Арканум

ГЛАВА 30

Рей Бозман потянул за ручку холодильной камеры.

Скользнул безразличным взглядом по опухшим ступням с фиолетовым оттенком, взял стоящую между ними заиндевелую бутылку молока и налил немного себе в кофе. Вернул бутылку на место. Посмотрел задумчиво на ступни, глотнул кофе и захлопнул дверцу.

На столе высилась кипа бумаг — бланки формуляров, которые нужно заполнить, — так что ночью придется потрудиться. Все жертвы пожара на Чатем-сквер в морг больницы Святого Иоанна не поместились, часть пришлось отправить в больницу Святого Луки. Рею предстояло обработать двадцать пять обгоревших трупов плюс очередную жертву серийного убийцы из туннеля сабвея на станции «Сити-Холл».

Он зевнул и выхватил из кипы первый бланк. Из-за его спины возникла женская рука и зажала ему нос и рот платком. Три секунды Рей трепыхался, затем медленно соскользнул со стула на пол.

Мари сунула смоченный хлороформом платок в карман рубашки Рея, сняла с его пояса связку ключей и направилась к черному ходу морга впустить остальных членов Арканума.

Госпиталь Святого Иоанна в Нижнем Ист-Сайде обслуживал самых бедных жителей Манхэттена. Естественно, он был переполнен, а охрана практически отсутствовала. Работать Аркануму сейчас помешать никто не мог.

Дойл осмотрел помещение. Столы в центре, к счастью, в данный момент стояли пустые. Рядом ведра, стойка с инструментами. Слева шкафы с химикалиями, две раковины. Справа большой холодильник на сорок камер. На каждой дверце табличка.

— Представляете, насколько они обгорели, — произнес Лавкрафт, наморщив нос. — Даже здесь пахнет.

— Не отвлекайтесь, — попросил Дойл, вглядываясь в таблички. — Нам нужно побыстрее найти парня.

— Он здесь, — сказала Мари.

— Прекрасно. Отойдите. Зрелище будет не очень приятным. — Он сильно потянул за ручку. Стальная платформа покатилась и с негромким звоном остановилась.

— Боже! — воскликнул Гудини.

Мари напряглась, а Лавкрафт подался вперед, желая лучше разглядеть то, что осталось от Мэттью.

— Что с его лицом?

— Крысы, — ответил Дойл. Опыт полевого доктора, приобретенный на англо-бурской войне, оказался весьма полезен.

— А… — протянул Лавкрафт.

— Давайте переложим его на стол, — предложил Дойл, снимая пиджак.

Через несколько минут он раскрыл свой саквояж и начал внимательно изучать растерзанное тело Мэттью. На голове у несчастного парня остались лишь вьющиеся белокурые волосы, практически нетронутые. Остальное съели крысы. Спереди белели кости черепа. От шеи остались одни сухожилия. Грудь, как ни странно, большей частью оказалась цела. Зато живот был весь исполосован. Кишки вылезли наружу, и те, что не успели сожрать крысы, дубина-медик, отправлявший тело в морг, запихнул обратно. На правом бедре виднелась широкая сквозная рана.

Дойл достал из саквояжа лупу.

— Есть что-нибудь? — спросил Лавкрафт.

Дойл со вздохом выпрямился.

— Пока ничего интересного. Давайте перевернем его.

Гудини неохотно взялся за холодные, изъеденные крысами ноги Мэттью.

— Раз, два, три…

— Mon Dieu![22] — воскликнула Мари.

— Что же это такое? — прошептал Дойл.

Над спиной парня потрудились, несомненно, уже не крысы, а демоны. Сняли кожу и проделали какие-то непонятные операции.

— В районе верхних ребер препарирована гладкая мускулатура, в частности латиссимус дорси[23] и трапециус[24], — медленно произнес Дойл, трогая скальпелем повреждения. — Позвоночник отсутствует с пятого поясничного до седьмого шейного позвонка. А это что? — Его внимание привлекли два утолщения на мышце, параллельной лопаткам. — Довольно любопытное образование.

Гудини подошел ближе.

— Что это такое?

Дойл отложил лупу.

— Гипертрофированное утолщение большой и малой круглой мышц. Посмотрите сюда, на полостную плотность мышцы. Какая-то странная…

— …деформация, — закончил Лавкрафт.

— Но как такое возможно? — удивился Гудини.

Дойл пожал плечами:

— Поскольку позвоночника нет, определить нельзя. Предполагаю, это компенсация какого-то искривления…

— Артур, здесь логика не поможет! — прервал его Лавкрафт.

— Объясни, что ты имеешь в виду, — потребовал Гудини.

Дойл рассердился.

— Я врач и неплохо знаю анатомию. Утолщения свидетельствуют о том… — он на несколько секунд задумался, — как будто… к этим местам были прикреплены…

— Крылья, — подсказал Лавкрафт.

— Да, Говард, крылья. Вы хотите, чтобы я произнес это слово. Пожалуйста. Да. Мускулатура плечевого отдела устроена у него так, словно он умел летать. — Дойл вытер со лба пот.

— Так вы… — Гудини покосился на растерзанное тело. — Так вы считаете… — он нервно усмехнулся, — что у этого парня были крылья?

— Он не парень, а мифическое существо. Похож на нас, но не человек. — Глаза Лавкрафта вспыхнули. Он повернулся к членам Арканума. — Соберитесь с силами. Поскольку воспринять это открытие нашему сознанию очень трудно.

— У них были крылья, — пробормотал Дойл. Он вспомнил разговор с архиепископом Хейзом и сжал руку Лавкрафта. — Понимаете, перерезана нить, связывающая телесное и духовное. Бог забрал у него крылья…

Лавкрафт уловил мысль.

— А дьявол теперь желает вернуть их. Поэтому демоны вырезали у Мэттью позвоночник.

Неожиданно Дойл рванулся к холодильнику и начал открывать камеры. Комнату наполнил смрад горелой плоти.

— Что вы делаете? — крикнул Гудини.

— Как же это я до сих пор не догадался? — шептал Дойл. — Надо проверить… всех.

Мари, Лавкрафт и Гудини принялись переворачивать тела. Дойл рассматривал спины. Оказалось, что двенадцать человек сгорели, уже будучи мертвыми. И у каждого вырезан позвоночник.

— Вот и она! — сказал Дойл. — Джудит.

— А как вы узнали, что это именно Джудит? — поинтересовался Лавкрафт, вглядываясь в совершенно обгоревший труп.

— Брошь, — пояснил Дойл и указал на горло, где запеклась фарфоровая брошь в виде бабочки. — Теперь давайте посмотрим. — Он перевернул тело, и все увидели, что на месте позвоночника зияет дыра.

— У ее мужа Джо, наверное, тоже, — заметил Лавкрафт.

— Разумеется, — кивнул Дойл. — И держу пари, что у некоторых трупов, которые отправили в морг больницы Центрального округа, тоже удалены позвоночники.

— Значит, мы нашли «заблудшее племя» из «Книги Еноха»? — воскликнул Лавкрафт, не веря самому себе.

— Какое злодейство, — усмехнулся Дойл и закрыл глаза.