Ликвидация ущерба от весеннего половодья 1823 года, даже по самым скромным подсчётам, требовала очень больших средств. Прежде всего нужно было убрать огромные камни — валуны, брёвна и прочий мусор, которые сильный паводок вместе с огромным льдинами обрушил на территорию ярмарки. Многие недавно отстроенные корпуса также нуждались в значительном ремонте и покраске. Спасо-Преображенский собор, построенный по проекту Монферрана, вообще попал в пикантную ситуацию. Купцы, в прошлом году не успевшие распродать свой товар — несколько десятков бочек вина и водки, договорились со священнослужителями, что те за определённую плату оставят до лета бочки в подвале собора. Паводок, накрывший всю территорию ярмарки, не пощадил и церковное имущество, затопив все подвальные помещения храма. От частых перепадов температуры металлические обручи на дубовых бочках лопнули, и вино и водка разлились по подвалам собора, по капиллярам каменной кладки пропитав винным запахом все стены.
Современники шутили, что в собор, построенный испанским инженером Бетанкуром, лучше не заходить: с ног сшибает запах крепкого вина — визитной карточки Испании. Над священниками начали подтрунивать: почему они не пахнут спиртным так же, как их церковь? Православный клир во всём обвинил Бетанкура, послав длинное письмо с объяснениями в Синод и возложив всю вину на строителей ярмарки.
Однако Бетанкур не унывал. Фронт работ у него был широкий, а казна всё же хоть и неохотно, но продолжала регулярно финансировать строительство.