А я рисую запахи и звуки

22. Лиана

Мстислав молчал. Кажется, я услышала то, что мне хотелось, а не сказанное на самом деле. Нужно извиниться! Я такая бестактная. Или лучше рассмеяться и сделать вид, что пошутила?

Пока я раздумывала, как сгладить глупость, которую сморозила, Мстислав меня опередил.

– Авель не знает в каких мы отношениях. Что еще он мог подумать, увидев нас вместе, – смущенно пояснил он.

– Ну да, – согласилась я, но только на словах.

Разве? Авель мог бы подумать что угодно, но не про наши матримониальные планы с Мстиславом. Это же такой мезальянс! С другой стороны, я не афишировала состояние своей семьи…

– Поэтому не волнуйся, – попросил Мстислав, отвлекая меня от собственных путающихся мыслей. – Авель не угрожает твоему спокойствию.

Я кивнула. А Мстислав шагнул ко мне вплотную и осторожно вытер теплыми ладонями влажные ручейки слез на скулах. К моему лицу прилил жар. Горели не только щеки, но лоб, нос и даже губы.

Я отстранилась от парня, отступив на шаг. Не хотелось, чтобы Мстислав подумал обо мне плохо. Вон, Авель нафантазировал всякое просто потому, что пришла в беседку. А я ведь почти сразу поняла – рядом чужак. Услышала входящие в беседку незнакомые шаги, почувствовала терпкий запах мужских духов. Точно не Мстислав. Однако не успела обернуться. Одна крепкая рука обхватила меня и рывком притянула к стальному телу, а другая нагло легла на грудь. От страха и возмущения в глазах потемнело, я, не соображая, что творю, развернулась и со всей силы опустила на голову обидчика планшет. Просто в руках ничего другого не оказалось. Я лупила несчастным гаджетом без остановки, мечтая разбить лицо негодяя.

Планшет. Вспомнив про старого друга, я снова всхлипнула и посмотрела на то, что до сих пор сжимала в руке. Глаза снова заволокло слезами. Увидеть в подробностях состояние гаджета я не могла, но чувствительные пальцы пробежались по рамке и в крошево разбитому экрану, подсказав, что надежды, увы, нет.

– Я еще что-то не знаю? – с тревогой спросил Мстислав. – Только скажи…

– Планшет, – перебила я его. – Он совсем… Да? Уже не починить?

– Так ты из-за планшета? Не стоит. Пожалуйста, больше не плачь.

– Не буду, – пообещала я, пытаясь сдержать слезы. – Просто… пока я накоплю на новый, зрение совсем пропадет. Обидно.

– Я куплю тебе новый.

– Ни в коем случае! – Я даже отпрыгнула от Мстислава и задрала нос повыше. Слезы просохли сами собой. – Я не возьму.

– Тогда давай этот починю, – легко согласился он, видимо, предвидя мой отказ.

Теплые пальцы осторожно разжали мои, судорожно сжимающие гаджет, вернее, то, что от него осталось.

– Разве еще можно?

– При желании в жизни все можно. А уж справиться с пластиком и платой… Не скажу, что раз плюнуть, но завтра я тебе его верну.

– Хорошо. – На самом деле я не поверила, что планшет можно возродить, но и смысла дрожать над ним не видела.

– Отлично! – обрадовался Мстислав. – Лучше про зрение свое думай, нечего из-за глупостей страдать.

– Про него-то как раз лучше и не думать, – насуплено ответила я. – Тут точно без вариантов. Даже грет Сэлвия не сумела помочь, тебе тем более не под силу.

– Да я и не строю из себя супер-мага. Просто… может, тебе отказаться от них? От линз. Неужели ты готова заплатить за телепатические сверхспособности собственным зрением?

– Думаешь, я не пробовала?

– Я не про временный отказ, а насовсем.

– Я неделю их не носила, пока была на каникулах. Но зрение все равно падало. А сейчас я и вовсе подумываю, носить их постоянно, так как в них пока еще пусть и слабо, но вижу. Без них совсем беда.

– А если бы, – Мстислав ненадолго запнулся, словно не решаясь спросить, но все-таки продолжил, – тебе предложили бы выбор: вернуть зрение и остаться без помощи линз и блестящего будущего, которое они сулят, либо оставить все, как сейчас есть, чтобы ты предпочла?

– Зрение, – не задумываясь выпалила я.

Сколько раз я уже пожалела, что отцу вообще попались в руки волшебные линзы. Не зря они неофициально продавались, то ли эксперимент сумасшедшего ученого, то ли их создатель и сам не знал, что у него вышло нечто опасное, пусть и невероятное.

С момента пробуждения во мне дара телепата, я, потакая желаниям родителей, изо всех сил пыталась освоить чуждую мне профессию. И дело не в том, что способностей не хватало. Вернее, не только в этом. Правильно меня укоряли родители. Мне не хватало желания. Я всю жизнь мечтала рисовать, да не просто, а профессионально, посвятить всю себя искусству.

Но рисовала я так себе, как посредственный любитель, а дар пробуждался далеко не в каждом человеке. Разве можно было от него отказаться в пользу каких-то мазюколок?

Но сейчас я поняла, что не могу жить без рисования. Мне больше, чем воздух, требуется водить стилусом по экрану, наслаждаться красотой, созданной природой. А еще… я хотела видеть Мстислава. Смотреть ему в глаза и читать его мысли, но без линз, а сердцем, по движению его густых черных ресниц, расширяющимся зрачкам, проникающему в самую душу взгляду.

– Лиана, – мягкий тихий голос и теплая ладонь на моей щеке заставили поднять голову.

Сквозь муть в глазах мне удалось рассмотреть лишь темный силуэт на фоне по-летнему бирюзового неба. А так хотелось увидеть выражение лица Мстислава. Тогда я могла хотя бы догадываться, о чем он сейчас думает.

– Ты мне доверяешь? – спросил он. – Хоть немного.

В горле поселилась пустыня. Я с трудом сглотнула слюну, ставшую вязкой.

– Конечно, – прошептала я. Громче сказать не вышло бы при всем желании.

– Можешь дать мне на время свои линзы? Я никому не скажу, что это и откуда, просто попрошу Яромира проверить на… наличие духа.

– Духа? Откуда он мог бы там взяться?

– Я… не могу сказать тебе всего, так как это не моя тайна. Но недавно случилась неприятная история, так вот там был виноват дух, забравшийся в вещь и наделивший ее необычными свойствами. Очень похоже на твою ситуацию.

– И? В итоге получилось от него избавиться?

– И избавиться, и вернуть здоровье к начальной точке. Возможно… если виноват дух, мы могли бы и тебе возвратить зрение.

Надежда вспыхнула во мне, опалив огнем внутренности. Неужели…? Неужели я снова смогу видеть?

– Хочешь попробовать?

– Да! – выдохнула я и схватилась за шнурок, на котором висел контейнер с линзами. – Я на все согласна, лишь бы вернуть зрение!

– Я не могу ничего обещать, кроме как сохранить твою тайну и вернуть линзы.

Я мелко закивала и сняла шнурок с шеи. Если есть хотя бы призрачный шанс, глупо его не использовать. Я готова была протянуть Мстиславу линзы, когда перед глазами встал отец, будто реальный. «Береги свое сокровище», – говорил он мне неоднократно.

– Я не могу тебе их отдать, – нехотя пролепетала я и сжала контейнер в ладони, словно кто-то у меня его пытался отнять.

– Хорошо, – согласился Мстислав. – Тогда я приведу Яромира к тебе?

– Нет! – испугалась я и отступила от парня. – Ты обещал никому не говорить!

– Я и не собирался, – удивился Мстислав резкой смене моего настроения. – Он может проверить артефакт и в закрытой коробке. А что там и чье, мы не скажем.

– Нет! Я не могу рисковать родителями. Яромир не дурак, он будет присматриваться ко мне, а чуть позже поймет, как и ты, сложив два плюс два.

– Тогда… – не знаю, что хотел предложить Мстислав, но я его перебила.

– Ничего не нужно. Просто обо всем забудь.

– Все-таки не доверяешь, – горько пробормотал он.

– Тебе я доверяю, но не другим. Другим – ни за что и никогда. Лучше остаться слепой навсегда, чем эгоистично рискнуть ради собственного счастья и подвести родителей.

Я ожидала, что Мстислав примется меня переубеждать или, напротив, согласится со мной. Но он молчал. Если бы я не видела его высокую жилистую фигуру рядом с собой в беседке, то подумала бы, что он испарился.

– Наверное, сложно жить, никому не доверяя, – наконец, вздохнул он.

Что он об этом знал! У меня никогда не было друзей, да и времени на них тоже не имелось. Я всегда помогала родителям, на ферме полно дел, не до праздных развлечений. А те, с кем так или иначе приходилось по жизни сталкиваться, не вызывали особого доверия. То, что в моей жизни появились Дори и Феоза – просто чудо. Но даже им я не могла всецело довериться.

– Я, пожалуй, пойду, – промямлила я и выскочила из беседки.

Чуть ногу не подвернула, но даже не обратила внимания, стараясь как можно скорее уйти от Мстислава. С расплывающимся зрением сложно быстро передвигаться, но и оставаться дольше с парнем не могла. Было жутко неловко. Я понимала, что он хотел мне помочь, и, если бы речь шла только обо мне, то, не раздумывая, доверилась бы ему. Но родители… Они оказались замешаны. Я и так их подвела, разболтав тайну Мстиславу. Он не навредит мне, я не сомневалась, но втягивать сторонних людей в противозаконный секрет своей семьи не собиралась.

Я перебирала ногами и старательно смотрела по сторонам. Как бы ни убеждала себя в правильности принятого решения, а легче не становилось. Если я сейчас ничего не предприму, то позже может оказаться слишком поздно.

Я остановилась посреди дорожки. Меня окружали нежно-розовые и изумрудно-зеленые пятна. Характерный аромат сирени нежно окутал сладким облаком. Хотелось бы сказать: «Красота», но увидеть цветы мне не удавалось при всем старании.

Во мне действительно живет осторожность? Или я в последний момент отступила из-за страха разочаровать родителей? Если выберу зрение и распрощаюсь с линзами, хорошим телепатом мне уже никогда не стать. Да, я могу получить диплом с низшей степенью, но только для того, чтобы он у меня был. Работу с ним нормальную не найти. Да и не очень хотелось, если честно. Но тогда… кем я должна стать? Ничего, из того, что мне нравилось делать, родители не одобряли. Особенно профессию художника. Мои мечты непрестижны и неденежны. По словам родителей, они хотят для меня счастья, но… Счастье у каждого свое. Разве его можно выбирать за другого? Откуда даже самым близким знать, каково это, когда ты делаешь первые мазки на холсте, а внутри тебя все трепещет от красоты, видимой пока еще только тебе. До чего приятно погружаться в рисование с головой, забыв об окружающем мире и сконцентрировавшись на внутреннем. Наблюдать, как постепенно проступает из небытия в реальность нечто удивительное, созданное тобой.

Я хотела бы рисовать! Наконец призналась себе и выдохнула с облегчением. Да! Для меня это самое главное после семьи и любимого человека. И я соврала бы, что могу попытаться быть счастливой в роли одинокого слепца-телепата.

С родителями, разумеется, я не смогу ничего поделать, если они не захотят меня понять. Но у меня здесь и сейчас есть возможность выбора!

Я резко развернулась и понеслась, не разбирая дороги, обратно в беседку.

– Сумасшедшая! – возмутился Мстислав, поймав на лету, когда я запнулась о сухую ветку на газоне. – Куда так несешься?

– Я боялась, что ты уже ушел, – запыхавшись сказала я.

– Ну так и что? Встретились бы в замке. В одной академии все-таки учимся.

– Не думаю, что у меня есть много времени. Боюсь зрение пропадет в любой момент. Потом надежды на его восстановление может не оказаться.

– Ясно, – вздохнул Мстислав. – Но осторожность все-таки не помешает, особенно учитывая, что ты плохо видишь.

– Ладно, поняла.

– Ты чего бежала-то? Что случилось?

– Я передумала! – выпалила я, боясь снова пойти на попятную. – Держи. – Я всунула ему в руку контейнер с линзами.

– Смотри, – неожиданно предложил он мне и… начал снимать футболку.

– Аааа, – растерялась я и торопливо отвернулась. – На что? На стриптиз? Не стоит, боюсь со слабым зрением не рассмотрю самого главного, потом ночью спать не буду от расстройства.

– Что за мысли у тебя! – возмутился Мстислав, но по голосу было слышно, что он смеется. – Смотри не на меня, а на мои руки.

Я осторожно обернулась. Мстислав расстелил футболку на траве и бережно водрузил контейнер с линзами по центру.

– Никто не поймет, что там, – пояснил он и завязал футболку узлом.

И правда. То ли есть что-то внутри, а то ли нет.

– Покажу Яромиру, он и не поймет, о чем идет речь. Верну вечером.

– Вечером? – глухо повторила я.

Сердце стучало в бешенном темпе. Неужели к вечеру все решится?

– Да. Приходи в парк, вроде как на свидание. Никто ни о чем не догадается.

Слово свидание задало новый ритм биению сердца, а прочее вылетело из головы. Я вмиг забыла про линзы и зрение.

– Х-хорошо. – Разумеется, я понимала о необходимости соблюдения тайны, но свидание из уст Мстислава прозвучало для меня чудеснее музыки.

– Можешь принарядиться для конспирации, – пошутил он.

Флер романтики растворился, оставив горький осадок. Мне стоило забыть о глупостях и всецело сконцентрироваться на возвращении зрения.

– Обязательно, – сухо отозвалась я и снова двинулась в сторону замка.

Я сделала, что могла, а именно – отдала Мстиславу линзы на проверку медиумом. Вечером узнаю результат и, если ухудшение зрения произошло из-за проделок вселившегося в артефакт духа, то останется дело за малым – вытурить его вон.

Я печатала шаг по дорожке и старалась не смотреть в сторону идущего рядом Мстислава. Даже не думать о нем. Только о деле, только о линзах. Вечером. Совсем скоро. Осталось дождаться ужина, а потом встретиться с…, нет, просто узнать итоги проверки.