Ангел

115

(28 ноября 07:00) Под мостом Мапо. Сеул.

Мягко плещут волны. Открываю глаза и любуюсь дорожками света на ряби широкой реки. Чернильные воды отражают далёкие огни северного берега. Там множество высоток мегаполиса, над которыми парит телебашня Намсан.

Лежу и боюсь пошевелиться. Голова пустая, как воздушный шарик. Любое движение запустит таймер следующего приступа и мигрень напомнит о себе. Не хочу… Слишком хорошо сейчас! Просто отдыхать на боку, уткнувшись макушкой во что-то мягкое. Уютное тепло и никакой боли. Так себя чувствует счастливый ребёнок в детстве… Наверное.

Ласково греют остатки костра. Алые угли портят идиллию и грязно чадят. Неподалёку устроился долговязый парень. Бывший утопленник прислонил плечо к опоре моста и сгорбился на листе пожелтевшего поролона. Его розовую рубашку украсила зелёная тина. Мы вместе искупались в речной воде, значит, у обоих вид настолько неопрятный. Славно оттянулись…

— «ЛСД» не буду! — вскинулся парень.

Твёрдое обещание мотает долговязого и его заваливает назад. Прыгнувшие ноги дёргают тело обратно. Сонные глаза широко распахнулись и уставились на остатки костра, очумело моргая.

— Айщ-щ…

Торопливо вскочив, парень шаркает синим пакетом на ноге. Забавный аксессуар! И где он его достал…

Помятый чудик выдернул из пепелища непонятную тряпку. Рванина дымит чем-то химическим и напоминает кашемировый пиджак, теперь с горящим рукавом. Похоже, одежда сушилась на палке у костра.

Неуклюжий танцор пляшет джигу и давит пламя. Ветер раздувает огонь и единственный ботинок высекает искры! Сверкающие крошки летят в утренний сумрак.

«И я кружился, словно заводной… Но пришли заботы — дом, семья, работа… Танцуй, пока молодой… Танцуй, пока молодой, мальчик…» — мягко улыбаюсь очередному проблеску.

Удивительно… Фарэры на законном месте. Люблю их! Они не подвели, когда приступ мотал сильнее обычного, после всех приключений. Даже не верится…

Благодаря тёмным стёклам, чудик не видит моих глаз. Поворошив всклокоченные волосы, он накинул пострадавшую одежду и болтает рукой перед собой, придирчиво рассматривая обгоревший пиджак. Следует горестный выдох, затем угрюмый взгляд изучает меня с головы до ног. Прищуренные глаза явно нашли виновных в порче имущества… Или танцор стесняется выступления? Эт он зря! У него есть задатки. Такой забавный чудик… Сломать ему жизнь?

Тихий плеск реки заглушил нарастающий гул мегаполиса. Огромная столица проснулась. Значит и нам пора вставать.

Слабо морщусь, встречаю первый укол мигрени и осторожно поднимаюсь с мягкой лежанки. Похоже, чудик водрузил меня на поролон. Заботливый…

Встаю и прихрамываю на месте. Наружную сторону левого бедра тревожит боль. Надеюсь, простой ушиб. Сломать ногу, падая в воду, будет сенсацией! По моему так…

— Аньён хасэё, меня зовут Пак Ган, — вымолвил недавний танцор диско.

(Аньён хасэё [안녕 하세요] — Здравствуй.)

Глаз бы мой его не видел! Ган…

Киваю на приветствие и начинаю разминку. Тушка нуждается в заботе и я не отлыниваю. Зарядку стараюсь делать всегда, независимо от состояния, естественно, при наличии условий. Были времена, когда встать с койки возможности не было, вот это страшно…

— Маннасо пангавоё! — настойчиво мешает Ган.

(Маннасо пангавоё [만나서 반가워요] — Приятно познакомиться.)

Чудик наблюдает за привычным разогревом в некотором обалдении. А мне пофиг! Он уже потанцевал, теперь моя очередь. Продолжаю махи конечностями и оцениваю общий контроль тушки…

Нормаль. Меня дико радует, что левая нога послушно работает. Точняк, ушиб! Слава тебе яйца…

— Я хороший и хочу поговорить…

Корейскую тарабарщину обрывает серия растяжек, следующая за разогревом. Специфическая боль связок перекрывает мигрень и я довольно усмехаюсь. Чудик хлопает глазами, почёсывая затылок.

Ну да! Нереально хороший… Замечательный… И убить в самолёте обдолбанный на отлично не хотел… Ну, может, чутка! Самую малость… И гонял по Сеулу от нечего делать. Развлекался, едрить! Одни проблемы от него…

Спешу завершить разминку. Никаких физических нагрузок, только приведение в тонус и растяжка мышц. Уже чувствую бодрость! Исходя из недавних событий, прилив сил будет не лишним.

— Где ближайший метро? — коверкаю местный. Зарядку закончили, можно перейти к лингвистической практике.

Чудик сделал круглые глаза и тряхнул головой. Конечность с обгорелым рукавом медленно поднялась. Отслеживаю направление в сторону далёкого забора. Агась… Логично. Двигаюсь к выходу.

— С севера в Ильбон сбежала? — Ган пристроился рядом, шаркая пакетом на ноге.

(Ильбон [일본] — Япония.)

— Почему север бежала, — тихо удивляюсь.

— Говоришь диковато, — замечает Ган и шутливо спрашивает: — Где учили произношению? Пукхан?

(Пукхан [북한] — Северная Корея.)

— Кто бы говорил, — грубо отвечаю, — недавно сам мычал в тряпочку на непонятных диалектах и слюни пускал, отдыхая сосиской!

— Очередной сюрприз… — задумчиво информирует Ган и легко поддерживает разговор на языке туманного Альбиона: — Твой корейский настолько ужасен, насколько идеален английский. Откуда ты?

— Сплошняком дурацкий сюрприз, — ворчу в сторону, подмечая хорошее произношение у приставучего лингвиста.

Ускоряю хромающий шаг. Мечтаю сбросить хвост, ковыляющий позади! Сдался он мне… На бедную голову! Кольца угрожающе скрипят, ладошки сжимает в кулаки.

В тяжести ночного приступа виноват чудик! Из-за него мы под мостом, а лекарство в далёком номере гостиницы. Мой неопрятный вид и грязная одежда тоже его вина. Возможно, он станет причиной внеочередного приступа. Дурацкие вопросы меня доведут и неадекватное поведение вылезет наружу… А насчёт севера? Это же идея! То-о-очно… Северные корейцы не любят южных и наоборот! Использую данный факт в своих интересах.

— Нэ, север я, — бурчу под ноги, — председатель Ким недовольный. Сказал расстрелять миномётом! — повышаю голос и останавливаюсь: — Бежать от партийных товарищей! Раскрыл легенду шпионскую, — резко обернувшись, изучаю побитую физиономию, — нужно сдохнуть оставить вода!

(Нэ [네] — Да.)

— Напрочь отмороженная! — зло восклицает Ган.

Долговязый налетел на внезапное препятствие и навис, балансируя на цыпочках. Угрожающе рассматриваю сердитое лицо, пока целюсь в позеленевший пластырь на опухшем носу.

— Даже не думай шутить по поводу севера с посторонними, — запугивает Ган, — сразу в «НРС» загремишь!

Парень отступил на шаг и недовольно качает вихрастой головой.

— Что за «НРС»?!

— Разведывательная служба нашей страны, — удивился Ган. — Про «НРС» не знаешь? Действительно, откуда ты?!

— Сейчас я с посторонним, — напоминаю в крайнем раздражении и злобно интересуюсь: — Где страшный «НРС»? Забирают уже пусть!

Мы меряемся взглядами. Нет… Ещё один удар точно без носа оставит балбеса… Который не свалил ночью в туман, как любой другой на его месте, а прикрыл спину теплом костра…

— Ксо… — сбрасываю ярость в тяжёлый выдох.

Редкой породы чудик! Громко фыркаю, отворачиваюсь и иду дальше. Слышу частое шарканье пластика за спиной. Не задалось, похоже, с севером.

(Тем временем) Кабинет для совещаний.

— Кто это меня вспоминает? — бормочет Чон ЮнСон.

Старшего инспектора удивляют внезапно покрасневшие уши. Пожилой кореец почесал седину на виске и поправил уложенные назад волосы, устраиваясь в кресле.

Весь отдел собрали на совещание. Места за длинным столом занимают коллеги в офисных костюмах синих оттенков и одна девушка. Энергичная ЫнХи немного нервничает в такой важной компании и дёргает хвостом каштановых волос на плече.

Офисный кабинет отличает крупная эмблема на одной из стен: желтая звезда розы ветров в синем круге. Знак символизируют всесторонний охват и напоминает, что здесь собрались не совсем обычные люди.

Главную спецслужбу Республики Корея создали в сороковых, из подразделения более крупной организации с похожим названием: «ЦРУ». Под руководством американцев, «Отдел G-2» осуществлял разведывательные и диверсионные операции на территории северного соседа. Корейская война отгремела давно, но деликатные задачи остались. Президенту нужно следить за гражданскими, дипломатами и военными. Решать щекотливые вопросы снаружи и внутри государства, иногда шалить в информационном поле, для этого существует «Национальная Разведывательная Служба».

Крупный логотип на стене напоминает, что организация не утратила старые связи. В отличии от шестнадцати лучей на эмблеме американцев, у розы ветров «НРС» их только восемь. Поэтому и сама служба масштабами поменьше. Всего-то, шестьдесят тысяч сотрудников.

ЮнСон мрачно вздохнул и задумчиво смотрит на старого корейца с седой шевелюрой, сидящего во главе стола. За неполный год уже третий начальник отдела. Старшему инспектору не нравится постоянная текучка управленцев, которая мешает нормально работать. Но он знает причину данного бедствия.

Всеобщая неразбериха зародилась более тридцати лет назад. Старший инспектор ещё в школе учился, а генеральный секретарь Пак ЧонХи захватил власть в стране. По его указам, важную службу реорганизовали множество раз и перестарались. Во время совместного ужина тогдашний директор Ким ДжэГю завалил из пистолета действующего президента Пак ЧонХи, даже ким-чи доесть не дал, стервец.

Старый кореец во главе стола поправляет круглые очки, пока слушает сотрудника у маркерной доски, а ЮнСон продолжает витать в облаках. Старший инспектор страдает от недосыпа последних дней и доклад специалиста по кибер-безопасности ему неинтересен.

Деятель, убивший самого главного политика страны, радовался недолго. ДжэГю повесили годом позже, а в «НРС» теперь частая текучка руководства. Наверху рьяно следят, абы ещё кого за поеданием ким-чи не подстрелили.

Что можно успеть, если на посту удержаться максимум год? Пока в коллективе разброд и шатания, нечего и думать о единомыслии, без которых движение вперёд очень проблематично. Поэтому недостатки структуры цветут и пахнут. В организации преобладает клановый характер отношений, зашоренность мышления, участие во внутриполитическая борьбе, коррумпированность. Бардак, одним словом.

ЮнСон отлично знает о всех недостатках шпионской организации. Поэтому он давно мечтает об уходе в частный сектор, где ночью не посылают допрашивать ненормальных школьниц.

— Что по рейсу семьсот десять? — спросил старый кореец, двигая повестку заседания.

Опытный старший инспектор легко собрался и выпрямился в кресле.

— Проводим следствие, — спокойно отвечает ЮнСон, — собираем показания свидетелей. Пассажиры и экипаж подписали соглашение о неразглашении.

— Видеоматериалы обработали? — уточнил старый кореец.

— Служебные камеры ещё вчера, — согласно кивает ЮнСон, — данные личных устройств в процессе. В некоторых случаях пришлось выдать чистые карты памяти. Наши граждане легальные действия восприняли спокойно. Есть двое иностранцев. Один европеец и островитянка. Проблемная, сами видели, — старший инспектор сморщился и делает глоток воды из стакана, — устройств способных вести видеосъемку у них не нашли.

— Сеть?

— Во время полёта пассажиры следовали требованию экипажа отключить сотовую связь. После инцидента капитан воздушного судна принял решение ограничить доступ к бортовой сети. В аэропорту справились глушилки, — отчитался ЮнСон и подводит итог: — На данный момент чисто, на контроле.

— У меня другие данные, — хмыкнул старый кореец, круглые стёкла грозно сверкают, подчёркивая недовольство: — Почему допустили утечку в масс-медиа?

— Границы внешнего периметра оказались недостаточны, — спокойно отвечает ЮнСон, — никто не запрещает использовать объективы высокого разрешения, находясь за границами аэропорта, — пояснил старший инспектор и нехотя заметил: — У некоторых стервятников оборудование лучше чем у нас.

— Не дать в эфир десант на задницы ума почему-то хватило! — сердито заявил старый кореец и недовольно уточняет: — Почему такой бардак вообще произошёл?

— Решили отработать противодействие захвату самолёта и работали, как их учили, — хмыкнул ЮнСон. — Экипаж не ожидал штурм с правой стороны. Они поспешили открыть люк, забыв про аварийный трап, — старший инспектор пожимает плечами, — нештатная ситуация.

— Форменное безобразие, — фыркнул старый кореец и шутливо восклицает: — Они бы ещё со свето-шумовыми полезли!

Присутствующие оценивают шутку негромкими смешками.

— Кто планировал?

— Национальная полиция. Захотели проявить себя.

Глава отдела задумчиво молчит, выставив подбородок. Придя к решению, он резко кивает круглыми очками.

— Клоуны, — довольно усмехнулся старый кореец. — Вообще работать не умеют! А мы среагировали на опережение и убрали с рейса правительственную делегацию! Предотвратили крупный скандал! Спасли государственных служащих. Правильно? Избежали водопада дерьма на наши головы!

ЮнСон знает, что чинуши сами задержали отъезд и сорвали график сопровождения. Но, почему не кивнуть, соглашаясь с уверенным заявлением начальства. С него не убудет.

— Информация по подозреваемой? — отрывисто требует старый кореец.

— На данный момент без новостей, — ответил ЮнСон и скептично добавил: — Внешние источники продолжают твердить о школьнице на отдыхе.

— Необычная развлекательная программа… — пошутил старый кореец.

Заявление старшего вызывает очередные смешки за длинным столом.

— Судя по симптомам, у обоих в крови найдём следы препарата, незаконно всплывшего на борту, — напомнил ЮнСон. — Наши действия?

— То есть… Они могут быть заодно?

— Возможно.

— Как препарат оказался на борту?

— Выясняем.

— Ильбонном и их криворукие таможенники!

(Ильбонном [일본놈] — Japanese bastards. Японские ублюдки.)

Грозно рыкнув, глава отдела недовольно откинулся на спинку кресла. Голубые костюмы склонили головы, выражая полное согласие с заявлением начальства. Вероятного противника с архипелага здесь не любят.

— Подключи одну из двоек аналитиков, — задумчиво командует старый кореец, — круглосуточное наблюдение.

— Стоит ли тратить ресурсы системы мониторинга и визуального контроля на простую девчонку, — усомнился ЮнСон. — Они гораздо полезнее в другом месте.

— Делай! — приказал старый кореец и окинул подчинённого недобрым взглядом.

Старший инспектор отводит глаза. Высказывая сомнение, он совершил небольшой подвиг. Спорить с вышестоящими здесь бесполезно, даже если решение заведомо неправильное или бессмысленное. Корейское почитание старших в действии.

— За обоими? — уточнил ЮнСон, мечтая о выходе на пенсию.

— За ней! — недовольно сверкают круглые очки во главе стола.

(Тем временем) Выпуск новостей телеканала «КБС1».

— По рассказам очевидцев, данный автомобиль превысил допустимую скорость, — бодрый репортёр в коричневом пальто стоит на ночной улице, его рука указывает на разбитый джип с капотом, изогнутым гармошкой. — В результате невыясненных, на данный момент, обстоятельств, транспортное средство вынесло на обочину, где пострадало множество припаркованных автомобилей и автокран, принадлежащий «Корейской Энергетической Корпорации».

Камера взяла репортёра крупным планом. Тот жизнерадостно кивнул, радуясь удачному, для него, событию.

— В автомобиле сработали подушки безопасности, но водитель и пассажир не были пристегнуты! Сильный удар выбросил людей на проезжую часть. Отметим, что машина скорой помощи прибыла в считанные минуты! Удивительно, но оба пострадавших отделались легким испугом и небольшими телесными повреждениями! Но данная авария всего лишь предыстория основных событий, которые произошли далее!

Увеличивает градус напряжения репортёр. Камера меняет ракурс и за спиной корреспондента возникает необычная высотка.

— Удар был настолько сильным, что одну из опор автокрана выбило из креплений! Результатом явилось опрокидывание многотонной машины на тротуар!

Радостно выкрикивает репортёр. Светящиеся окна высотки зияют обширной прорехой. Из мрака торчит стрела автокрана.

— Всё произошло во время выполнения профилактических работ над уличным освещением! Два специалиста электрика находились на высоте более пятнадцати метров! Пробив остекление здания, монтажная люлька обрушилась в зал гимнастических тренировок всемирно известной медиа компании «СМ Интертейнмент»! Есть неточные сведения, что в числе пострадавших участники одного из знаменитых коллективов агентства «СМ»! В ближайшее время мы узнаем, какая именно группа подверглась атаке автокраном!

Экспрессивно объясняющий репортёр снова в центре кадра. За его спиной видно автопогрузчик с ковшом, убирающий куски остекления высотки.

— Всем пострадавшим оказывают услуги психологи! Своевременно прибывшие медики диагностировали электрикам «КЕК»… Хм… Прошу прощения! Двум рабочим «КЕК»… Да что ты будешь делать… Гм. У них обнаружен срыв голосовых связок. Для уборки последствий крушения привлечена специальная техника.

Репортёр прочищает горло, прячет улыбку и смотрит по сторонам.

— Все службы сработали оперативно. Чудо, что при столь страшных разрушениях, обошлось без человеческих жертв и тяжелых телесных повреждений! На данный момент виновником происшествия считают автомобиль, превысивший скоростной режим. Сотрудники национальной полиции ведут разбирательство принадлежности транспортного средства и выясняют возможную степень опьянения водителя, доставленного в одну из больниц города.

Ракурс камеры опять сместился на разбитый джип. Видно сотрудников в форме, которые достают зелёную бутылку, лежащую в прозрачном пакете для улик.

«Утренний пейзаж»