Государство лишь тогда чего-нибудь стоит, если оно умеет защищаться — эту мысль раз за разом вколачивал Юзеф в буйные головы польской шляхты. Мы не должны зависеть от поставок союзников. Если мы хотим стать Великой Польшей не на бумаге, то мы должны оснащать армию оружие произведенным на польской земле. Именно поэтому, помимо покупки военного имущества у стран Антанты, Польша стала предпринимать усилия, для того, чтобы организовать производство оружия у себя на территории. Благо золото, русское золото, аннексированное в России, для этого имелось. Поэтому скоро на севере Варшавы руками восточных рабов стали возводиться корпуса нового предприятия. Польша приобрела у Франции технологическое оборудование для производства танков «Рено». Одновременно польские эмиссары вели переговоры с Армстронгом и Шнейдером о покупке оборудования для производства артиллерийских орудий, а также строились планы, по созданию авиационных и автомобильных предприятий на окраинах Варшавы. Как не покажется странным, а поляки столкнулись с двумя проблемами — союзники, не очень то были настроены на продажу технологического оборудования, предпочитая торговать готовой продукцией, и… поляки не желали работать на создаваемых заводах! Использовать восточных рабов Пилсудский опасался по причине наличия в России вируса большевизма, что до германских рабов, то здесь, после утечки информации о событиях в Данциге — грозили либо диверсии, либо создание отрядов мятежников из числа рабочих вооруженных построенными на польские деньги оружием. Поэтому проблему пришлось решить привлечением на работы еврейской части населения Варшавы. Естественно, что для этого заранее в несколько этапов были приняты законодательные акты об уменьшении прав еврейского населения на территории Польши. Юзеф Пилсудский посчитал, что еврейский вопрос — меньшее из зол в данной ситуации, тем более, что и евреи проживающие на территории Польши в перспективе подлежали «санации».
Но главным в данном вопросе Пилсудский считал не оснащение польской армии польским оружием. Главным он считал политический момент — не многие страны в мире могли похвастаться тем, что самостоятельно производят танки. Только страны входящие в число мировых держав — Англия, Франция, САСШ, Италия, а теперь и Польша. То есть Польша становилась настоящей мировой державой, становилось государством, чей голос оказывал решающее влияние на мировую политику. Именно поэтому, момент открытия Варшавского танкового завода был обставлен как событие мирового масштаба, и по размаху и пышности превосходил празднование в России трехсотлетие дома Романовых. На торжественное событие были приглашены руководители крупнейших мировых держав, многочисленные представители европейских государств поменьше, множество представителей царствующих домов Европы и Азии. Все было обставлено по высшему разряду, включая перенесение на сушу флотской традиции — Юзеф Пилсудский лично разбил бутылку шампанского о первый выкатившийся во двор с завода танк «Польский Рено». В дальнейшем он планировал изменить название на «Пан Пилсудский» или «Юзеф Пилсудский», но пока он решил не раздражать французских друзей, достаточно было и того, что танк носил его имя и назывался «Борец за величие Великой Польши Юзеф Пилсудский» и был выкрашен в цвета польского национального флага — корпус и гусеницы красного цвета, а башня белого. А художник декорирующий танк, решив что французы всеравно не знают польского, не мудрствуя лукаво гордо написал на танке — «JСzef Pi?sudski».Далее как водится торжественный банкет, сопровождаемый выступлением известных музыкантов Европы, а затем грандиозный салют и фейерверки над всей Варшавой. Праздник вступления Польши в ряды мировых держав удался. Но главный праздник был у вездесущих агентов Князя Калиты. Прямо с парада разноцветный танк был на тяжелом грузовике увезен к железнодорожным пакгаузам, где следы его терялись.
«Это были гады, пропитанные кровью, которые ничего не знали человеческого».
«Мама не могла приехать ко мне, потому что поляки буянили».
«У нас появилась легионеры и разные польские выдумки».
«В это время был сильный голод и каждый человек молился Богу, чтобы дожить свою жизнь до конца».
«Все стали грубыми, озлобленными и голодными».
«Наступило мучительное время, когда все забирают, и сам не знаешь, может быть и тебя возьмут».