Адепты Владыки: Бессмертный 6

5. Бессмертный — 140

— Какой был смысл в том, чтобы устраивать такую сцену при именовании? — всё-таки поинтересовался я у Акулины, когда мы покинули склад.

Выйти не составило никаких трудов. «Дверь» открывалась точно так же, как и проход, через который мы туда попали. Самым интересным оказалось то, что снаружи стена никак не выделялась. А схема, позволяющая попасть внутрь, начертана посреди коридора. То есть, незнающий человек, даже каким-то образом забравшись в эти тоннели, легко пройдёт мимо, ничего не заметив. Не уверен, как сами контрабандисты находят это место. Шаги, что ли, считают?

— Ты разве не знал, что имя является величайшей ценностью любого существа на планете, обладающего душой? — бывший жнец шла рядом со мной и говорила довольно тихо. Правда, с учётом, как тут распространяется звук, уверен, нашу беседу слышит вся группа.

— К сожалению, как-то не попадались мне в руки умные книжки, в которых бы описывались законы мироздания.

— В моё время такие знания передавались из поколения в поколение.

— Поделишься мудростью предков?

— А нынче люди ещё молятся? — вдруг задала она неожиданный вопрос, который, казалось бы, никакого отношения к нашему разговору не имеет.

— Ещё как молятся, — вспомнил я собственный опыт. Ведь именно это действие, которое я повторял каждый день, будучи на грани отчаяния, и привело меня к Владыке.

— А ты знаешь, почему боги могут слышать эти молитвы?

— Просвети меня, — уклончиво ответил я, чтобы не подтверждать в очередной раз своё невежество в данном вопросе.

— Между всеми разумными существами в этом мире имеется связь, поддерживаемая ноосферой планеты. Правда, в моё время слова «ноосфера» ещё не придумали, а потому мы называли её душой. Душой всего нашего шарика, на котором мы живём. И именно она связывает молящихся с теми, кто имеет силы им помочь.

— А при чём тут имена? Они что, служат идентификаторами, без которых связь не работает?

— Без имени ноосфера и впрямь не может наладить контакт между двумя разумными, но не по той причине, по которой ты подумал, — она посмотрела на меня, хитро улыбнувшись. — Как ты думаешь, кто назвал первого человека, появившегося на земле?

— Ну, если самого первого, то наверняка Создатель. Кто же ещё?

— Неправильно. Никто не называл. У тех существ, что являются нашими далёкими предками, не было имён. Не так чтобы совсем. Как-то они друг друга всё же звали, но с тем, что мы сейчас определяем как «имя», это не имело ничего общего. В те далёкие времена Создатель пытался налаживать контакт с зарождающимся человечеством, но их интеллект к тому моменту недалеко ушёл от животных.

— Не очень понимаю, к чему ты ведёшь.

— Ты сначала дослушай. Чтобы подтолкнуть древних людей к развитию, Создатель решил поделиться с некоторыми из них крохотной частичкой своих сил. Он даровал лидерам тогдашних племён имена, привязав к каждому из них микроскопический фрагмент самого себя. При этом любой из владеющих именем, мог либо передать его кому-то ещё, став безымянным, либо поделиться своей силой, назвав своего последователя как-то иначе. Значительно позже, называть детей стало традицией. И именно так, от одних к другим передавалась сила Создателя, пока в какой-то момент всё разумное население мира не стало носителями его искры.

— Но если сила с каждым разом делилась, то получается, что сейчас в нас её в миллионы, если не в миллиарды раз меньше, чем изначально.

— Всё верно. Но она всё ещё внутри. Именно с помощью неё душа мира может контактировать с нами. Связывать нас. И тому есть множество примеров. Мать, чувствующая, что с её ребёнком что-то произошло. Или люди, ощущающие грусть на одной стороне планеты, когда на другой случилась страшная трагедия, даже не будучи о ней в курсе. Мы все связаны. Являемся частью одной большой структуры. Единым организмом нас, конечно, не назвать, но родственниками — вполне.

— Это всё очень познавательно, но ты так и не объяснила, в чём же заключается эта твоя «великая ценность» имени, — экскурс в историю мне понравился, а то, что я не получил ответа на вопрос, нет.

— Забыв своё имя, человек теряет связь с душой мира, а соответственно и со всем остальным человечеством. Даже стоя в толпе людей, или находясь в компании друзей, он может ощущать себя одиноко. Такое иногда случается и с именованными. Бывает, что искра Создателя тухнет, теряя свои свойства. И тогда, где бы человек ни находился, он не будет чувствовать себя в своей тарелке. Представь, что у тебя из миллиардов знакомых, осталось лишь десять или двадцать.

— Будь у меня десять миллиардов друзей и знакомых я бы свихнулся, — с сарказмом ответил я на её доводы.

— Ты же понял, что я образно говорю, — посмотрела девушка на меня недовольно.

— Получается, ты поделилась с Иолой этой самой искрой? — снова начал я задавать вопросы, пытаясь вывести разговор в нужное мне русло. — А ведь тебе её дал сам Создатель, назвав Акулиэль. Не значит ли это, что девчонка теперь стала значительно сильнее в духовном плане?

— Лишь немножко, — прошептала она мне это на ухо, чтобы никто не услышал. — Но, в отличие от людей, я могу контролировать этот процесс. Её искра нынче так же сильна, как моя, до того, как меня назначили жнецом.

— И что ей это даст? — я тоже убавил громкость голоса. Однокрылая шла в середине нашего строя, и я уверен, что всеми силами вслушивалась в разговор.

— Небольшой толчок в развитии, да и только. Главное, что изменится, это пропадёт чувство одиночества. У тебя есть имя, поэтому ты не знаешь какого это, потерять связь с душой мира.

— А если я откажусь от старого в пользу нового? Например, сам себе придумаю имя и буду им представляться?

— Связь с ноосферой ослабнет, но вряд ли полностью исчезнет.

— Чем-то серьёзным мне это может грозить?

— Я так понимаю, что на самом деле тебя зовут не Димион, да? — я промолчал, но по моим глазам она всё и так поняла. — Не волнуйся, ничего страшного не случится, — успокоила меня Акулина. — С учётом, что тебя уже нельзя назвать обычным человеком, вряд ли ты захочешь кому-то помолиться, чтобы получить его покровительство. К тому же, если глаза меня не обманывают, ты уже принёс кому-то клятву верности.

— Не напоминай, — тяжело выдохнул я, — у меня просто не было выбора.

— Выбор есть всегда. Но иногда альтернативные варианты ещё хуже, — она в очередной раз повернула голову в мою сторону, считывая эмоции с моего лица. — Когда выберемся отсюда, я помогу тебе с развитием. Пусть не сильно, но это увеличит твои шансы на то, чтобы сбросить оковы, что тянут тебя на дно.

— А ты оптимистка. Я вот всё ещё не уверен, что мы увидим завтрашний день.

— Мы справимся. Вряд ли бы я смогла выбраться за пределы Бездны, не будь твоей группы рядом. Для Ада ты как тёмная лошадка, которая меняет условия игры. Скажу честно, на площади меня чуть не завалили телами. Твой крик сбил нескольких моих противников с толку, что дало мне возможность сбежать. А ранее, заточенный в книгу маг помог нам переместиться сквозь номинально не работающую печать. Я даже не была в курсе, что такое возможно. Твоя подруга же скрыла нас крайне редкой магией, применение которой мне ранее не доводилось видеть. Да и голем нам очень помог. Расправиться за несколько секунд с закованным в анти-магическую броню рыцарем — многого стоит. Не знаю, кто её создал, но этот человек гений. Так качественно вплести в сознание духа магические команды, это надо уметь.

— Подожди. О чём ты? Дух внутри Перлы является лишь источником энергии, не более того.

— Разве? — Акулина удивлённо посмотрела на меня, а затем обернулась на девушку с переливающимися волосами, что шла позади. — Может, ты чего-то не знаешь? Примерно одна десятая часть духа сейчас находится за пределами накопителя и постепенно проникает в магические схемы, медленно сливаясь с ними.

— Что случится, когда дух полностью с ними объединится?

— Его уже нельзя будет заменить на какого-то другого. Голем и дух станут единым существом.

«Абрахам, ты слышал? Как это понимать?» — обратился я к прадеду по мысленной связи. — «Она ведь может при слиянии стереть все командные схемы. Надеюсь, ты помнишь, что я туда не „ангела“ посадил?»

«Я вижу тут только два варианта», — со свойственным ему спокойствием начал отвечать маг. — «Возможно, создатель голема где-то напортачил с блокирующей духа магией. Но там множество дублирующих схем, так что негативный исход маловероятен. Скорее сами схемы вплетутся в духовную структуру, став частью заточённого внутри существа».

«А второй вариант?»

«Помнишь, я рассказывал, что учился големостроению на примере этого образца?» — он задал вопрос и замолчал. Я ждал, что он сразу ответит, так как вопрос казался риторическим, но он продолжал сохранять тишину. И тут до меня дошло.

«Ты его сломал? И не сказал мне?!»

«Я был уверен, что собрал всё правильно».

На это заявление я не нашёлся, что ответить и лишь тихо зарычал, пытаясь заглушить негодование.

— Всё нормально? — поинтересовалась Акулина, явно заметив изменения в моих эмоциях.

— Нет, но тут уже ничего не поделаешь, — ответил я девушке, а затем мысленно добавил уже для прадеда: — «Если она на меня нападёт, то долг обнуляется».

«Договорились», — слишком уж быстро согласился на мои условия маг, что вызвало у меня подозрения. Но озвучивать их я не стал. Проблемы нужно решать по мере их поступления. А у нас и без потенциальной опасности, исходящей от голема, не всё здорово.

— АПЧХИИ! — от чиха, раздавшегося позади, я аж вздрогнул. Пришлось сдерживать себя, чтобы не разразиться потоком мата. Когда идёшь в такой тишине, будучи на взводе из-за грядущих проблем, столь резкий звук выбивает из колеи.

Я обернулся к девчонке, которая утирала нос рукавом, делая извиняющееся лицо. На самом деле, я удивлён, что она продержалась так долго. В местных катакомбах никто не убирался, похоже, с того самого момента, как их построили. Пыль покрывала, по-моему, даже потолок. Пол же «зарос» столь толстым слоем грязи, что кирпичная кладка под ногами и вовсе не ощущалась.

— Ты слышал? — со стороны развилки, к которой мы подходили, раздался мужской голос. Я тут же приглушил свет, испускаемый духом.

— Ага, похоже, мелкая опять через тайный лаз пробралась и от работы отлынивает.

— Эй! Грязнуля, это ты там?! — крикнул первый голос. Я же, поймав взгляд Иолы, медленно кивнул.

— Я! — пискляво ответила девчонка.

— Ну-ка иди сюда! Сейчас дядя Винсент расскажет тебе, почему нельзя прогуливать работу.

— Не надо, дядя! Я всего на пять минуточек спустилась! Там на площади что-то случилось, мне стало страшно и я сюда залезла!

— Зря, ой зря ты так. Раз не хочешь подходить, я сам к тебе приду, — шаги ускорились и начали быстро приближаться к нам. — Вышла бы сама, я бы ещё тебя пожалел.

Мне голос демона совсем не понравился. Что это он там вздумал делать с нашей провожатой?

— Перла, — шепнул я голему, — как выйдет из-за угла, бей в лицо со всей силы.

Я бы и сам мог его ножом пырнуть, да электричеством поджарить. Но почему-то захотелось в очередной раз убедиться в лояльности девушки. Особенно после только что произошедшего разговора.

— Где ты, мелкая?! — крикнул мужчина, лишь показавшись из-за угла. И в ту же секунду его нос вмялся внутрь черепа, а его самого откинуло назад. О противоположную стену он ударился затылком с таким хрустом, что даже мне больно стало.

— Винс, что с тобой? — его спутник, скорее всего, не смог толком разглядеть, что именно произошло, так как артефакт, заменяющий светильник был лишь у первого. И тот в момент удара вылетел из руки, покатившись по нашему тоннелю.

— Этого тоже не жалей, — тихонечко произнёс я, и голем меня послушала. Рожа второго демона оказалась менее человечной и несколько более прочной. Но удара Перлы хватило, чтобы выбить у того землю из-под ног и обрушить тушу на пол.

— Вы кто такие? — прохрипел второй, пытаясь подняться. Отвечать ему никто ничего не стал, так как сразу после этих слов, его лицо встретилось с ботинком. Девушка отработала на пять с плюсом, молниеносно вырубив неприятеля.

— Твои знакомые? — поинтересовался я, вновь заставляя Шустрика поддать света.

— Мои мучители, — со странной улыбкой на лице хмыкнула однокрылая. Если я хоть сколько-то разбираюсь в людях, то ей увиденное зрелище очень даже понравилось.

— Куда нам дальше? — я это уточнил, так как кроме поворота налево, откуда эти двое и припёрлись, была возможность пойти прямо.

— Туда, — указала он взглядом на боковой проход. — Только, можно я их добью? — и уставилась на меня так, будто я её папочка, а она моя дочка, которая просит покататься на опасном аттракционе в парке развлечений.

И честно сказать, от возникшей ситуации я слегка подвис. Мне в целом-то всё равно, выживут ли эти двое или нет. Но позволить ребёнку их убить? Это как-то… В общем, не похоже это на правильный воспитательный процесс. Единственное, что склоняет чашу весов в её пользу, так это то, что девочка может быть совсем и не маленькой. Насколько я понял, образ демонов соответствует их внутренней сущности, но при этом абсолютно не отражает их возраста.

— Поглощать энергию умеешь? — прервала мои мысли Акулина.

— Ни разу не пробовала, но много раз видела, как они это делают.

— Давай я тебе помогу, — бывший жнец протянула в мою сторону руку, намекая на то, что я должен туда что-то положить. Мне оставалось лишь вздохнуть и отдать ей свой нож. А вместе с ним и часть воспитательного процесса. Надеюсь, это её решение не сделает Иолу бесчеловечнее. — Держи, — она передала оружие девчонке. — Главное — не распыляй эмоции. Месть, это блюдо, которое должно подаваться холодным. Ты делаешь то, что должна. А их сила, станет тем, что они задолжали тебе за всё это время.

— Хорошо, — кивнула Иола, — я поняла.

И пусть дальнейшие события я не одобрял, ничего делать не собирался. Акулина показала, куда нужно ударить, рассказывая, почему нужно бить именно туда, а не куда-либо ещё. Затем, ножом на груди мужчины они совместными усилиями начертили какую-то простенькую схему. После чего новоявленная мстительница приложила в то место руку, и я заметил, как что-то тёмное начало перетекать из трупа к ней.

«А с людьми такое проделать возможно?» — мысленно уточнил я у Абрахама, когда тот подошёл поближе, рассматривая ритуал.

«Возможно. Но не с той же эффективностью. Потери энергии будут несоразмерно высокими. Душа будет по большей части уничтожена, а итоговый результат заставит рыдать любого, кто хоть немного разбирается в теме. Лучше уж заточить душу в артефакте, так же, как ты это сделал недавно. После чего можно на протяжении очень долгого времени из неё высасывать силы. Пусть этот способ медленный, но потери маны при этом раз в сто меньше».

Со вторым дело у них пошло быстрее и уже через несколько минут мы двинулись дальше.

— Как себя чувствуешь? — спросил я Иолу, надеясь понять, не сорвало ли ей крышу, после всего произошедшего.

— Значительно лучше, чем до встречи с тобой, — её голос звучал немного не так, как ранее. Мне кажется, или он теперь не такой детский?

— Как рёбра? — мне не особо это интересно, но хотелось всё-таки выбить из неё хоть что-то.

— Уже лучше. Твоя таблетка будто бы панацея, — вот вроде бы и сказала особым образом «спасибо», но прозвучало это не так эмоционально, как раньше. У меня прям начало возникать ощущение, что это больше не она. Да, знакомы мы недолго. Но слишком уж сильно Иола изменилась. Голос, выражение лица. Даже походка стала более уверенной. Меньше сутулится, плечи расправила. А ещё крыло… Она больше не прижимает его к спине, а, наоборот, слегка растопырила, будто бы готовясь к скорому полёту.

— Всего лишь сильное обезболивающее. На Земле люди ещё не доросли до того, чтобы лечить все болезни одной-единственной таблеткой, — после этого наш разговор стих, и я больше не нашёл, о чём можно ещё спросить. Поэтому дальше шли уже молча.