120 миллиметров между нами

Глава 13

Его квартира осталась такой же, какой я её помнила пять лет назад. Как и в нашем доме, здесь словно бы замерло время.

Мы прошли с балкона через его комнату. Он ничего здесь не изменял со времён ремонта, который устроил почти сразу, как вернулся из Лондона. Светлые стены и мебель под ольху, практически как в моей комнате. Двуспальная кровать у стены была небрежно закинута пледом. Это был единственный акцент беспорядка в, казалось бы, идеально чистой комнате.

Он отвёл меня в гостиную, где мы расположились на диване.

Закатные лучи солнца, проходя через тюль, оранжевыми полосами освещали комнату, разбивая сгущающийся полумрак.

Комната тонула в вязкой тишине, которую даже не разбивало тиканье настенных часов – их ход был плавен и беззвучен. Всё это вызывало странное ощущение дискомфорта и трепета в груди, словно время в этот закатный час остановилось в преддверии чего-то таинственного, сокровенного.

Саша молчал. Молчала и я.

У каждого из нас было море вопросов друг к другу, ответы на которые мы желали получить, но никто не знал, как начать. Саша решил сделать первый шаг, но сделал он его как истинный джентльмен.

- У тебя, должно быть, много вопросов ко мне? Спрашивай, я постараюсь ответить.

Я покосилась на друга. Он сидел на противоположном конце дивана, как можно дальше от меня. Вся его поза: сцепленные в замок руки, упёртые в колени, ссутуленные плечи, опущенная голова - всё это говорило о том, что он не готов к этому разговору.

Я умела настаивать, добиваясь своего, порой выбивая признание у других, ещё с самого детства, но именно с Сашей я физически не могла так поступать. Сложно сказать почему, но меня каждый раз словно бы что-то останавливало, какая-то невидимая преграда, на которую натыкалось моё сердце.

Вот и сейчас ему я согласна была дать послабление, хоть внутри всё у меня просто разрывалось от множества вопросов.

- А ты уверен, что готов ответить?

Сцепленные в замок пальцы сжались до побелевших костяшек, а на скулах заиграли желваки. Я молча ждала решения друга детства, готовая принять сейчас любой его ответ. Если он откажется, что ж, так тому и быть, я не стану настаивать, подожду другого момента, а пока буду просто рядом с ним, как и раньше, словно не было этих пяти лет.

- Нет, не готов, - после долгого молчания согласился Саша, - но, если не сейчас, то я никогда не буду готов. Что ты хочешь узнать?

Мялась я недолго, ровно столько, сколько времени мне понадобилось для взвешивания вопроса, что я хотела задать.

- Что произошло два года назад? У вас же, вроде, всё было хорошо. Мне Марина, - я невольно запнулась, увидев, как дёрнулся кадык на шее Саши, - сама говорила…

Устало проведя рукой по лицу, Саша тихо начал свой тяжёлый рассказ.

- Сначала, всё действительно было неплохо. Она - милая, улыбчивая, вечно на позитиве, я старался ей соответствовать, хотя порой было очень тяжело. Мы были очень разные по характерам, но кое-как удавалось сгладить эти различия. Мы так прожили около семи месяцев, но потом, постепенно, всё затрещало по швам. Меня начала раздражать Маринина манера поведения. Любую свою неправоту, вместо того, чтобы признать, она выставляла как маленькую оплошность, мол, «ну что ты хочешь, я же девочка». Сначала это мне казалось забавным, но со временем её вечное ребячество начало меня раздражать, ведь порой казалось, что она уже не дурачится, а действительно считает, что она маленькая девочка. Я много раз просил её быть серьёзнее, но она лишь обиженно надувала губки в ответ. Вроде, она не делала ничего плохого, но это вечное несерьёзное отношение к делам и неинтерес к вещам, помимо гламура, были мне чужды… С такими темпами, в скором времени, у нас начали истекать темы для общения. Она не понимала политику и юридические вопросы, из фильмов смотрела только романтику, категорически отказываясь смотреть даже комедии, не читала книги, да и вообще чтение не уважала, хотя могла похвалить красивую обложку, а говорить про новые тренды одежды и обсуждать отличия жидкой губной помады от твёрдой я был не готов.

Саша ненадолго замолчал, нахмурившись и погружаясь в воспоминания, а я терпеливо ждала продолжения.

- Первый раз я поднял тему расставания незадолго до второй годовщины нашей встречи, но она тогда всё перевела в шутку, а когда я пытался вернуться к разговору, она просто убегала, ссылаясь на какие-то важные дела у себя в магазине, где работала консультантом. Я мог просто остановить её и поставить всему точку раз и навсегда, но меня вечно что-то останавливало, я словно предчувствовал уже тогда, что это может плохо закончиться… В итоге, наши отношения всё больше и больше начинали напоминать сожительство. Она по-прежнему любила меня, едва ли не боготворила, бегая преданным хвостиком за мной по пятам, я же с каждым днём всё больше охладевал к ней, старался избегать её общества, ссылаясь на работу, порой даже оставаясь ночевать в офисе.

Внезапно Саша нервно рассмеялся, чем сильно меня напугал. Этот смех был больше похож на истерику, но мужчина быстро смог взять себя в руки.

- Представляешь? Я не мог вернуться в свой собственный дом! Какой же я слабак, аж противно становиться! - он с силой сжал свои волосы у самых корней, до боли оттягивая скальп.

- Ты не слабак, - постаралась успокоить я его, не в силах наблюдать, как он сам себе причиняет боль, - ты боялся сделать больно девушке, ранив её чувства - это вовсе не слабость.

Мужчина горестно вздохнул, но ничего не сказал в ответ.

- Худо-бедно, но наши, если это ещё можно было так называть, отношения держались. Она жила в розовых очках, что у нас всё великолепно, я же пытался придумать, как деликатно прекратить эту пытку над нами обоими. Всё было хорошо, пока она не нашла кольцо у меня дома.

Я встрепенулась. Именно это волновало меня сильнее всего. Как же хотелось сразу спросить, почему он поступил так со мной, но я сдержалась. Сейчас было не до моей обиды. Мне нужно было выслушать его историю произошедшего, а потом уже смотреть по ситуации.

Закусив губу, я нервно отвернулась, боясь, что он заметит, как изменилось моё лицо, но Саша заставил меня невольно вновь повернуться, резко переведя тему.

- Совсем скоро ты должна была вернуться домой. Приближался твой день рождения, и я долго не мог решить, что тебе подарить, - задумчиво пробормотал мужчина, словно бы смущаясь своих слов.

Я озадаченно смотрела на него, не понимая, в чём причина столь странной смены повествования и при чём здесь я.

- Всё подарки казались либо слишком банальными, либо откровенно пустяковыми, мне же хотелось сделать что-то запоминающееся и, наконец, я придумал, - Саша повернулся ко мне, пристально вглядываясь, а глаза, впервые с момента, как мы зашли в квартиру. - Помнишь, ты в университетские годы всё мечтала о кольце, которого бы ни у кого не было? Ещё рисовала его везде, где только могла? То в тетради, то на клочках бумаги, а один раз и вовсе в учебнике истории, пока мы делали домашку, - он позволил себе слабую улыбку, явно припомнив в красках тот момент.

Я заторможено кивнула, чувствуя, как начинает кружиться голова, от ускоряющегося сердцебиения.

- Должен покаяться, один из твоих набросков я под шумок однажды утащил, сам тогда ещё не зная, зачем он мне. И вот, я вспомнил о нём, и идея подарка была готова. Я отдал эскиз в мастерскую, оплатил изготовление, и уже через месяц кольцо было готово. Как раз к тому моменту я узнал от твоей мамы, что ты собираешься прилететь к своему дню рождения, оставалось лишь дождаться этого момента.

Саша вновь замолчал, нервно то сцепляя, то вновь расцепляя пальцы. Глубокая морщинка пролегла между тёмными бровями.

Только сейчас, в закатном свете, я заметила, что Саша действительно сильно изменился за эти годы. Он словно бы постарел на добрый десяток лет. Его чёткий профиль заметно осунулся: из-за вечной хмурости его брови стали ниже, высокие скулы стали казаться ещё острее из-за впавших щёк, а под глазами и у губ появились морщинки. Я смотрела на него и осознавала, что эти изменения вовсе не испортили его красивую внешность, скорее наоборот, добавили ей какой-то шарм, но мне было больно от осознания, что это был отпечаток страданий, что он пережил за последние два года.

- Я думал, что хорошо спрятал коробочку, но оказалось, что нет… - тихо продолжил Саша. - За день до твоего прилёта, я спокойно ушёл в душ перед работой. Марина копалась в комоде, ища какую-то кофточку, и зачем-то полезла в мой ящик.

Мужчина нервно провел рукой по волосам, растрепав и без того находившиеся в беспорядке пряди, отвернувшись к окну.

- Когда я вышел, она едва ли не бросилась мне на шею, что-то восторженно пища. Я, естественно, ничего не разобрал, а она отказывалась что-то нормально сказать, всё скакала вокруг меня по комнате, щебеча о любви, какой-то то свадьбе, предложении. Я сперва было решил, что это какая-то её подружка выходит замуж, - Саша запнулся. - Лишь спустя пару минут, она ткнула мне прямо под нос руку, - Саша посмотрел на меня, и в его зелёно-золотом от заката взгляде плескалась вина. - На безымянном пальце было кольцо. Она нашла его, и решила, что это я собираюсь делать ей предложение.

Не выдержав мой взгляд, он поднялся и отошёл к окну.

Я уже и до этого поняла, что произошло какое-то недоразумение, но услышав истину, откровенно растерялась.

«Это кольцо предназначалось мне? Он хотел сделать мне подарок?»

Сердце бешено стучало в груди, но именно сейчас, впервые за эти два года, я ощутила, что могу свободно дышать. Он не предавал меня, не крал мою мечту ради другой!

Но радость резко улетучилась, словно её и не было, стоило мне вспомнить, что это не конец истории, а впереди самая страшная её часть.

Я смотрела на напряжённую спину мужчины, чей силуэт омывался пламенем последних закатных лучей, молясь, чтобы эта пытка молчанием поскорее завершилась.

- Ир? - тихо позвал меня Саша, так и не повернувшись.

- Что?

- Скажи, каким ты меня видишь в своих глазах? Каким я тебе всегда казался?

Я озадаченно смотрела на него, ожидая какого-либо продолжения или уточнения, но он молчал, лишь судорожно сцепил руки за своей спиной.

- Что именно ты имеешь в виду? Внешность? Ты очень красивый, и ровно настолько же уставший, - честно ответила я.

Хоть он и стоял ко мне спиной, но я готова была поклясться, что разглядела, как слабая улыбка тронула уголки его губ в оконном отражении.

- Спасибо, правда, спасибо, - его шёпот в тишине квартиры казался мне шелестом ветра, что гоняет сухие осенние листья в парке. Он щекотал слух, вызывая мурашки. – Но я хотел бы узнать, какой я человек. Каким я кажусь тебе? Эмоции, характер? Ты знаешь меня дольше кого бы то ни было, и я хочу услышать это именно от тебя.

Я задумалась лишь на мгновение.

- Ты спокойный, миролюбивый, излишне замкнутый в себе, но очень добрый и милый внутри, хотя порой ты откровенный старый зануда, - на этом моменте раздалось хмыканье у окна, но меня не перебили, - но при этом рассудительный, тот, у кого всегда ясная голова. Я всегда тебе в этом завидовала, - покаялась я. - Сколько раз меня в детстве отчитывали родители, что я слишком эмоциональна, порой нужно отбрасывать все чувства, чтобы принять верное решение, а не действовать импульсно, но я была на такое просто не способна. Ты же напротив, всегда взвешивал все за и против, прежде чем принять какое-либо решение, никогда не идёшь на поводу у эмоций и ты всегда таким был, - уверено закончила я, на что получила горький смех в ответ.

- Если бы ты знала, что произошло в тот день, то никогда бы не смогла такое сказать обо мне, - в каждом слове сочилась горечь и боль.

Я не знала их причины, но словно бы физически ощущала эти страдания на себе.

- В тот момент я вспылил. Нет, даже не так, я впал в бешенство, - глухо продолжил мужчина. - Это было похоже на помутнение сознания, не иначе. Словно началось извержение спящего вулкана. До того момента я всегда считал себя уравновешенным и спокойным человеком, но стоило мне увидеть это кольцо на её руке, всё как будто затянула багровая дымка. До сих пор помню, как во мне заклокотала ярость. Я едва ли не силой сдёрнул кольцо с её руки и накричал. Я впервые за всю жизнь повысил голос на девушку, Ира!

Рвано выдохнув, Саша положил руку на окно и прислонился лбом к холодному стеклу, прикрыв глаза.

Комната медленно погружалась во мрак. Последний луч закатного солнца спрятался за крышами домов на соседней улице, оставив после себя лишь сумрак.

- Я сорвался. Не сдержался, за что до сих пор ненавижу себя. Я сказал ей в лицо всё то, чего она не хотела слышать в течение долгих месяцев.

Саше было плохо, и я это видела, но было кое-что, что мне было необходимо узнать. Подтвердить свою уверенность в том, что Саша не изменился внутри. Именно поэтому я тихой мышкой сидела на диване, боясь даже дышать.

- Но ты же не поднял руку, верно?

От моего вопроса он вздрогнул, выйдя из транса.

- Нет, конечно же, нет, - отрицательно замотал головой Саша, всё так же припав к окну. - Не было ни оскорблений, ни унижений, но я сказал всё, что думаю про её манеру поведения и напрямую сказал, что уже давно не питаю к ней каких-либо чувств… Возможно, мне не стоило быть столь резким, слишком уж много всего я вывалил на неё за раз. Мне нужно было быть спокойнее. Каким же я был в тот момент идиотом, - последнее слово он произнес на грани слышимости, опускаясь на пол. - Я до сих пор помню, как слезами наполнялся её взгляд, помню, как она сказала, что я пользовался её влюбленностью в себя, помню, как рыдая, она обвиняла меня в испорченной жизни... – мужчина тяжело сглотнул, после чего продолжил уже более твёрдым голосом. - Она убежала, закрывшись в спальне, я же, будучи всё ещё на эмоциях, поспешил уйти из дома. Лишь доехав до работы и немного остыв, я понял, что нужно было остаться и спокойно с ней поговорить, но жалеть было поздно, к тому же, я сказал лишь правду, чуть резко, но в рамках приличий. В тот момент мне казалось, что я ни в чём не виноват, она сама вынудила меня быть резким, чтобы она, наконец, всё поняла, а этот бред с предложением стал лишь спусковым крючком. Возможно, сейчас тебе со стороны это всё кажется жалким оправданием, но тогда я действительно, впервые за всю жизнь, не мог управлять своими эмоциями.

Спрятав лицо в руках, он начал шататься из стороны в сторону, как ребёнок.

- Как же я себя ненавижу, Ира! Как же ненавижу! Она же покончила с собой из-за меня! Из-за моих слов! Если бы только я смолчал, если бы нормально с ней поговорил, она была бы жива! Мне стоило быть с ней более деликатным! Это я виноват в её смерти, Ир! Я - убийца!..

Третий раз в жизни и во второй раз за сегодня я увидела его слёзы.

Встав с дивана, я стремительно подошла к нему и, опустившись около него на пол, порывисто обняла его подрагивающие плечи, притягивая к себе.

Я не знала, как ещё его можно утешить в этой ситуации.

Я и сама не ангел, за моими плечами много чужих нервов, а порою и слёз, ведь я всегда предпочитаю говорить, что на сердце лежит, и всё же я никогда не попадала в такую ситуацию, как Саша...

- Ты не виноват. Слышишь? Ты ни в чём не виноват, - успокаивающе гладя по чуть жестковатым волосам мужчины, шептала я. - Я знаю, что у Марины было психическое отклонение.

- Было, - глухо ответил Саша, цепляясь в мою руку, - но у неё же была ремиссия! А я спровоцировал её! Я виноват!

Мелкая дрожь охватила его тело, а сам он начал задыхаться от слёз.

Я смотрела на тёмную голову, что покоилась на моей груди и понимала, что по моим щекам тоже потекли слёзы.

Мы часто страдаем из-за своих забот, из-за своей боли, считая, что свои собственные страдания самые стильные, но это не так. В сто крат больнее смотреть, как страдает родной человек, и при этом быть не в состоянии облегчить его муку.

- Ты не виноват, и я уверена, что Марина подтвердила бы сейчас это, - глухо заговорила я, душа собственные слёзы. - Она любила тебя, и точно бы не хотела, чтобы ты страдал.

- Но она умерла, - тихо выдал он очевидное.

- Да, её, к несчастью, мы не сможем вернуть. Она трагически ушла, но это был её выбор, Саш…

Друг ненадолго поднял на меня свой потухший взгляд, словно бы пытаясь что-то разглядеть в моём лице, но, тут же вновь опустил голову, с надрывом произнеся:

- И всё равно я мог её остановить! Если бы я только остался с ней тогда поговорить! А я просто ушёл.

- Ты же не мог знать, что она решит так поступить, - я аккуратно пригладила тёмный локон его волос, что колол меня в щёку, после чего нежно провела по его мокрой от слёз скуле. - Люди каждый день ссорятся и мирятся, это часть нашей жизни. Откуда тебе было знать, что она решит всё столь радикально? Ты не пророк и не всевидящий, Саш. Ты – обычный человек.

- Но я должен был догадаться, что ей так плохо… Я же видел, как сильно задели её мои слова.

Его шёпот тонул в наших всхлипах, но я всё же смогла его услышать.

- Ты не мог. Откуда? Ты же не знал о её болезни, ведь так?

- Не знал, - рвано выдохнул мужчина, вздрогнув в моих объятиях, после чего снова зашёлся в рыданиях. - Я даже не интересовался её здоровьем. Никогда ни о чём её не спрашивал, она всегда всё сама мне говорила. Какой же я идиот! Я даже не мог спросить её о какой-нибудь мелочи, чтобы показать, что она не пустое место! Лучше бы в тот день умер я!

Он произнёс это с таким отчаянием, что было не ясно, сказано это в порыве чувств, либо Саша на самом деле так считал.

Последняя фраза, что вылетела у него на выдохе, отрезвила меня похлеще холодного душа.

Взяв мужчину за плечи, я из последних сил встряхнула его, вкладывая все эмоции, что бушевали во мне в тот момент и всю силу, сокрытую в моих хрупких руках.

- Не смей! Слышишь? Не смей даже думать о смерти! - я не узнавала свой голос, таким глухим и далёким он казался мне в тот момент, но сталь, что прозвенела в словах, заставила Сашу поднять на меня мутный от слёз взгляд. Я и сама едва ли могла его разглядеть, ведь из моих глаз безостановочно лились слёзы, но я должна была быть сильнее сейчас ради него. - Каждый человек сам волен распоряжаться своей судьбой и своей жизнью. Мы всего лишь люди, не боги. Мы слабые, мы часто совершаем бездумные поступки, порой нас направляют другие, но каждый сам должен нести ответственность за самое ценное, что ему даровал Бог - жизнь. Не кто-то другой, ты сам в ответе за неё! Ты сам принимаешь решения и сам осознаёшь цену своих действий. Ты ни о чём не догадывался и не мог ничего знать, поэтому прекрати взваливать всю вину на себя! Ты сказал ей лишь правду. Правду, которую она не хотела слышать, но должна была узнать. Ты не виноват в том, что она не хотела принимать реальность, оставаясь в своих мечтах, поэтому прекрати убивать себя этой виной, Саша!

Я осознавала, что мои слова были жестоки по отношению к покойной девушке, но сейчас передо мной стоял явный выбор: смотреть, как губит себя живой, небезразличный мне человек, позволяя ему медленно убивать себя изнутри из-за поступка практически незнакомой мне девушки, которую уже не вернуть, или же попытаться спасти хоть его. Я выбрала второе, и пусть в глазах других я стану бездушной, той, которой плевать на смерть несчастной больной, в своих глазах я буду лишь той, кто не позволил уйти следом за самоубийцей другому человеку.

Я до сих пор помнила, как он страдал от смерти дорогих ему людей, тогда, много лет назад. Я помнила пролитые им слёзы, и я помнила раны, следы которых остались у него на руке.

Я мельком бросила взгляд на его руки, не сокрытые рукавами футболки. На чуть смугловатой коже белели уродливые линии шрамов. Прошло много лет, но эти белые полосы всё так же жутко смотрелись на его крепких руках.

Перед глазами тут же предстала картина, как на их месте были алые ленты крови, стекавшей из ран по рукам. Я помню, как сейчас, тот ужас, что охватил меня при виде его бледного тела в крови, помню, как, глотая слёзы, заматывала бинтом порезы, молясь всем богам, чтобы только этот идиот остался жив, и как потом помогала скрыть его глупость от родных.

Один раз я его остановила, и все эти годы надеялась, что он сам давно понял, что это был идиотский поступок. И вот сейчас, услышав из его уст слова о смерти, я испугалась. Испугалась так, как не пугалась с того самого случая. Мне стало страшно от того, что я могла прилететь и уже не застать Сашу в живых. Что, если бы он покончил с собой сразу после смерти Марины? Мне же Оксана что-то сказала о том, что Саша едва не вышел в окно в день гибели Марины…

В груди всё сжалось от липкого страха.

Он мог действительно умереть…

Дыхание участилось от охватившей меня паники, а в глазах начало медленно темнеть.

Сама того не заметив, я сильнее сжала Сашины плечи задрожавшими пальцами. Я попыталась успокоиться, но в тот же миг мозг пронзила ещё более страшная мысль: он мог покончить с собой не только в день смерти Марины...

Мне вспомнился вечер год назад, когда Саша внезапно позвонил мне спустя столько лет. Он тогда был явно не в себе от горя, смоченного алкоголем. Он просил меня прилететь, а я ему отказала…

Сердце пропустило удар.

«Когда он бросил трубку… что, если бы в тот момент он решил бы покончить с собой?» - от одной только этой мысли вся кровь застыла у меня в жилах. Только не он. Только не Саша!

Я сама прильнула к нему, так крепко обняв, что мужчина недовольно охнул, но не отодвинулся. Мне нужно было почувствовать тепло его кожи, почувствовать тонкий запах ментола, чтобы убедить своё сознание, что Саша жив. Он здесь, рядом со мной.

Немного придя в себя, я чуть отстранилась, только чтобы посмотреть другу в глаза.

- Не смей даже думать о том, чтобы умереть! - сквозь рыдания шептала я, ударяя своим слабым кулачком в его широкую и мощную грудь. – Ты меня слышишь? Не смей!

Слёзы полностью размыли зрение, и я опустила голову, давя очередной всхлип.

Я не видела эмоций, что были на его лице в тот момент, как и не знала, о чём он думал, но когда его тёплая широкая ладонь легла на мою макушку, я вздрогнула от неожиданности.

- Прости меня, Ир. Пожалуйста, только прости, - его тихие, вкрадчивые слова заставили меня вновь всхлипнуть, уткнувшись в его грудь. Сама не знаю почему, но я слышала отчаяние в этом шёпоте.

Его голос всё ещё был сиплым от собственных слёз, но он изо всех сил пытался успокоить меня.

Я не знала, за что он просит у меня прощения, и не могла спросить - такая слабость охватила моё тело от избытка эмоций. Мне казалось, словно я стала соломенной игрушкой, которую лишили проволочного каркаса. Я сидела на полу в Сашиных объятьях безвольной куклой, а он всё шептал мне слова прощения, и я слышала, как с каждым словом высыхают слёзы в его голосе.