Анатоша Одуванчиков в стране краснокожих

3. ДЕТИ ВЕЛИКОГО ВОЖДЯ　

Проехав какую-то деревушку, низенькие домики которой были словно приплюснуты сверху густыми зелеными ветками громадных деревьев, мы спустились в овраг, поднялись в гору и очутились перед новеньким блестящим забором, над воротами которого была прибита доска с надписью:　

«Узу! У-з-з-з-у!» Это было похоже на боевой клич какого-нибудь воинственного индейского племени. Я постарался на всякий случай запомнить это короткое, звучное словечко.

Едва мы в'ехали в ворота, как навстречу нам с криком: «О-го-го! Папка приехал!» — бросились двое молодых краснокожих. Да, да! Если краснокожими вообще называются люди, у которых кожа напоминает цветом только что вычищенную кастрюлю, то эти туземцы безусловно были «краснокожими».

Еще большее сходство с этой благородной расой придавал им их костюм или, вернее, почти полное отсутствие костюма, так как, кроме коротких трусиков, при самом тщательном осмотре, мне на них ничего другого, напоминающего какую-либо одежду, обнаружить не удалось.

Подбежав с двух сторон к телеге, они схватились за ее края и, несмотря на то, что дядя Федя ни на минуту не задержал бег лошади, с невероятной, чисто индейской ловкостью на ходу вскарабкались на телегу.

Безусловно, это были дети великого вождя.

Их лица не внушали мне доверия. На всякий случай я надвинул кепку, чтобы не соблазнять их видом своих волос.

Это, конечно, была не трусость, а просто благоразумная предосторожность: долго ли содрать скальп с живого человека?

Я сам во время своих скитаний в дебрях Америки сдирал　 их целыми дюжинами, и мне всегда казалось, что это очень веселое занятие. Наверно, мне казалось так потому, что я сам был «сдирающим», а вот в положении человека, который рискует быть «ободранным», я очутился впервые и, должен сознаться, положение это не из приятных.

Я пристально вглядывался, не блеснет ли в руках юных индейцев томагавк или нож, и на всякий случай придвинул поближе к себе свои узелки, чтобы, уткнув голову между ними, спасти себя от мучительной операции; как вдруг дядя сказал: «Тпру!» — и мы остановились перед крыльцом небольшого деревянного дома.