Алкоголичка

14.2

Я уставилась в стол, сжав губы до боли, и почувствовала, как Крис впилась пальцами в мою левую коленку, вынудив посмотреть на хозяина дома, и до меня вдруг дошло, что Тая представляет нас. Я чувствовала, как пылает лицо, но заставила себя улыбнуться. К удивлению, Сергей Иванович будто бы видел меня впервые. Ни единой эмоции не проявилось на его лице. Только банальная вежливость.

— Вы не против, что я позвала их? — услышала я щебетание Таи.

Занятная тактика. Не выгонят же они нас, когда уже все сделано.

— Что ты! — это уже сказала женщина, копия Андрея. Мама, значит. Имя ее я благополучно пропустила мимо ушей, занятая погружением в стыд и раскаяние. — Я ведь сказала, что будут кролики. Надо кого-нибудь угостить. — Она одарила нас с Кристиной многозначительным взглядом.

Крис благодушно прижала ладони к груди.

— Я обожаю кролика.

Я едва не прыснула со смеху, и получила пинок под столом. А дальше я отвлеклась на две вещи: кто принесет собственно сам ужин, и собираются ли хозяева что-то пить?

Минут через пять, как все уселись, женщина в форме, вероятно, экономка, прикатила блюда. Я почувствовала неловкость. Одно дело официанты в ресторане, и совсем другое дома. Как-то не по-русски это — нанимать прислугу. А затем Сергей Иванович принес три бутылки вина, и я забеспокоилась. У меня вспотели ладони, но я то и дело поглядывала на ребенка, елозевшего на коленях то мамы, то бабушки.

— Наташа, Ваня беспокоится. Пересадите его в стул, — наконец не выдержал Андрей. Потом он обратился к теще, когда жена попыталась отдать ей сына: — Ольга Михайловна, он же не даст вам поесть.

Та отмахнулась:

— Да ладно, Андрей. Мне так проще.

Притащили детский стульчик для кормления. Пока родители боролись с Ваниными ногами, экономка сняла крышки с подносов, и каждый по очереди стал накладывать еду.

— Ты что будешь? — шепнула Крис в самое ухо.

Мне хотелось одного — пюре и котлету. Запеченный кролик стойко ассоциировался с кошкой. Я даже вздрогнула, когда хромированный саркофаг явил на свет тушку.

— Я буду овощи, — ответила я едва слышно. — Я вегетарианец.

— Тая ты представишь мне своих подруг? — спросила хозяйка дома.

Наконец я узнала ее имя — Нелли Михайловна. Я не стала угадывать ее возраст: над ней явно трудится команда косметологов, она действительно выглядела как хозяйка отеля.

— Чем вы занимаетесь? — поинтересовалась она то ли у меня, то ли у Крис.

Крис взялась ответить за нас обеих.

— Мы обе Сибирячки. Я экономист. А Милана работает в папином бизнесе.

— Чем он занимается?

И тут подал голос Сергей Иванович:

— Ты его знаешь.

Я воззрилась на него, холодея от ужаса. Значит, он все же запомнил меня, и новая стрижка не сбила его с толку.

— Вот как? — подивилась Нелли Михайловна.

— Конечно. Батраков Лëша. Турагентство. Он приезжал на свадьбу Андрея.

— Боже мой! — уставилась на меня Нелли Михайловна. — Какое совпадение!

Тая лишь хлопала глазами. Крис нервически, улыбаясь, шарила взглядом по собравшимся. Нелли Михайловна продолжала:

— Почему Алексей никогда не привозил вас к нам?

— Минуту. Я не уловил, что происходит, — встрял Андрей.

Тут глава семейства принялся объяснять, кто есть кто, я тоже с интересом слушала о том, как мой папа, тайком ездил в Сочи на свадьбу сына старого армейского друга. Разумеется, тайком от нашей семьи.

— То есть подруга Таи привела дочку твоего сослуживца?

— Вот так совпадение! — подала голос Наташа.

И только я молчала и делала вид, что меня ничто не удивляет. К счастью они быстро потеряли интерес к моей персоне. Я выдохнула. И что я так напряглась? Мало ли как мы оказались в КПЗ, и это мое дело, чем я занимаюсь в Сочи. Даже, если всплывет, что я здесь лечусь от алкоголизма, ну посудачат да забудут. Ведь так?

Дима сидел аккурат напротив меня и без интереса ковырял вилкой еду. Точнее он накалывал зеленый горошек и лениво отправлял его в рот. При этом Тая то и дело бросала на него короткие взгляды полные испанского стыда. И вот она не выдержала. Понизив голос, она сказала:

— Димочка, горошек надо раздавить и собрать на вилку.

Я аккуратно и незаметно покосилась в их сторону. Дима замер на пару секунд. Затем подтянул миску с овощами, демонстративно подсыпал горошка и продолжил накалывать по одной горошине, как и прежде. Тая аж задержала дыхание. Она отвернулась, поводила нижней челюстью и крепко стиснула зубы. Я же невольно покосилась на Крис. Она тоже все видела и дала мне знак, чтобы я глядела в свою тарелку и молча ела. Так я и поступила — сосредоточилась на сырах и попробовала каждый кусочек.

У меня текли слюни. От сыра или при виде, как другие пьют дорогущее вино, теперь сложно сказать. Мыслями я утекла далеко от настоящего момента. Запах винограда затмил собой все остальные. Я видела, что собравшиеся постепенно веселеют, их лица наполняются живостью и кровью, глаза блестят. Мной овладела тоска. Неужели больше никогда в жизни я не пригублю желанный напиток? Это жестоко.

Крис погладила меня по спине.

— Ты не одна, — шепнула она, коснувшись своим плечом моего.

Через силу я сосредоточилась на разговоре и поняла, что хозяева отговаривают Диму от поездки в Грецию.

— Действительно, нечего там делать! — подхватила Нелли Михайловна. — Беспорядки гарантированы. Еще не хватало попасть под полицейскую дубинку.

— Ничего подобного не случится, — ответил Дима. — Полиция будет следить за порядком. Их затем и пришлют.

Я попыталась понять, о чем идет речь. Тая всплеснула руками,

— Дим, а что, у нас нельзя отметить? Твои друзья по интересам самоубийцы?

— Представь себе нет. У нас запрещены публичные собрания. Хоть в чем-то мы перегнали Америку.

Тут меня что-то потянуло за язык. Наверное, кровь моего дедушки — преданного коммуниста.

— Ты имеешь в виду лозунг Хрущева? — спросила я Диму.

Дима озадаченно уставился на меня. Он явно не ожидал услышать от меня и пары слов, и уж тем более про Никиту Сергеевича.

— Что?

— Ты сказал: перегнать Америку. «Догнать и перегнать США». Советский лозунг. Вообще, его сейчас понимают неверно.

Тут до меня дошло, что все стихли. Я тут же сдулась. Но Диму зацепило.

— И? Ты закончишь мысль?

Я сглотнула и повертела вилкой в воздухе. Мне показалось, что из меня вытащили все внутренности. В животе стало пусто, я не чувствовала под собой стул. Должно быть, я выглядела дико.

— Это лозунг Сталина, — пискнула я. — В годы второй и третьей пятилеток. По плану надо было догнать США по промышленным показателям. Особенно в станкостроении. Без замены ручного труда машинным поднять промышленность было бы нереально.

— Так и есть, — сказал Дима. — Я знаю. Но остальные не в курсе, так что им все равно, как употребляют эту фразу.

— Ай-яй, глядите, он снизошел до нашего уровня. — Андрей покачал головой. — Сын-коммунист — горе в семье.

Тая, нервно озираясь, захихикала. Нелли Михайловна снисходительно вздохнула.

— Угомонитесь, — попросила она.

Все вернулись к еде, и только Дима продолжал смотреть на меня… с любопытством?

Да, пожалуй. Как на неведомую зверушку. Я же чувствовала себя Алисой и с нетерпением ждала окончания ужина у Безумного Шляпника. И, оказавшись наконец снаружи здорового двухэтажного коттеджа, вздохнула с облегчением.