Алкоголичка

Семейное тепло. 18.1

Андрей и Наташа решили, что лучше отвезти меня на землю. Наташа долго извинялась за будущую невестку и пообещала оплатить химчистку. Я остановила ее, сказав, что сарафан копеечный, села в такси и уехала.

Может, другая посмеялась бы, но не я. Если бы Дима закончил свою фразу, то вышло бы следующее: «У меня чувство, будто ты обманула меня». Как я поняла? Да просто. Я сама подстраивалась снизу под Толика, стелилась ковриком. Только я так и не пролезла к нему в подмышку, и он умело использовал мой обман против меня. «Ты же сама согласилась по дружбе. Как я могу полюбить тебя?» А Тая решила, что ловушка захлопнулась и раскатала губу. Интересно, они познакомились до того, как ему отняли ногу? Хотя, какая разница? Даже если от Димы останется одна голова, он все равно будет завидным женихом с такой богатой семьей.

Позвонить Крис еще было не поздно. Я залезла в телефон и ахнула. Папа написал, что прилетает с Леной через пять дней, что хочет поговорить с Бурмистровым. Я, хмурясь, перечитала, потому что концы не сходились. Зачем с Леной? Как они так запросто нашли билеты в бархатный сезон?

Следующие три дня никто обо мне не вспоминал. Я счастливо забыла про морскую поездку, и потому, для меня стало неожиданностью, когда во вторник мне позвонили с ресепшена и сказали, что ко мне посетители.

Я вышла из лифта и при виде Димы остановилась в ступоре. Он сидел на диване, нога на ногу. Завидев меня, он встал и остался ждать с виноватым видом. Женщина на ресепшене приспустила очки на носу и поглядела на меня. Выбора не осталось, я все же подошла к Диме.

— Привет. Я что-то забыла на яхте?

— Нет. — Он покосился на менеджера. — Выйдем?

На улице Дима подпер локоть рукой и принялся пощипывать нижнюю губу, раздумывая, как начать.

— Извини, пожалуйста. Таисия повела себя непредсказуемо и грубо. Я не ждал, что она приревнует к тебе. Я думал мы поболтаем про Сталина. Девчонок в марксистском кружке нет, знаешь. А в семье никто не разделяет мой интерес.

— Так позвал бы из кружка парня.

Он покивал, отведя глаза в сторону.

— Не догадался.

— Бывает.

Повисла пауза. Мы попеременно вздыхали, обмениваясь короткими взглядами.

— Что скажешь? — спросил вдруг Дима.

— По поводу?

— Ну ты не думаешь, что я использовал тебя, ради того, чтобы позлить Таю. Или вроде того.

Я пинала камешек носком босоножки.

— Я верю, что тебе неловко. И что тебе стыдно за невесту. Всё в порядке. Это всё? Ты только извиниться приехал? Мог бы, кстати, просто позвонить.

— Я так и не взял твой номер, — посмеялся Дима. — Но вообще это не всё. Я хотел позвать тебя в Грецию. Семнадцатого ноября коммунистическая партия выйдет на митинг в честь дня основания.

— Ого! — Я воскликнула потому что он принял меня за коммунистку, а не из-за предложения. — Не имею партбилета, — сказала я в шутку.

— Хотя, постой. Ты же, наверное, работаешь. Я привык, что меня могут отпустить в любое время…

— Как ты вообще заинтересовался марксизмом? У тебя же родители бизнесмены.

— Да мне всегда было без разницы, какой у нас строй. Я хотел сидеть дома и сочинять. Только когда дали инвалидность и назначили пенсию, я напрягся.

— Отчего?

Он язвительно хохотнул.

— Знаешь, сколько мне платят? Нет? Двенадцать триста. А знаешь, сколько кварплата двушки с льготой? Три восемьсот. Я могу работать в колл-центре или заниматься мелким ремонтом. Прикольно?

— Не очень, — медленно произнесла я. Поразмыслив, спросила: — Но ты считаешь, при другом устройстве, ты бы занимался чем-то получше?

Он пожал плечами.

— А может я просто фантазер.

Мы посмеялись.

— Возьми мой номер, — сказал Дима. — Вдруг надумаешь?

Что мне стоило взять его номер? Да ничего. От Сочи до Иркутска шесть часов лету. И он не знает, что я за человек и какого дерьма наворотила.

— Ну давай.