Анатоша Одуванчиков в стране краснокожих

17. КАЖДЫЙ САМ СЕБЕ КОМПАС

Там, где широкая торная дорога, миновав раскинувшееся за деревней поле, пряталась в густом сосновом лесу, идущий впереди нас Юрка вдруг остановился.

— Вот это, братцы, серьезно, — обратился он к нам, — есть две возможности: первая — идти по большой дороге: с Сеньги на Горки, с Горок на Свиридово, через Костерево и Мулычино — домой. Вторая — идти прямиком по сенным дорогам и тропинкам, через весь казенный лес. Я лично за второй путь, а вы?

— Ясное дело, прямиком интереснее, — одобрил Васька.

Я воздержался от голосования, но робко вставил словечко о том, что европейским путешественникам, углубляющимся в неисследованные дебри, необходимо иметь при себе компас для определения частей света, иначе им грозят неисчислимые бедствия.

— Компас — вещь хорошая, — бросил мне на ходу Васька, — однако можно и без него обойтись.

— Зачем тебе компас, раз солнце есть, — добавил Юрка, — по солнцу любой дурак определит направление…

Оказаться глупее «любого дурака» более чем неприятно, поэтому я поспешил принципиально согласиться:

— Конечно, солнце, оно… вообще… с ним, как дома… но если солнца нет?.. Например, ночью?

— А Полярная звезда? То же солнце, еще вернее… — беззаботно ответил Юрка.

Зарапортовался. Я ведь сотни раз читал о том, что путешественники находят направление по Полярной звезде, но как это делается и где эту самую звезду искать среди прочих ей подобных — об этом не имел ни малейшего представления.

Я непринужденно рассмеялся:

— Вот ведь память у меня! И как это я о Полярной звезде позабыл — непостижимо! Однако ведь и днем, если пасмурно, так солнца может не быть?

— Ну, и что же? — не сдавался Юрка. — Все-таки направление всегда можно определить. Мох на деревьях растет больше с северной стороны.

— На полянах южная опушка выжжена солнцем, а северная нет, — перебил Васька.

— Наконец, — заявил Юрка, — наша река течет с юго-востока на северо-запад. Значит, общее направление ручьев, впадающих в реку с этого берега, будет с северо-востока на юго-запад.

Задача оказалась более чем простой. Стоит только пошире раскрыть глаза, все видеть, все учитывать и соображать. Мне стало совершенно ясно, что в лесу вообще может заблудиться только такой дурак, который неизмеримо глупее «любого другого дурака». Эту мысль я осторожно высказал шагающим впереди меня ребятам. Юрка как-то странно улыбнулся:

— Да, конечно, ума здесь особенного не надо. Вот, ты покажи, например, в каком направлении находится село, из которого мы только что вышли?

Хм… Я сделал сосредоточенное лицо и внимательно оглянулся по сторонам.

На большинстве деревьев не было никакого моха, а на тех, на которых он был, он рос седыми, зелеными и желтыми клочьями, на мой взгляд одинаково густо со всех четырех сторон. Нигде, поблизости не виднелось ни одной подходящей полянки, чтобы посмотреть, с какой стороны выжжена солнцем трава, на деревьях ни одного гнезда, в небе ни одной птичьей стаи… На Полярную звезду надеяться было нечего, потому что до ночи оставалось еще добрых 16 часов. Я вспомнил о солнце, задрал голову кверху и уставился на него, но тщетно. Оно сморщилось в нахальную, презрительную усмешку, и ничего, кроме явного порицания моей глупости, я на нем прочитать не мог.

— Ну, что же ты? — торопил меня Юрка.

Я беспомощно потоптался на месте, обошел вокруг какой-то толстой елки, колупнул пальцем мох, зачем-то его понюхал и наконец решительно указал рукой в первую попавшуюся сторону.

Ребята дружно расхохотались:

— Попал пальцем в небо! — воскликнул Юрка.

— А вы будто знаете? — обиделся я.

— Знаем!

— Ну, где же?

— Вот! — и оба одновременно протянули руки в направлении, как раз противоположном тому, которое было указано мною.

Вот тебе и раз! Но я не сдавался:

— Это легко говорить, а вы докажите!

— Можно. Влезь на дерево и посмотри… Хотя и лазить не надо — слушай.

Действительно, как раз с той стороны, куда они указали, отчетливо доносился крик петуха.