Алекс и Алекс 2

Глава 23

— В общем, всё не так плохо, — говорит Алекс о собственных впечатлениях от нашего с Анной совместного посещения полигона. — Есть у нас с тобой и пара слабых мест, конечно; но мы этот момент ещё проработаем. Можешь спросить у Анны подборку не тренировочных схваток между одарёнными? Либо записи реального применения этих искр?

— Вообще-то, запрещено, — косится на меня Анна после моего вопроса. — Есть же закон об охране информации, представляющей федеральную ценность и являющейся федеральной собственностью. Вне зависимости от места генерации инфоблока.

— Ничего себе, — изумляюсь. — Кто бы мог подумать. Обычное ж видео…

— На самом деле, этот закон из разряда тех, которые не имеют механизма соблюдения, — смеётся она. — Допустим, ахну я сейчас иголками в какое-нибудь дерево рядом, сниму это на видео и покажу его потом тебе…

— Только хотел примерно это же предположить. Как можно это проконтролировать или ограничить?

— Никак. До тех пор, пока мы с тобой этот файл держим на локальном устройстве и смотрим его не через сеть. Но вот как только ты начнёшь передавать по сети что-то реальное, — она выделяет последнее слово, — то тут же обнаружишь, что федеральные службы работают совсем не так уж плохо. Особенно в части контроля курсирующей в сети информации.

— Оч-чуметь. Кто бы мог подумать…

— Ха, так оно не только в этом вопросе так. Допустим, какие-нибудь современные методики работы с короткостволом ты в сети тоже не найдёшь, особенно если упражнение ориентировано на групповое слаживание. — Просвещает меня она. — Там, правда, контроль не так строг, как с записями реального применения искры. Есть даже, говорят, ряд армейских сетевых ресурсов, куда получить доступ не так сложно. Но общий принцип прост: всё, чем может тебя приложить одарённый, по сети свободно не курсирует. Как и всё то, чем, теоретически, ты можешь насмерть приложить одарённого.

— По-моему, с короткостволом явный перебор, — говорю, обдумав услышанное в течение пары секунд.

— Так потому эту информацию и достать легче, — парирует Анна. — И кстати, твой короткоствол далеко не по каждому одарённому летален. Земля, например, может изготовиться с их щитом так, что ты только патроны зря сожжёшь. Энергия тоже имеет свои варианты. Воздух на высоких уровнях линзы формирует под такими углами, что пуля просто не попадает в тело — уходит на рикошет. И так далее…

— Получается, для тебя, как для огня, огнестрел наиболее опасен, — дела попутный вывод из услышанного.

— На наших уровнях, огнестрел для всех нас опасен. Но если мы дорастём хотя бы до девяток, то ты будешь прав. Именно у огня защитных техник против механики почти нет.

— Слушай, а как же тогда инъекторы? — хлопаю себя по парализатору на боку. — Каким образом его капсула проходит по всем без исключения одарённым?

— В подробностях не знаю, но там какое-то твоё любимое сочетание физики и технологии. Что-то с неудобной проекцией капсулы, которая большинством наших на автомате формируемых техник как объект не воспринимается. Она легче пули, и щиты земли и воды проходит за счёт своей тройной оболочки. От линз воздуха не рикошетит не помню за счёт чего, а я её огнём сжечь просто не успею. Потому что надо полотно плазмы перед собой растягивать, — смеётся она при виде моего вытянувшегося лица. — И за время контакта с моей плазмой эта капсула просто не успеет нагреться до критичной температуры. Что-то там в ней специально продумано. Вроде, какой-то надгосударственный патент. Этот инъектор делали и мы, и хань, и заокеанские товарищи скопом. Нелетальная ж разработка, вот все и вложились.

— Страшнее кошки зверя нет, — продолжаю удивляться. — Дурацкий инъектор оказывается чуть ли не самым универсальным средством!

— Ты им можешь только усыпить. Всё. Так, как ты им Виктору в рот тыкал, его никто не использует. С тем успехом, ты ему и палкой в рот мог до мозгов достать, — насмешливо двигает бровью Хаас. — И ты не забывай, что он всё-таки не мгновенно действует. Это скорее так, мелочь, паллиатив. Если убивать нельзя или не хочется, а ограничить нужно. Там, кажется, вообще многослойная структура капсулы, которая даже не бинарного, и тринарного действия.

— А третье что? — хватаюсь за последнюю деталь.

— Для полного раскрытия свойств капсулы на одарённом — искра одарённого. — Опять поднимает брови Анна, поражаясь моей недогадливости. — Первый элемент — сама капсула, её состав. Второй элемент — тело человека. Третий элемент, чтоб и одарённым мало не было при попадании, искра одарённого. Да, есть разные уровни индивидуальной сопротивляемости. Но я ни разу не слышала, чтоб кто-то с зарядом инъектора в заднице смог куда-то убежать, как бы одарён он ни был.

— Получается, в Квадрате капсулы, видимо, чуть иные были, — делаю логичный вывод. — Там одарённых всё же нет. По крайней мере, я о них ни разу не слышал.

— Может быть, — снова отмахивается Анна. — А может, на вас оно действует и в бинарном варианте. Хочешь — у себя на кафедре спроси. Твой куратор наверняка должен что-то знать о защитных системах. А даже если это и не его профиль, он сто процентов скажет тебе, где взять источники. Мне пока этот узкий прикладной аспект не интересен.

— Как так? Тебе без разницы, чем в тебя может прилететь в разных ситуациях?

— Сейчас я ни с кем вроде тебя воевать не собираюсь, — резонно замечает она. — А вся эта лабуда устаревает быстрее, чем листья на дереве. Плюс, я не собираюсь идти в боевики. Мне есть чем заниматься в семье. Если же мне когда-то понадобится сугубо прикладной аспект, тогда и буду изучать то, что будет работать на рынке в тот момент. А если я даже выучу напамять весь сегодняшний арсенал, то через три года всё равно на триста процентов придётся переучиваться.

— Почему на триста процентов?

— Потому что за год всё однозначно обновляется. По крайней мере, в кланах, у которых компании залистованы на бирже. А это, считай, все кланы и есть. У государства, соответственно, арсеналы меняются ещё быстрее. — Поясняет она.

— Слушай, а если в даркнете поискать записи работы искрой в реале? — предлагаю вариант, пришедший в голову только сейчас.

— Пробуй, — беззаботно пожимает плечами она. — Я там не бываю, в теневом сегменте не ориентируюсь и о его существовании знаю чисто теоретически. Мне вот так учебной нагрузки хватает, — она проводит ребром ладони по горлу. — Спать порой некогда… не то что этой фигнёй страдать.

— Да у вас натуральное ограничение базовых прав личности! — не понятно с чего веселится в этот момент Алекс. — Спроси её, как бы тебе всё же посмотреть на её работу по органике?! Не по воде и не по минералам.

Вздыхаю. Дублирую вслух.

— Кусты или деревья устроят? — упирается в меня взглядом Хаас. — Птиц и животных жечь не буду.

_________

— Супер! — после небольшой, но яркой практической демонстрации Алекс не находит себе места от возбуждения. — Вполне конвертируется в пересчёте на твоё тело! Другое дело, что от всего уйти не сможем на дальней дистанции, рассеивания о-го-го какое. Опять тебе терпеть придётся…

— Потерпим. Не первый раз, — отвечаю ему. — И потом, мне кажется, такой шанс приподняться на тотализаторе выпадает нечасто.

— Логично, — опять вздыхает сосед. — Один хрен, если ты проиграешь чему-то аналогичному, деньги тебе уже не понадобятся. Такого удара в лоб можем и не выдержать.

— Зато ты сразу домой отправишься, без остановок, — успокаиваю его, как могу. — Я просто раньше не вникал. А сейчас, чем больше узнаю, тем больше злюсь под твоим влиянием. Что-то и правда как-то оно всё несколько несправедливо. Со всех сторон. Куда ни плюнь.

Алекс в ответ невесело посмеивается.

— Ты сейчас что делать будешь? — спрашивает Анна на развилке, откуда мне поворачивать направо.

— К местному юристу. Оставлял запрос о квартире, матери…

— Помню. Тогда меняемся коммами, — принимает решение она и лезет в карман. — Давай сюда свой.

Я тут же делаю шаг назад, поскольку она мне протягивает блестящий PLATINUM три эски.

— С ума сошла? — почему-то даже не нахожусь, что сказать в этой ситуации.

— Ты что, думаешь, это я тебе подарок делаю? — смеётся Хаас. — Дурак. Тебе вызов может прийти в любой момент! — она стучит указательным пальцем мне по лбу. — Согласен, что будет лучше, если ответить сразу? И если отвечать им и согласовывать условия буду я?

— А-а-а, дошло, — бормочу, протягивая ей свой комм. — Я не понял сразу. Слушай, а он что, правда платиновый?! — доходит до меня, когда эта небольшая штукенция оказывается раза в четыре тяжелее моего казённика.

— Ну да, — удивлённо кивает она. — Часть семейного комплекта. Масса функций, которые индивидуальны и кроме нас никому не нужны. Потому его и дарить или воровать смысла нет. Проще уже деньгами… давай переадресацию мессенджеров настроим. Как только придёт их вызов, я тебе тут же дам знать. Потом обменяемся коммами обратно.

На всякий случай, отправляю Жойс, Камиле и Донгу уведомление о смене аккаунта на время. В принципе, если мне что-то будут писать они, то вреда не будет: Анна всё равно языков не знает. Да и ничего особо секретного нет, если честно… А звонки и так переадресуются.

_________

— Ваша квартира отторгнута незаконно, вы были правы. — Самый заурядный клерк лет сорока, после нашей первой с ним встречи, к этому моменту наконец собрал всю информацию, которую посчитал необходимой.

— Какие есть варианты восстановить статус-кво? — спрашиваю в лоб, поскольку он производит впечатление крайне занятого человека

— Я вмешиваться не буду. И, упреждая ваш вопрос, никто из корпуса этим вопросом тоже заниматься не будет. — Он без рефлексий выдерживает мой прямой взгляд и спокойно смотрит в ответ. — Не понимаете?

— Честно говоря, нет. Я исходил из того, что успел прочесть. Миссия и цели юридического департамента Корпуса…

— Поймите меня правильно. — Он даже не думает изображать любезность, перебивая меня. — Законы обозначают правила игры лишь в общем. Параллельно с законами, существует и вполне устоявшийся порядок вещей. Который от самих декларируемых законов может здорово отличаться.

— Такой, как мутные дела с чужой собственностью в исполнении полицейских? — не выходя из образа, режу правду-матку.

— В том числе, — ничуть не смущаясь, и не думает спорить мужик. — Как сотрудник организации, к которой имеете отношение вы, ориентирую вас на личном уровне: варианты есть. Но наш с вами разговор носит исключительно информативный характер. И никаких действий по вашему поводу юридическим департаментом Корпуса, в моём лице, во всяком случае, предприниматься не будет. Имею ввиду этот конкретный случай.

— Почему?

— Допустим, я выиграл дело, — он смотрит серьёзно. — Допустим, квартиру вам вернули. Предположим даже, кое-кого из полицейских, кхм, по итогам разбирательства приструнили по закону. Со всеми вытекающими для него последствиями. Как вы думаете, после этого, пострадавшие копы в итоге на кого обидятся больше? На вас? Или на меня? И даже ладно бы только они. Ещё ведь есть их друзья.

— На вас. Одного терпилу дважды не трамбуют, — хмуро отвечаю, опуская взгляд. — Хоть и не закон, но, как вы говорите, вполне устоявшееся правило. Которое в основном соблюдается без исключений.

— Вот именно. А мне это всё зачем? Зачем лично мне в недоброжелателях непонятное количество чинов департамента полиции? — Он даже чуть улыбается, представляя этот вариант. — Алекс, моя зарплата тут хоть и дорога мне где-то, но не покрывает возможных издержек в такой перспективе. Хотя б потому, что я тут реестр частной недвижимости краем глаза поглядел… Есть мнение, что ваша схема не уникальна… А подыматься на борьбу с ветряными мельницами за вашу собственность против системы, пусть и не совсем афишируемой, это точно не ко мне. — Он разводит руками.

— Понимаю. Для копов будет очень плохой прецедент. Если окажется, что награбленное у них можно отобрать обратно. — Завершаю его логическое построение.

— Ну видите, вы же и сами всё отлично понимаете. — Спокойно опускает веки он. — Зачем мне этот геморрой, даже в потенциале? За мою зарплату? Так я вам сейчас напишу отказ от себя лично, по вполне уважительной причине, и никто мне и слова не скажет. Вы переоцениваете свою роль в генерации задач для юристов Корпуса. Кстати, мне тогда проще слить им, что вы начали копать. — Доверительно сообщает он. — Выйдя из Квадрата и обзаведясь точками опоры. Решили, так сказать, встать на путь кровной мести. Отгадайте, выиграю я или проиграю в итоге?

Я вижу его настоящий настрой с помощью Алекса, потому особо не нервничаю при этих словах.

— Понятно, что я не буду этого делать ни при каких обстоятельствах. Но посыл мой, надеюсь, вы уловили. — Заканчивает он.

— Если говорим неформально, разрешите ещё один вопрос.

— Говорим неформально. Что за вопрос?

— Что вы думаете о смерти моей матери? Насколько случайным в принципе может быть это совпадение с квартирой?

— Вообще чистейшей воды криминальный кейс. Ну, или уголовное дело, если хотите. Уголовщина. Тут точно не ко мне, — он уверенно и отрицательно качает головой. — Каждый должен заниматься своим делом. По данному пункту даже соображений высказывать не буду, поскольку от ваших они ровно ничем не будут отличаться в сторону компетентности. Вы лучше знали обстановку вокруг вашей семьи. Если даже вы не имеете конкретных предположений, откуда им взяться у меня?

— Не сочтите за попытку вас использовать. Пытаюсь просто посмотреть на дело глазами другого человека, который старше и опытнее. Если бы вы, с вашим опытом и профессиональным кругозором, были на моём месте, вы бы что подумали? Не для протокола, а для себя?

— Вы о матери? — нейтральным тоном уточняет он.

— Да. Ели бы вы хотели ответить себе на вопрос, не стоит ли за двумя разными событиями какой-то единый замысел?

— Я бы руководствовался принципом «Qui prodest?», — пожимает плечами юрист. — Переводить не буду.

— Не надо переводить. Я понимаю.

_________

Там же. Через минуту. Звонок на комм.

— Ну ты идёшь?! Поздравляем же Штольца! От тебя этот гоблин уже ушёл?!

— Вовсе и не гоблин. Относительно нормальный пацан, при его-то биографии. Латынь вон даже понимает… Да, он ушёл уже. Сейчас буду. — Сотрудник положил комм в нагрудный карман и полез в ящик стола за своей частью подарков.

_________

Изначально, Анна забрала комм Алекса потому, что вызов от противной стороны мог прийти и в виде личного звонка. В этом случае, порывистый и не до конца расчётливый товарищ мог сгоряча ввязаться в разговор самостоятельно.

Чем это могло закончиться, не охота даже представлять. Условия поединка явно были бы не самыми лучшими, особенно с учётом того, что Алекс в сути вопроса понимал более чем скромно (ну, с её точки зрения. Хотя последние два часа и заставили её отчасти изменить мнение о перспективах самого поединка, но для этого условия следовало вырабатывать лично).

О своей отданной на время технике она не беспокоилась. Во-первых, PLATINUM невозможно украсть: владелец в любой момент может определить его место у компании-производителя, в какой бы стране он ни находился. А уж в федеративных-то землях… Во-вторых, не станет Алекс воровать. Видно.

Получив же в руки его комм, она не удержалась. Не почитать содержимое его мессенджеров было решительно невозможно. Кстати, интересно. Доступ по её отпечатку пальца он дал к комму, не подумав? Или доверяет? Или какой-то тонкий расчёт?

Первым пунктом её удивления стали фотографии полуголой и уже взрослой девицы, явно происходившей от смеси двух других рас. В самом конце галереи эта же девица щеголяла уже в форме армейского сержанта и, судя по некоторым деталям, имела отношение к логистике в доминионах.

К величайшему сожалению Анны, переписка между ней и Алексом велась на Portuguese, языке, которого она не знала.

Ч-чёрт, а ведь были же намерения каких-то онлайн-сервисов разработать простенькие автоматические переводчики. Будь это реализовано, сейчас можно было бы понять хоть в общих чертах, о чём идёт речь. Некрасиво, но очень интересно, если честно…

К сожалению, программы-переводчики были только в амбициозных планах некоторых самых передовых поставщиков программного продукта, оттого оставалось лишь щёлкать зубами, как та лиса из древней латинской басни о винограде.

Без знания хотя бы базовой грамматики Анна даже со словарём (ну да, хоть попыталась…) не смогла понять: вагоны на колёсах или колёса на вагонах. Углубляться ещё глубже в дебри переписки двоих, явно состоящих в отношениях, смысла не было: дальнейший текст состоял из символов другого языка, жаргонизмов, сокращений (записанных не по правилам и оттого словарём не распознавшихся).

Досада. А ведь интересно, о чём они там.

Дальше был обнаружен чат Алекса с доктором Карвальо. Здесь снова было непонятно, причём по той же причине. Хм, надо будет выяснить, а какое отношение он имеет к их землячеству? Тем более что его общение с майором Тадеушем, самой Карвальо на их (и его?) родном языке секретом не было.

Записи бесед с каким-то азиатом Хаас вообще пролистала, не заглядывая в них, потому что там все кишело пиктограммами. По какому-то недосмотру являющимися не просто рисунками, а восточно-азиатской письменностью.

А ведь он далеко не неуч, одёрнула себя она. Ладно; Матеуш, Карвальо и эта сержант с сиськами — пусть его родной язык (мало ли, откуда были его предки). Но язык хань — это то, что он явно учил сам. Не может же он говорить по-китайски от рождения? А китайских кварталов в городе, слава богу, пока нет, чтоб что-то можно было почерпнуть оттуда. От родни, кстати, Анна знала: там, где появляется китайский квартал, заработок её клана падает в разы. О причинах можно будет порассуждать попозже.

Ну а его дела с одной из коммерческих киностудий оказались последним штрихом, в результате которого она просто сидела долгую минуту, раскрыв рот. Он снимается в кино! Не понятно, в какой роли, но сам факт!

Вот ведь мерзавец! И ни словом, ни половиной слова!..

В следующую секунду Анна, проклиная свой характер, уже набирала собственный номер, не будучи в силах сдержаться.

_________

— Коротышка, что творишь? Можешь сейчас подскочить на первый этаж ТАДЕСКО? Есть разговор. В наших общих интересах.

По выходе от юриста, прослушиваю переадресованное голосовое сообщение от Жойс. Тут же набираю её.

— Привет ещё раз. Что творишь? — сверкает белоснежными зубами она, одетая наконец не в форму.

Мимо меня идут какие-то учащиеся, потому говорим не на Всеобщем.

— Вышел от юриста. Собирался на киностудию. Если пробудешь там минут двадцать, могу забежать по дороге. — Дисциплинированно отвечаю, потому что с удивлением ловлю себя на том, что уже соскучился.

— Жду, — говорит Жойс и отключается.

Когда я уже подбегаю к ТАДЕСКО, звонит Анна.

— Почему ты не сказал, что снимаешься в кино?! — в её голосе сквозит явно неконтролируемая обида, как будто я в чём-то виноват.

— Ничего себе, тебя переклинило, — замечаю, останавливаясь перед дверями.

Мне почему-то кажется, что разговор с ней лучше закончить перед встречей с Жойс.

Естественно, по всем законам подлости, именно в этот момент из кабака появляется сама Жойс, с сигарой и пьезозажигалкой в руках. Скользнув мельком взглядом по Анне, она приобнимает меня, целует, закуривает и так и остаётся наблюдать за голографическим изображением моей собеседницы, прислонившись ко мне.

— Да, я лазила в твоём комме, — хмуро говорит Анна, хотя я её ни о чём не спрашивал. — Но ты должен был мне сказать о кино.

Жойс после этого пассажа озабоченно переводит взгляд на меня, после чего расплывается в улыбке.

— Если ты что-то должен этой девочке, лучше отдать. — выдаёт она на Всеобщем, явно чтоб поняла и Анна. — И кстати, а где ты PLATINUM с утра открутил?

— Это мой комм, — всё так же насуплено сообщает Анна. — И ваши фотографии я в его комме видела…

— Все? — нейтральным тоном уточняет Жойс. — Или только в форме?

— Неважно… Алекс! Почему ты не сказал?.. Что снимаешься в кино?!!

— Блин, я и про сортир тебе ничего не рассказывал. А бываю в нём не просто каждый день, а ещё и по нескольку раз за сутки, — не додумываюсь ни до чего лучшего. — Ты не спросила, а к слову не пришлось. Просто деньги нужны. Увидел объявление, пришёл на кастинг. Правильно поговорил, задал нужные вопросы, получил работу. — Кратко передаю историю своей подработки. — Сейчас там бегаю кое-какие дистанции, типа как в Квадрате, но иначе. Акценты другие. За сто двадцать монет в час. Мечтаю о повышении ставки, чтоб набрать на штраф. А что?!

— Ты обязательно должен о кино мне всё рассказать в подробностях. — Оставляет за собой последнее слово Хаас и отключается.

— Что это было? — Говорим мы с Жойс синхронно.

После чего она смеётся, а я ей объясняю, кто такая Хаас.