ЖИЗНЬ ВО ФРАНЦИИ

Предложение Бетанкура понравилось испанскому посланнику во Франции, и в июле 1785 года он отправил Августина в Мадрид с рекомендательным письмом к дону Флоридабланке. Карл III поддержал идею Бетанкура и согласился на реализацию проекта. Августину поручили сразу несколько заданий: пройти вместе с группой пенсионеров испанского правительства обучение в Школе мостов и дорог для получения звания инженера-гидравлика; приобрести в этой школе или других научно-технических центрах лучшую специализацию в области механики; составить коллекцию моделей машин, используемых при публичных работах или на промышленных предприятиях.

Ко всем полученным поручениям Бетанкур отнесся с большой ответственностью. В этот период жизни, впрочем, как и всегда, он был полон энтузиазма, любознательности и честолюбия. При этом Бетанкур никогда не забывал и о культурной жизни Парижа. Неудивительно, что он одним из первых посмотрел премьерный спектакль Пьера-Огюстена де Бомарше «Женитьба Фигаро». Пьеса по цензурным соображениям на протяжении нескольких лет была запрещена французским королем Людовиком XVI, и только в конце апреля 1784 года состоялась её премьера. Кроме того, в Латинском квартале Бетанкур не раз посещал кафе «Le Procope», где познакомился с передовыми деятелями Франции, в том числе Маратом и его близким другом Сеновером, будущим первым директором Института Корпуса инженеров путей сообщения в Санкт-Петербурге.

В испанском посольстве в Париже граф Аранда представил Бетанкура Бенджамину Франклину и Томасу Джефферсону — посланникам США во Франции. Эту встречу Августин Августович ещё не раз вспомнит в Петербурге, когда его жена Анна познакомится с Луизой — женой посла США в России Джона Квинси Адамса, будущего шестого президента Соединенных Штатов. Но об этом речь впереди.

Свою первую поездку во Францию Бетанкур совершил вместе со своим соотечественником с Канарских островов маркизом де Вильянуэва дель Прадо. Оба получили королевскую стипендию в размере 12 тысяч реалов в год. Однако, как уже было сказано, в июле 1785 года Бетанкур был вынужден ненадолго вернуться в Мадрид. Второе пребывание Бетанкура во Франции было уже долгим: с сентября 1785 года по июль 1791-го. Для открытия в Мадриде Школы каналов и дорог во Францию были командированы его соотечественники: Хуан Лопес де Пеньалвер, Тома де Вери, Хоакин де Абаитуа Барриентос, Хуан де Мата Молеро, Хосе Бетанкур-и-Кастро (старший брат Августина), Хуан де Фуэнте и создатель макетов Антонио Альварес. Вся эта испанская колония вскоре прибыла в Париж, представлявший в 1785 году ужасное зрелище.

По распоряжению короля Франции Людовика XVI было решено переоборудовать столичные катакомбы — полые, изрезанные лабиринты общей протяженностью около трехсот километров. История катакомб такова: в начале XIII века Париж стал стремительно развиваться, город рос и требовал всё больше строительных материалов, их начали добывать из каменных месторождений. Так возникли знаменитые парижские пещеры, ещё до недавнего времени внушавшие страх многим жителям французской столицы. 17 декабря 1774 года на улице д'Анфер квартал длиной более трехсот метров, вместе с домами, людьми, лошадьми и экипажами, рухнул в тридцатиметровую пропасть.

Одновременно с ростом населения Парижа быстро росла и потребность в кладбищах. Чтобы освободить места для новых могил, останки усопших стали переносить с мест погребения в специальные «скелетные дома», где их помещали в полнейшем беспорядке. Однажды во время наводнения 1780 года трупы были вымыты из «скелетного дома», и в районе улицы Де ля Линжери потоками воды их разбросало по городу; распространился ужасный смрад и зловоние. По распоряжению Людовика XVI все останки были собраны и свезены в подземелья Парижа, а на железных дверях, ведущих в туннель, король приказал выбить надпись: «Остановись! Здесь царство мертвых». Таким образом, к 1785 году решили убить сразу двух зайцев: заполнить пустоты в катакомбах, чтобы они не обваливались, и использовать их вместо кладбищ, в черте города уже переполненных.

Трупы из всех бывших захоронений поспешно свозили в катакомбы и укладывали в туннелях ровными штабелями. В общей сложности в бывших каменоломнях разместили около пяти миллионов человеческих останков, сотни из них при перевозке оказались на городских улицах: дети во дворах играли вместо мячей черепами, а взрослые украшали человеческими костями цветочные газоны и клумбы.

Всё увиденное повергло испанцев в мистический ужас: им казалось, что злой рок — предвестник недоброго — уже незримо навис над Парижем и предвещает ему что-то зловещее. Дух будущей революции уже на сакральном, метафизическом уровне просочился в каждую городскую щель и таинственно витал над каждым кварталом.

Но Бетанкуру и его товарищам было не до политических размышлений. Занятия в технической школе Понт-е-Шоссе отнимали очень много времени. Основной упор делался на изучении механики и гидравлики.

Перед пенсионерами-испанцами была поставлена задача — создать коллекцию моделей машин, полезных для публичных работ в промышленности. Задание преследовало две цели: во-первых, подготовку инфраструктуры будущего преподавания в Мадриде, во-вторых, собственное обучение в процессе создания коллекции.

Полномочия, возложенные на Бетанкура, официально подтверждались письмом от 11 октября 1786 года, направленным государственным секретарем графом Флоридабланкой испанскому посланнику во Франции дону Педро Пабло Абарка де Болеа де Аранде. В Париже Бетанкур увидел, насколько Испания в развитии науки и техники отставала от Франции. Пропасть была колоссальная. Но это не испугало его. Бетанкур всегда мыслил смело, решительно и по-государственному. Он уже видел, как этот разрыв можно и нужно преодолеть.

Об этом, минуя испанского посланника в Париже графа де Аранде, он сообщал напрямую государственному секретарю Флоридабланку.

В это время у Бетанкура завязались дружеские отношения с новым преподавателем Гаспаром Франсуа де Прони. Несмотря на молодость (он был старше Бетанкура всего на три года), Прони преподавал в Парижской школе мостов и дорог уже несколько лет. Впоследствии он станет её директором и автором знаменитого сборника десятичных логарифмических и тригонометрических таблиц, в создании которых самое активное участие приняли такие выдающиеся математики Франции, как Адриан Лежандр и Лазар Карно. С последним Бетанкур также был хорошо знаком. В своё время его заинтересовала книга Карно «Опыт о машинах». В ней автор основательно разбирал конструктивные особенности самых современных передаточных узлов и механизмов. Бетанкур несколько раз встречался с Лазаром Карно и обсуждал его книгу.

В отличие от Бетанкура, Прони и Карно были педантичными, замкнутыми французами; они вели правильный и очень размеренный образ жизни. Испанец же, наоборот, никогда не сидел на месте. Старался участвовать во всех проектах, если для этого открывалась хоть малейшая возможность. Например, удобный случай представился Бетанкуру весной 1788 года. Вместе со старшим братом Хосе он посетил полуостров Бретань, где познакомился с работой французских портов и судовым такелажем. Поездка состоялась с 13 марта по 7 апреля.

Вот что Августин де Бетанкур написал об этом путешествии в одном из писем в Испанию: «Сегодня осмотрели паровые молоты; чтобы их бронза не расплавилась, они не должны производить более 505 2 ударов в секунду. На фунт пороха приходится три четверти селитры, 8 адарм угля и 8 серы. Диаметр колес в Алаве, которые приводят механизмы в движение, равен 20 фунтам, они делают один оборот в 22 секунды, здесь установлено 20 подобных механизмов. В Анжер мы прибыли утром в 10 с четвертью, побывали в кафедральном соборе, в Академии и в крепости и выехали из города полдвенадцатого. В 2 часа мы оказались в Бретани, в 6 проехали Мендон. В 9 выехали на Эгресвильскую дорогу и без четверти и оказались в Нанте, в гостинице “Дюшбаль”. В Вербное воскресенье взяли на себя роль паломников. Слушали мессу. Побывали на открытии нового театра, наслаждались концертом духовной музыки, деньги от которого пошли в пользу бедняков…

На следующий день мы осмотрели знаменитую мельницу и другие механизмы мсье Монсе; на мельнице зерно, прежде чем превратиться в муку, должно проделать путь в две лиги. В половине 11 мы сели в лодку и спустя час были на острове Андрэ. Там мы осмотрели механизм вернее, тройной механизм, позволяющий чистить орудия. Это паровой насос, с помощью которого промывают стволы (до 36-го калибра) и запальные отверстия. Из мастерских мы вышли в час, сели в лодку и отправились обедать в деревенскую гостиницу, которая расположилась на берегу реки; из неё мы вышли в 3 часа. Уже собрались снова сесть в лодку, но вдруг пошел дождь, затем сильный град, началась гроза, поднялся ветер, и мы были вынуждены укрыться всё в той же гостинице. На следующий день, 17 числа, в 6.20 мы выехали из Нанта и прибыли в Ла-Рош в 2 часа, миновали реку и в 3 выехали на дорогу, ведущую на Ванн, куда прибыли в 7.20 по дороге мы не увидели ничего примечательного, о чём стоило бы упомянуть. Из Ванна мы выехали 18 марта в 6 и полпервого оказались в Лориане. Наиболее примечательное, что мы увидели, это мастерские с подъёмными механизмами, лебёдка, с помощью которой можно доставить груз на судно, и другая — для разгрузки, весы для взвешивания орудий и новая башня: 24 фута в диаметре, 15 футов высотой, мачта 25 футов, на ней морской вымпел и громоотвод. В 2 часа 27-го числа мы выехали из Аориана и остановились на ночлег в Роспордане, откуда выехали в 5.45. В час дня мы осмотрели пороховые мастерские, что находятся неподалеку от Кимпера, в них производят по 15 квинталей пороха в день; затем вновь продолжали путь ив 6 часов прибыли в Аандермуа; самое примечательное там городская стена и дорога, которую недавно проложили вдоль реки, текущей в Брест. На следующее утро в половине шестого мы вновь продолжили путь и в 7 оказались в порту, который находится рядом с Брестом. Там мы осмотрели все механизмы, какие только смогли увидеть как открытые для взоров публики, так и скрытые от них».

Это письмо явно доказывает, что Бетанкур во Франции занимался не только совершенствованием своих технических познаний, но и промышленным шпионажем в пользу Испании. Косвенное подтверждение тому можно найти и в другом его письме, написанном немного позже в Париже и отправленном родителям на Канарские острова. «Министр иностранных дел дал мне письмо, в котором говорится, что я могу тратить на поездки, макеты, книги, карты и т.п. столько денег, сколько посчитаю нужным, и сказал моему брату, что мне будет дан чин пехотного капитана, как только я сам того пожелаю, и что я могу тратить на свои поездки министерские деньги».

Кроме того, стипендия Бетанкура составляла 1500 реалов в месяц. Для сравнения — деревенский батрак в Галисии в то время за свой труд получал 2 реала в день. Но денег Августину всё равно не хватало: он постоянно вкладывал их в собственные проекты. Например, совместно с Абрахамом Луи Бреге построил вблизи Вандома сначала мельницу, а затем обувную фабрику, причём полностью механизировал её своими новейшими изобретениями. Общий долг в бюджете Бетанкура за 1788 год составлял примерно 50 тысяч реалов.

Тем временем политическая ситуация во Франции складывалась непростая. По Парижу прокатилась волна грабежей и чудовищных убийств. Началось массовое расхищение лесов и нарушение правил охоты. В апреле 1788 года именно в том месте, где находилась обувная фабрика Бетанкура, на деньги герцога Орлеанского вспыхнуло «народное восстание». Правительство послало туда войска из Версаля. Пролилась человеческая кровь. Однако ситуация с каждым днём становилась всё менее управляемой. Обувную фабрику Бреге и Бетанкура пришлось закрыть, и владельцы её понесли ощутимые убытки. Начался передел собственности.

Несколько раз какие-то люди посягали на имущество Бреге и Бетанкура, но первые попытки оказались безрезультатными. Компаньоны хотя и с большим трудом, но всё же отстояли своё предприятие.

В августе 1788 года Людовик XVI разрешил созыв Генеральных штатов, согласившись поставить во главе министерства финансов популярного у буржуазии финансового магната, банкира Жака Неккера, часто ссужавшего деньгами французское правительство. Ещё в июне 1776 года он был назначен советником департамента финансов, а через год уже возглавил весь департамент. Не производя существенных перемен, Неккер сумел, с помощью кредитов, покрывать расходы американской войны, пока наконец дальнейшие займы для казны оказались невозможными. Тогда, вернувшись к реформам Трюго и бережливости, он восстановил против себя двор и привилегированные сословия. Покинув Францию, Неккер обосновался в Швейцарии, пока летом 1788 года его снова не пригласили в большую политику. Это на какое-то время позволило стабилизировать политическую ситуацию в Париже, и обувная фабрика Бетанкура—Бреге снова заработала в полную силу, хотя и ненадолго.

Для повышения качества своего образования Бетанкур планировал посетить Италию и Голландию, но потом решил, что у него ещё много работы в Париже и не следует переключаться на путешествия. Он делал чертежи, которые могли быть полезны испанским гидравликам, строил и приобретал модели, приборы и инструменты для будущего Королевского кабинета машин в Мадриде.


Загрузка...