Академия-шмакадемия

Глава 9. Ещё не все опозорились в нашем прекрасном коллективе.

Сия

Утро мое началось не с кофе, не с побудки, не с воплей Уолтеров, о том, что я оставила какой-нибудь предмет женской одежды в ванной. Оно началось с путаницы. И учитывая обстоятельства, не только утро, но и весь день становились чудовищными.

— Я Алекс! — орала Инга, щупая свое лицо. — Нет, я не хочу им быть. Пожалуйста, не надо.

— Не верещи, сюда скоро парни сбегутся. Солдаты не бегут от... себя самого. — Успокаивала подругу Надя, накрывая ладошкой рот. Ну, чтобы ржать поменьше.

— Я в туалет хочу, — запрыгала жалостливо девушка. — И как быть? Там же... оно.

— Давай без истерик, Инга-Алекс, — выступила вперед Тесса, — мы все знали, что этот день когда-нибудь настанет, и мы... его... потрогаем. Лучше раздевайся.

Глаза лучились искренним интересом.

Меня же тошнило. Сия выпила из котла Сии, и двойной дозы Сии в Сие организм не выдержал. Правда, честь брата я все-таки соблюла.

— Брысь, хищницы, — кинула в кого-то мокрой тряпкой. — Заставлю выйти замуж. А вы девушки догадливые, в курсе, что значит жить с музыкантом.

— Фи, — отвернулась Барр, — слезливое самолюбование поэта я не потяну, у нас Тесса есть.

— Чья бы корова мычала, — фыркнула блондинка, но тоже отстала от Инги в образе Алекса.

Последнюю я проводила до двери ванной и оставила одну. Судя по звукам, в уборной что-то происходило, но никто из нас в стенания подруги не вмешивался. Может, и хорошо, что она выпила оборотное зелье. В конце концов, и между близнецами должны оставаться тайны.

Иллюзия, по сути, строение тела не меняла, исключительно личину. А вот варево астрологини оказалось убойным... и работающим. Даже голос Инги погрубел.

— Боги, и что делать? — притихла девушка. — Как себя не выдать?

— Просто молчи, — попросила я, сжимая переносицу. — При появлении адептов вытягивайся по струнке, кивай и повторяй как мантру, — Так точно, господин. И все, должно проканать.

— Надо помолиться, — Инга не верила в хороший исход. — Тесса, твои руны брехня полная.

— Кому брехня, а кому истина. Пока все по плану идет.

К чести Бекманн, долго пугаться она не умела. Ну и пусть, что затея летит к чертям. Ну и что с того, что она превратилась в мальчика?

— Знала, что он врал, — заглянула она под футболку, — нет у него никакой татуировки. Ваша мама бы с него кожу содрала.

— Не обсуждается, — подтвердила я, — сто процентов бы содрала.

Мы чуть-чуть успокоились, пока за нами не пришли. В этот раз провожатым выступил господин Эвандер. Уже начались занятия, и в связи с этим появление настоящей девушки в стенах шмакадемии не вызвало общественного резонанса. Сама страдаю от любопытства, как уговорили Уолтеров не проболтаться.

Я пнула Ингу-Алекса ногой, чтобы та отмерла.

— Так точно, ой, доброго утра, господин Эвандер.

— И тебе, Алекс, — усмехнулся преподаватель. — Рад еще раз с тобой встретиться Сия.

— Я тоже, — вежливо поклонилась. — Столько наслышана о вас.

— Да? — Рэйден бросил пытливый взгляд на мою подругу в личине брата. — А хочешь позаниматься? Я тоже наслышан, правда, не от этого недомерка, — скривился мужчина, — он о тебе не сплетничает, но мне известно, что ты весьма прыткая особа. Всегда мечтал о двух иллюзорниках.

— Эм, — я растерялась.

Вот кто меня за язык тянул?

— Хотя чего это я, — опомнился господин Эвандер, — после новостей и прочего ты, наверное, носом в подушку хочешь зарыться? Зеленая какая-то.

О, тошнота и болезненный вид пригодились.

— Ага, — я затрясла головой. — Очень хочу.

— Девы, — расстроено отозвался собеседник. — Вам бы все ресницы слезами умывать, а когда-то в Атарии и бабы служили. Таких самородков теряем.

Выйдя за ним, вела немой разговор с Ингой. Она знатно тупила: виляла бедрами, картинно заламывала локти, поправляла прическу. В общем, делала все, чтобы вывести меня из себя.

Нам повезло, что Рэйден ни разу не оглянулся, и не спалил жеманного паренька, иначе бы в воинственное сознание профессора пришли бы очевидные мысли.

Встав перед дверями, господин Эвандер, постучался.

— Я пойду. Алекс, — обратился он к Инге, — потом проводи сестру и возвращайся на полигон. С тобой и Виктор побеседовать хочет. Чем ты довел куратора? Он серьезен как никогда.

Я и Бекманн синхронно сглотнули.

К счастью, бывшему военному ответ не требовался, он просто хотел посмеяться над адептом, попугать его. Мужчина развернулся, как раз в тот момент, когда господин Хаммерс отворил свой кабинет.

— Доброе утро. Рад вас видеть, ребята. Проходите.

— Так точно, ой, — запищала Инга, опять получив болезненный удар по ноге, — доброе утро, господин Хаммерс.

Тайлер словно ничего не заметил. Показал на кресла в кабинете, стоящие напротив его стола, велел сесть, и сам долго устраивался на своем месте.

Ингу я не узнавала. Сложно понять, что в голове у девушки, когда она — юноша. Там проносилась лавина эмоций.

Тайлера Хаммерса вблизи она видела в первый раз. Нет, был пикник, несколько приемов, но рядом с героем вылазок и столкновений, со спасителем атарийцев она никогда не стояла. А он ведь мужчина примечательный, известный и... красивый, чего греха таить.

Пришлось ее чувственно ущипнуть, чтобы раболепный, влюбленный взгляд, которым она светилась, пропал с лица адепта Перла. Да она меня и брата позорит.

— Что? — ректор отвлекся от созерцания бумаг на поверхности своего стола.

Инга уж слишком громко зашипела.

— Вы хотели начать, — поторопила его я. — Есть хоть какие-то известия о наших родителях? Где их держат? Какие точно требования?

Брови мужчины поднялись вверх.

— Требования назвали. Два редких иллюзорника в обмен на их родителей. Но, во-первых, переговоры с вымогателями и шантажистами мы не ведем, — скучно объяснял Тайлер. — Во-вторых, вы в будущем очень ценны для Атарии. А в-третьих, кто в своем уме будет обменивать детей.

— Мы не дети, — хмурилась я. — А вполне взрослые люди, способные рассуждать здраво. Отдайте им одного из нас. — Я вскочила с места, разродившись идеей. — Что? — посмотрела на Ингу, придерживающую меня за рукав. — Отдайте меня.

— И какой у вас уровень? — спросил господин Хаммерс. При этом вид у него был предельно заинтересованный. — Можем проверить и здесь.

До меня внезапно дошло, что проверка выдаст меня с головой. И никакие зелья нам не помогут.

— Спрашивать подобное невежливо.

— Госпожа Перл, — меня от этого обращения снова затошнило.

— Алисия, — поправила я. — Или Сия.

— Хорошо, Алисия, — вздохнул преподаватель. — Просто сидите смирно. Поверьте, на поиски ваших родителей брошены все силы. Не предавайтесь панике и не создавайте проблем. Алекс, ты согласен?

— А? — Инга-Алекс опять явно любовалась точеным профилем мужчины. — Так точно, господин.

— Ты можешь выйти, Алекс, — неожиданно произнес господин Хаммерс. — Позволишь побеседовать с твоей сестрой наедине? Подожди нас за дверью.

Я понятия не имела, отчего ректор прогоняет моего ненастоящего брата прочь. Вряд ли он выявил мой обман, может изумляется, что Алекс превратился в какую-то размазню со стеклянным взглядом?

Вопросы быстро отпали, едва за подругой закрылась дверь.

— Почему мы остались одни? — крутила я головой.

Складывалось впечатление, что захлопнулась стальная дверца ловушки на птиц. Из памяти вылетело, что Тайлер изучает меня не только в качестве сестры своего адепта, не потому, что у меня редкий дар, у нее есть навязчивые мысли о женитьбе.

— О, не переживайте, Алисия, — мужчина поднялся и дошел до маленького столика, на котором стоял чайник и несколько чашек. Магией он подогрел чай и предложил мне пригубить напиток. — Алекс на самом деле в курсе, о чем пойдет наш разговор. Видите ли, я крайне заинтересован в благополучии ваших родителей.

— Да... — затянула я.

Не Алекс в курсе, не Алекс.

— Я планирую взять небольшой отпуск, отгул, так сказать. И лично отправлюсь на границу.

— Будете искать их?

— Буду искать, посмотрю, что можно будет для них сделать. Появится возможность вытащить обоих из переделки, непременно ей воспользуюсь.

— Спасибо, — даже и не знала, как его благодарить.

К горлу подкатил очередной ком.

— Но вы должны понимать, по какой причине я это делаю, — вкрадчиво завел свою шарманку глава академии, обрывая мой восторг. — Вы мне глубоко симпатичны, Алисия. Я собирался попросить у ваших родителей разрешения ухаживать за вами.

Звучало, как шантаж. Он поможет, при условии, что я буду отвечать взаимностью. Но прежде чем я успела выкатить ему претензию, оскорбиться или возмутиться, он пояснил.

— Вы мне ничем не будете обязаны, я уже вижу на вашем лице все эмоции.

— Не буду обязана?

Я не ослышалась?

— Нет, не будете. Это не одолжение, маленькая просьба, чтобы в огромной толпе своих воздыхателей вы обратили свое внимание и на такого старика, как я, — он скромно потупил взгляд.

— Нет у меня никакой толпы, — я растерялась и покраснела. — И вы не старик.

— Возможно, мне показалось, но вы очень близки с адептом Уэллингом, моим выпускником.

— Д-да, — кивнула, смысла в отрицании не было.

— Вот об этом и попрошу. Виктор — замечательный молодой человек, и, полагаю, вскоре будет подыскивать себе невесту. Я буду вам безумно признателен, если вы, услышав от него какое-то предложение, перед этим дадите шанс мне.

Краснота прошла, на ее место вернулся зеленый оттенок, а потом я побелела. Меня очень умиляла нерешительность Хаммерса в общении с девушками, и как тонко и кропотливо он подбирает слова. Что он не обзывает, не принижает соперника. Но...

Они в глаза долбятся?

Какое замужество?

Максимум, на что я готова —это необременительные отношения, свидания. Мне рано замуж, мне нужно доучиться и не спалиться. В идеале поработать на границе, и каким-то образом добиться того, чтобы меня воспринимали не будущей аристократкой для рождения детей, а боевиком с редким даром.

Правда, на ум приходит мама. Она как-то умудрялась держать в себе две личности, и вторая была тайной. В Шиле Перл в жизни не разглядишь шпиона-дипломата. Она с утра в бигудях и переднике жарила нам блины.

— Эм... ум... — я потеряла способность говорить.

— Подумайте, Алисия, — серьезным тоном продолжил ректор. — Я многое могу предложить. Со мной вы не будете постоянно проводить время на кухне. Я ищу себе спутницу с амбициями, с желаниями, с тягой к обучению.

Захватывающие перспективы.

И местами обидно, что этот красивый, статный герой девичьих грез не вызывает во мне ни капельки волнения и напряжения. Я к плакату с одной музыкальной группой больше липну.

Из кабинета я выходила выжатой, безумно уставшей. Мечтала закрыться в спальне и пару часов тупо поспать, перестать перебирать в голове варианты и ни о чем не беспокоиться.

Жаль, но то, что было позволено студентке Пресьенского института, запрещено кадету ШМАКа. Кстати, а где мой, налакавшийся оборотного зелья, кадет?

Заметив подругу, подпрыгнула от ужаса. Занятие закончилось, и перед наступлением следующего адепты вышли из аудиторий.

Бекманн в образе Алекса сидела на подоконнике и по очереди тыкала пальцем в парней. А возле нее хихикали и зловеще улыбались Дэниэл и его свита.

— И почему именно ты будешь бить мне морду, а не он, например? — прислушалась я к речам, которые она вела.

— Потому что ты, недомерок. А недомерки должны получать по заслугам, — похрустывал костяшками пальцев Дженкс.

Следовало поторопиться. Несмотря на все таланты Инги, а в растягивании времени ей не было равных, с кадетом она не сдюжит.

— И опять же, бычара, — по-моему, она совсем не нервничала, дура отчаянная, — на мой вопрос ты не ответил. Эй, как там тебя? — обратилась она к другу парня.

— Колин.

— Колин, а почему ты не хочешь со мной разобраться?

Бедный юноша не знал, куда себя деть. В целом, всей своре Дэниэла было наплевать на вражду с Перлами, но под гневным взглядом своего куратора они терялись.

— Ты брат его бывшей.

— Какой ужас. И? — девушка-парень недоумевала. — А в чем мотивация? Сия отвергла? Так ты не со мной разбирайся, с нынешним.

— Сначала я разберусь с тобой. Да я со всей вашей семейкой, вплоть до мамочки...

Меня аж передернуло от омерзения. Учась в шмакадемии, я подцепила столько витиеватых выражений, экспрессивных, грубых. Нам, девочкам, ненавидящим друг друга по-тихому, можно было лишь мечтать.

Но и существенные минусы присутствовали. Как-то не укладывалось у меня в голове, зачем в склоках упоминать родителей, особенно чужих родительниц, и где, и как их будут наказывать? Что за фетиш?

— Засунь свои сексуальные мысли в свою несексуальную голову, — произнесла Бекманн, видимо, подумав о том же самом.

Протолкнулась через толпу и встала впереди Инги.

— Дэниэл, отвали от И... от моего брата!

— О, Сия, ты тут какими судьбами? — ошарашенно уставился он на меня, но быстро взял себя в руки. — Ха, за мальчика вступилась. Он у вас вечно под женскими юбками прятаться будет.

— У тебя претензии ко мне.

Нутром почувствовала, что другие адепты сделали шаг назад. Обзор шире, да и с девушкой связываться такая себе слава. Но и уходить не стремились, ссора очень занимательная.

— Что, Алекс, — фыркнул на меня Дэниэл. — Сестрой прикрываешься, придурок.

— Будешь так со мной разговаривать, вообще разговаривать не будешь.

Меня напрочь игнорировали. Боги, как тяжела женская участь!

— А ты меня заткнуть способен? Встань и докажи.

Я повернулась к Инге.

— Не надо.

Она бровью едва подергала, слезла с подоконника и подтолкнула меня.

— А зачем мне что-то доказывать? У тебя к Сии претензии, а она тебя, как селедку испуганную раскатает.

— Трус!

— Ты меня трусом назвал?

После всей истории я сделала вывод, что обозначение «трус» не нравится обоим полам.

Инга зашипела, как дикая кошка. Она уже наматывала плетение заклинания, чтобы заткнуть хама. Но...

Заклинание было кулинарным. И я ставила под сомнение, что огромная пасть Дженкса не проглотил создавшийся пирожок. Тут по части сладостей и хлеба у ребят бзик. Они и с пола жрать будут. Да и репутацию брата-меня (капец, я начинала путаться) надо было спасать.

Меня распирало, я превратилась в какую-то бомбу очень быстрого действия. И вместо привычной иллюзии воспользовалась... огнем.

Полыхнуло знатно. Загорелись стены, пламя пошло по потолку. Обогнуло угол и чуть не выскочило в коридор. Дэниэл засипел, как заболевший, простуженный мопс. Все перепугались, закричали...

— Пожар.

— Девка пожар устроила!

Один-единственный свидетель нашего противостояния не поддался панике.

Виктор.

Его ни я, ни Инга, ни другие ребята не заметили. И я понятия не имела, как долго он присутствует.

Он дал достаточно времени, чтобы мое волшебство разгулялось, чтобы все преисполнились ужасом передо мной, а потом...

Потом он просто собрал магию в кулак. Раз, и нет ее. Я подивилась его силе и выдержке.

Гуляя, флиртуя, переписываясь, почему-то забываю, что Уэллинг один из самых одаренных кадетов в ШМАКе, что у него огромный резерв, великая начитанность и стратегическое мышление.

На шум выбежал и ректор. Задал немой вопрос выпускнику и получил четкий, ясный ответ.

— Куратор Дженкс вел себя непозволительно с Алексом Перл и его сестрой. Алекс посчитал, что его сестра сама может ответить на претензии. У Алисии произошла инициация, уровень точно не скажу, но явно выше пятого. Магию блокировал, жду распоряжений.

Господин Хаммерс присвистнул, пока я виновато ерзала ногой по полу.

— А вы, леди, не перестаете меня удивлять. Все близнецы такие? — обратился он к Алексу, то есть к Инге.

Боясь опростоволоситься, она тупо кивнула.

— Алекс, проводите сестру в комнату, — утомленно вздохнул мужчина. — До вечера находитесь с ней. Я предупрежу преподавателей.

— Так точно, господин, — вытянулась девушка по струнке.

Складывалось впечатление, что это единственная фраза, которую она выучила.

— Виктор, — отмахнулся от ненастоящего парня Тайлер, — сообщи Клайду, что вы будете охранять этаж с девушками. Кроме вас и... — он мотнул головой, — Перла туда никому нельзя.

— Так точно, господин Хаммерс, — спокойно ответил блондин.

— Вы же не против, Алисия? — воззрился на меня глава академии. — В здании очень много неженатых юношей, которые мечтают сходить на свидание с кем-то вроде вас. Не хочу потом разбирать брачные претензии от ваших подруг.

— Не-не против, — заикнулась я.

— Отлично, — он защелкал пальцами и теперь уже обратил внимание на наших обидчиков. — А вы, — имел он в виду Дженкса и его друзей, — пройдемте в мой кабинет. Проясним с вами правила.

Стоящая поблизости Инга прошептала:

— Какой мужчина. Славу богам, я уже сумасшедшая, а то бы с ума сошла.

Вернувшись в комнату, я вознесла молитву богам, за то, что мы почти ничем не отделались. Господин Хаммерс нас не вычислил, Дженкс не набил морду Алексу-Инге, а то, что Виктор был свидетелем, это маленькая издержка, не будем брать ее во внимание.

Но я и не предполагала, что девочки, сами согласившиеся на поездку в ШМАК, и сами ее сотворившую, новость о вынужденном заключении воспримут невероятно отрицательно.

В их светлых и темных головках уже сформировались планы мира по захвату власти на мужской территории. Они уже делили первокурсников и выпускников: по дарам, по цвету волос, по положению в обществе.

И тут я, со своим: «Вам запрещено выходить!»

Потом выступила Тесса: «Скажите всем и каждому, что еще до заката у нас будет вечеринка! Или повешение. В любом случае — повеселимся!»

Состоялся серьёзный разговор. По принципиальному философскому вопросу о стакане, который наполовину полон, либо наполовину пуст. Пришли к выводу, что юношей в нашей жизни мало, ряды поклонников пусты. Полностью. Всегда. Насыпай. В смысле, заводи.

Все оборвал Клайд, имевший наглость проникнуть в девичий будуар.

— А вот и он! Наш верный страж! Цербер нашей тюрьмы! Харон нашей лодки в заточение! Что притащил? Полный свод правил академии в картинках? — бросилась на него блондинка.

— Нет. Правила для вас предельно простые, дамы, — ощетинился адепт, — сидеть смирно и молчать. Разрешено любое оружие, вплоть до химического, — вытащил он из-за пазухи флакон с зельем, снимающим любой макияж.

Все в страхе разбежались, как тараканы на ярком солнышке.

— А ты, Сия, — он утомленно потер лоб, — превращайся в Алекса и беги к Уэллингу. Он твой куратор, и вас ждет непростая беседа. Это, кстати, твои вещи, — вкатил он мой чемоданчик.

— Зачем? — ужаснулась я. — За что меня выгоняют?

— Не выгоняют, — сдвинул брови Бернинг, — переселяют. — И прежде чем я открыла рот, он указал на дверь, — нет, все вопросы к нему. Я в этой вакханалии участвовать не буду. При будущих допросах легче.

Озадаченная и чуточку уязвленная, я свистнула, подзывая отряд воинственных девушек с кисточками, чтобы они помогли собраться. Клайда мы поставили на шухере, а он сам был рад смыться, чтобы не участвовать в наших махинациях.

Через пятнадцать минут я осматривала себя в зеркале. Лицо брата вернулось, парик надежно сидел, и артефакт грел грудь. Жутко, но я почувствовала себя в привычной обстановке.

— Интересно, — поправила мне прическу Надя, — будем ли бы когда-то скучно жить? В прошлом году мы следили за Дэниэлом и бывшим Тессы. В этом году помогаем тебе учиться на кадета...

— С нашим психотипом? Нет, — тоном профессора отметила Инга.

— А какой у нас психотип? — поинтересовалась я.

— Фиг его знает, зато не скучный, — отозвалась девушка. — Все, беги, завтра придешь. А мне надо чары снимать, вдруг завтра проснусь: верхний этаж мой, а нижний Александра?

Я предпочла не развивать ее мысль и трусливо смылась. Правда, отыскав Уэллинга, резко передумала. Он находился в одном из тренировочных залов и перебирал боевые артефакты.

— Вчера весь вечер тебя искал, —хмуро бросил адепт. — Алекс, я делаю скидку на то, что ты новенький, что твоя семья в опасности, а сестра в академии, но какого рожна ты вытворяешь?

— О чем ты?

— Закрылся в туалете, с Ингой, — пояснил куратор. — Вообще-то, ты девчонок опозорил. Был один с ними наедине. Нарушил правила.

— Эй, — я справедливо возмутилась, — а ты с моей сестрой по углам тискаешься, это не нарушение?

Что за собака на сене? Ему можно, мне нельзя? В смысле, почему нам обоим нельзя?

— Она тебе сказала? — вспыхнул Виктор.

— Н-нет, — подрастеряла весь задор и прикусила язык. — Думал выйти, а там вы.

— Все равно, — упрямо заявлял Уэллинг, — твоей вины это не снимает. Я бы даже хотел, чтобы ты на том этаже ошивался меньше. У тебя тренировки, ты до сих пор в отстающих, и не факт, что сдашь экзамены. Что у тебя с огнем?

— Ты об этом хочешь поговорить? Какая тебе разница?

Показывать возросший огненный дар я побоялась. Виктор не идиот, сумеет сложить два знаменателя и прийти к общему выводу.

— Я твой куратор, Перл, — парень приблизился и возвышался надо мной словно гора. — Забудь, что меня что-то связывает с Сией. Твои оценки влияют и на мои. Вещи собрал?

Я кивнула, вспомнив, как Клайд прикатил все мое барахло. Но потом мозг прострелило.

— Зачем?

— Что зачем?

— Зачем мне надо собирать вещи? Меня хотят отправить подальше? Это из-за некромантов? — я начала суетиться, попутно придумывая план, как избежать ссылки.

— Ко мне переезжаешь, придурок, — поморщился Уэллинг. — Нам с тобой по очереди охранять девчонок, чтобы никто не пытался проникнуть на их этаж. Днем это не сложно, все на занятиях, а ночами будем дежурить посменно: ты, я и Клайд. И, — он выразительно на меня посмотрел, — никаких ночевок с Бекманн. Строго сидишь за дверью.

Переварить известие мне не дали. Подхватили, забрали с собой, и я оказалась в комнате, принадлежащей Виктору.

В отличие от апартаментов, которые я делила с Уолтерами, Уэллинг жил чуть ли не по-королевски. У нас была общая ванная, общая маленькая, но собственная кухонька и две отдельные комнатушки.

Следуя любопытству, я сунула свой нос и на его половину. Полагала, что отпрыск известного чиновника будет жить на широкую ногу, что кровать у него из золота, а на стене висит огромный визор, и... жестоко ошиблась.

Парень любил скромность. У него было опрятно, чистенько и серо...

— Располагайся, я иду на дежурство. Завтра твоя очередь.

Он вышел, а у меня сердце замерло.

Твою же мать, как попасть в комнату к девочкам, когда их сторожит цепной пес? Он на сладкое не падок.

Теоретически, можно забить и выспаться, но практически...

Я часто игнорировала свою мать, особенно в вопросах взаимодействия с противоположным полом. Странно, что ее советы пригодились в ее отсутствие. Как она любила рассуждать: если молодому человеку ты небезразлична, он и шею свернет ради встречи.

Что-то мне подсказывало, что Виктору я не безразлична, слишком быстро тот сбежал из комнаты, чтобы нас охранять.

А он мне?

Во мне смешивались желания: не дать ему понять свою игру и провести с Уэллингом побольше времени, разузнать друг друга нормально.

Он точно будет прорываться в комнату. А если не будет, то я хотя бы узнаю, стоит ли куратор всех моих жертв.

Метаясь из угла в угол, я твердо решила идти по окнам. В смысле, выйти из спальни, дойти до двора, а к подругам залезть по решеткам. В Аридийской академии это практиковали часто, в Шмаке — сомневаюсь. К кому пробираться?

Сказано — сделано. Переоделась из формы в черное одеяние, накинула капюшон и взяла артефакт в зубы.

Выйти было легко. В общаге за ребятами не смотрят, дисциплина у адептов отменная, так что препятствий не было, но когда я добралась до этажа, а подруги жили на третьем, я услышала вой сирены.

— Ты кто? — распахнулось окно и высунулось лицо заспанного парня.

— Голубь на карнизе, — пришлось создать иллюзию, — дрыхни.

Ребята были непуганые, верили во все подряд. И в связи с этим мой неожиданный наблюдатель попросту прикрыл ставни.

Я понадеялась, что именно в его комнату забегут, начнут допрашивать, а я буду далеко, но я жестоко ошибалась.

Надо мной открылись створки.

— Сия, манго небесное, — воскликнула Инга, — это ты?

— Нет, Алекс с бородой, — бурчала я.

— Хорошо бы, что Алекс, потому что твой парень требует его впустить. Он что-то услышал. Его впустить?

— Ты дура, Инга? — спросила я в пустоту.

Если честно, теперь доверялась оценке Эвандера и Уэллинга. Выносливости у меня нет. Пальцы уже устали, ноги отваливались. Как я доберусь до места назначения.

— Сий, он прям ломится, — выглянула Тесса.

Я уже все прокляла. Виктор долго терпеть не будет. Счет шел даже не на минуты, на секунды.

— Дура, — прокричала Надя, — снимай артефакт, говори, что ты сама к нему лезла.

Ощущая, что филейная часть пригорает, я послушалась ее совета. Стянула цацки и чудом спрятала в карман. С этих пор я выглядела Алисией Перл, но в парике, с наклеенными бакенбардами и перетянутой грудью.

Выше происходила суета. Слышала топот ног, голоса девчонок.

Через несколько секунд над подоконником перегнулся плод моих девичьих фантазий и кошмаров.

— Что ты там делаешь? — узнала я голос блондина. — Из-за тебя сработала сигнализация?

— К тебе лезу, не видно? — зло бросила я.

Как говорили наши прадеды: кто проворен и хитер, тот не пойман, и не вор.

— Сия, дай руку, — закатил глаза Виктор, не веря в происходящее. — У вас в Пресьенском нет наказаний за несанкционированное проникновение? У нас есть, больше шести человек отправили на общественные работы.

Он подтащил, помог, и буквально через секунду я развалилась на ковре в женской комнате.

— Какое, говоришь, проникновение? Какие работы?

— Несанкционированное и общественно-воспитательные, — он давил усмешку. — Вы все обедали, а леди Аркади метлой сгоняла поклонников. Я полагал, вы в курсе.

Нас, естественно, никто не известил. И слава богам, потому что выражения на лицах Тессы и Нади открыто сообщали, что они бы впустили всех желающих. Инга разумно спряталась в туалете.

— Пойдем, — протянул мне руку Виктор, — ночью вам выходить можно. Но прежде чем другие девочки выпрямились, он их предупредил, — в сопровождении меня, Клайда или твоего брата. Сегодня я за старшего, поэтому остальные остаются в комнате.

— Тиран, — фыркнула блондинка.

— Деспот, — досталось ему от леди Барр.

А что сказала леди Бэкманн, мы не услышали, она же в роли меня. Приходится прятаться.

Я послушно следовала за парнем, пока мы не дошли до лавочки во дворе академии. Я села первой, ждала от него каких-то первых шагов, может, слов.

— Твоего брата поселили в мою комнату, — скромно оповестил Виктор.

— Я в курсе, — не заржавел за мной ответ.

Между нами неловкость, и я не могу найти причин. Мы оба вполне уверенные в себе, а сейчас превратились в роботов.

— Виктор, я... — подумала, что следует предупредить юношу о поползновениях ректора.

— Сия, я... — о чем он думал, я не ведала, но судя по взгляду, меня хорошие новости не ждали.