Агентство «Аргентина»

Глава-1

Когда Алина добралась до местного кладбища, уже наступил вечер — самое подходящее время, чтобы побеседовать по душам с обитателями погоста.

Она миновала ворота и по неширокой аллее, посыпанной песком, направилась дальше, читая на ходу указатели. Кладбище оказалось не из богатых: ни тебе мраморных надгробий или роскошных памятников, ни изваяний или фонтанов, все скромно, просто или, выражаясь современным языком: «по-бюджетному».

Современный язык Алина недолюбливала.

Она свернула на боковую аллею и огляделась: время было позднее и скорбящих родственников возле могил не наблюдалось. Строго говоря, на кладбище не наблюдалось вообще никого: кругом, сколько глазу хватало, тянулись ряды одинаковых холмиков, возвышались деревянные кресты да металлические памятники. Стояла тишина, которую так и хотелось назвать «гробовой», только легкий ветерок шелестел бумажными цветами дешевых венков и черными траурными лентами. Словом, все кругом ненавязчиво напоминало о бренности живого и о смерти, которая ждет в конце пути каждого из нас… ну, почти каждого.

Алина вытащила из кармана мятую бумажку, сверилась сначала с адресом, потом — с табличкой указателя и решительно направилась дальше: в конце аллеи виднелся покосившийся вагончик-бытовка, обнесенный железной невысокой решеткой, подозрительно напоминающей могильную ограду.

Приблизившись, Алина обнаружила на вагончике табличку: кусок картона с небрежно намалеванными буквами: «Офис кладбища № 18».

— Ну и сарай, — разочарованно протянула она, созерцая обшарпанный «офис». — Вечно мне всякая дрянь достается… а что делать? Придется заходить… потолковать с офисным работникам!

Зайти она не успела. Дверь с треском распахнулась, и на пороге появился «офисный работник»: молодой парень среднего роста, с растрепанными темными волосами, в джинсах, короткой черной куртке и кожаных перчатках без пальцев.

Он очень спешил: торопливо сбежал по лесенке, на ходу рассовывая по карманам какие-то вещи, быстро пересек крошечный дворик и возле калитки налетел на Алину.

— Смотреть надо! — буркнул «офисный работник», бесцеремонно отталкивая ее, и устремляясь прочь.

От такого нахальства Алина на мгновение онемела.

— Хам! Грубиян! — крикнула она вслед невеже, когда снова обрела дар речи.

Парень не обернулся.

Алина глянула на бумажку в руке и встрепенулась:

— Эй! Эй, стой! Я же к тебе! Стой, я тебе говорю!

С крайне недовольным видом «офисный работник» остановился.

— Ко мне? По поводу похорон приходите завтра.

— Каких похорон?!

Парень закатил глаза.

— У вас ведь кто-то умер, иначе с какой стати вы приперлись на кладбище? Кстати, читать умеете? Вот там приемные часы указаны. Сегодня мы уже не работаем, так что, пусть ваш покойник подождет до утра. Он уже никуда не торопится. Ясно?

— Какой покойник? — переспросила слегка сбитая с толку Алина. — У меня никто не умер… пока что.

— Поздравляю, — бросил парень и, что было духу, припустил к воротам.

— Стой! — снова закричала Алина, против воли вынужденная принимать участие в погоне. — Я к тебе по делу!

— Работаем с девяти до шести, перерыв с часу до двух, — отбарабанил парень, не сбавляя хода. — Заказ могил по пятницам с трех до…

Алина остановилась: пора было переходить к решительным действиям.

Она сунула руку в сумку, отыскивая приготовленный заранее стеклянный флакончик.

— Я знаю, кто ты такой, — многозначительно заявила. — Поэтому…

Эти слова, произнесенные нужным тоном, обычно действовали безотказно: жертва терялась и даже слегка пугалась, но в этот раз все пошло не так.

— Чего? — оглянулся «офисный работник». — И кто же?

Алина поспешно отвинтила пробку с маленького флакона.

— Ты — некромант!

С этими словами она плеснула содержимым бутылочки прямо в лицо парню. Жидкости в крошечном флаконе волшебным образом оказалось неожиданно много и несчастного окатило с головы до ног.

Эффект от превращения оказался даже сильней, чем Алина рассчитывала, жаль только, что кроме нее полюбоваться необыкновенным зрелищем оказалось некому.

Вместо темноволосого парня посреди кладбища стоял совершенно другой человек: худой и жилистый, с грубыми чертами лица, одетый в поношенный камзол и серые штаны, а авершал гардероб довольно грязный шейный платок неопределенного цвета. Длинные русые волосы человека были стянуты в хвост замызганной черной лентой.

— Твою же мать! — с чувством выругался некромант, отряхиваясь. — Что это за хрень? Святая вода, что ли?

— Специальный магический эликсир, который заставляет таких, как ты сбросить человеческий облик и явить настоящую сущность! — с достоинством ответила Алина, на всякий случай отступив от некроманта на пару шагов.

— Ты что, не могла другого времени найти для своего идиотского разоблачения?! Эликсир… предупреждать надо!

— Я знаю, кто ты и тебе придется вернуться туда, откуда ты…

Бормоча ругательства, он выжал полы камзола.

— Сколько длится действие?

— Ты должен меня выслушать… что?! Недолго, минут пять. Это исключительно для того, чтобы показать тебе серьезность наших намерений и…

— И на том спасибо, — буркнул некромант, снова устремляясь вперед.

— Куда ты?! Стой!

Не оборачиваясь, он бросил через плечо:

— Достала ты меня! Хочешь что-то сказать — топай за мной!

— Что?! — возмущенная Алина подождала минутку, но некромант явно не собирался останавливаться.

— А ты куда? — крикнула она ему в спину.

— У меня тут срочное дельце на соседней улице!

…Вот так Алине пришлось сопровождать самого настоящего некроманта. Впрочем, случалось в ее жизни и не такое.

Быстрым шагом они миновали длинную аллею и направились к центральным воротам. Действие эликсира закончилось, и некромант вернул свою человеческую внешность: теперь в сумерках рядом с Алиной торопливо шел темноволосый худощавый парень, который куда-то очень спешил.

Она решила еще раз растолковать ему, что к чему, а для начала — повторить то, что проклятый некромант пропустил мимо ушей.

— Ты слышал, что я сказала? — начала она, с трудом поспевая за парнем. — Я сказала, что знаю, кто ты такой!

— Да мне пофиг, — отозвался некромант, думая о чем-то другом.

Алина умолкла.

— Гм… вот как? Странно. А куда мы идем?

Некромант пошарил в карманах куртки, вытащил сигаретную пачку, заглянул внутрь.

— На соседнюю улицу, говорил уже! — он скомкал пустую пачку и швырнул в сторону. — У тебя сигаретки не найдется?

— Нет. А что там, на соседней улице?

— Там только что склеил ласты один перец.

— Что склеил?!

Некромант резко остановился, Алина по инерции налетела на него и тут же проворно отскочила в сторону.

— Умер! Сыграл в ящик! Почил в бозе! Отошел в лучший из миров! Понятно?!

— Понятно. А ты откуда знаешь?

Парень закатил глаза.

— Я же некромант, дура! Я знаю о смерти все!

Он пошел дальше, на ходу роясь в карманах, и прибавил:

— Ну, почти все.

— Ясно, ясно. Но я вот что сказать хотела: тебе, конечно, интересно, кто я такая и зачем к тебе пожаловала. Так вот…

— Мне не интересно, — пожал плечами некромант.

— Почему?!

Они вышли из ворот, торопливо пересекли безлюдную автомобильную парковку, пустынную дорогу и свернули на боковую улицу.

— Все равно слушать тебе придется. Так положено! Слушай внимательно: я и мои друзья ищем таких как ты, попавших сюда из другого мира. Находим, хотя вы, конечно, очень похожи на обычных людей. Это, знаешь, какая-то не изученная нами до конца особенность: при попадании в этот мир, любое существо наделяется человеческой внешностью и выглядит совсем, как человек, но мы… что это? Что?!

Некромант обошел остолбеневшую Алину, остановился, и, засунув руки в карманы, с удовольствием рассматривая представшую перед ним картину.

— Это вот тот самый отбросивший коньки перец и есть.

— А что это с ним… — Алина старалась не смотреть в сторону «перца», однако, твердо знала, что все, что она уже успела увидеть, запомнится надолго. — Он… выглядит как-то… что с ним случилось?

— Его только что переехала машина, как он должен выглядеть?

— Машина?

— Ага, — некромант стоял, покачиваясь с носков на пятки, рассматривая труп. — Чувак на джипе трепался по телефону и так увлекся, что не заметил, как размазал бедолагу по асфальту. А когда заметил, было уже поздно.

— Тролль меня побери! А где же этот чувак, владелец джипа?

Некромант присел возле тела на корточки.

— Свалил, разумеется. А ты что бы сделала на его месте? — он посмотрел на Алину. — Стояла и ждала, пока милиция приедет?

— Я, — законопослушно ответила она. — Сразу же вызвала бы «Скорую помощь» и…

Некромант фыркнул.

— Ну и дура. Зачем покойнику «Скорая помощь»?!

— А что же, по-твоему…

Некромант ловко пошарил по карманам перемазанного кровью плаща, вынул бумажник, раскрыл и огорченно присвистнул.

— Что-то негусто в этот раз…

Второй раз за этот удивительный вечер Алина потеряла дар речи.

— Что ты делаешь?! — зашипела она, оглядываясь по сторонам. — Положи сейчас же обратно! Ты… ты… он же мертвый!

— Да ну? Мертвый? — с иронией переспросил некромант. — В самом деле?

— Да! И ты обворовываешь труп!

Некромант положил бумажник в карман своей куртки.

— И что? Ты знаешь, сколько платят смотрителю кладбища? Сказать смешно. Небольшая прибавка к жалованью не помешает.

Алина покосилась на тело в луже крови.

— Да ты псих! Нельзя же вот так… и часто ты этим занимаешься?

Некромант пожал плечами.

— От случая к случаю. Я же знаю, кто и когда умирает, так что, главное, вовремя поспеть, пока труп не обнаружили, и люди не набежали.

Он перевернул тело и проверил задний карман брюк.

— Тьфу, — с отвращением сказала Алина, наблюдая за его действиями. — Мало того, что ты мародер, так ты еще и извращенец! Повезло мне в этот раз с «гостем»… и почему мне всегда достаются вот такие гнусные типы?!

Из заднего кармана некромант вытащил несколько скомканных купюр, начатую упаковку жвачки и пачку сигарет.

— Заткнись, а? — он любовно разгладил купюры. — Мне с человеком поговорить надо.

Некромант пересчитал наличность, спрятал в карман куртки и поднялся на ноги.

— Слушай, мужик, — начал он, поглядывая на труп и разворачивая упаковку жвачки. — А у тебя что, денег совсем нет? Да… плохо. А что есть?

Алина краем глаза взглянула на тело.

— Ты с ним разговариваешь? С мертвым?!

— Для особо умных повторяю еще раз: я — некромант. Естественно, я разговариваю с мертвым.

Он протянул Алине жвачку.

— Хочешь? Апельсиновая.

— Нет, спасибо, что-то не хочется. А этот… человек, — она кивнула на труп. — Он сейчас… где?

Некромант снова присел возле тела и отыскал в кармане плаща небольшую связку ключей.

— Стоит рядом с тобой.

— Со мной?!

Некромант задумчиво покрутил в пальцах брелок с ключами.

— Значит, мужик, дома у тебя деньги имеются? Заначка, говоришь? Это хорошо. А живешь ты где? Понятно… а заначку-то куда спрятал?

— Ты что такое несешь? — зашипела Алина. — Ты собираешься идти к нему домой?!

— Отвали, — отмахнулся некромант. — Жена? Плохо… она дома сейчас? Нет? А где? На даче? А приедет когда?

Некромант повеселел, поднялся и сунул ключи в карман.

— Вот так приходится зарабатывать на хлеб с маслом, — мимоходом пояснил он Алине. — Тяжелым неблагодарным трудом! А что делать?

Она поборола негодование и ткнула в сторону некроманта пальцем

— Ты, — уничтожающим тоном проговорила Алина. — А ну-ка, ответь мне на один вопрос!

— Ну?

— Как ты умер?

Парень ухмыльнулся, распечатывая сигаретную пачку.

— А ты любопытная! Ну, скажу, так и быть, — он щелкнул зажигалкой. — Междоусобная война, законы военного времени — слыхала про такое? Меня повесили, — он отогнул воротник куртки и показал багровую полосу на шее. — И заметь: сейчас я, типа, человек, а шрам-то остался!

— За что повесили?

— За мародерство, — небрежно сообщил парень, закуривая.

— Так я и думала, — удовлетворенно кивнула Алина.

— Всего-навсего пара снятых сапог да несколько монет — это что, повод тащить на виселицу?! Ну, а потом один начинающий маг вернул меня, так сказать, к жизни. Говорил, ему надо было потренироваться в оживлении.

Некромант философски пожал плечами и вдруг уставился куда-то, за спину Алины.

— Чего-о-о?! — с возмущением протянул он. — Я?! Да ты, мужик, с катушек съехал, что ли? Передать? Я тебе что — курьер?! Давай, вали куда положено, не задерживайся! Видишь, за тобой уже пришли!

Он проследил взглядом за кем-то невидимым и хмыкнул.

— Делать мне больше нечего, кроме как передавать его жене последние слова! Подумаешь, смерть! Тоже мне, событие. Умер и умер, делов-то…

Он закурил и направился прочь, разом позабыв про Алину.

Она бросилась следом.

— Стой! Стой, говорю! Я же тебе должна сказать… я же тебя нашла! Теперь ты должен вернуться в свой мир! Эй, подожди!

— Да катись ты со своим миром! — благодушно ответил некромант, сворачивая к остановке. Тотчас же, как по мановению волшебной палочки, в конце улицы показался ярко освещенный трамвай.

— Что?! Погоди, ты не должен… имей в виду, у тебя будут большие неприятности! — пригрозила Алина. — Огромные!

Некромант щелчком выбросил недокуренную сигарету прямо ей под ноги.

— Напугала, — ухмыльнулся он и вскочил на подножку трамвая.

Подобрав пассажира, трамвай покатил дальше, звеня на поворотах. Алина видела, как некромант прошел по салону, плюхнулся на сиденье возле окна и, можно было не сомневаться, тут же выбросил из головы ее слова.

— Чтоб ты сдох! — громко и с чувством сказала Алина, хотя пожелание это по отношению к давным-давно умершему некроманту было совершенно бессмысленно.

Когда трамвай скрылся с глаз, она села на скамейку возле остановки, вытащила из кармана мобильный телефон, потыкала в кнопки и поднесла к уху.

— Да? — мужским голосом откликнулась трубка.

— У меня невозвращенец!

…Молодая девушка, стройная и загорелая, с гривой белокурых роскошных волос, подлила в опустевшую чашку свежий кофе и скользнула взглядом по раскрытому ежедневнику, густо исписанному ровными строчками.

— Что за язык? — поинтересовалась она у посетителя, сидевшего за столом, мужчины среднего возраста, с темными кудрявыми волосами и веселыми карими глазами. Лето в этом году выдалось пасмурным и дождливым, но кожа человека была смуглой, словно загоревшей под нездешним солнцем, в неведомой стране, где круглый год цветут диковинные деревья, а теплый ветер с моря заставляет грезить о дальних дорогах и странствиях.

Тот улыбнулся.

— Латынь.

Девушка протерла стол и убрала салфетку в карман черного длинного фартука.

— Что-то не похоже. Латынь я в университете изучаю, а это…

Она пригляделась повнимательней.

— Это не латынь!

— Гм… — промычал уличенный в обмане посетитель. — Студентка, значит… это хорошо.

— Подрабатываю на каникулах. Так что это за язык?

— Хинди, — твердо ответил мужчина. — Одна из редких разновидностей. Малоизвестная и неизученная!

Девушка недоверчиво пожала плечами и отошла.

Посетитель отхлебнул кофе и покосился на лежавшую возле стола большую белую собаку.

— Вот так-то, Лукерья. Пришлось соврать такой красивой девушке! Может, она познакомиться хотела, а?

Он с надеждой посмотрел вслед официантке.

— Студентка, значит… гм… а, может, э-э… пригласить ее куда-нибудь?

Девушка оглянулась, он поспешно отвел взгляд.

— Знаешь, а в ней что-то есть. Что-то этакое! Не фыркай, Лукерья, я не в том смысле. Я о другом.

Он пододвинул синий ежедневник поближе.

— Студентка…гм… и хорошенькая какая! Клянусь, если она подойдет еще раз и спросит, что тут написано, я ей все честно выложу! Так и скажу: вот это заклинание для изгнания демонов, а это — для поиска оборотней! Познакомимся, а потом…

Лукерья насмешливо фыркнула, и хозяин ее тотчас же очнулся от приятных дум.

— Да, ты права, — вздохнул он и потер небритый подбородок. — А потом все будет, как всегда: приедет Ява и только мы с тобой нашу студенточку и видели! Первый раз, что ли? Так что и начинать не стоит. Давай лучше делом займемся. Хорошо здесь работается! Приятное место…

Кофейня «Последний белый слон» и впрямь была на редкость приятным местом. Возле больших окон стояли старые деревянные столы, заваленные свежими газетами, разномастные скрипучие стулья и плетеные кресла, с потолка свисали старомодные кованые люстры с настоящими свечами, а на стенах красовались потемневшие от времени картины. Вдоль окна тянулась длинная дубовая стойка: так славно было сидеть возле нее на высоком табурете, пить кофе и наблюдать за жизнью вечернего города! Все заботы и тревоги оставались за порогом, и казалось, что все дела, какими важными они ни были, могли и подождать.

Но сегодня насладиться приятным времяпрепровождением не довелось: звякнул дверной колокольчик, и на пороге кофейни появилась молодая невысокая женщина с русыми волосами и сердитыми серыми глазами.

— Гляди, Лукерья, Алина пришла! У нее сегодня встреча с некромантом была. Сейчас узнаем подробности…

Алина уселась за стол и нелюбезным тоном буркнула подошедшей официантке.

— Кофе.

— Еще что?

— Ничего, — мрачно отрезала она.

— Как прошла встреча? — поинтересовался хозяин Лукерьи.

— Никак не прошла.

— Но ты с ним поговорила?

— Какое там! Он даже слушать не стал!

Она понизила голос:

— Этот тип не хочет уходить: он тут прекрасно устроился! Он не просто некромант, а мародер со стажем! У себя, в своем мире, трупы обирал, за это его и повесили когда-то, сюда пробрался — и опять за старое! Помяни мое слово, Ньялсага, мы с ним еще хлебнем лиха!

Алина взяла чашку с кофе из рук подошедшей официантки.

— Представляешь, прихожу я к нему на кладбище, а он….

Девушка-официантка, убирая со стола смятые салфетки и кружки, покосилась на Алину.

— Она шутит, — поспешно сказал Ньялсага, заметив взгляд. — У нее юмор такой. Черный юмор!

— Какие шутки?! — кипя от возмущения, воскликнула Алина и стукнула чашкой о блюдце. — Говорю же: он там, на кладбище, окопался, не выкуришь!

Выслушав душераздирающий рассказ, Ньялсага хмыкнул.

— Некромант-мародер? Такого у нас еще не бывало…

Он убрал ежедневник во внутренний карман куртки.

— Шутки шутками, а отправлять его нужно сегодня же.

Иначе, сама знаешь: и на некроманта управа найдется.

— Пыталась ему это объяснить, но он и слушать меня не пожелал! — Алина залпом выпила остывший кофе. — Так торопился квартиру обчистить, что…

— Ладно, не кипятись. Съездим сейчас, потолкуем, — успокоил ее Ньялсага, роясь в бумажнике.

— Вдвоем?

— Зачем вдвоем? — он вытащил купюру и положил на кофейное блюдце. — Бахрам с минуты на минуту здесь будет. А Ява прямо на кладбище подъедет, он сегодня что-то на работе задерживается.

— Знаю я, на какой он работе задерживается… — проворчала она. — Опять, небось, с девицами хороводится!

Ньялсага завистливо вздохнул.

— Это точно. Хочешь, подвезу тебя до кладбища?

Алина побарабанила пальцами по столу, с сомнением поглядывая в окно.

Прямо перед кофейней, на обычном своем месте, стоял автомобиль по прозвищу «Зеленый Дракон»: старый, битый, поцарапанный и насквозь проржавевший. По городу он передвигался неторопливо, как и полагается древней рептилии, с лязгом, скрежетом, бренчанием, а в дождливые дни, которые «Дракон» очень не любил, к привычному шуму добавлялся еще и визг отсыревших тормозных колодок. Ему давно пора было на покой, но Ньялсага, за долгие годы привыкший к престарелому железному чудовищу, ни за что не соглашался отправить машину на свалку.

— Нет, спасибо, — отказалась Алина. — Я с Бахрамом поеду. У него машина попросторней да и в салоне почище. Кстати, вот и он!

На парковку медленно вползал микроавтобус, раскрашенный в камуфляжные цвета. Мотор умолк, дверца распахнулась и из кабины выпрыгнул широкоплечий здоровяк в пятнистой куртке, защитного цвета штанах, обутый в высокие армейские ботинки.

Коротко стриженые светлые волосы здоровяка топорщились ежиком, голубые глаза смотрели задиристо, квадратный подбородок был упрямо выпячен — Бахрам был человеком, привыкшего решать все проблемы просто и без затей.

Через минуту он появился в кофейне, всем своим видом излучая такое невиданное мужество, что официантки возле кофе-машины невольно переглянулись.

Довольный произведенным впечатлением, Бахрам вразвалку приблизился к столу, за которым сидели Ньялсага и Алина.

— Ну, что, едем?! Здорово, Лукерья!

— Едем, едем, — пробурчала Алина.

— Кстати, — Бахрам понизил голос и тревожно оглянулся по сторонам. — Сюда-то как добрались? За вами не было «хвоста»? Слежки, то есть!

Алина тяжело вздохнула.

— Началось…

— Мы петляли, — голосом заговорщика сообщил Ньялсага. — Три раза меняли машины, потом летели на вертолете. Еле оторвались!

Алина закрыла сумку, щелчок замка прозвучал, словно выстрел из пистолета.

— Опять боевиков насмотрелся? Кому за нами следить понадобилось?

— Святые ежики! — с возмущением воскликнул Бахрам. — Они хотят, чтоб мы так и думали! Всегда будь начеку, поняла?

Выяснять, кто такие «они» Ньялсага не стал.

— Пошли, — скомандовал он, поднимаясь из-за стола. — Потолкуем с некромантом. Лукерья, за мной!

Кофейня «Последний белый слон» опустела.

…Наступал поздний вечер. Ночная мгла выползла из лесов, спустилась с гор, и двинулась потихоньку к городу, как огромный зверь на мягких лапах. На шумных центральных улицах горели фонари и неоновые огни рекламных щитов, отпугивали ночного зверя, но на окраине царила такая кромешная тьма, что казалось: день никогда больше не наступит.

«Зеленый Дракон» свернул с шоссе и, недовольно фыркая, медленно пополз по грунтовой дороге, ведущей к кладбищу. Позади так же медленно тащился пятнистый микроавтобус. Свет фар выхватывал из темноты то черные деревья, стоявшие по сторонам, как безмолвные стражи, то давным-давно заброшенный колодец на обочине, то покосившийся забор: видно, когда-то здесь были дома, но со временем люди предпочли отселиться от мертвых подальше.

— Самое время для визита к некроманту, — ворчала Алина, глядя по сторонам. — Жуть какая…

Они подъехали к кладбищенской ограде и остановились. Возле самых ворот, под тускло светившим фонарем обнаружился еще один автомобиль: новенький, блестящий, точно соскользнувший с рекламной картинки

— Ява уже здесь, — отметил Бахрам. — Вперед, Алина!

Навешаем сейчас люлей твоему некроманту!

— Ему навешаешь, как же, — скептически отозвалась она, выбираясь из автобуса и направляясь к «Зеленому дракону»

Ньялсага вылез из машины, вслед за ним выскочила и Лукерья.

— Куда? — строго спросил Ньялсага. — Тебя только там не хватало! Сиди в машине. Я скоро!

Бахрам потер руки.

— Ну что? — жизнерадостно спросил он, озираясь. — Где этот могильщик? Святые ежики, давайте управимся побыстрее! Я тут всю ночь торчать не нанимался! У меня еще деловая встреча намечается… — многозначительно прибавил он.

— Врешь, небось, — проворчал Ньялсага. — С кем?

— А кто нанимался? — недовольным голосом осведомилась Алина.

— Ну, это ж твой клиент был? — не удержался от шпильки агент Бахрам. — Твой. А ты с ним договориться не смогла. А теперь из-за тебя одна хорошенькая девушка скучает в одиночестве!

— Точно, врешь!

— Посмотрю я, как ты сейчас с ним договоришься, — ответила уязвленная Алина.

Возле «Дракона» появился молодой человек — высокий, с темными вьющимися волосами и карими улыбчивыми глазами.

— Что за девушка? — тут же поинтересовался он.

— Тебя, Ява, это не касается! — отрезал Бахрам и скептическим взглядом окинул приятеля, отметив черный длинный плащ, сорочку с галстуком и щегольские туфли тонкой кожи.

— Подходящий гардеробчик, чтоб по могилам бегать!

— По могилам бегать ты будешь, — отозвался Ява. — А я стану осуществлять общее руководство. Так кто, говоришь, тебя ждет?

— Общее руководство у нас Ньялсага осуществляет, — пробурчал Бахрам и перевел разговор на другое:

— Ежик всемогущий, долго мы тут стоять будем?!

Алина кивнула на огромный ржавый замок.

— Граница… э-э-э… ворота на замке!

Бахрам огляделся по сторонам, заприметил поблизости подходящую железяку, подобрал ее и приступил к решению поставленной перед ним задачи. Через минуту-другую дужка замка хрустнула, и створки ворот распахнулись.

— Вот так-то, — довольно сказал Бахрам, зашвырнув железяку в канаву и отряхивая руки. — Раз-два — и готово!

И они отправились по темной дороге, ведущей на кладбище.

— Пустовато как-то, — заметил Бахрам, вразвалку шагая по неширокой аллейке между двумя рядами могил. — И народу — никого!

— Двенадцать ночи, кого ты тут увидеть хочешь? — буркнула Алина.

— Двенадцать? — обеспокоено протянул Бахрам, украдкой вглянув на часы. — На приличных-то погостах как раз в это время самое веселье и начинается!

— Погоди, и тут начнется, — хмыкнул Ньялсага.

Слова его оказались пророческими, но до поры до времени никто и не подозревал, что через какой-нибудь час жизнь на тихом кладбище будет прямо-таки кипеть.

… Они подошли к обшарпанному вагончику с вывеской «Офис» и остановились. В окнах вагончика горел тусклый свет, слышалась музыка, полуоткрытая дверь тихонько поскрипывала.

Откуда ни возьмись, появился большой черный ворон, уселся на ближайшую могильную плиту, сложил крылья и замер, точно изваяние.

— Вперед, — скомандовал Ньялсага, открывая калитку. — Раньше начнем, раньше и…

Договорить он не успел: дверь вагончика с грохотом распахнулась, и на пороге появился давешний некромант.

Алина сразу же отметила, что за те два часа, что прошли с их встречи, некромант успел значительно поправить свое благосостояние: на нем красовалась дорогая кожаная куртка, явно с чужого плеча, в зубах дымилась сигара, а в руке поблескивала пузатая коньячная бутылка. На оттопыренном мизинце сверкал в свете фонаря золотой перстень-печатка.

— А, это опять ты, — без особого удивления сказал некромант. — Чего приперлась?

— На тебя полюбоваться, — неприязненно ответила Алина, окинув его выразительным взглядом.

— А я вот прибарахлился чуток, — самодовольно сообщил некромант, пристраивая сигару на перильца лесенки.

— Вижу, ворюга несчастный…

— «Курвуазье», — мгновенно определил Ява, едва глянув на бутылочную этикетку. — Однако! Не думал, что кладбищенские работники так зарабатывают. Может, плюнуть на работу в банке и сторожем на кладбище устроиться? — задумчиво спросил он сам себя.

Некромант любовно посмотрел на бутылку.

— Платят, конечно, мало, — признался он. — Но имеются, так сказать, побочные заработки!

Он понюхал коньяк и довольно ухмыльнулся.

— Могу угостить. Налить рюмочку?

Он пошарил на полке за дверью и вытащил высокий хрустальный бокал.

— Проклятый мародер, ты и рюмку прихватил? — удивилась Алина размаху грабежа.

Некромант удивился еще больше.

— Что ж мне, французский коньяк из горлышка пить?!

Он протер бокал полой собственной футболки и поставил на ступеньку.

— Ты ограбил квартиру мертвого человека! Обворовал! И тебе не стыдно?

Некромант махнул на Алину бутылкой.

— Уймите ее кто-нибудь! Ограбил… один бокальчик всего и взял. Говори лучше, чего надо и проваливай! Сюда вообще-то по ночам не ходят. Вход запрещен!

Он осторожно наполнил бокал.

— Нам можно, — отозвался Ньялсага, с интересом разглядывая некроманта. — Мы потолковать с тобой пришли, узнать, как живешь-поживаешь, чем занимаешься?

— Мародерством — мстительно сообщила Алина. — Я с ним по-хорошему пыталась договориться, а он и слушать не стал! Хам!

— Дура!

Алина повернулась к Ньялсаге.

— Слышал?!

— Она меня водой облила! — пожаловался некромант. Он приблизился к людям, держа в одной руке бокал, а в другой — бутылку.

— Верней, не водой, а каким-то зельем. Ну, ваше здоровье!

Он ловко опрокинул содержимое бокала в рот и довольно почмокал губами.

— Зельем, точно! Ну, и кто из вас — маг?

Алина ткнула пальцем в сторону Ньялсаги.

— Вот он. Я тебе говорила, что у тебя неприятности будут? Вот и дождался! Я тебе говорила, что тебе тут быть не положено и пора домой валить?

— С какой стати? — удивился некромант, снова наполняя рюмку. — Мне и тут хорошо. Да ты посмотри кругом, — он окинул гордым взглядом тихое кладбище. — Полюбуйся! Я тут так все устроил, наладил — закачаешься!

— Да от тебя так перегаром несет, что я уже качаюсь!

Некромант допил рюмку и поставил ее на ближайшую могильную плиту.

— Не понимаешь ничего в нашем деле, так и молчи…

Он пошарил по карманам, вытащил еще одну сигару и тяжелую золотую зажигалку.

— Кого сигаркой угостить?

Некромант вопросительно уставился на Яву.

Тот внимательно осмотрел предложенную сигару.

— Ее что, уже кто-то курил?

Некромант пожал плечами.

— Да, и что? Это тот перец, наверное, что вечером коня двинул. Но он не жадный, не обидится. Не хочешь? А ты?

Он протянул сигару Бахраму.

— Не трогай! — быстро предупредила Алина. — Он ее у хозяина спер, а хозяин этот сейчас неизвестно где!

— Почему неизвестно? — удивился некромант. — В морге он загорает. Там, между прочим, сегодня весело. Хорошая компания подобралась! Думаю, наведаться попозже, поболтать, то-се…

— Снова ограбить кого-то хочешь, мародер?!

Некромант щелкнул зажигалкой и закурил.

— Что-то я не въехал, — задумчиво проговорил он, глядя на тлеющий кончик сигары. — Какого ты… э… ты чего в чужие дела лезешь? А? Мне жить на что-то надо?

— Ах, ты…

Ньялсага понял, что настала пора вмешаться.

— Тебя как зовут?

— Гигель, — отозвался некромант, аккуратно положил сигару на краешек надгробия и потянулся за рюмкой.

— Не хотите со мной пить, валите отсюда! Живым на кладбище ночью делать нечего!

— Такими темпами он скоро в стельку напьется, — тревожно предупредила Алина. — И нам придется тащить его пьяного!

— Святые ежики, дотащим! — деловито ответил Бахрам. — Не впервой!

Некромант насторожился, задержав рюмку у рта.

— Куда это вы меня потащите?

— Знаешь, Гигель, мы ведь здесь не просто так, а по делу, — снова начал Ньялсага. — Я расскажу тебе, кто мы такие и чем занима…

Некромант пожал плечами.

— Да мне пофиг, кто вы такие! Пить со мной не хотите? Тогда я и разговаривать с вами не буду!

— Будешь, ворюга! — убежденно заявила Алина.

Некромант тяжело вздохнул и отхлебнул коньяк.

— Ох, и настырная ты! Как упырь по осени… чтоб тебе гроб из сырой осины сделали!

Он покачнулся и икнул.

— Так, кто, говорите, из вас — маг? — снова спросил Гигель.

— Допился, — констатировала Алина. — Вот уже провалы памяти начались, а там и до белой горячки недалеко. Вот он — маг! Я же тебе только что это говорила. Заклинатель.

— Заклинатель? — восхитился Гигель. — Круто!

Он снова приложился к бутылке.

— А серых кошек боишься?

— Гигель… — предостерегающе произнес Ява.

— А что я такого сказал?! Все маги их боятся, смешно даже…

Он поставил бутылку на надгробье.

— Слушай, маг… а по имени как? Ньялсага? А эту психованную как зовут? Понятно… ладно уж, рассказывайте, раз приспичило. Только уговор: потом ноги в руки — и марш отсюда! Надоели вы мне…

Он вынул из кармана куртки очки в золотой оправе и водрузил на нос.

— Говорите, слушаю…

— Господи, он и очки спер, — сквозь зубы процедила Алина. — Зачем ты их надел, придурок? Чтоб лучше слышать, что ли?!

— Отвянь, — отмахнулся некромант. — Давай, заклинатель, начинай, не тяни… мне еще в морг ехать!

Ньялсага переглянулся с остальными: Алина кипела от возмущения, Бахрам, прищурившись, смотрел на некроманта, явно прикидывая, как бы половчей дотащить его, пьяного, до микроавтобуса, а Ява из последних сил сдерживал смех.

— Скажу коротко: мы, Гигель, отыскиваем таких, как ты и отправляем обратно.

— А что, нас тут много?! — встрепенулся некромант. Очки слетели у него с носа, он ловко поймал их и пристроил обратно.

— Я что-то никого не встречал!

— Бывают. Обнаружить вас не так-то просто: по какой-то причине, все, кто сюда попадает, сразу человеческий облик принимают, — он окинул некроманта взглядом с головы до ног. — Но вам здесь делать нечего, так что…

Гигель друг задумался:

— Я что-то плохо помню, как сюда попал. Был немного не в себе…

Он озадаченно почесал в затылке и крякнул.

— И выпил-то тогда всего ничего, а…

— До такой степени нажрался, что перемещения не запомнил? — поразилась Алина. — Ну, даешь!

— Да я сам офигел, — признался некромант. — Так до сих пор и не знаю, почему я сюда попал-то? Я, вроде, не стремился. Как дело-то было, — оживился он. — Иду, это, я к себе на кладбище после дружеской попойки, никого не трогаю, и вдруг — бац! И я уже здесь. Как? Почему?

— Этого мы не знаем, — пожал плечами Ньялсага. — Может, звезды на небе в какой-то момент так выстраиваются, может, грань между мирами истончается, или еще что… — он развел руками. — Но только появляется краткий миг, когда прошмыгнуть из одного мира в другой проще простого! Вот в такую минуту ты видно, поблизости и оказался.

Гигель кивнул.

— Оказался, точно. Ну, пришел в себя, отыскал кладбище и…

— Ладно, ладно, — перебил Ньялсага. — Дальше можешь не рассказывать. Теперь наша задача — обратный билет тебе выписать.

Некромант снова приложился к рюмке.

— Ничего вы мне не выпишите, — убежденно заявил он.

— Это почему? — поинтересовался Ява.

— Почему-почему… потому что я не хочу! Сами сваливайте, если охота! — он прищурился, глядя на людей, потом сорвал с носа очки и сунул в карман.

— Не вижу ни хрена… бракованные очки попались!

Ньялсага усмехнулся.

— Свалили бы, да не можем: нам обратный билет не продают.

— Если мы отсюда свалим, кто будет таких, как ты обратно отправлять? — солидным тоном проговорил Бахрам. — У нас все по уму, мы даже агентство свое открыли.

— Какое еще агентство?

— «Агентство «Аргентина», называется. Оказание услуг гостям города, усек?

— Каким гостям?

— Непрошеным, — продолжал втолковывать Барам, снова украдкой глянув на часы. — Вот и тебе окажем услугу: домой отправим. Только ты, парень, поторопись, а то меня ждет де… дела ждут! — быстро поправился он, заметив заинтересованный взгляд Явы.

— Да иди ты со своей услугой знаешь куда? — любезно ответил некромант, потянувшись за бутылкой. — У меня тут, между прочим, тоже дела, бизнес свой имеется! Покойники каждый день… кручусь с утра до ночи.

Он снова наполнил опустевший бокал.

— А что такое Аргентина?

— Страна такая. Далекая и прекрасная! Я там, правда, еще не был, но побываю непременно. Может, даже не один…

— Ну, флаг тебе в… в руки!

— Я предупреждала, — железным голосом сказала Алина. — Говорила, что с этим отморозком проблем будет — выше крыши. Хуже, чем с троллем, которого мы в прошлом году обнаружили, помните? Он еще вышибалой в ночной клуб устроился.

Она повернулась к некроманту.

— Слушай, ворюга…

— Отстань, — отмахнулся Гигель. — Ну, что? Беседа закончена? Теперь, как говорится, пора и по могилам… то есть, по домам!

Он поднял полный бокал и, прищурившись, посмотрел на людей сквозь хрусталь.

— Ох, и надоели вы мне…

— А уж ты-то как нам надоел!

Некромант внезапно опустил бокал и ткнул пальцем в сторону Бахрама:

— Ух, ты! Смотрите-ка, что у него на шее! Это же знак наемников Черного Легиона! Редкая вещица!

— Точно, — польщенным тоном ответил Бахрам, ощупывая тяжелую литую подвеску, висевшую на кожаном шнурке. — Он самый!

— Откуда она у тебя? Только не заливай, что на ярмарке купил

Наемники этим медальоном так дорожили, что снять его можно было только вместе с головой.

Он поставил рюмку на надгробную плиту.

— Ты его спер?! Ну, точно, спер! Молодец, — добавил некромант с уважением. — Всегда такой хотел иметь, но легионеры, даже мертвые, ужасно несговорчивые! — пожаловался он, пожирая глазами медальон. — Я слышал, Легион расформировали лет двести назад?

— Святые ежики, это правда!

Гигеля вдруг осенило.

— Слышь, парень, — заговорщицки проговорил он и жестом фокусника, вытащил из рукава золотые женские часы. — А, может, махнемся?

— Повесить бы тебя еще раз… — процедила Алина.

— Смотри, отличные часики! — некромант повертел добычу перед носом Бахрама. — Или вот это!

Он сдернул с пальца кольцо.

— Настоящий бриллиант! Мелковат, правда, но и покойник попался не из богатых!

— Да нет, его каждый день вешать надо! — не унималась Алина. — Прямо с утра начинать и до вечера…

— Так как? Берешь колечко?

Бахрам отрицательно покачал головой.

Некромант огорченно вздохнул, надел кольцо на палец и налил себе коньяку.

— Жаль. Ну, валите тогда отсюда! О чем с вами говорить-то?!

Внезапно из темноты грохнул выстрел, и хрустальный бокал в руке некроманта разлетелся вдребезги.

— Началось… — тяжело вздохнула Алина.

… Первым опомнился Ява: схватил некроманта за шиворот и оттащил за ближайший гранитный памятник. Секундой позже там оказалась и Алина.

- Кто это?! Кто?! — испуганно твердил Гигель, озираясь.

— Это те самые неприятности, о которых я говорила, ясно?!

— Блин! — в панике воскликнул некромант. — Я думал, неприятности — это вы!

— Ошибся, голубчик! Неприятности — это вот они! — Алина ткнула пальцем куда-то в сторону.

— Да кто это?!

Алина и Ява переглянулись.

— Слушай внимательно, — начала Алина. — Там два придурка, которые за тобой приехали. Вообще-то их трое, но…

— Третьего я пока что-то не вижу, — сообщил Ява, вглядываясь в темноту.

— Чего им надо?!

— Узнали о тебе и явились по твою душу! — сердито отрезала Алина.

— Блин, да откуда у меня душа?! — завопил некромант. — Скажи им, что нету у меня ее! Нету! И пусть валят отсюда! И чтоб без стрельбы! Они бутылку сейчас разобьют!

Он заискивающим тоном обратился к Алине.

— Слушай, как там тебя… сбегай за бутылочкой, а? Вот она стоит, на надгробии. Не хочешь? Тогда я сам…

— Это просто такое выражение, понимаешь? — просьбу о «бутылочке» Алина решила проигнорировать. — На самом деле, они явились за твоей головой.

— Так что им нужно, голова или душа?! — не дождавшись ответа, некромант решительно одернул куртку. — Все, я пошел!

— Застрелят тебя сейчас, — предупредил Ява.

— Я уже мертвый, усек?! Меня застрелить трудновато!

Алина потянула Яву за рукав.

— Пусть идет, не отговаривай. Иди, ворюга, иди! Счастливо тебе!

— Серебряные пули? — продолжал Ява, в упор глядя на некроманта. — Они, конечно, тебя не убьют, но вот парализовать на пару часов — это запросто. А пока ты будешь в отключке, тебе отрежут голову, потом расчленят, потом сожгут и пепел по ветру развеют.

— Это уж тебя точно прикончит! — с удовольствием сказала Алина.

— Мать твою! — в ужасе воскликнул некромант и с необыкновенной резвостью прыгнул за ближайшую могилу. — Трындец полный! Такой был приятный тихий вечер… и вдруг!

Он осторожно высунулся из-за могилы.

— Эй! Эй! Как тебя? Алина, что ли? Что мне делать-то сейчас?!

— Ну, что… — со вздохом отозвалась она. — Ты пока сиди там и не высовывайся, понял? А мы пойдем, поговорим…

… Ньялсага, заметив на лице Бахрама многозначительную предквушающую улыбку, поспешил предупредить:

— Драки не затевать! Ясно?

Тот неискренне возмутился.

— А что сразу я? Я и не собирался! Ты Алине это скажи, у нее прямо руки чешутся заехать кое-кому по физиономии!

Сомневаться в его словах не приходилось: Алина сверлила появившегося из темноты человека таким взглядом, что всякий другой на его месте давным-давно превратился бы в кучку пепла. Но, похоже, на незнакомца такие взгляды не действовали, а испепелить его и подавно никому не удавалось — ни в прямом, ни в переносном смысле слова. Это был крепкий, капитального сложения молодого мужчина, с темно-русой шевелюрой и светло-серыми глазами. Обычно, при встрече с подобными людьми, прохожие спешат перейти на другую сторону улицы: во избежание неприятностей.

Звали его Лютер, но за пристальный немигающий взгляд холодных глаз, лишенных всякого выражения, Ява называл его не иначе, как «Бриммский василиск» и при желании охотно рассказывал историю о том, как василиск много лет подряд терроризировал небольшой городок Бримм. Сначала горожане сначала пытались избавиться от него своими силами, потом нанимали охотников со стороны, но, в конце концов, желающих помериться силами с чудовищем не находилось даже за большие деньги. И только когда в Бримме не осталось ни одного живого человека, василиск отступил.

— Зачем явились? — поинтересовался Ньялсага, надеясь, что перепуганный некромант будет сидеть за могилой тихо, как мышь и не попытается бежать: в присутствии «Бриммского василиска» все попытки к бегству заканчивались быстро и весьма печально.

— Слышали, тут появился некромант? — поинтересовался стоявший рядом с Лютером человек. Чуть выше среднего роста, с самой заурядной внешностью, одетый в потертую джинсовую куртку и бейсболку, он производил обманчиво-доброе впечатление, однако взгляд был жестким и непримиримым. Человека звали Кемен, и в последнее время Ньялсаге приходилось сталкиваться с ним гораздо чаще, чем хотелось бы.

— Может, и появился, а вам-то что? — неприязненным тоном отозвалась Алина. — Мы его первые обнаружили!

Лютер смерил ее холодным взглядом.

— И почему он еще здесь?

— Твое какое дело? Вас это не касается, так что и говорить не о чем.

«Бриммский василиск», как и полагается василиску, до разговоров снисходил редко, поэтому промолчал.

Ньялсага покосился в сторону могилы, за которой затаился некромант-мародер.

— Алина права — мы нашли его первыми. Он никого не убил, не пролил здесь, в этом мире, кровь. Значит, вы зря приехали. На рассвете мы отправим его обратно.

Кемен и Лютер переглянулись.

— Разговор окончен, — заключила Алина.

— Точно, — поддержал Бахрам. — Святые ежики, валите отсюда, что-то вы мне на нервы действуете!

— Валерьянку пей, — посоветовал Кемен. — Говорят, помогает.

— Некроманту здесь не место, — сказал Лютер. — Его не обратно отправлять надо, а прикончить! Жаль, что мы поздно его нашли, а то бы…

Его слова подействовали на Алину, как красная тряпка на быка.

— Он что, по своей воле сюда попал?! «Прикончить»… он никому ничего плохого не сделал. Сидит себе на кладбище и все!

— Еще бы они по своей воле сюда попадали, — недовольно буркнул «Бриммский василиск».

— Заткнулся бы ты! — взорвалась Алина. — Вы в прошлом месяце убили грокка, а он никому не причинил зла!

— Не причинил, потому что не успел, — процедил Лютер, глядя на нее сверху вниз. — Или надо было подождать, пока он сожрет кого-нибудь?

— Грокки — травоядный, ты, идиот! Если бы не вы, мы бы отправили его обратно — и дело с концом!

— Мы обнаружили его первыми, — обронил «Бриммский василиск». — Все по уговору. Если гостей находите вы — нянчитесь с ним и отправляйте обратно. Если первыми находим мы, то… — он сделал выразительную паузу. — разговор с ними совсем другой. Еще вопросы есть?

— Ах, ты…

— Тихо! — пресек ссору Ньялсага. Алина умолкла.

— Из-за таких, как вы, всякая нечисть и чувствует себя здесь, как дома, — процедил Кемен, прочесывая взглядом тихое кладбище.

— Слышали уже, — ответил Ньялсага. — Ну что, расходимся?

Кемен и Лютер не двинулись с места.

Бахрам побагровел от негодования.

— Ежик всемогущий! Вы, ребята, человеческую речь понимать разучились? Расходитесь, вам сказано! Проваливайте отсюда, то есть!

— Не голоси, — обронил Лютер, нисколько не устрашившись нависшей над ним внушительной фигуры Бахрама.

— Не удалось никого сегодня убить, досадно, правда? — язвительно осведомилась Алина.

«Бриммский василиск» не ответил.

Он перевел глаза на Яву, который как бы невзначай сделал шаг поближе и глаза его сузились. Ява приглашающе улыбнулся.

— Проваливайте, — повторил Ньялсага и направился к вагончику с надписью «Офис», вполголоса присовокупив в адрес Кемен и Лютера парочку крепких словечек.

— Как же я не люблю, когда ты сквернословишь! — елейным тоном проговорила Алина.

Тут все и началось.

Гигель выскочил из-за могилы и, что было духу бросился к вагончику.

Бахрам кинулся следом, намереваясь отшвырнуть некроманта обратно в укрытие, а уж там, за могилой или памятником, хорошенечко растолковать, какой замечательной мишенью служит тот, кто несется, как заяц, по открытой местности.

Лютер действовал гораздо решительнее. Одной рукой он оттолкнул Алину, оказавшуюся на пути, а в другой у него мгновенно оказался небольшой полуавтоматический пистолет.

Дважды хлопнул выстрел, одна пуля просвистела возле головы некроманта, другая — попала в мраморный памятник, отскочила и ударила в грудь Ньялсаги, отбросив его на металлическую оградку могилы.

— А, ты вот как! — возмутилась Алина. — Нарушаешь уговор?! Ну, держись!

Дальнейшая потасовка была короткой, но бурной: что ни говори, а старые обиды всегда придают новой драке ни с чем не сравнимую прелесть. Наблюдавший за происходящим большой черный ворон, сидевший на суку старого вяза, получил от зрелища огромное удовольствие.

Ньялсага с трудом поднялся и, потирая саднившую спину и прихрамывая, бросился к месту схватки.

— Прекратить! — скомандовал он, оттаскивая Алину. Ей во что бы то ни стало хотелось свести счеты с Лютером, который воспринимал ее наскоки с невозмутимостью и хладнокровием истинного василиска. Однако сдачи не давал — и на том спасибо.

— Уймись, Алина! Ява! Бахрам!

Когда драка была остановлена, Ньялсага перевел дух.

— Вы, двое! — он встал напротив Кемена и Лютера. — Убирайтесь отсюда!

— Чтоб вы сдохли, — процедила Алина и повернулась к Лютеру: — Ненавижу тебя!

— Взаимно, — отозвался «Бриммский василиск».

… Когда они исчезли, Ньялсага вздохнул с облегчением.

Некромант, со всеми предосторожностями, вылез из-за памятника и сел на могилу.

— Ну, ни хрена ж себе! — в ужасе повторял он, озираясь по сторонам. — На моем кладбище — и такое безобразие!

— Чего ты в драку полезла? — недовольно просил Ньялсага у Алины. — Могли бы спокойно все уладить.

— Уладить?! Еще чего! — она сердито фыркнула. — Эти подонки в тебя стреляли!

Ньялсага пожал плечами.

— Первый раз, что ли? А вот ты поговорку такую знаешь: «Худой мир лучше доброй ссоры»?

— В первый раз слышу, — ответил за Алину Ява, делая удивленные глаза.

— Я тоже, — заявила она. — Никогда раньше такой глупости не слыхала!

Черезвычайно довольный собой Бахрам потер руки.

— Поразмялись маленько, а то скучновато как-то было!

Он заметил взгляд Ньялсаги и ухмыльнулся.

— Мы не нарочно, — с достоинством сказала Алина. — Все произошло совершенно случайно, с кем не бывает? Надо быть готовым ко всему, правда, Бахрам?

— Точно! Ко всему! — отозвался он, оживляясь. — Вот, помню, как-то раз угодили мы в жуткую переделку, в окружение, то есть! Сутки бродили по подземному лабиринту, пытались выбраться, — он зловеще понизил голос. — Представляешь? Темные тоннели, шириной не более четырех стрел! Ни еды, ни питья, кромешный мрак и кругом — враги!

— Когда это ты был в окружении да еще в подземном лабиринте? — скептически поинтересовалась Алина.

— На прошлых играх по пейнтболу, — вращая глазами, поведал Бахрам. — Вот тогда-то мы и попали в окружение! Это был настоящий ад, детка! Мы…

— Еще раз назовешь меня «деткой» — схлопочешь! — сердито предупредила Алина, не любившая фамильярности.

— Святые ежики, да я просто хотел рассказать, как это было круто! А сейчас? Ничего особенного сейчас не произошло. Какая-такая драка?! Ну, заехала Алина кое-кому разок по физиономии — и что? Не понимаю, чего он так завелся? Я же, само собой, поспешил защитить женщину…

— Как и подобает настоящему мужчине, — подсказал Ява.

— Во-во, точно. Как и подобает!

— Женщине, кажется, ничего не угрожало? — проворчал Ньялсага.

Сидевший на суку ворон громко и насмешливо каркнул.

— Тебя никто не спрашивал, — бросил ему Ява. Он развязал галстук и спрятал в карман.

Ньялсага взглянул на птицу.

— Все в порядке, Дэберхем, можешь возвращаться. Передай Цолери, — мы его нашли.

Черный ворон, оглушительно хлопая крыльями, сорвался с ветки и взмыл в ночное небо.

…Некромант покрутил в руке пустую бутылку и зашвырнул в кусты.

— Ни капли! Все пролилось! Вот ведь невезуха…

Он тяжело вздохнул и уселся на могильную плиту.

Алина поджала губы.

— Ты бы хоть спасибо сказал, за то, что мы тебя защитили! Если б не мы…

— Да как-то хреново вы меня защищали! — не остался в долгу Гигель. Он вытащил из кармана золотые очки и повертел в руках.

— Стекло разбилось! Чтоб тебе… а ведь я их продать хотел!

Он покосился на людей.

— Одни убытки из-за вас. По-хорошему, вы мне теперь заплатить должны. Компенсировать, так сказать, ущерб: моральный и материальный!

Некромант подумал минутку и добавил:

— Особенно — моральный.

Ньялсага повернулся к Алине.

— Если хочешь ему врезать — давай, я мешать не буду. Он и меня уже достал!

Гигель тут же пошел на попятный.

— Ладно, ладно…защитники, — проворчал он. — Рассказывайте уж, в чем дело?

Рассказ начал Бахрам.

— Тут, парень, вот в чем дело-то, — солидным тоном начал он. — Здесь, на этой земле, — для убедительности Бахрам топнул по земле ногой — Древнее-то царство когда-то было. Потом оно исчезло, другое появилось, долгая история!

— Да мне плевать, что здесь раньше было! — воскликнул некромант. — Ты к делу переходи! Кстати, — вскользь прибавил он. — Зря ты подвесочку менять не хочешь. А давай так: часы, колечко и две бутылки коньяка за медальон Легиона, а?!

— Заткнись и слушай! — приказала Алина. Гигель умолк.

— Разные существа жили: и люди, и нелюди. Сперва вроде мирно, а потом….

Бахрам сделал многозначительную паузу.

— Враждовать стали. Охотники появились: это люди, которые уничтожали тех, кто к человеческой расе не принадлежит. Тут ведь кого только не было: ламии, вампиры, тролли, ведьмы, гоблины. Некроманты тоже водились.

Гигель заерзал на могильной плите.

— Знаете что? Давайте туда зайдем, — он кивнул на вагончик с надписью «Офис». — У меня там еще одна бутылочка припрятана. Я собирался завтра ее… но ради такого случая…

— Сиди! — цыкнул Ява.

— Считали, что нелюдям тут не место. Борьба шла не на жизнь, а на смерть! Ведьм сжигали, вампирам — осиновый кол в сердце, ламиям — головы с плеч, а некромантов…

Гигель вытер со лба холодный пот.

— Слушай, мужик, ты давай того… без подробностей!

— Да ты не бойся, это же давным-давно было! — Бахрам хлопнул его по плечу так, что некромант чуть не свалился на землю. — В общем, работы у охотников было много, ну и, в конце концов они всех… э-э… ну, неважно. Сейчас, Гигель, на этой земле только люди живут. Живут-поживают, а все истории про вампиров да магов сказками считают.

— А эти двое кто? Те, что здесь были?

— Кемер с Лютером? Нет, они-то, конечно, это сказками не считают.

— Да откуда они взялись?! — в отчаянии вскричал некромант. — Они вообще — кто? Смертные?

— Ага. Откуда взялись? Я у них не спрашивал. Но только как начали сюда попадать существа из другого мира, так они тут и объявились.

Бахрам с досадой крякнул.

— Конечно, нам с ними договориться удалось, Ньялсаге, то есть, а по первости-то что творилось! Прямо, война! — со вкусом проговорил Бахрам. — Вспомнить приятно.

— Они приехали тебя убить, — перебила Алина. — Вот опередили бы нас на минуту — и все! Кранты тебе, ворюга!

Некромант обиженно пробубнил:

— Чего заладила: «ворюга» да «ворюга»… они вернутся?

— Если обратно не отправишься, вернутся непременно, — заверил Ньялсага. — Сам понимаешь, мы ж охрану к тебе не приставим?

— А почему, кстати? — с негодованием спросил некромант. — Вы же обязаны меня защищать!

Алина села на могильную плиту рядом с некромантом и заговорила проникновенным голосом:

— Послушай, Гигель, — она похлопала его по плечу. — Оставайся! Я бы на твоем месте обязательно осталась. Прекрасное кладбище… где ты еще такое найдешь?! Да и к жалованью прибавки… может, скоро еще кого обворуешь? Отличная жизнь! Чего тебе еще надо?!

Ява фыркнул.

— А завтра явится к тебе эта парочка и поговорит по душам. А, да у тебя ж души нету, я и забыла!

Некромант вскочил на ноги.

— Да ну ее, нахрен, такую жизнь! — категорическим тоном заявил он. — Давай, заклинатель, отправляй меня обратно! А то и оглянуться не успею, как меня того… я уже один раз умирал, хорошего мало!

Он подумал немного, почесал в затылке и повернулся к Ньялсаге.

— Как эти двое узнали, что я тут?

Тот хотел было что-то сказать, но его опередил Бахрам.

— Есть тут у нас знакомый один, Цолери его зовут. Он всегда чувствует, когда сюда кто-то попадает.

— Чародей? — уточнил некромант.

Бахрам хмыкнул.

— Святые ежики, хотел бы я знать, кто он! Но не чародей, это точно.

— А кто же?

Бахрам пожал плечами.

— Никто не знает, а спрашивать — без толку: не больно-то он разговорчив. Он тут давно появился, еще до нас. Ворона видел? Это его птица, Дэберхем зовут. Как только Цолери кого из ваших почует, то сразу Дэберхема посылает. Тот и нам и Кемену сообщает. А там уж — кто первый вас обнаружить успеет… ясно? Если мы — то обратно вас отправим, а если Кемен со своими, то…

Бахрам выразительно провел ладонью по горлу.

Гигель тревожно оглянулся по сторонам.

— А часто они первыми успевают?

— Всякое бывало, — неохотно откликнулся Ява.

— Святые ежики, чего у нас только не бывало, рассказать — не поверишь! Вот как-то раз интересная история была…

Слушать интересную историю некромант не пожелал.

— Потом расскажешь. Слышь, чародей, так что насчет отправки? Ты с этим не тяни! Раз вы мои защитники, делайте, что вам положено!

Он покосился на Алину.

— А если что не так пойдет, куда на вас пожаловаться можно?

— Слыхали?! — воскликнула она. — Он жаловаться на нас собрался!

— Отправить мы тебя можем только на рассвете, — объяснил Ньялсага. — Рассвет — это особое время, время, когда все, можно сказать, начинается заново.

— Да мне пофиг, какое это время! — махнул рукой некромант — В общем, так: стойте здесь и ждите меня! Если что — защищайте, ясно? Да получше защищайте, а то знаю я вас! А я скоро: только вещички соберу!

Он рысцой побежал к вагончику, но возле самой калитки остановился и наклонил голову набок, точно прислушивался к чему-то.

— Святые ежики, что это с ним? — удивился Бахрам.

Некромант повернулся к людям.

— Слышь, тут такое дело… может, заедем кое-куда по дороге? — заискивающе спросил он. — Здесь недалеко один перец только что коньки отбросил… заглянем на минутку?

…На берегу моря было пустынно. Мир спал крепким предутренним сном и краешек неба на востоке только-только начал светлеть.

— А у тебя это хорошо получается? — подозрительно допытывался некромант у Ньялсаги. — Точно отправишь, куда надо?

— Никто еще не жаловался, — успокоил тот.

Однако Гигель успокаиваться не желал:

— Ты уж не облажайся. В конце концов, маг ты или кто?!

— Ох, Гигель, — вздохнул Ньялсага. — Проваливай отсюда по-добру, по-здорову. Пропустишь рассвет, придется тебе еще на день оставаться, а за этот день, сам знаешь, многое произойти может!

— Знаю, — согласился некромант.

Он подошел к кромке воды и принялся ждать.

Первый луч солнца скользнул по воде и в тот же миг пропал песчаный берег, растворилось в дымке море. Прямо под ногами некроманта распахнулась бездна. Стало видно, что Гигель стоит на самом краю скалистого обрыва, рядом с ним плыли серые облака, пролетали птицы, а где-то далеко внизу ревела и бурлила вода.

— Чего теперь? Прыгать?! — нервно спросил Гигель. — Терпеть не могу высоты… боюсь!

— Ты же мертвый, чего тебе бояться? — успокаивающе пробасил Бахрам.

— Так-то оно так… — некромант нерешительно придвинулся к самому краю обрыва и глянул вниз. — Твою мать, высоко-то как…

Он глубоко вздохнул, собираясь с духом.

— Ладно уж… пойду я, пожалуй…

— Давай, Гигель, — сказал Ньялсага. — Пора становиться тем, кто ты есть на самом деле! Свободной дороги, парень!

…По узким улочкам, крутым и каменистым, «Зеленый дракон» тащился медленно, с утробным рычанием. Спуски и подъемы были для автомобиля нелегким испытанием, и Алина каждый раз ожидала, что когда-нибудь «Дракон», этот дряхлый старец, не одолеет крутой подъем и покатится назад, прямиком в залив.

- Уж лучше бы меня Ява подвез, — сердито бормотала она, вытаскивая из-под заднего сиденья туго набитую сумку. — У него в машине и музыка играет, и кондиционер работает, и пахнет приятно. А у тебя…

Она принюхалась.

— Чем это так воняет?

— Воняет? А… — благодушно протянул Ньялсага, крутя баранку. — Это я бутерброд покупал недельку назад, а съесть забыл. Ты пошарь под сиденьем, он, наверное, там лежит.

Алина щелкнула замками сумки.

— Делать мне больше нечего, только бутерброды искать… подвинься, Лукерья!

Она вытащила из сумки аккуратно свернутые вещи и принялась раскладывать на сиденье.

— Слушай меня внимательно. Я сейчас переодеваться буду, поэтому ты смотри прямо перед собой. А если глянешь в зеркало заднего вида — то тут тебе и смерть, понял?!

Ньялсага хмыкнул.

— Можно подумать, я что-то новое увижу… вот, помню, как-то раз…

— Давай без воспоминаний, — предупредила Алина, стягивая джинсы. Переодевшись, она убрала в сумку кроссовки и свитер.

— Остановись возле сквера!

«Зеленый дракон», дребезжа и чихая синим дымом, остановился и Алина выбралась из салона.

Сейчас вместо джинсов, свитера и куртки на ней была строгая прямая юбка, белая блузка и темный пиджак, а светлые русые волосы она собрала в узел на затылке.

Ньялсага опустил заляпанное мутное стекло и высунулся наружу.

— Подожди! А ты разве не…

— Освобожусь после обеда, — не слушая его, объявила Алина. — И отыщи ты, наконец, проклятый бутерброд, ведь вонь такая, будто у тебя в машине тролль сдох!

Приказ Ньялсага проигнорировал.

— И ты бросаешь меня в такой момент?! — пораженно вопросил он. — Да как ты можешь, жестокосердная?! Ты что, забыла — я же ранен! В меня стреляли! — он указал пальцем на дырку в кожаной куртке. — Видишь?! У меня в груди пуля, моя жизнь в опасности! Я могу умереть!

— Ньялсага… — угрожающим тоном начала Алина.

— Моя жизнь в опасности! Ты должна спасти меня, своего командира!

Терпение ее лопнуло.

— Да пошел ты! — рявкнула она и хлопнула дверцей так, что «Зеленый дракон» в ужасе содрогнулся.

— Бесчувственная женщина, — проворчал Ньялсага, провожая взглядом Алину, которая, стуча каблуками, решительной походкой направлялась к трехэтажному кирпичному зданию, возле которого бегали стайки детей. — Ей бы только в инквизиции работать…

… В обычной, нормальной жизни ее звали Алиной Сергеевной и работала она в самой обычной средней школе — преподавала географию.

Директор относился к ней с большим уважением и даже слегка побаивался, что не мешало ему коварно подсовывать Алине самые трудные и буйные классы, от которых отказывались все учителя: приходили к нему в кабинет и заявляли, что в класс, где беснуется 5-й «Б» не пойдут ни за какие коврижки. Уж лучше увольнение.

Директор вздыхал, мялся и обещал подумать, хотя, думай, не думай, выход был только один: Алина.

Она хладнокровно выслушивала жалкий лепет о том, как невоспитанны современные дети, как безобразно они ведут себя на уроках, не желая постигать разумное и вечное, после чего отправлялась на встречу с учениками, вооруженная лишь указкой, да свернутыми в трубку географическими картами.

Уроки географии всегда проходили в абсолютной тишине.

Директор величал ее про себя «железная Алина», старшеклассники же втихомолку звали «Алина-барракуда» и, умудренные печальным опытом, знали точно: на уроках географии лучше сидеть тише воды, ниже травы. Здоровее будешь.

Печатая шаг, Алина шла по длинному школьному коридору. До конца большой перемены времени оставалось еще достаточно: можно успеть и журнал 5-го «Б» в учительской взять и припрятанную в надежном месте коробку мела забрать (прежняя, купленная на ее собственные деньги, бесследно пропала прямо из закрытого ящика стола). В краже мела Алина подозревала учителя математики, прошлогоднего выпускника местного педагогического института. Конечно, он клялся, что совершенно не при чем и, конечно, «железная Алина» могла расколоть его в два счета, но делать этого не стала. В начале года коллега добровольно взял на себя обязанности классного руководителя в 9-го «А» — за одно это, как считал весь преподавательский коллектив школы, ему следовало немедленно воздвигнуть бронзовый монумент на главной городской площади.

На втором этаже, как всегда, царил невообразимый шум и гам, и толпы шестиклассников с топотом носились по коридору, стараясь перекричать друг друга. Словно ледокол прошла «железная Алина» через толпу беснующихся школьников и, как всегда, одно ее появление сотворило маленькое чудо: шестиклассники вдруг притихли, вспомнили о неотложных и важных делах и, сломя голову, ринулись в класс. В дверях тут же образовалась куча-мала: каждый стремился оказаться как можно дальше от «Алины-барракуды».

Однако, стоило ей только взглянуть на кучу-малу, как она тут же сама собой исчезла, а шестиклассники, тихие и кроткие, как овечки, вошли в класс, уселись за столы и уткнулись в тетради.

Алина появилась на пороге, неотвратимая и ужасная, как годовая контрольная.

— Контурные карты принесли? — людоедским голосом поинтересовалась она.

Шестиклассники обреченно переглянулись.

— Домашнее задание сделали?

В кабинете установилась гробовая тишина.

— У вас завтра проверочная работа! Как напишите? Какие результаты покажете?

Класс молчал.

Алина взглянула в открытую дверь: в кабинете напротив, тихо, как мыши, сидел другой шестой класс и, судя по всему, готовился встретить смерть достойно.

— А вы? — спросила она. — Принесли карты?

Ответом было молчание.

Следующие пять минут Алина-барракуда потратила на то, чтобы донести до нерадивых учеников всю важность знания географии. Отделавши, как следует, сперва один шестой класс, затем — другой, она направилась дальше.

Возле учительской начиналась зона старших классов, так что тут поговорить по душам Алине не удалось: многоопытные девятиклассники испарялись, едва завидев ее на горизонте.

Но не все, не все было гладко в педагогической деятельности Алины-барракуды.

Имелся и у нее свой, персональный кошмар и назывался этот кошмар так: пятиклассник Соловьев.

Веснушчатый и белобрысый пятиклассник Соловьев был единственным человеком во всей школе, который по какой-то таинственной причине совершенно не боялся учительницы географии. Над этой загадкой «железная Алина» ломала голову с начала учебного года, разгадать ее пока что не могла и успокаивала себя лишь тем, что учиться в средней школе Соловьеву еще долго, а за это время ей, конечно же, удастся запугать его точно так же, как и всех остальных.

Так она предполагала, но предвидеть будущее Алине было не дано, и она не догадывалась и ни о том, какие события вскоре произойдут, ни о том, какую роль сыграет во всей этой истории пятиклассник Соловьев.

А Соловьев в это же самое время сидел на подоконнике, в окружении верных друзей, грыз шариковую ручку и изучал нацарапанные на мятом листке строчки. Пятиклассник был занят очень важным делом: набирал команду на собственный пиратский корабль.

Ранним утром, когда Соловьев на трамвае ехал в школу, посчастливилось ему увидеть необыкновенное зрелище: в залив медленно входил парусник «Магеллан». Ничего необычного в его появлении не было: еще неделю назад по телевизору сообщили, что «Магеллан» совершает кругосветное путешествие, с остановками в портах по маршруту, однако зрелище величественного парусного корабля потрясло пятиклассника до глубины души. И пока Соловьев добирался до школы, в голове его родился блестящий план: судно захватить, команду уволить, а самому податься в пираты.

К делу пятиклассник приступил немедленно.

Первым делом, нужно было решать, кого стоит брать на борт пиратского судна — подходящие кандидатуры записывались в столбик на листе, вырванном из тетради по математике. К четвертому уроку команда была почти укомплектована. Для солидности Соловьев внес в список пожилого охранника школы Василия Ивановича и здоровенного накачанного физрука по прозвищу «Терминатор».

Люди на пиратском корабле должны были быть крепкими, смелыми, не бояться трудностей и наводить ужас на все живое, так что следующей кандидатурой, как и следовало ожидать, стала учительница географии Алина-барракуда.

Тут Соловьев задумался, размышляя, какую бы должность ей предложить. Помощник капитана и шкипер в команде уже были, а на роль обычного матроса такого человека брать было неловко. Имелась, конечно, и капитанская должность, но ее пятиклассник Соловьев приберегал для себя.

— Может, повар? — спросил у будущего капитана будущий шкипер.

— Кок, — со знанием дела поправил Соловьев и, подумав, добавил: — Не, она не согласится.

И тут пиратского капитана осенило.

Боцман! Боцман должен был иметь деревянную ногу, курить трубку, пить ром, сквернословить и держать в страхе всю команду. Со всем этим Алина-барракуда справилась бы просто замечательно.

— А деревянная нога? — с надеждой спросил будущий помощник капитана.

— Придется обойтись, — коротко ответил Соловьев.

Он нацарапал имя Алины на мятом листке и облегченно вздохнул: команда подобралась хоть куда!

…Не подозревая о далеко идущих планах пятиклассника Соловьева, будущий боцман пиратского корабля, Алина-барракуда, помахивая классным журналом, явилась к пятиклассникам на урок.

— Здрасте, Алина Сергеевна! — радостно завопил Соловьев, запихивая в карман какую-то бумажку.

Алина смерила пятиклассника взглядом с головы до ног, от стриженых ежиком светлых волос, голубых глаз и румяных щек до стоптанных кроссовок. Даже закаленные жизнью девятиклассники начинали в такой момент нервничать, но Соловьеву все было нипочем.

— Марш в класс! — кисло сказала Алина, не дождавшись привычной реакции. — У вас контрольная работа сегодня!

Объявив тему контрольной, она уселась за учительский стол.

— Начинайте! Кто не успеет, пеняйте на себя: двойка в четверти обеспечена. Будете ходить ко мне все каникулы и каждый день контрольные писать!

Пятиклассники лихорадочно принялись строчить в тетрадях.

— А кто раньше напишет, может книжки читать? — громко спросил Соловьев.

— Может, — со вздохом разрешила Алина, мысленно поклявшись посвятить все каникулы обдумываю плана по запугиванию пятиклассника. — Только не вслух.

— Ага. Мне бабушка хорошую книжку достала про…

Родители Соловьева строили железную дорогу в какой-то маленькой южноафриканской республике, на родину наезжали нечасто, и воспитанием пятиклассника занималась бабушка: монументальная старуха, похожая на памятник императрице, что красовался на набережной.

— Соловьев, — железным голосом проговорила Алина. — Двойку в четверти получить хочешь?! Нет? Вот то-то. Пиши контрольную!

Убедившись, что все (даже Соловьев) занялись делом, Алина решила провести сорок минут урока не без удовольствия и вытащила из сумки тяжелую, щедро иллюстрированную книгу «Рецепты Елисейского дворца».

Кулинария была давней и пылкой страстью Алина-барракуды.

— «Соус «Жюдик», — с упоением забормотала она, любуясь красочными фотографиями. — В сотейнике на медленном огне растопить масло… так… дегласировать коньяком». Коньяком?

Алина на мгновение задумалась.

— У Явы попрошу…

Она окинула класс бдительным взором и снова уткнулась в книгу.

— Дегласировать коньяком и фламбировать. «Мякоть омаров и сваренные овощи положить в кастрюлю, залить соусом и подогреть»…

Алина невольно улыбнулась: некоторые рецепты звучали точь-в-точь, как чародейские заклинания!

— «Фуа гра, паштет по-французски. Гусиную печень вымочить в молоке, нашпиговать кусочками сырого трюфеля»… гм… трюфеля…. «или белого гриба, полить коньяком или мадерой»… интересно, есть ли у Явы мадера? «Оставить мариновать на три часа»…прекрасно…

Она снова оглядела класс и осторожно перевернула несколько страниц, любуясь красочными фотографиями.

— А вот еще отличнейший рецептик, — благоговейно прошептала «железная Алина». — Фондю! «Легкое и восхитительно ароматное с прованским ароматом, идеально для окунания в него хрустящих сухариков. Для приготовления этого фондю даже не нужен специальный горшочек».

Алина удовлетворенно кивнула.

— «Возьмите сыр камамбер, снимите бумагу»… тролль тебя задери! Камамбер? Где его брать? Придется снова Яву грабить.

В ярких красках она представила предстоящий налет на жилище Явы.

— А, может, у него и трюфели найдутся?

— Алина Сергеевна! — пропищал пятиклассник Соловьев, безжалостно разрушая приятные мечты о разграблении чужого холодильника. — Я написал! Можно мне идти?

— Нет! — отрезала она. — Знаю я тебя, опять по коридору носиться будешь и в классы заглядывать. Сиди тихо и книжку читай, которую бабушка дала!

Соловьев немного повозмущался, пошумел, потом вытащил потрепанный толстый том и грохнул на парту.

Алина поморщилась.

— Потише, Соловьев!

— Да я…

— Читай сказки и помалкивай! — велела Алина, мельком взглянув на часы: до конца урока оставалось десять минут.

— Я не маленький, сказки читать, — солидно ответил Соловьев. — Это «Энциклопедия ветров»!

— Вот-вот, читай энциклопедию. Может, хоть тройку по географии исправишь.

Алина попыталась погрузиться в сладостные грезы о приготовлении фуа-гра и прочих изысков иноземной кухни, но не тут-то было — Соловьев громко зашелестел страницами и забубнил на весь класс:

— Рабутен, северо-западный ветер в Гапансе! Слыхали про такой, Алина Сергеевна?

— Слыхала. Умолкни, Соловьев…

— «Танцующие джинны», ух ты, вот это название! Пыльные или песчаные вихри в Берберии! Тут и фотография есть! А где эта Берберия?

— Соловьев, покажи фотку! — заныл кто-то с другого ряда.

Алина вздохнула и с сожалением закрыла кулинарную книгу.

— Финикийский ветер! — продолжал самозабвенно бубнить Соловьев. — Птичий ветер! Еще одна фотка…

— Соловьев, ну покажи… — ныли пятиклассники.

Соловьев показал друзьям фигу и продолжил:

— Маврикийские ураганы! Алина Сергеевна, расскажите про маврикийские ураганы!

— Сдай тетрадь, Соловьев и убирайся из класса. Все равно звонок через три минуты.

— Соранг! Сказочный ветер счастья и удачи!

Алина подняла голову.

— Что? — переспросила она, мигом забыв про рецепты. — Соранг?

— Хотите, прочитаю? — обрадовался Соловьев и уткнулся в книгу. — «Соранг прилетает раз в несколько столетий и только ночью». А-а-а-а… да тут написано, что его на самом деле нет, такого ветра, это все легенды, сказки! — разочарованно протянул он. — Жаль… говорят, он может исполнять желания, представляете?

— Представляю, — сквозь зубы сказала «железная Алина» и убрала «Рецепты Елисейского дворца» в сумку. Громко зазвенел школьный звонок.

— Сдавайте тетради!

— Любое желание исполнится! Ух, ты! — вопил пятиклассник Соловьев, перекрикивая трезвон. — Если б этот волшебный ветер сюда прилетел, я бы уж загадал!

Класс восторженно загудел. Все наперебой придумывали желания и громче всех орал пятиклассник Соловьев.

— Ну, правда же, Алина Сергеевна! Я бы загадал, чтоб директором банка стать! Новый компьютер! Самолет! И собака! Это же здорово?

— Здорово, здорово, — отмахнулась Алина, стараясь пресечь несанкционированный митинг в кабинете географии. — Тетради — на стол и марш на физкультуру!

Но пятиклассники никак не могли успокоиться.

— А еще пиратский корабль! — вопил Соловьев. Он грамотно воспользовался суматохой и сунул свою тетрадь в середину пачки, чтобы не сразу обнаружилось, что контрольная написана им только наполовину. — Правильно?

— Правильно, правильно…

Вскоре класс опустел и только пятиклассник Соловьев все не мог запихать в портфель свое добро: тетради, папки и книжки.

— Так умные люди и поступают, — бормотала Алина себе под нос, складывая тетради в аккуратную пачку. — Талант выбирают славу, деньги, в конце концов…

Она сдвинула брови, будто рассердившись на кого-то.

— А не очень умные…

Соловьев потоптался по портфелю ногами, чтобы тот, наконец, застегнулся и вопросительно уставился на учительницу географии.

— А не очень умные? Они что выбирают?

Алина посмотрела в окно, где какой-то безымянный ветер гнал по небу облака, и вздохнула:

— Бессмертие…