Альпинист. Книга 3

Глава 11 Гость

— Это точно не Кинг, — прошептал Генка.

Верно. Не Кинг. Потому что журналист едва ли выжил бы после падения самолета. Да и комплекция явно не та. Тогда кто такой?

Я невольно потянулся к рюкзаку, в котором лежал пистолет, выданный мне Дмитрием. Почему-то не ожидал здесь увидеть хороших людей, после поездки за границу кругом мерещились одни враги.

— Добрый вечер! — произнес незнакомец, подняв руку в приветствии.

— И вам! — ответил Генка.

— Я прощу прощения, что помешал. Я просто проходил мимо, увидел свет от костра. И решил вот обозначится, чтобы не напугать вас. Я скоро уйду. Если нужна какая-то помощь…

— Нет, помощь не нужна, — тут же ответил я.

— Андрюха, а вдруг у него обезболивающе есть? — шепнул Генка. — Нам бы не помешало.

И не дождавшись моего ответа, крикнул:

— У вас есть обезболивающее?

— Обезболивающее? Вы ранены?

Незнакомец сделал несколько шагов в нашу сторону.

— Не двигайся! — крикнул я.

Незнакомец остановился.

— Не переживайте, ружье не заряжено.

Он продемонстрировал нам оружие, потом закинул его за плечо.

— Так я подойду?

После паузы я кивнул.

Незнакомец вышел на свет. Парню было от силы лет тридцать. Лицо худое, широкие угловатые скулы выдавали азиата, но вот глаза не узкие, напротив, широкие, голубоглазые. И добрые, сразу подкупающие своей детской непосредственностью. Нос тонкий, острый. Одежда не новая, сильно ношеная — было видно, что незнакомец давно тут обитает.

— Меня Алик зовут, — произнес гость.

— Андрей, — представился я.

— Генка, — сказал мой спутник.

— Вы альпинисты что ли? — спросил Алик, оглядывая нас и наши вещи. — Или так. Туристы?

— Туристы, — ответил я.

— Вижу, что не новички, — улыбнулся гость. — Веревки хорошие, карабины.

Увидев мой колкий взгляд, Алик осекся.

— Впрочем, это не мое дело. Так что у вас случилось?

— Да я ногу подвернул, — сокрушенно произнес Генка, показывая на лодыжку. — Нам бы обезболивающего. У нас есть немного, но нам наверх нужно, боюсь, что не хватит.

Я толкнул парня в бок, злобно посмотрел. Вот ведь находка для шпиона!

— Да, с ногами — это тут общая беда. Часто подворачивают. Особенно в этих местах. Скользкие камни, мхом поросшие. Наступишь не туда — и готов пациент для травматолога. Вам бы в больницу, а не наверх продолжать лезть.

— А вы что тут делаете? — спросил я Алика, желая сменить тему для разговора.

— Живу тут, — пожал тот плечами.

— Живете⁈ — удивился Генка.

— Ну да. Живу. Места тут красивые. Я первый раз сюда ходил еще в начале шестидесятых, когда инженером работал на заводе. Сходил — и заболел местами здешними. Вернулся в город, а уже не то. Места не находил себе. Вот не вру. Иду на работу, а у самого в голове — как там сейчас на Белухе погода? Ветрено или тихо? И не могу в городе. Словно не к себе домой вернулся, а в гости к кому-то зашел. Неуютно. Правда еще пару лет работал, не решался уходить. Маялся. А потом, когда мать умерла, бросил все в один день, собрал рюкзак и сюда уехал. Вот, считай, третий год живу.

— Здорово! — воскликнул Генка.

— Согласен, — улыбнулся Алик. — Места — закачаешься. Так вам обезболивающе нужно?

— Мы бы не хотели причинять вам неудобства, — начал я, но гость махнул рукой.

— Да какие неудобства? Обезболивающие у нас есть, но только в лагере. С собой не ношу.

— У нас? — насторожено спросил я.

— Ну да, — кивнул Алик. — У нас небольшая община, шесть человек, — Алик улыбнулся, — таких же, как и я, отшельников. Если хотите, можем сходить туда — тут не далеко. Я поделюсь с вами обезболивающими, мне не жалко. Да и ужином нормальным накормлю.

Парень кивнул на нашу кашу, которая подгорела.

— Кстати, у нас и переночевать можно. Все удобней палаток. Сруб хоть и не большой, но крыша все же над головой, и печка имеется. К тому же у нас Никифор есть, он доктор бывший. Он может осмотреть Геннадия.

Алик быстро понял, что я руководитель группы и обращался как бы ко мне, ожидая одобрения.

— Ну, что скажете? Я не настаиваю конечно, но мне кажется, это будет правильным. Раз вы в больницу не хотите идти и возвращаться на базу.

— Хорошо, — согласился я.

— Ура! — обрадовался Генка.

— Давайте помогу.

Алик подошел к парню, помог подняться.

Мы побрели в кромешной темноте по какой-то звериной тропе, которую видел только наш новый знакомый. Он знал ее наизусть, это ощущалось в каждом его уверенном движении. Иногда он предупреждал нас, что рядом большой камень или ветка, о которую можно запнуться.

К дому общины мы пришли минут через двадцать. Домик вынырнул из мрака неожиданно. Кусты разошлись в стороны и невдалеке показалось окошко, наполненное желтым неярким светом. После холодной темноты этот свет был приятен и вселял спокойствие и умиротворение.

— Вот и пришли, — произнес Алик. — Сейчас чаю поставим, перекусим что-нибудь.

— Мы точно не будем обузой? — спросил я перед тем, как парень открыл дверь.

— Конечно же нет, — ответил Алик.

Внутри было светло, тепло, пахло чем-то травянистым. Дом был срублен из толстых стволов деревьев, грубо, но основательно и во всем тут чувствовалась эта основательность: табуретки такие, словно на них сидят медведи из сказки «Маша и медведи», стол переживет ядерный взрыв, дверями в холодный год можно месяца два топиться. В дальнем углу стояла выложенная из камня печка, на которой сопел закопченный до черноты чайник.

— Ребята! Встречайте гостей! — воскликнул Алик.

Мы вошли в комнату.

Я помнил, что наш новый знакомый рассказывал про шестерых, но в доме был только трое. Один — кряжистый мужчина, уже седой, с квадратной челюстью. Второй — худой парнишка, нашего возраста. Третий, точнее третья, девушка. Она была повернута к нам спиной и хорошо рассмотреть ее не удавалось.

— Добрый вечер! — произнес я.

Здоровяк кивнул, парнишка тоже. Девушка даже не шелохнулась. Повисла неловкая пауза. Я стал ощущать тягучую напряженную атмосферу, царившую здесь. Мне захотелось уйти, но было уже поздно.

— Вот, ребят встретил, — пояснил Алик. — Туристы. Переночуют у нас.

— Пусть ночуют, нам не жалко, — ответил здоровяк. — Будем знакомы. Я — Никифор.

Мы представились.

— Это — Ленька, — кивнул он на парнишку. — Девчина — Роза.

— А где Аленка с Костей? — спросил Алик, кивая на пустую лавку.

— Ушли на поляну, — пробасил Никифор.

Алик недовольно фыркнул.

— Опять?

— Опять, — безразлично ответил здоровяк.

— Ладно. Что там чай? Вскипел? Сейчас пить будем. Парни, вы скидывайте рюкзаки, присаживайтесь.

Алик пошел к печке, стал возиться с заваркой и стаканами. Мы же сели на лавку. Я украдкой принялся изучать присутствовавших. Никифор был уже пожилым, лет эдак семидесяти. Весь словно вырубленный грубыми движениями из камня, он походил на медведя. Мужчина сидел на табуретке и зашивал носок, прохудившийся на пятке. Толстые неуклюжие пальцы то и дело кололись, и Никифор тихо матерился себе под нос.

Парень по имени Ленька выглядел болезненно. Под глазами черные круги, сам взгляд суетливый и даже нервозный. Парень то и дело вертелся на месте, словно не находя удобного положения, хрустел суставами пальцев. Потом, не вытерпев, достал из кармана кисет с табаком, закрутил огромную самокрутку и закурил. В доме сразу же стало дымно.

— На улице чего не покуришь? — проворчал Никифор.

— Не охота. Холодно.

— Мозги высушишь себе этим табаком.

— Ну тебя, — отмахнулся парень и отвернулся.

Девушка Роза продолжала смотреть в окно, не поворачиваясь. Странная.

— Ребятам помочь надо, Геннадий ногу подвернул, — сказал Алик слово бы сам себе.

— Аптечка сам знаешь где, — буркнул Никифор.

Алик что-то ответил на незнакомом языке.

Видимо Никифор, про которого Алик говорил, что тот доктор, не собирается нам помочь.

Некоторое время сидели молча. Было неуютно и хотелось уйти. Я собирался уже было сказать Алику, что мы все же вернемся обратно и переночуем в своем лагере, как дверь скрипнула на пороге возник незнакомец.

— А вот и Костя! — произнес Алик, обернувшись.

Парню было лет сорок, коренаст, сутуловат. Взгляд исподлобья, волчий, нос кривой. Хватило только одного вида, чтобы понять, что от пришедшего добра не жди. Татуировка на ладони в виде рассвета с оленем и надписью «Север» тоже оптимизма не добавляла.

— А это кто такие? — произнес Костя, волком глядя на нас.

— Это Алик привел, — усмехнулся Ленька.

— Ребятам помощь нужна, — словно оправдываясь, ответил Алик.

— А ты что, доктор Айболит что ли? Всем помочь хочешь? — бросил Костя, проходя в дом.

— Хы! — хохотнул Ленька. — Айболит же животных только лечил.

— Заткнись! — рявкнул Костя на парня.

И вновь глянул на нас. От его взгляда сделалось не хорошо. Я понял, что нам отсюда лучше уходить подобру-поздорову.

— Мы уже уходим, — произнес я, кивнув Генке.

— Да вы чего? — всполошился Алик. — Оставайтесь. Костя, ну ты чего начал? Это же гости, нельзя себя так вести. Ну?

— Гости — святое, — задумчиво пробасил Никифор, любуясь проделанной работой — дырка в носке была зашита криво, стежки шли не ровно, но по лицу здоровяка было видно, что ему нравится и работой он своей был доволен. — Издавна у людей принято — гостя встреть, чифирком угости или купцом, расспроси что почем. А потом уж и решай, как быть, определяй пришедших.

— Ладно, — после паузы ответил Костя, успокоившись. — Пусть остаются.

— Нет, спасибо, но мы лучше пойдем, — настоял я.

И поднялся.

— Сиди, — произнес Костя и в его тоне зазвенела сталь.

Я хотел сказать, что мы все равно уйдем, но Костя вдруг снял со стены ружье Алика и недвусмысленно посмотрел на нас. С нажимом произнес:

— Переночуете. А завтра уже и пойдете в путь-дорогу.

— Ну вот и хорошо, — ответил Алик, протягивая нам чай.

Пить не хотелось, но я взял кружку из вежливости.

— Кто такие? — спросил Костя, скидывая куртку, проходя в дом.

— Туристы, — ответил за нас Алик.

— Ты че мычишь? — рыкнул тот. — Тебя спрашиваю? С тобой потом поговорю.

— Туристы мы, — ответил я. — Решили на Белуху взобраться.

— Сами то кто такие? Студенты?

Тон Кости изменился, стал расслабленным, спокойным.

— Почти, — сказал я. — Школьники.

— Крепкие ребята, — кивнул Костя. — Комсомольцы? Ну дело молодое.

И обернулся к Розе.

— Хозяйка, пожрать есть чего?

Девушка не шелохнулась. Вместо нее подскочил Алик, принялся накрывать на стол. Закуска была не хитрой — вареная картошка, лепешки, соленые грибы, свежий репчатый лук.

— Прошу за стол! — сказал Алик, подходя к нам подталкивая сесть ближе.

Костя сел по центру стола, рядом — Никифор. За ним — Ленька. Мы с Генкой разместились справа, Алик — напротив.

— Роза, ты чего не садишься? — спросил Никифор.

— Не голодна, — впервые подала голос девушка, все так же продолжая смотреть в окно.

Голос ее был слаб и мне показалось, что она больна. Еще в нем слышался едва уловимый восточный акцент.

Принялись за трапезу. Никифор наворачивал картошку живо, отправляя в рот целиком клубень. Костя ел не спеша, размеренно и задумчиво, весь погруженный в себя. Мы с Генкой к еде даже не притронулись.

— Чай есть? — спросил Костя у Алика.

Тот кивнул.

— На печке согрелся.

— А навар?

— Так ведь… — Алик явно растерялся и не знал, что ответить на этот вопрос.

— Не сделал что ли?

— Костя, ну договаривались же…

— Чего ты, навара испугался? — злобно улыбнулся Костя.

— Навар — не отрава, — поддержал его Ленька. — Навар можно. Да ты и сам его хлебаешь.

— Так у меня же колено, — принялся жалобиться Алик.

— У нас тоже — колено! — в тон ему ответил Ленька и визгливо рассмеялся.

— Хлеб — всему голова, — невпопад произнес Никифор.

И отправил в рот огромный кусок лепешки. Было слышно, как он чавкает и от этого становилось еще противней.

Некоторое время молчали. Я не ел, Генка тоже катал в руках картошку, украдкой поглядывая на остальных. Меня больше всех смущала Роза, которая сидела в сторонке и даже не поворачивалась в нашу сторону. Что она там скрывает?

Обстановка мне не нравилось. Я мысленно возвращался к рюкзаку, в котором лежал пистолет. А дело, я чувствовал, к этому и идет. Мутные какие-то тут все.

Снаружи скрипнули половицы. Костя сразу же насторожился, замер. Его рука потянулась к ружью.

— Кого это там нелегкая привела? — пробасил Никифор, закидывая в рот очередную картофелину.

Дверь открылась.

— Аленка пришла! — радостно выдохнул Ленька, увидев в дверях девушку.

Мы все разом обернулись. Девушка, которую парень назвал Аленкой, была смуглой и напоминала индианку. Но не это удивило меня, а взгляд пришедшей. Он был безумен. Я никогда раньше такого не видел и относился к этому с долей скепсиса… до сего момента. Безумный, сумасшедший, ненормальный — описать его было сложно.

«Словно у бешеной лисицы», — подумал я.

— Чего вернулась? — брезгливо кинул ей Костя.

— Это мой дом, — ответила девушка.

— Это не твой дом.

— Чего разорался? Твой, не твой. И не твой тоже. Это вон его, — она кивнула на Алика, — Китайца, дом. Так что помолчи.

Костя ничего ей не ответил.

Девушка, не разуваясь прошла в комнату, стянула с себя серую кофту и швырнула на лавку. Но никто не обратил на одежду внимания, все смотрели на девушку. Под кофтой другой одежды не оказалось. Аленка была теперь голой, ее светлая почти бледная грудь, колыхалась при ходьбе, невольно привлекая внимание остальных присутствовавших.

— Оденься, — произнесла Роза.

— А я так хочу! — смешливо ответила Аленка.

— Оденься! — закричала вдруг Роза, чем удивила нас.

Я не ожидал, что она закричит, поэтому даже вздрогнул.

— Подумаешь! — обидевшись, пробубнила Аленка и, подойдя к вешалке, сняла оттуда грязную футболку и надела на себя. — Сиськи что ли никогда женские не видела?

— Дура, — совсем тихо ответила ей Роза.

Аленка припадочно рассмеялась.

— Ну что, выпьем навара? — спросил Никифор, вытирая рот.

Я вдруг увидел на его лице нетерпение. Впервые за все время его созерцательное философское настроение, неспешное, медитативное, вдруг сменилось необузданным желанием. Он даже принялся прищелкивать пальцами.

— А чего бы не выпить? — согласился Костя, закуривая самокрутку. — Вон и гости у нас. Угостим.

— Гости? — заинтересовалась Аленка, оглядываясь. — Гости — это хорошо. Это вот эти что ли?

Она подошла к нам, принялась рассматривать, словно экспонаты в музее.

— Какие мальчики молоденькие и симпатичные!

— Алена! — предупреждающе одернула ее Роза.

— Ну что? Я всю жизнь Алена — и что теперь? Что плохого я сказал? Мальчики и в самом деле красивые, в отличие от тебя.

Эта фраза задела Розу, она вздрогнула, даже привстала с места. Но потом вновь села на лавку, все так же не поворачиваясь к нам. Плечи ее опустились и вся она словно завяла в одно мгновение.

— Что там насчет навара вы говорили? — спросила Аленка, глядя на стол. — Китаец, ты чего сидишь?

— Так я уже заварил, — отрапортовал Алик.

— Тогда неси, — приказал Костя.

Алик подскочил с места, но неудачно — ударился ногой об стол и едва не уронил тарелку с остатками картошки.

— Вот так коленки сам бьешь, а потом оправдываешься, что тебе тоже навар нужен! — произнес Костя и Ленька вновь визгливо засмеялся.

— Андрей, — едва слышно позвал меня Генка, незаметно дернув за рукав куртки. И кивнул: — Видишь какая трава висит за печкой?

— Какая? — не понял я.

В травах я не разбирался. За печкой и в самом деле висели пучки разных сборов, и я лишь вопросительно глянул на них.

— Какая трава?

— Я ее в чай заваривал, когда нас того, накрыло… Точно тебе говорю, та самая трава!

Я не поверил и даже глянул парню в глаза — не шутит ли? Но тот был абсолютно серьёзен. Даже напуган.

— Генка, ты пил сейчас чай? — спросил я спутника. — Пил чай?

Но Генка не отвечал.