Глава 45 Сентябрь 1919 года. Мы из Кронштадта

Адмирал Колчак выругался так, что кто-то из стоявших рядом дружинников выронил из рук винтовку. Несмотря на оскорбление классиков марксизма, а также движущей силы революции и могильщика капитализма в России выражениями, которые вогнали бы в краску практически всех большевистских вождей из числа бывших маргиналов со стажем, никто не осмелился прерывать гневную тираду Командующего Флотом России. Обиднее всего было то, что готовность рабочих дружин героически погибнуть за освобождение России от иноземных ворогов, адмиралу Колчаку была нафиг не нужна. Ему были нужны специалисты, с которыми можно было воевать. Были корабли, но не было тех, кем эти корабли можно было укомплектовать. Точнее сказать, укомплектовать было можно, но до того слова, когда группу людей называют экипажем, было как до Парижа известным членистоногим. Федор Федорович Раскольников постарался на славу, выкосив ряды флотских офицеров, а его супружница, вместе с папашкой постарались превратить матросов Балтфлота в банду насильников и мародеров. Поэтому огромное количество вымпелов на Кронштадтском рейде означало лишь огромное количество вымпелов бесхозного умирающего железа. Кое-что по мелочевке успели умыкнуть поляки, но остальное, без надлежащего ухода и присмотра превратилось в неизвестно что. Конечно, проявив настойчивость можно привести материальную часть в порядок, можно также научить людей кидать уголь в топки котлов, можно научить заряжать орудия и из них стрелять, но все вместе, чтобы слаженно, чтобы корабль ожил и превратился в единый, могучий механизм — на это нужно не меньше двух лет. А вот этих самых семисот тридцати дней у Александра Васильевича и не было. Комплектовать экипажи, приходилось из черт знает кого — рабочих, гимназистов, юнкеров, некоторого количества бывших матросов, из числа тех, что не превратились в пьяных зверей, потерявших человеческий облик, сухопутных офицеров, и оставшихся в ужасающе малом числе флотских. Поэтому после некоторых мытарств адмирал принял единственно верное решение — не губить людей зря, ибо их и так до обидного мало — Колчак ограничился половинной комплектацией отдельных кораблей. Единственным исключением была подводная лодка «Пантера» — единственная из ПЛ Балтфлота, находившаяся в более или менее боеспособном состоянии. Впрочем, и здесь адмирал был реалистом — с таким экипажем, и с такой матчастью у «Пантеры» будет только один шанс из трех провести атаку, и уж совсем никаких шансов уцелеть. Четыре дредноута с артиллерийскими расчетами орудий главного калибра, и минимальным количеством экипажа — только для поддержания работы котлов обеспечивающих электроэнергией артиллерию главного калибра — то есть по сути плавучих батарей, а также несколько ополовиненных экипажей эсминцев, которые, Колчак намеревался попытаться использовать как брандеры ночью. Остальных желающих умереть за Россию комфлота определили на береговые батареи. В фарватере Морского канала были затоплены «Андрей Первозванный» (адмирал настоял на возвращении старых имен кораблям) и «Император Павел I». Именно этому «флоту» и предстояло стать той силой, которая должна остановить десант интервентов.

Уныло грязный восход высветил многочисленные дымы на западе. Вскоре начали появляться и мачты дредноутов. Опасаясь русских подлодок огромные корабли окруженные сворой эсминцев стали выписывать замысловатый зигзаг неуклонно приближаясь к заветной цели. Время от времени с борта снующих эсминцев и траулеров за борт летели глубинные бомбы, в надежде спугнуть или повредить русские подлодки. Александр Васильевич отпрянул внутрь боевой рубки линкора «Петропавловск» и начал бормотать молитву. Первый рубеж бывшие союзники прошли. Да и кто бы сомневался, что укомплектованная с бору по сосенке единственная полуживая подводная лодка сможет остановить армаду бывших союзников, не уступавшую по численности Гранд-Флиту в Ютландском сражении. Однако молитва была прочитана преждевременно. «Пантера» была еще жива. Впрочем, уже мертва, ибо экипаж «Пантеры» пошел в атаку понимая, что шансов уцелеть у него нет. Не было и времени тщательно прицелиться — как только на траулере «Крокус» заметили предательский бурун от перископа и блеск линз, в воздух взлетели три красные ракеты, и «Крокус» понесся к обнаруженной цели, подавая сигналы сиреной и открыв стрельбу из бакового орудия. Время сузилось до первого разрыва глубинной бомбы, ибо перископ не исчезал, а расстояние сокращалось. «Пантера» дала залп из всех аппаратов. Но только семь торпед устремились к цели — пять из восьми решетчатых аппаратов Джевецкого увы отказали. Удержаться на глубине субмарина не сумела, поэтому уже шестой снаряд «Крокуса», который мчался на лодку, разворотил ее рубку, седьмой и восьмой снаряды пробили ее корпус, и лодка, задержавшись на несколько секунд на поверхности, нырнула вниз. Лодки данной конструкции не имели разделения корпуса на герметичные отсеки, поэтому хлынувшая через три пробоины вода, залила аккумуляторную батарею, и ее взрыв прикончил «Пантеру» раньше, чем это сделали глубинные бомбы из подоспевших траулеров и эсминцев. Из семи торпед в цель попали четыре, взорвались только три. Однако «Эрину» хватило и двух торпед — по крайней мере с затопленными котельными отделениями и сильным креном в продолжении похода не Петроград участвовать он уже не мог. Третья торпеда оборвала маневры «Ориона» — с затопленным румпельным отделением и поврежденными линиями валов он представлял сейчас лакомую цель для атак подводных лодок, но подводные лодки флота российского увы закончились, и добить британца было не кому. Данное событие отвлекло начало операции возмездия на час, не более — пока эсминцы и траулеры не пробомбили окрестности основательно.

А далее — как всегда по старинке — тральщики не спеша подошли к границе минного поля и начали свою работу. Взметнулись водяные столбы — это открыли огонь — две шестидюймовые железнодорожные батареи в районе Ораниенбаума. Колчак решил не вводить в бой тяжелые орудия против «мелкой посуды». Огонь американских дредноутов на какое-то время прервал обстрел тральщиков — либо батареи была подавлены, либо уничтожены. Через четверть часа выяснилось, что батареи уцелели, среди тральщиков вновь взметнулись водяные столбы, причем разных размеров — открыли огонь и другие батареи расположенные на материке. Кронштадт вынуждено молчал. Вынужденно — потому, что три четверти крупнокалиберной артиллерии, способной ответить дредноутам находилось на плаву, прикрытые тонким слоем брони и дуэль на такой дистанции русских линкоров, даже при полной комплектации экипажем была самоубийством — необходимо было подпустить противника ближе, чтобы не играть в одни ворота. Возня с тралением фарватера затягивалась, и противник начинал нервничать. Наконец у Сеймура и не выдержали нервы и он решил рискнуть — углем можно будет обеспечить себя и в Петрограде, а представать перед традиционным для британского флота трибуналом по поводу нерешительности ему не хотелось. Шесть трофейных пароходов, некогда русского торгового флота, превращенные в угольщики эскадры с командами добровольцев устремились вперед — навстречу своей славе и гибели. Расчет был верным — уголь должен частично погасить разрушительную силу взрывающихся мин — экипажи прорывателей рисковали, но пробитый ими фарватер должен был получиться и быстрее и шире и надежней. Расчистка фарватера удалась, по крайней мере последнему пароходу удалось прорваться до самого входа в Морской канал, прежде чем он пошел на дно — о том, что угольщик N6 распорол днище о корпус затопленного «Андрея Первозванного» британский адмирал не знал.

Головным двинулся «Конкерор» ведя огонь по Кронштадту главным калибром, корректируемый привязным аэростатом, поднятым, на одном из крейсеров. Следом за ним потянулись и остальные британцы держа дистанцию два кабельтовых. Однако вскоре Кронштадт затянуло дымом от пожаров, а также поставленных дымзавес. Ответили пушки его фортов. Но неудержимый бег бронированных гигантов остановить было непросто — несмотря на ряд попаданий — корабли Антанты продолжали движение вперед. Дистанция неуклонно сокращалась. Выстроенные вдоль берега русские дредноуты затянутые маскировочными сетями по прежнему вынужденно молчали. Наконец когда до головного «Конкерора» осталось три мили на «Петропавловске» взревел ревун. Сорок восемь двенадцатидюймовых снарядов вылетели практически одновременно, обозначив британцам нового, доселе вскрытого врага. В «Конкерор» попала дюжина из них, и его носовая часть превратилась в пылающие развалины. С сильным дифферентом на нос он выкатился из строя и стал описывать циркуляцию влево, подставляя свой борт под залпы нескольких батарей. Стреляло все, что может стрелять — вплоть до гладкоствольных раритетов середины девятнадцатого века, оставшихся на вооружении благодаря казнокрадству Великих князей попеременно трахающих в своей постели Матильду Кшесинскую, в обмен на массовое строительство дворцов для этой прима-балерины. Россия оказалась впереди планеты всей в области балета, и вместо «Измаилов» с 356 мм орудиями и новых дредноутов с шестнадцатидюймовками, новых орудий для фортов, новых самолетов, вдыхала пороховую гарь занюхивая пуантами несравненной Матильды, которая мило отдыхала в Ницце на деньги полученные от фирмы Шнейдера и банка Ротшильдов. Принцип старый и вечный как египетские пирамиды — вначале одни ублюдки губят все почище сотни армий неприятеля, а потом никому неизвестные Иванычи, Трофимычи, прапорщики ускоренного выпуска номерных полков пытаются спасти ситуацию захлебываясь собственной кровью.

Но «Конкерору» не повезло — он был первым, и пришел в расчетную точку залпа — командующий русского флота понимал, что у него есть максимум четверть часа, прежде чем от балтийских дредноутов останутся одни металлические ошметки. В лучшем случае — ибо в худшем и того меньше — после нескольких организованных первых залпов ситуация выйдет из под контроля и бой пойдет по новому сценарию — сценарию нагромождения случайностей. Колчак не ошибался — судьба отпустила русским дредноутам только пять совместных залпов, накрывших последовательно «Монарх», «Аякс», «Ройал Соверин» и «Бенбоу». Им досталось крепко, но не так, как «Конкерору», и в шестом залпе участвовало только три русских линкора — две уцелевшие башни «Ройал Соверина» подняли на воздух «Полтаву» с ее картонной броней — она окуталась гигантским облаком скрыв себя от посторонних взглядов, но Александр Васильевич, уже и так все знал, сжав побелевшими пальцами поручень в боевой рубке «Петропавловска он прошептал «Минус один». Возможно он искал смерти — выбор «Петропавловска» в качестве флагмана навевал какой-то мрачный фатализм — на одноименном броненосце погиб в русско-японскую войну С.О.Макаров. Но христианский бог давно отвернулся от России, а новому, имя которого все забыли, но который взял ее под защиту нужно бы не это — кровь за кровь — так гласили законы у славян язычников. Поэтому Сварог не стал утирать христианские сопли Колчака, потоки крови пролитой большевиками и интервентами на места всеми давно забытых его капищ нуждалась в другой пище — в кровавых слезах, в которых должно черпать силы языческому богу. И кровь лилась — следом за «Полтавой рванул пылающий «Конкерор», избитый снарядами фортов, а залп трех русских дредноутов достал «Айрон Дюк», дальше бой превратился в хаос — сосредоточенных русских залпов уже не было — Колчак потерял управление боем. Потерял его и Сеймур — хотя русский снаряд и скользнул по боевой рубке британского флагмана — временная контузия всех кто находился внутри привела к потере на несколько минут контроля за происходящим. «Монарх» проскочил вперед и его продольный бортовой залп превратил в руины «Севастополь», правда и ответные снаряды вывели из строя его кормовые башни. Шедший следом «Аякс» взорвался получив пять или шесть снарядов с «Гангута». Впрочем, обмен был явно не равным — учитывая, что Колчак лишился уже почти половины своих сил — на «Севастополе» уцелела одна носовая башня. Тем более, что пятнадцатидюймовки накрыли «Гангут», и участь его была решена — Колчаку нечем было помочь — он сцепился с «Мальборо» и «Бенбоу», следом за которыми начали вытягиваться на протраленный фарватер и американцы. Так и получилось — очередной «чемодан» с британского флагмана прошил защиту «Гангута» и его носовую часть окутал взрыв — когда дым рассеялся было видно, что «Гангуту» оторвало носовую часть и он медленно погружается — конечно, мелководье оставляло шансы, что корабль не скроется под водой, но это было слабым утешением. Уцелевшая башня «Севасотполя» выплюнула снаряды в сторону «Ройал Соверина» один из снарядов повторно вскользь ударил в боевую рубку, так и не справившись с ее броней, а другой пробив бортовую броню взорвался в котельном отделении. Корабль Сеймура стал сбавлять ход. Возможно именно этот момент стал переломным моментом боя, а возможно им стало столкновение шедшего головным «Монарха» с неожиданным подводным препятствием, но британцы дрогнули. Несмотря на то, что «Гангут «получив полдюжины снарядов, стал заваливаться на борт, и несмотря на огонь американских дредноутов, ситуация стала складываться не в пользу союзников — «Монарх» с распоротым днищем и пробоиной почти на половину длины корабля налетел еще на одно препятствие и избиваемый снарядами батарей погружался перегородив Морской канал. Однако британцы не зря считаются морской нацией — командир поврежденного линкора сумел дать задний ход, и хотя на «Монархе» сосредоточился огонь почти всех береговых орудий линкор продолжал двигаться в направлении на вест. Адмирал Сеймур понял, что фарватер загорожен, поэтому скомандовал свои линкорам выходить из боя. Правда американцам, его команда пришлась не по нутру — они уже привыкли снимать все сливки и пожинать славу чужими руками, поэтому янки двинулись вперед, не обращая внимания на команды объединенного флагмана. В какой-то момент группа британцев и группа американцев оказались в довольно скученном положении, чем и воспользовался Колчак — девять уцелевших двенадцатидюймовок «Петропавловска» и орудия форта перенесли огонь на столпившиеся в фарватере дредноуты. Кровавая жатва Сварога забрала «Арканзас», имевший к несчастью самую тонкую броню из кораблей янки. Дуэль шедшей следом «Оклахомы» с «Петропавловском» — закончилась вничью — оба нахватались снарядов, но американцу, с его небронированными оконечностями, пришлось труднее — полуразрушенные батареи острова наделали достаточное количество дырок в его носовой части и он дал задний ход, оседая прямо на глазах на нос. Янки дрогнули, видимо поняв, что англичане еще не расчистили для них дорогу. Армада дредноутов стала откатываться назад, огрызаясь на залпы береговых батарей.

Колчак оглянулся и посмотрел на всех, стоящих в боевой рубке «Петропавловска». Все напряженно смотрели на него, ожидая дальнейших приказаний. Черт! С такими людьми, при равном раскладе он бы через неделю в устье Темзы швартовался! Какие там проливы! Только вот людей до обидного мало осталось! Придется изменить планы ночной атаки, если конечно, союзники не предпримут попытку второй атаки за день. Впрочем, англичане и американцы уже хлебнули своего, разве что французы, но тех почему-то Александр Васильевич считал предателями, не способными на серьезный шаг. Впрочем многие наверняка бы с ним согласились. Миллионы трупов, которыми заплатила Россия в прошедшей мировой войне за возможность парижан жрать своих лягушек на Елисейских полях, обернулись «благодарностью» в виде поставки оружия польским жолнерам, и оккупации Малороссии и Крыма. Если уж англичане — извечные враги России, а американцы всегда шли на поводу у своих торгашей — просто и ясно, то эти — хуже врагов! Впрочем не время философствовать, пускай эти бывшие «союзники» своих просветителей цитируют — адмирал принял доклады о полученных повреждениях, и потребовал связь с берегом.

Ночь, как будто не хотела наступать, пытаясь вспомнить, что она бывает тоже белой, но природу не обманешь, и в стане Антанты, нет тех, кто мог бы остановить Солнце подобно библейским персонажам, продлив день до бесконечности. Уже во время дневного боя стало ясно, что ночная атака особого успеха принести не сможет — союзники пригнали в Балтийское море слишком много легких кораблей, через которые прорваться невозможно. Поэтому шесть старых угольных миноносцев будут не брандерами, а своего рода «летучими голландцами» — зачем посылать людей на верную смерть без какой-либо даже мизерной возможности нанести ущерб врагу? Поэтому, комфлота отдал другую команду — развести на обреченных и нагруженных взрывчаткой кораблях пары по максимуму, дать ход, и, зафиксировав штурвалы, оставить экипажами — все равно маневрировать под градом снарядов скорострельных пушек они не смогут. Шансов на удачную атаку, что с командами на борту, что без практически не было — кроме случайностей, которые ни один серьезный человек принимать в расчет не будет, идущие на запад. Шесть обреченных, выкрашенных в черный цвет миноносцев, отправились в свой последний поход. Их трубы практически не давали ночных сполохов — адмирал приказал использовать лучший уголь. Довольно быстро «голландцы» оставленные экипажами» растворились в ночном мраке. Оставалось только ждать. Вернее не ждать, а руководить подготовкой к продолжению обороны Петрограда. Спустя какое-то время, за горизонтом прогремел взрыв озарив сполохом ночной мрак, заметались прожекторы, послышалась беспорядочная стрельба, снова взрывы, затем все стихло. Впоследствии удалось установить, что один из «голландцев» был протаранен дозорным британским эсминцем, с достаточно плачевным и закономерным финалом, еще один из-за каких-то неполадок отклонился от первоначального курса и «имел несчастье» столкнуться с монитором «Эребус», тоже с закономерным финалом. Остальные четыре «странника» были расстреляны бдительными дозорными кораблями. Шесть громких взрывов и вспышек в ночи значили для Колчака, что для него несмотря на ночь, уже наступило утро — и с восходом солнца или чуть позже непрошенные гости пожалуют снова. На берегу кипела работа — разбирали завалы, матерясь пытались ввести в строй поврежденные орудия, патрули прочесывали побережье Котлина в поисках уцелевших в дневной бойне своих и чужих. Поэтому когда через два часа ночное небо на западе озарилось свечением, и оттуда стали доноситься отдаленные отголоски стрельбы мелкокалиберных орудий, комфлота застыл в откровенном недоумении, вглядываясь с какой-то надеждой и смутным страхом в сторону исчезнувшей на время Западной тьмы и мучительно гадая, что все это может означать.

Срочно И.В.Сталину от начальника ООООО:

«Настоящим сообщаю об уничтожении нижепоименованных лиц участников американской диверсионно-идеологической группы «Новый Карфаген»:

Людвиг К.А.К. Мартенс, Григорий Вайнштейн, Сантери Нуортева, Кеннет Дюран, Дороти Кин, Мари Моделл, Александер Коулмен, Бланш Абушевич, Нестор Кунцевич, Подполковник Борис Тагуев Рустам Бек, А. Геллер, Элла Тач, Роуз Холланд, Генриэтта Меерович, Роза Байере, Владимир Ольховский, Эванс Кларк, Нора Г. Смитеман, Этта Фокс, Уилфрид Р. Хамфриз, Артур Адамс, Уильям Малиссов, Лев А. Хюбш, Д.Х. Дубровский, Моррис Хиллквит, Чарльз Рехт, Джордж Гордон Бэтл, Ева Иоффе, Исаак А. Гурвич, Елизабэт Гольдштейн, Василий Иванов, Дэвид Олдфилд, И. Бланкштейн, Джейкоб У. Хартман, Рая Троцкая, Теодор Бреслауэр, АКСЕЛЬРОД, Товия Лсйзсрович, с женой, АПТЕКМАН, Иосиф Васильевич, АСИАРИАНИ, Сосипатр Самсонович. АВДЕЕВ, Иван Ананьевич, с женой и сыном. БРОНШТЕЙН (Семковский), Семен Юльевич, с женой. БЕЛЕНЬКИЙ, Захарий Давыдович, с женой и ребенком. БОГРОВА, Валентина Леонидовна. БРОНШТЕЙН, Роза Абрамовна. БЕЛЕНЬКИЙ (А.Я.). БАУГИДЗЕ, Самуил Григорьевич. ВОЙКОВ, Петр Григорьевич (Лазаревич]. ВАНАДЗЕ, Александр Семенович. ГИШВАЛИНЕР, Петр Иосифович. ГОГИАШВИЛИ, Поликарп Давидович, с женой и ребенком. ГОХБЛИТ, Матвей Иосифович. ГУДОВИЧ. ГЕРОНИМУС, Иосиф Борисович. ГЕРШТЕН. ЖВИФ (Макар), Семен Моисееевич. ДОБРОВИЦКИИ, Захарие Лейбов. ДОЛИДЗЕ, Соломон Яссеевич. ИОФЕ, Давид Наумович, с женой. КОГАН, Владимир Абрамович. КОПЕЛЬМАН. КОГАН, Израиль Иремиевич, с женой и ребенком. КРИСТИ, Михаил Петрович. ЛЕВИНА. ЛЕВИТМАН, Либа Берковна. ЛЕВИН, Иохим Давидович. ЛЮДВИНСКАЯ [Т.Ф.]. ЛЕБЕДЕВ (Полянский), Павел Иванович, с женой и ребенком. ЛУНАЧАРСКИЙ, Анатолий Васильевич. МЕНДЕР (3. Орлов), Федор Иванович. МГЕЛАДЗЕ, Власа Джарисманович. МУНТЯН, Сергей Федорович, с женой. МАНЕВИЧ, Абрам Эвель Израилевич, с женой. МОВШОВИЧ, Моисей Соломонович, с женой и ребенком. МАНУИЛЬСКИЙ, Дмитрий Захарьевич с женой и 2 детьми. НАЗАРЬЕВ, Михаил Федорович. ОСТАШИНСКАЯ, Роза Гирш-Араповна. ОРЖЕРОВСКИЙ, Марк с женой и ребенком. ПИКЕР (Мартынов), Семен Юльевич, с женой и ребенком. ПОВЕС (Астров), Исаак Сергеевич. ПОЗИН, Владимир Иванович. ПШИБОРОВСКИЙ, Стефан Владиславов. ПЛАСТИНИН, Никанор Федорович, с женой и ребенком. РОХЛИН, Мордха Вульфович. РАЙТМАН, с женой и ребенком. РАБИНОВИЧ, — Скенрер Пиля Иосифовна. РУЗЕР, Леонид Исаакович, с женой. РЯЗАНОВ [Гольденбах], Давид Борисович, с женой. РОЗЕНБЛЮМ, Герман Хаскелев. СОКОЛИНСКАЯ, Гитля Лазаревна, с мужем. СОКОЛЬНИКОВА, с ребенком. САГРЕДО, Николай Петрович, с женой. СТРОЕВА. САДОКАЯ, Иосиф Бежанович. ТУРКИН, Михаил Павлович. ПЕВЗАЯ, Виктор Васильевич. ФИНКЕЛЬ, Моисей Адольфович. ХАПЕРИЯ, Константин Ал. ЦЕДЕРБАУМ (Мартов), Юлий Осипович. ШЕИКМАН, Аарон Лейбович. ШИФРИН, Натан Калманович. ЭРЕНБУРГ, Илья Лазаревич. АЛЬТЕР, Эстсра Израилевна, с ребенком. БАРАК. БОЛТИН, Лейзср Хаимович. ВЕЙНБЕРГ, Маркус Аранович. ГАЛЬПЕРИН. ДРАНКИН, Вульф Меерович, с женой и ребенком. ДИМЕНТ, Лейзер Нахумович. ДРЕЙЗЕНШТОК, Анна Мееровна. ЗАНИН, Майром Менашеевич. ИОФФЕ, Пинкус Иоселев. ИДЕЛЬСОН, Марк Липманов. КЛАВИР, Лев Соломонович. КОНТОРСКИЙ, Сам. Сруль Давыдович. ЛЮБИНСКИЙ, Мечислав Абрам Осипович, с женой и реб. ЛЕВИТ (Геллерт-Левит), Эидель Мееровна, с ребенком. ЛЮКСЕМБУРГ, Моисей Соломонович. ЛИПНИН, Иуда Лейбов. МЕЕРОВИЧ, Мовша Гилелев. ЛЕРНЕР, Давид. МАХЛИН, Тайва-Зейлик Зельманович. ТУСЕНЕВ, Исаак Маркович. РАКОВ, Моисей Ильич. НАХИМЗОН, Меер Ицкович. РЕЙН (Абрамович), Рафаил Абрамович, с женой и 2 детьми. РОЗЕН, Хаим Иуда, с женой. СКЕПТОР, Яков Лейвинов. СЛОБОДСКИЙ, Валентин Осипович. СВЕТИЦКИЙ, А.А. ХЕФЕЛЬ, Абрам Яковлевич. ПИКЛИС, Мсер Бенционович. ЦУКЕРШТЕЙН, Соломон Срулев с 2-мя детьми. ШЕЙНИС, Исер Хаимович. ШЕЙНБЕРГ. ГОЛЬДБЛЮМ, Роза Маврикисвна. УРБАН, Эрнс Иванович, с женой и ребенком. ШУСТЕР, Иван Германович, с женой и ребенком. МАРТНА, Михаил Юрьевич. КОН, Феликс Яковлевич, с дочерью и зятем. ЛЕВИНЗОН (Лапинский), Меер Абрамович. ШПАКОВСКИЙ, Ян Игнатий Александрович. ВЕСНШТЕЙН, Израиль Аронович. ВИНОГРАДОВА, Елизавета Иевровна. ГАВРОНСКИЙ, Димитрий Осипович. КАЛЬЯН, Евгения Николаевна. КЛЮШИН, Борис Израилевич, с женой. ЛЕВИНЗОН, Меер Абрамович, с женой и ребенком. ЛУНКЕВИЧ, Зоя Павловна. ДАХЛИН, Давид Григорьевич, с женой и ребенком. НАТАНСОН (Бобров), Марк Андреевич, с женой (В.И. Александрова). БАЛЕЕВА (Урес), Мария Александровна, с ребенком. ПЕРЕЛЬ, Ревекка. ПЮШЬЯН, Трон Першович. РОЗЕНБЕРГ, Лев Иосифович с женой и 2-мя детьми. УСТИНОВ (Безземельный), Алексей Михайлович. УЛЬЯНОВ, Григорий Карлович. ФРЕЙФЕЛЬД, Лев Владимирович, с женой и ребенком. ТЕНДЕЛЕВИЧ, Леонид Абрамович с женой и 2-мя детьми. БУЦЕВИЧ, Александр Станиславович. ВЬЮГИН, Яков с женой и 2 детьми. ГИТЕРМАН. Абрам Моисеевич с женой и ребенком. гольдштейн, Абрам Борисович. ЮСТИН, Давид. ЛИПДИЦ, Ольга с ребенком. МАКСИМОВ (Ястржембский), Тимофей Феодорович. МИЛЛЕР, Абрам Липович, с женой и 2-мя детьми. РУБИНЧИК, Эфраим Абрам Аронов. РИВКИН, Абрам Яковлев. СЕГАЛОВ, Абрам Вульфович, с женой. СКУТЕЛЬСКИЙ, Иосиф Исакович. ТОЙБИСМАН, Ветя Израилевна. ШМУЛЕВИЧ, Эстер Исааковна. ВОЛОВНИН, Аласса Овсеевна. ДИНЕС, Ривка Хаимовна. КАРА. РОЗЕНБЕРГ, Лев Иосифович. АВЕРБУХ, Шмуль Лейб Иосифович. БАЛАБАНОВА, Анжелика Исааковна. БРАГИНСКИЙ, Монус Осипович. ГОНИОНДСКИЙ, Иосиф Абрамович. КИММЕЛЬ, Иоган Вольдемар. КАРАДЖАЙ, Георгий Артемьевич, с женой. ЗИФЕЛЬД, Артур Рудольфович. МАРАРАМ, Эля Эвельич. МАКАРОВА, Ольга Михайловна. МЕЙСНЕР, Иван, с женой и 2 детьми. ОДОЕВСКИЙ (Северов), Афанасий Семенович. ОКУДЖАВА, Владимир Степанович. РАШКОВСКИЙ, Хаим Пинкусович. СЛОБОДСКИЙ, Соломон Мордкович. СОКОЛОВ, Павел Яковлевич. СТУЧЕВСКИЙ, Павел Владимирович. ТРОЯНОВСКИЙ, Константин Михайлович. ШАПИРО, Марк Леопольдович.

Все вышеуказанные лица являются гражданами САСШ, и прибыли в апреле-мае 1917 года на пароходах «Крисианнофорд» и «Гейг Олаф» из САСШ в Россию.»

Загрузка...