Альпинист. Книга 3

Глава 8 Крушение

До последнего момента я не верил, что мы приземлимся в Московском аэропорту. Казалось, что за нами вот-вот рванут истребители, в воздухе завяжется настоящая погоня и нам велят разворачиваться, иначе откроют огонь. И даже когда в иллюминатор показались квадраты жилых районов, а самолет скрипнул выдвигаемыми шасси, в душе продолжали скрестись кошки тревоги.

Ребята из группы откровенно скучали, возвращаться домой им явно не хотелось. Заграничная жизнь манила, и было столько всего еще неизведанного. Меня же это не прельщало. Одни только часы с прослушкой отбивали все желание вообще туда соваться.

Наконец, мы приземлились. Самолет остановился и когда подогнали трап, я смог облегченно выдохнуть. Даже на душе стало спокойно.

— Дома!

В аэропорту встречали журналисты, но не так много, как в Лондоне. Мы коротко, в общих словах, рассказали, что встреча прошла интересно и увлекательно, поведали о том, что подвигом Советского союза восхищаются в других странах и передают большой привет комсомольской молодежи. Потом нас проводили до автобуса, и мы поехали в гостиницу.

— Почему туда? — озвучил я общий вопрос. — А не домой?

— С вами хотят поговорить, — ответил хмурый куратор и больше за всю поездку не проронил ни слова, хотя мы и пытались его разговорить.

В гостиницу нас провели через черный вход. Попасть сегодня домой нам мне явно не светило. Нас разместили по номерам. И только мене не спешили выделить комнатку. Я тихо поинтересовался где буду ночевать я и мне ответили:

— Товарищ Герасимов, ваш уже ждут.

— Кто?

— Дмитрий.

И все стало понятно. КГБ хочет подробного отчета по поездке прямо сейчас и уснуть мне сегодня не получится, потому что рассказывает есть что.

Я тяжело вздохнул и кивнул:

— Ведите.

— Далеко идти не нужно. Он в соседнем номере, на втором этаже.

Мы спустились вниз. Дмитрий встретил меня тепло. Едва увидев, обнял.

— Андрей! Да ты настоящий агент! Выполнил задание?

— Выполнил, — кивнул я.

— Я не сомневался. На Пик Победы взошел — а такое плевое дело тем более под силу.

— Не такое оно уж и плевое было — пробубнил я.

И протянул собеседнику коробочку с материалами, которые передал мне Кинг.

— Невероятно! — выдохнул Дмитрий, и осторожно, словно это была самая ценная вещь в мире, взял ее. — Просто невероятно!

— Это только часть.

— Что? — насторожился. — Как это — часть?

Я сел на стул и принялся рассказывать. Начал с самого начала, потом поведал про часы с прослушкой, которые я оставил в номере в иностранной гостинице, потому что везти с собой это не рискнул. Далее перешел на саму встречу с Кингом. На моменте, когда объяснял, почему пришлось лезть через окно и карабкаться на другой этаж, Дмитрий раскрыл от удивления рот. Закончил встречей с премьер-министром и возвращением.

— То, что часы оставил — это с одной стороны и правильно, — кивнул Дмитрий.

— С одной стороны? — удивился я.

— Ну да. Отключить прослушку ты едва ли бы смог так, чтобы это не поняли их спецслужбы. А лететь все время молча, чтобы ничего лишнего не было услышано посторонними ушами — это сложно. Так что верно, что оставил в номере. В случае чего сошлемся на забывчивость. Но с другой стороны такой козырь был бы у нас. Впрочем, по таким вещам особых вводных не было, так что все правильно ты сделал.

— А с Кингом что?

— Будем ждать, — пожал плечами Дмитрий.

— Тогда я могу идти?

— Андрей, если не сложно, расскажи все еще раз, — виновато улыбнулся парень. — Нам важная каждая мелочь. Любое сказанное слово, даже, казалось бы, вскользь, пустяковое, очень важно для нас. Постарайся вспомнить каждую деталь.

Я вздохнул и принялся все пересказывать заново.

Дмитрий часто меня останавливал, уточнял что-то, переспрашивал и второй пересказ занял гораздо больше времени. Когда я закончил, собеседник кивнул:

— Отлично! Благодарю за подробный отчет. Твое дело тут сделано.

— Тогда мы можем завтра вернуться домой? — с надеждой спросил я.

Улыбка на лице Дмитрия сползла.

— Андрей, к сожалению, пока не можете.

— Но почему⁈

— Потому что нам нужно проработать кое-какие вопросы. Андрей, ты должен понимать, что операция прошла не так гладко, как хотелось.

— Вы имеете ввиду часы с прослушкой?

— Нет, — внезапно ответил Дмитрий. — Что-то такое мы как раз-таки ожидали. Удивительно, что тебе удалось вообще вычислить их.

— Тогда что?

Я глянул на парня и вдруг понял.

— Гена?

Дмитрий кивнул.

— Нам нужно понять, что за интервью он давал. Давить на парня мы не хотим, хотя могли бы, — он недвусмысленно посмотрел на меня, — поэтому хотим просто его разговорить.

— Генка не предатель, если вы думаете, что его могли завербовать.

— Я верю в это, но есть определенные процедуры. Мы не должны рисковать. Вы поживете в гостинице пару дней, не больше. Особых ограничений нет. Звоните родителям, друзьям, если нужно куда-то сходить — пожалуйста. Только предупредите заранее меня о выходе.

Я тихо выругался.

— Понимаю тебя, — грустно улыбнулся Дмитрий. — Но предложить вам что-то другое не могу.

Пришлось соглашаться.

Два дня тянулись как резина. И даже газеты с нашими лицами и хвалебные, полные восторга статьи уже не радовали, а даже начали раздражать. Ребята тоже откровенно скучали. И только Генка был какой-то нервный и угрюмый. Я пару раз пытался с ним поговорить, но он лишь отмахивался. Потом все же проговорился.

— Меня эти ребята из КГБ уже откровенно достали! Каждый день мне допросы устраивают! Я что, виноват, что у меня интервью взяли? У всех же брали. Почему их не допрашивают?

— Потому что все эти интервью были согласованы. Кроме твоего. К тому же ты был один.

— Ты хочешь сказать, что они думают, что меня завербовали?

— Они верят, что ты правопорядочный гражданин своей страны. Но перестраховаться нужно.

— Да если бы я хотел остаться в их стране, сбежал бы из гостиницы — и все дела! — нахмурился Генка.

— И куда бы побежал? — улыбнулся я.

— Ну… — парень задумался. — В шпионский отдел, наверное. Я не знаю, как он правильно называется. Нашел бы, в общем, куда идти.

— И что бы им сказал? Что ты альпинист? И что можешь рассказать десять видов веревочных узлов и пять способов обвязки?

— Ну вот и я про то же!

Генка вдруг замолчал и задумчиво поглядел будто бы сквозь стены.

— Андрюха, мне кажется, меня они просто так теперь не отпустят.

— Ты о чем?

— Они мне задают очень много вопросов. Но даже не это меня смущает. А тон, с каким они ведут расспросы. Холод какой-то в словах. Мне кажется, насчет меня все решено.

— Да ты что⁈ Не переживай, все будет нормально. Зададут вопросы и отпустят.

— Вряд ли, — парень покачал головой. — Не отпустят. Я чувствую, что меня словно клещами схватили. В тюрьму, может, и не посадят, а вот с альпинизмом сильно ограничат. Максимум — это только на Каменку смогу ходить. И то, столько бумажек нужно будет подписать, что ты туда идешь именно на восхождение, а не радиоточку оборудовать.

— Все будет нормально, не нужно хандрить.

Генка хотел что-то возразить, но в последний момент передумал, плюнул.

— Да ну их!

И пошел к себе в номер, понуро опустив голову.

На третий день меня вновь вызвали на беседу. Я был полон оптимизма, о том, что нам хотят сообщить приятную новость — можно возвращаться домой. Но встретивший меня Дмитрий был предельно сосредоточен, даже хмур. От былой веселости не осталось и следа.

— Что-то случилось? — сразу же понял я.

— Случилось, — кивнул Дмитрий. — Андрей, заходи и присядь. Нужно серьёзно поговорить.

Мне это не понравилось.

— Что случилось?

— Кинг не вышел на связь.

— А должен был?

— Должен.

— Я же рассказывал вам, что у него очень критическая ситуация. Его взяли в работу спецслужбы. Поэтому он и не выходит — чтобы не раскрыть себя. Кинг сказал, что прилетит сюда через три дня.

Я вдруг задумался.

— Получается, сегодня прилетит! Так что зря волнуетесь! Ждите. Будут у вас скоро ключи от шифровок.

— Не так все просто, Андрей, — Дмитрий достал сигарету из пачки, закурил. — То, что он вылетел — это мы знаем. С трудом, через подставные паспортные данные, но вылетел. Нанял какого-то пилота с просроченной лицензией и с целым списком уголовных статей, который согласился переправить его сюда. Мы даже отследили маршрут.

— Ну вот, — произнес я, не понимая, к чему он ведет.

— Они двинули через Тихий океан. Добрались до Таклобана, там дозаправились и вновь выдвинулись в путь.

Дмитрий замолчал. Потом посмотрел на меня ледяным взглядом и сообщил страшную вещь:

— На подлете сюда самолет Кинга потерпел крушение.

— Что⁈

Я аж подскочил со стула.

— Именно так. Нам точно не известно, как это произошло — был ли это истребитель, который западные службы отправили в погоню, либо взрывное устройство подкинули в аэропорту перед вылетом. Лично я склоняюсь ко второму варианту и думаю, что взрыв должен был произойти в Тихом океане, чтобы скрыть все улики на дне. Но видимо что-то не сработало. Самолет разбился в Алтайских горах. Нам известные даже координаты.

— А Кинг жив?

Дмитрий молчал.

— Кинг жив⁈

— Мы не знаем. Связи не было. Возможно, были поломки, возможно, соблюдали тишину в эфире. Мы, конечно, надеемся, что нас агент жив, но сам понимаешь… Никаких гарантий тут дать невозможно.

Я задумался. Новость словно окатило меня ледяной водой. Повисла гнетущая тишина. Взгляд мой упал на коробочку, которую мы таким трудом привезли сюда — это стоило много для меня и еще больше, гораздо больше, для Кинга. Неужели все зря?

— А как же ключи от шифровки? Вы сможете расшифровать данные?

— Не сможем, — предельно жёстко, но правдиво, ответил Дмитрий. — Я хотел бы хотел быть оптимистичным и надеяться, что наши дешифровщики справиться с кодом, они очень у нас сильные, через раз кандидаты математических наук. Но я реалист. Я знаю, что ключ создал сам Кинг, и какие именно техники он использовал можно только догадываться. Расшифровка займет очень много времени и ресурсов. И боюсь, что, когда будет найден нужный подход и ключ, эта информация уже безнадежно устареет.

— Что же тогда делать? — растеряно спросил я.

Мне не хотелось верить, что все было зря. Черт с мной и с тем, что я выполнил задание. Но ведь Кинг жизнью пожертвовал ради этой коробочки!

— Поэтому я и вызвал тебя сюда и все тебе рассказал, — после паузы ответил Дмитрий.

— Не совсем понимаю…

— Военные говорят, что перед взрывом самолет летел на достаточно низкой высоте. Также нам известны координаты крушения. Это Алтайские горы, северная их часть. Достаточно труднодоступный участок. У нас есть основание предполагать, что ключи не повредились при падении. Единственная трудность — это горы.

— Вы хотите сказать…

— Именно так, — кивнул Дмитрий. — Мы хотим, чтобы ты, Андрей, пойти на Алтайские горы и забрал ключ.

— Но…

— Больше никому мы не можем это доверить. Только тебе известно про Кинга и про ключ. Это исключительная информация, секретность у нее максимальная. Раскрывать эту секретную информацию другим альпинистам мы не можем. А наших люди, кому известно об агенте и кто мог бы получить ключи, совсем не альпинисты, хоть и обладают определенной физической подготовкой. Они не поднимутся в горы. А времени их готовить, как ты понимаешь, у нас нет. В общем, Андрей, ты самый идеальный кандидат. Ты в теме. И только ты сможешь сделать все необходимое.

И вновь я почувствовал, будто меня окатили ледяной водой.

— Нам нужно спешить, — сказал Дмитрий. — Потому что с каждым днем обнаружить ключ целым тают.

— Почему?

— Кинг скорее всего спрятал его возле себя — в кармане пиджака, в подшивке одежды, на шее в виде кулона, еще где-то. Это самое логичное. Если Кинг мертв, то его тело… — Дмитрий замолчал, думая, как более деликатней сообщить информацию. — В общем, в горах тоже есть дикие звери, которые могут случайно проглотить этот ключ. Ты понимаешь, что я имею ввиду?

— Понимаю, — хмуро ответил я.

— Андрей…

— Я согласен, — ответил я.

Бессмысленно было отпираться. Дмитрий был прав — только я смогу помочь им. К тому же мне хотелось это сделать. Нужно проститься с Кингом, который остался верен своей Родине до конца. Он придумал себе роль и играл ее до конца. Он жил в самом сердце врага, и никто не заподозрил в нем шпиона. Даже я не сразу понял, что он агент. Его имени не знали и наши спецслужбы — чтобы возможные утечки информации не выдали его.

— Хорошо, — облегченно выдохнул Дмитрий, который видимо уже приготовился долго и нужно меня упрашивать. — Тогда отправляемся прямо сейчас.

— Прямо сейчас⁈

— Время очень дорого.

— И что же, я один туда буду подниматься? А как же подстраховка, как вязать узлы, как идти в одиночку⁈

Дмитрий задумался.

— Я понимаю, что это будет не по приказу, но… В общем, можешь взять одного человека, если считаешь, что так справишься с делом. Но только ты должен понимать, что потом этому человеку нужно будет подписывать много бумажек о неразглашении.

Понимаю, — кивнул я.

— Кого тогда выбираешь?

— Генку, — ответил я. — Генку Орлова.

— Что⁈

— Выбор просто. Беру его. Или вовсе не иду.

Конечно, это было не по правилам, но я должен был это сделать.

— Андрей, да он же под подозрением! Неужели ты этого не понимаешь⁈

— Поэтому и беру его.

— Не понимаю. Зачем⁈

— Если друг оказался вдруг и не друг и не враг, а так. Если сразу не разберешь плох он или хорош. Парня в горы тяни, рискни, не бросай одного его. Пусть он в связке одной с тобой, — там поймешь кто такой, — проговорил я, даже не пытаясь пропеть.

Дмитрий удивленно посмотрел на меня. Потом кивнул. И ледяным тоном произнес:

— Хорошо. Бери. Но только под свою ответственность. Если что-то случиться — возьмут не только его, но и тебя.