году он подписал с Меттернихом Теплицкий договор, по которому Австрия и Великобритания становились союзниками. В октябре того же года граф был свидетелем битвы при Лейпциге. Впоследствии он подписал от имени Британии несколько договоров и принял участие в конгрессе союзников в Шатильоне. После этого он стал членом Тайного совета и пэром Соединённого Королевства. В мае 1814 года он подписал Парижский договор и в качестве чрезвычайного и полномочного посла в Австрии принял участие в Венском конгрессе.

В 1815 году граф Абердин женился вторично на Гарриет Дуглас, дочери Джона Дугласа и вдове Джеймс, виконта Гамильтона. Этот брак оказался неудачным. Она была близкой родственницей лорда Абердина по первому мужу. Однако не могла и не хотела вписаться в его семью и вызывала бурную ревность его дочерей от первого брака. Она ненавидела родовой замок Абердинов Хэддо-хауз и решительно отказывалась туда ехать. Супруги часто ссорились, но имели пятеро детей. С 1819 года лорд и леди Абердин жили практически раздельно. Вторая жена умерла в 1833 году. К этому времени Абердин потерял и всех детей от первого брака. Позднее он признавался, что Гарриет «была определённо одной из самых глупых особ из всех, кого я когда-либо встречал»[114]. После заключения повторного брака граф отошёл от активного участия в политике. Он занимался семейными делами, управлением поместьями. Его всегда волновали религиозные проблемы, он был глубоко верующим человеком. Сохранилась переписка Абердина с некоторыми религиозными деятелями той эпохи. Позднее он отказался войти в правительство Рассела, поскольку то проводило через парламент закон о религиозных организациях, а он не мог согласиться с ним в принципе.

Возвращение в политику произошло в 1828 году, когда герцог Веллингтон формировал свой кабинет. Абердин вошёл в него в качестве канцлера герцогства Ланкастерского (министра без портфеля). Ему было поручено заниматься иностранными делами и помогать главе Форин оффис лорду Дадли. Через полгода, в июне 1828 года он сменил его в министерстве иностранных дел. Абердин был известным филлэллином и немало сделал для признания Греции и помощи этой стране. Это проявилось во время Лондонской конференции 1830 года, посвящённой греческому вопросу. Граф стремился проводить мирную политику и пытался примирить враждующие стороны в Португалии, где, по сути дела, шла гражданская война.

После падения кабинета Веллингтона лорд Абердин перешёл в оппозицию. Во время недолгого пребывания тори у власти в 1834 — 1835 годах он был министром по делам колоний и занимался вопросами Южной Африки и Канады. Затем было вновь довольно бесцветное пребывание в оппозиции. В 1841 году сэр Роберт Пиль вновь пришёл к власти, имея в палате общин прочное большинство. Абердин получил пост министра иностранных дел.

В наследство от лорда Палмерстона достались две войны в Азии, до предела обострённые отношения с Францией, угроза пограничного конфликта с США. Лорд Абердин был сторонником мирного урегулирования. Он известен как противоположность агрессивному Палмерстону, который зачастую шёл напролом в решении деликатных дипломатических проблем. Вскоре были урегулированы отношения с США, подписан договор Уэбстера-Эшбертона, определивший границу с Канадой. В 1846 году он был дополнен договором об Орегоне. Эти два трактата окончательно определили протяженность и маршрут «самой неохраняемой границы». Ему удалось установить хорошие отношения со своим коллегой во Франции Гизо, что во многом содействовало восстановлению спокойствия между двумя странами. Лорд Абердин сумел избежать осложнений и по крайне скользкому и опасному вопросу по поводу острова Таити. Правда, многие сторонники Палмерстона подняли вой в прессе и обвинили министра в пораженчестве и слабости. Это привело к тому, что сдержанный и деликатный лорд, классический образец дипломата высшего ранга той эпохи, не выдержал и подал в отставку. Правда, премьер-министр Роберт Пиль её не принял и убедил своего коллегу не принимать все так близко к сердцу.

В 1840-е годы королева Виктория довольно часто принимала гостей у себя и сама отправлялась с иностранными визитами, в частности во Францию. Абердин принимал участие в этих переговорах и установил личные отношения со многими монархами Европы. Царь Николай даже считал его своим личным другом. С королевой у него установились хорошие личные отношения, и он был одним из немногих министров, о которых она не меняла радикально своего мнения.

Во время кризиса с «хлебными законами» лорда Абердин полностью поддержал своего шефа. Он ушёл в отставку вместе с ним. Пребывая в оппозиции, граф был лидером сторонников Пиля (пилитов) в верхней палате. После смерти Пиля он стал лидером пилитов в парламенте. Лорд Джон Рассел пытался привлечь его в свой кабинет, который не имел прочного большинства, но граф отказался в связи с одним религиозным вопросом, о чём уже говорилось выше. В то же время он оставался в «самых дружеских отношениях» с лордом Дерби, по признанию последнего[115].

В 1852 году возник острый политический кризис. Два лидера вигов, Рассел и Палмерстон, стремились «поставить друг друга на место». В итоге кабинет пал и на смену пришло торийское министерство лорда Дерби. Прошедшие выборы показали крайнюю размытость английского политического пейзажа. В палате общин было около десятка различных партий, фракций и группировок. Объединяло их только стремление не допустить протекционизма в политике и неприятие правящего кабинета тори. В итоге в конце 1852 года правительство не получило большинства и ушло в отставку. В этой ситуации королева и принц Альберт проявили политическую инициативу и предложили формировать министерство лорду Абердину, который должен был бы устроить всех сторонников свободной торговли. Говорят даже, что Виктория с супругом сами составили список кабинета и просто предложили его кандидату, который почти целиком согласился с предложенным составом. Оказалось невозможным игнорировать Палмерстона и целиком устранить его из правительства, но его отправили в министерство внутренних дел, подальше от внешней политики. Его заменили лордом Расселом, который очень скоро показал, что не создан для этой должности и был заменён лордом Кларендоном. В целом в новый кабинет вошло немало талантливых и одарённых государственных деятелей, таких как Гладстон, Грэхем и другие. «Таймс» назвала правительство новым министерством всех талантов и предсказывала наступление долгого политического мира, который придёт на смену межпартийной борьбе. Эти прогнозы, однако, не оправдались. Сам Абердин охарактеризовал в парламенте политику своего кабинета как охранительную. Главной своей миссией он считал сохранение и разумное расширение свободы торговли.

Вопреки ожиданиям главными вопросами, которые предстояло решать, стали не внутриполитические, а внешнеполитические и военные. В 1853 году вновь обострился восточный кризис. Царь Николай решил действовать смело и без оглядки на Европу, чтобы покончить с Турецкой империей или заметно ослабить её. Когда между Россией и Турцией началась война, получившая позже название Крымской, царь обнаружил, что император французов Наполеон III намерен укрепить свой престиж за счёт вмешательства в восточный вопрос. Позиция Англии становилась ключевой. Премьер-министр не хотел войны вообще и войны с Россией в частности. Он слыл «русофилом и другом царя». Абердин говорил русскому послу, что не допустит войны. Его министр иностранных дел лорд Кларендон также стоял на умеренных позициях. Фракцию войны возглавил Палмерстон. Его неожиданно поддержали либеральная часть партии вигов и радикалы. Они считали царский режим деспотическим и имели зуб на Николая за подавление польского и венгерского восстаний. Кларендон пессимистично отмечал в начале 1854 года, что Англия «сползает к войне». В конце февраля в войну вступила Франция, а 27 марта её примеру последовала и Великобритания. В обстановке шовинистического угара на первый план всё активнее продвигался Палмерстон, а премьер-министр становился все более непопулярен. Абердин обратился к королеве с просьбой об отставке. Он просил заменить его Палмерстоном, но Виктория и слышать об этом не хотела. Она сказала, что в условиях войны не будет чувствовать себя в безопасности, имея во главе кабинета Палмерстона. Граф сдержанно ответил: «Что касается Вашей безопасности, то боюсь, что в условиях войны Ваше Величество не будет в безопасности именно со мной. Ведь я — самый решительный противник военных действий»[116].

Надо сказать, что и по личным качествам лорд Абердин не подходил на роль военного лидера. Дизраэли писал о нём в газете «Пресс», что его ум, воспитание, предрассудки — это подлинная школа Кремля. «Как, будучи поставлен на ведущие позиции и ведя и воодушевляя английских джентльменов, — продолжал он, — использовать такой язык, который не может не шокировать откровенный и сердечный дух британского парламента. Его способ действий — высокомерный и пока робкий; его слова, дерзкие и пока затемненные, обижают даже его политических сторонников. Его колеблющиеся речи, его противоречивые симпатии, его насмешки, ледяные, как Сибирь, его сарказм, унылый и пустой, как Степь, — вот вся характеристика его правительства, которое не способно поднять дух чести и гордости джентльменов. Если война разражается, а это реальная перспектива, что война разразится, то это страшное бедствие должно быть отнесено на счет этого человека, и только этого человека»[117].

Вскоре англо-французский десант высадился в Крыму. Оттуда стали поступать тревожные известия, что войска гибнут не от пуль неприятеля, а от отсутствия санитарных условий, грязи и коррупции. Была направлена специальная комиссия, аналогичная была создана палатой общин. Во всех бедах армии обвиняли сначала принца Альберта, а затем премьер-министра. Дни кабинета Абердина были сочтены.

Булвер-Литтон стучал кулаком по столу в палате общин и гневно призывал: «Распустите это правительство! Спасите нашу армию!» Министерство Абердина добил доклад депутата-радикала Робака. В своей яркой и путаной речи он обвинил правительство в бездеятельности и бездарности. Две трети палаты общин проголосовали против правительства, спустя сутки граф вручил прошение об отставке.

Уход из правительства был и уходом из политики. Граф был уже стар и остаток жизни провёл в своём шотландском поместье. Лорд скончался семидесяти шести лет от роду.

Лорд Абердин был одаренным человеком. Он хорошо знал и любил греческую историю и культуру, писал книги. Его частная жизнь лишена налёта скандальности, хотя известно его отношение ко второй жене. В манере поведения Абердина отличала некоторая степень сухости и сдержанности, которые часто ассоциируются у нас с манерами истинного джентльмена. Как оратор он был скорее высокопарен и тяжеловесен, нежели по-настоящему красноречив. Абердину часто не хватало силы и характера в отношениях с другими людьми. «Его главный порок в его характере», — писал о нем лорд Мельбурн королеве Виктории[118]. Это, по замечанию британских историков, можно отнести и к его внешней политике. По сути своей это была политика мира и невмешательства. В целом можно сказать, что он мало подходил для тех задач, которые ему приходилось решать на посту премьер-министра, да он и сам это знал.