Алмазы шаха. Повести, роман

31

Некоторое время после звонка Хржановича Пластов сидел, держа перед собой газету, и тем не менее не видел ни строчки. Наконец отложил все газеты. Откинулся в кресле. Подумал: нужно сопоставить факты, которых накопилось довольно много.

Итак, если верить Хржановичу, а точнее, директору фирмы «Шуккерт и К°», которого Хржанович припугнул револьвером, высокочастотный генератор Вологдина, представляющий огромную ценность для военно-морского флота, находится неизвестно где. Он «уплыл из-под носа» тех, кто прикрывается вывеской фирмы «Шуккерт и К°». Причем он, Пластов, охотно этому верит. Ибо признание директора фирмы «Шуккерт и К°» подтверждает его собственные выводы.

Получается, генератор действительно был вывезен с завода не до, а после возникновения пожара. Вот только куда он делся? И кто его похитил? Может быть, после того, как он выяснит у Хржановича детали разговора с директором фирмы «Шуккерт и К°», понять это станет легче?

Размышлял над этим Пластов довольно долго - больше получаса. Наконец, устав гадать, посмотрел на часы. С момента разговора с Хржановичем прошло тридцать пять минут. Наверняка его бывший студент будет голоден. Подумав об этом, Пластов прошел на кухню. Потрогал кастрюлю с супом - еле теплая. Придется подогреть. Стал искать спички и услышал шаги на лестнице. Голоса. Кажется, голос Хржановича… Найдя наконец коробок, хотел было зажечь керосинку и тут же услышал за дверью отчаянный крик. Бросив коробок, кинулся к двери. Он хорошо слышал - кричал Хржанович… С трудом, пытаясь унять дрожь в руках, снял тяжелый запор. Несколько секунд потратил на дверную цепочку. Наконец открыл замок, выбежал на лестницу.

Кажется, внизу хлопнула дверь на улицу. Заглянул в пролет: на первом этаже лежит неестественно скрюченное тело. Неподвижно, лицом вниз. Хржанович? Да, похоже, он…

Пластов кинулся вниз, чувствуя, как колотится сердце. Кто-то сбросил Хржановича в пролет. Но кто? Тот, кто только что хлопнул внизу дверью? Человек с «глазами-камешками»? Пластов перескакивал через несколько ступенек, несколько раз чуть не упал. Наконец оказавшись внизу, присел над упавшим Хржановичем. Тронул голову кровь… Но кажется, Хржанович жив. Еще жив. Пригнулся:

- Вадим… Вадим, ты меня слышишь? Это я, Пластов… Вадим… Что случилось?

Глаза Хржановича наконец открылись. Некоторое время он смотрел на Пластова. Выдавил:

- Арсений… Дмитриевич… Они… меня сбросили… С вашего этажа…

- Кто - они?

- Не знаю… Двое… во фраках… Один молодой… Второй постарше… Молодой приехал на пролетке… Я… сейчас умру…

- Не умрешь… Мы тебя спасем…

- Нет… Все кончено… Они… отобрали револьвер… Они… отомстили мне… за фирму «Шуккерт»… Но генератора… у них нет… Директор… говорил правду…

- Ты уверен, что они связаны с фирмой «Шуккерт»?

- Не знаю… Думаю, связаны… И еще… Пожар устроили они… Пожалуйста… скажите родителям… что… что… - Глаза Хржановича закрылись, изо рта пошли кровавые пузыри.

Пластов видел достаточно смертей, чтобы понять: это агония. Он угадал. Через несколько секунд вырывавшееся из горла умирающего тяжелое дыхание прервалось. Хржанович был мертв.

Некоторое время Пластов бессмысленно разглядывал лежащее перед ним мертвое тело. Все произошло слишком быстро. Настолько быстро, что он пока не может даже понять, как именно все случилось. Они ждали Хржановича около его квартиры. Это ясно… Но как они узнали, что Хржанович едет к нему? Именно к нему, а, скажем, не к себе домой? Или еще куда-то? Вряд ли они дежурили около дома. Скорее - подслушали телефонный разговор. Способов сделать это у них было множество. Они могли подключиться к телефонным проводам. Подкупить телефонную барышню. Мало ли что еще… Да, конечно же, получив известие о визите Хржановича, они перехватили разговор. На крайнюю же меру, убийство, пошли потому, что ударились в панику. Хотел того Хржанович или не хотел, но он своим визитом поневоле раскрыл истинную роль фирмы «Шуккерт и К°». За что и поплатился жизнью.

Пластов провел ладонью по щекам. Понял: он плачет. Есть отчего… Его бывший студент, его верный помощник, наконец, просто его друг - мертв. Проклятье… Черт их всех возьми… Конечно, здесь сыграла роль неосмотрительность Хржановича. Юношеская беспечность. Он не должен был лезть в эту кашу. Да еще с револьвером. Но и сам он, Пластов, тоже хорош. Он несет ответственность за эту смерть в полной мере… Ведь если бы не он и не его участие в процессе Глебова, Хржанович никогда бы в жизни не узнал, что на свете существует некая фирма «Шуккерт и К°»…

Стоящий неподвижно на одном колене Пластов наконец понял: у трупа Хржановича он не один. Обернулся - за ним стоят несколько человек. Поднял голову - сверху его и Хржановича разглядывают соседи по лестнице. В гуле голосов услышал несколько реплик:

- Что с ним?.. Не видите - человеку плохо… Видимо, сердце… Надо позвать доктора…

Один из стоящих сзади спросил участливо.

- Прошу прощения. Что, собственно, произошло? Что с юношей?

- Упал с четвертого этажа, сказал Пластов. Только что.

- Так надо позвать врача?

- Врач ему уже не нужен. Он мертв. Позовите лучше городового… На худой конец - дворника…

Никто не двинулся. Пластов повысил голос:

- Поторопитесь, прошу! Я должен быть рядом с ним!

Кто-то выбежал на улицу. За ним еще кто-то. Но дворник в подъезде появился не скоро, лишь через несколько минут. Увидев Пластова, дотронулся до фуражки:

- Вашескородие, мое почтение…

- Здравствуй, Кузьмич. За городовым послал?

- Как же-с, вашескородие, послал… Боже ты мой… Никак насмерть?

- К сожалению, насмерть. Кузьмич, сюда не подъезжали двое во фраках? На пролетке?

- Подъезжали-с. Пролетка эта недавно уехала. До этого стояла-с. Недалеко отсюда.

- Ты в лицо их запомнил? Мог бы узнать, если б тебе их показали?

Дворник задумался. Покачал головой:

- В лицо нет-с. Подметал я, вашескородие. Недосуг было. Знаю, господа были. А лица запоминать… Сами посудите - мое ли это дело?

- Не твое, не твое… - Некоторое время Пластов разглядывал добродушное бородатое лицо дворника. Неожиданно ему пришла в голову одна мысль. Помедлив, он сказал: - Вот что, Кузьмич… Ты кафе «Троянский конь» знаешь?

- «Троянский конь»? У булочной Геккерта? Возле Литейного?

- Точно. Подожди-ка секунду.

- Жду-с…

Достав визитную карточку и авторучку, Пластов набросал на обороте визитки:

«Илье Васильевичу Четину - лично. Если хочешь располагать сенсационным материалом немедленно подходи к моему дому. Не забудь захватить с собой фотографа или фотоаппарат. Пластов». Подумал: все верно. Жизнь юноше уже не вернешь. Но если история попадет в газеты - это хоть как-то высветит черную роль фирмы «Шуккерт и К°». Протянул дворнику визитку, добавил рубль:

- Кузьмич, рубль возьмешь себе, а визитку передашь человеку, которого разыщешь в «Троянском коне». Зовут человека Ильей Васильевичем Четиным, он репортер из газеты. Запомнишь?

- Запомню-с. Илья Васильевич Четин, репортер из газеты.

- Его там может не оказаться. Но если разыщешь - передашь эту записку. И скажешь: я просил немедленно прийти.

- А если его нет?

- Если нет - возьми извозчика. И возвращайся. Я объясню, куда надо ехать. Но думаю, он сейчас там. Поторопись.

- Я мигом. В момент… - Дворник исчез.

Пластов снова склонился над Хржановичем. Застыл в молчании.

Скоро в подъезд вошел городовой. Объяснив, как все случилось, и подождав, пока полицейский опросит других свидетелей, Пластов спросил:

- Вахмистр, вы ведь из Невской части?

- Точно-с, из Невской.

- Насколько я помню, уголовным столом у вас заведует Шевцов?

- Верно, Шевцов.

- Передайте Никите Евтихиевичу привет. И уведомите: я, то есть адвокат Пластов, как главный свидетель случившегося, считаю: здесь имеет место убийство. И готов дать по этому поводу исчерпывающие показания. Пока же посоветуйте Никите Евтихиевичу поинтересоваться: не наведывался ли сегодня погибший в некую фирму «Шуккерт и К°»?

- Как вы сказали? «Шуккерт и К°»?

- Именно. Запишите. Контора этой фирмы расположена на Невском, дом сорок два.

Пока городовой записывал название фирмы, в подъезд заглянул Четин:

- Арсений, привет. Где твоя сенсация? Я не опоздал?

- Не опоздал. Фотоаппарат при тебе?

- При мне фотограф… По счастью, в кафе мы сидели вместе. - Четин обернулся, бросил молодому человеку, несущему на ремне огромный ящик: - Володя, расставляй штатив. - Тут же, увидев городового, присвистнул: - Ба, Алексей Иванович! Теперь ясно, какая здесь сенсация. Мертвое тело. Угадал?

- Точно-с, Илья Васильевич, мертвое тело. - Городовой спрятал тетрадь. - Что ж, пойду вызову «скорую». Надо везти труп в мертвецкую. Думаю, сфотографировать его вы успеете?

- Успеем, успеем, - сказал Четин. - Только не очень торопитесь, я должен записать материал.

Городовой ушел. Володя, водрузив фотоаппарат на штатив, занялся подготовкой магниевой вспышки. Воспользовавшись этим, Пластов отвел Четина в сторону:

- Надеюсь, ты дашь материал в «Новое время»?

- Естественно. Это ведь моя газета.

- Прекрасно. Знаешь ли ты, что этот труп - идеальный антигерманский аргумент?

- Антигерманский? Каким же образом?

- Очень простым. - Пластов коротко изложил все, что было или могло быть связано с появлением в Петербурге фирмы «Шуккерт и К°».

Четин слушал прикусив кончик авторучки и полузакрыв глаза. Изредка он оживлялся - особенно в моменты, когда Пластов сообщил о таинственной покупке пустыря и недавнем появлении двух людей во фраках. Когда же Пластов закончил, присвистнул:

- Арсений, ты же меня озолотил.

- Серьезно?

- Ну да. Ведь за такой материал наш редактор меня расцелует. И наверняка повысит в должности.

- Вот и отлично. Дерзай.

- Дерзаю. Готов спорить: материал будет в завтрашнем утреннем выпуске. Вот увидишь.

- Отлично. Единственная просьба - не упоминай пока моего имени.

- Почему?

- Не забывай - я веду дело Глебова. По получению страховки.

- Понятно. - Четин промолчал. - Но твое имя тут и не нужно.

- Рад слышать.

- Я правильно понял - этот юноша пытался выяснить, кто приобрел злосчастный пустырь?

- Правильно.

- При этом он никому не сообщал о человеке, который его на это уполномочивал? То есть о тебе?

- Никому.

- Раз не сообщал он - не сообщим и мы. Да и зачем? Есть факты. С одной стороны, загадочная германская фирма. Таящаяся от посторонних глаз. С другой - безвестный русский юноша, пытающийся выяснить хоть чго-то об этой фирме. И сброшенный за это в пролет.

Отличная идея. Главное - не будет повода привлечь тебя за диффамацию.

- Ну, это бы мне не грозило в любом случае. Я слишком мелкая сошка. Всю ответственность за такие материалы берет на себя газета. И ее главный редактор. Арсений, извини - бегу. Надо отписываться.

Четин ушел. Вскоре, закончив съемки, ушел и фотограф. Пластов же поднялся к себе лишь после того, как санитары перенесли тело Хржановича в повозку «скорой помощи».