Без лица

17

Денни Джонстон расстроился. Ему снился тот редкий сон, когда ты знаменитый актер, окруженный полуобнаженными красотками, ты нарасхват, тебе кто-то звонит и ты… просыпаешься. Какой-то недоумок ошибся номером. Во сне он пил шампанское и размышлял. Сначала — о пузырьках в бокале, потом — о пузырьках горячего источника, в которых он нежился, сидя в обнимку с тремя сексуальными девушками. Блондинка, брюнетка и рыженькая. Денни понимал, что это сон, но не расстраивался. Наоборот, он мог выжать из сна по максимуму. Девицы, правда, не спешили его ублажать, как он к этому ни стремился, но его заводило ожидание. Он и не заметил, как на подружках исчезли бикини. Почему в этот момент он думал о пузырьках? Он понятия не имел, что это за источник и где он расположен. Похоже, на вершине утеса, откуда открывался чудесный вид на сверкающую гладь океана, — он отлично знал этот вид по глянцевым туристическим брошюрам. Денни подрабатывал курьером и часто доставлял посылки в турагентство. Но это неважно. Важно только удовольствие и этот сон. Черт, неужели некому снять трубку!?

Денни здорово расстроился. Прислонившись к шкафу, он стоял в крошечной кухне квартирки в одной из многоэтажек на границе Шордича и Бетнал-Грин, тупо уставившись на закипающий чайник. Сфокусироваться получилось не сразу — ночью он много пил и смотрел порнуху с приятелем. Водка и мастурбация приглушили страх, но при свете дня беспокойство вернулось с новой силой.

Все из-за фургона, который они с Барнси пригнали на парковку «Сейнсбери». Еврей обещал простую работу, без криминала, но обманул. Сказал, что сестра одолжила фургон, а он не успел вовремя вернуть его в Уайтчепел. Заплатил и попросил отогнать фургон.

Денни хорошо запомнил его слова. «Тут ничего нет, — сказал он, открывая задние дверцы машины. — Только ведра и кое-какие инструменты, но мне крышка, если что-то потеряется».

Никто и не подумал спросить, почему нужно возвращать фургон на стоянку у супермаркета и что там за рулон в дальнем углу. Теперь-то Денни знал: там лежало тело какой-то китаянки — последней жертвы серийного убийцы.

Его снова затошнило. Вчера до него дошло, во что он влип. После сюжета в новостях его полчаса рвало.

Ни зубная паста, ни водка не смогли забить кислый привкус, который стоял во рту с тех самых пор, как он увидел себя на экране. Конечно, люди не смогут опознать его на улице — натянутая на уши шапка и шарф скрывали лицо, плюс камеры наблюдения потеряли его из виду, как только он покинул Брик-лейн и исчез в закоулках Бетнал-Грин. Тем не менее он уговорил Барнси собрать всю одежду, которая была на них в тот вечер, и выбросить на другом конце города. Ключи от фургона они утопили в Темзе. Денни хотелось верить, что теперь он в безопасности. Ночью, выпив водки, он почувствовал себя просто отлично. Порнуха тоже попалась забористая. Но сейчас ему снова было плохо. Он смотрел на пар, поднимавшийся из чайника, когда в дверь позвонили. Он чуть не намочил штаны.

— Твою мать! — пробормотал он. Черт, как можно было распустить нюни и не услышать шаги!?

Он выглянул в окно и обмер. Возле выхода стояли вооруженные копы.

— Денни, давай открывай. Я знаю, что ты там, — послышалось из-за двери. — Полиция Бетнал-Грин, сержант Стю Эплтон. Мне нужно поговорить с тобой.

— О чем? — дико озираясь, заорал Денни. Вот оно! Он в ловушке! Бежать некуда!

— Об украденном фургоне.

Твою мать! Денни заметался по квартире, потом прислонился к двери и заплакал. Он ничего не сделал! Копы обвинят его в убийстве китайской девочки. Он не убийца! Он просто придурок на побегушках!

— Денни, открывай, — уговаривал Эплтон. — Ты должен поехать с нами в участок.

— Вы арестуете меня? — взвыл он из-за двери.

— Да, но…

— Я не убивал!

— Послушай, просто открой дверь и спокойно выходи. Я знаю, что ты не убийца, но ты замешан в деле. Расскажешь все, что знаешь, и, может быть, я тебя отпущу.

— Я не сделал ничего плохого! Меня попросили! Я только отогнал фургон!

— Денни, убили женщину, и ты был за рулем фургона, в котором лежал ее труп. Я знаю, что ты не убивал ее и, может, даже не знал, что она там, но ты должен ответить на несколько вопросов, иначе я решу, что тебе есть что скрывать.

Денни не ответил, но Эплтон был прав.

— Ты поможешь нам, мы поможем тебе. Если расскажешь все, мы поймаем человека, который пытался подставить тебя, понимаешь? А теперь выходи. Только спокойно. Я не хочу поднимать шум.

Денни погремел цепочкой и открыл дверь.

— Черт, как холодно! Можно надеть что-нибудь теплое? — с несчастным видом спросил Денни.

Эплтона несколько озадачила его просьба.

— Разумеется, но вначале я зачитаю твои права. — Проговорив скороговоркой положенную форму, он подозвал двух констеблей. — Присмотрите за ним. Денни, ты арестован только по подозрению. Даже не думай брыкаться. Эти парни могут скрутить тебя в бараний рог.

— Хорошо. — Он посмотрел на Эплтона. — Я ничего не сделал.

Тот вздохнул.

— Как скажешь, приятель. Одевайся быстрее. В участке я внимательно тебя выслушаю.

Когда Кам проходил мимо кабинета, Джек, не прерывая телефонного разговора, жестом попросил его задержаться.

— Да, сэр, — произнес он в трубку, — удачно съездить. — Он помолчал. — Я не хотел вас беспокоить, но есть подвижки в деле. Я пришлю вам по электронной почте. Да, конечно, если не дозвонюсь. — Снова пауза. — Хорошо, сэр, будет сделано. Всего хорошего. — Он положил трубку и победно воскликнул: — Ура!

— Хорошие новости, сэр? — спросил Кам.

Комиссар уехал на срочное совещание куда-то за город. Он, конечно, в бешенстве. А я выиграл немного времени.

Кам кивнул.

— Прежде чем скажете ему о Лили?

— Да, — вздохнул Джек. — Если и сегодня у нас не будет никаких результатов, я — труп.

— Задержаны парни, которые бросили фургон на стоянке. Оба клянутся, что ничего не знали. При аресте испугались так, что чуть в штаны не наложили. Готовы сотрудничать и все такое.

Джек оживился.

— Неужели сработала группа захвата?

Кам ухмыльнулся:

— Похоже, Джонстон тихо сдался.

— Кам, съезди туда. Парни из Бетнал-Грин знают свое дело, но нам тоже нужно допросить тех двоих. Они — наша единственная зацепка.

— А что насчет лодок?

— Я займусь ими. Еще я хочу посмотреть на места, где нашли два других трупа.

— Я скажу Малу. С ним вы быстрее справитесь. Местный инспектор подбросил нам несколько имен.

— Отлично. С кем поедешь в Бетнал-Грин?

— Наверное, с Анджелой.

— Хорошо. Попроси Кейт зайти ко мне.

— Секунду.

Кам испарился.

Кейт не заставила себя долго ждать.

— Ты можешь съездить в клинику Чана?

— «Элизиум»?

Джек кивнул.

— Нам нужно больше информации о профессоре и его бизнесе. Лучше, если ты поедешь одна. Поговори с персоналом. Тебя они не испугаются, может, сболтнут что-нибудь.

Она кивнула.

— Понятно. Уже еду.

— Давай. Мне нужна вся информация о делах Чана. Сегодня его не будет в клинике. Возможно, это тоже развяжет языки.

Джек достал телефон и набрал номер.

— Мал? Собирайся, мы едем на канал. Сегодня все в разъездах.

— Я готов. Когда выезжаем?

— Минут через пять.

Джек провел рукой по волосам. Он чувствовал, что ситуация понемногу выходит из-под контроля. Ему было жаль подчиненных, которым оставалось только поддерживать заданный темп. Повезло, что Шарп уехал, но удача была временной. Он колесует Джека, когда узнает, что он скрыл. Но Джек не мог допустить, чтоб его сейчас отстранили. Он чувствовал, как во все стороны побежали трещины. Что-то обязательно проклюнется. Может, два осла, которых взяли утром, расскажут что-нибудь важное? Нужно давить, давить сильнее, трещины будут расходиться все шире и шире, и тогда он узнает правду. Может, даже сегодня.

Перед выходом нужно было сделать еще один звонок:

— Я могу поговорить с доктором Брукс?

— Простите, сейчас она с пациентом. Чем могу вам помочь? — ответила секретарь.

— Пожалуйста, сообщите ей, что звонил старший инспектор Хоксворт, просил связаться с ним, когда она освободится. Или я сам перезвоню позже. Ничего срочного.

— Спасибо за звонок, старший инспектор Хоксворт. Я передам ваше сообщение.

Он взял пальто и шарф. Малик уже ждал его.

— Мал, скажи Джоанне, что мы уходим. — Джек помахал мобильным телефоном. — Но будем на связи.

Он подошел к столу Сары.

— Сможешь держать оборону?

Она усмехнулась.

— Конечно, сэр. Кстати, пока есть время, я хотела бы проверить одну вещь.

— Что именно?

— Это только догадка, но…

— Интуиция подсказала, — договорил он.

— Да, сэр.

— Хорошо, рассказывай.

— Эксперты еще раз проверили фургон. Я жду подробный отчет, но по телефону мне сообщили, что в машине не нашли ничего необычного. Только материалы, которые, как правило, возят с собой флористы. Единственная вещь, которая показалась мне необычной, — это чек, полученный где-то в районе парка Амхерст. Скоро я буду точно знать, что и где покупала жертва. Но потом я почему-то подумала о проститутках… это же Амхерст.

— И как это связано с «Пантерой»? — заинтересованно спросил Джек.

— Я пока не уверена, сэр. Но Амхерст — это совсем рядом со Спринг-Хилл, Уайтчепел. Большинство девочек, работающих там, из Восточной Европы. Они могут что-то знать. — Она пожала плечами. — Они близко общаются. Может, кто-нибудь что-нибудь видел или слышал. Как я уже сказала, это только догадки.

Джек кивнул. Пока ничего определенного, но он всегда доверял интуиции и блистательному уму Сары.

— Проверь. Посмотрим, куда это приведет. — Он обвел взглядом штаб. — Всем хорошего дня.

В ответ им пожелали удачи, и Джек с инспектором Маликом поспешили к лифту, махнув на прощание Джоанне. И тут они увидели Сарджу, который бежал им наперерез.

— Куда-то торопитесь? — поинтересовался Малик.

Сарджу слегка поклонился.

— Инспектор Хоксворт, все получили задание, кроме меня, вот я и подумал, что, возможно, тоже смогу чем-нибудь помочь вам.

Джек замялся:

— Ну…

Сарджу продолжил:

— Я думаю, все должны быть заняты и по мере сил помогать расследованию. Я услышал, что вы едете на Ли. Думаю, вам не помешает еще одна пара глаз и ушей. И если возникнет необходимость, я мог бы выполнять ваши поручения, сэр.

Джек кивнул.

— Разумеется. Если вы действительно хотите…

— Конечно. Прошу вас, позвольте мне помочь.

Двери лифта открылись.

— После вас, — сказал Джек.

Переводчик вышел, и Джек ощутил легкий запах нафталина, исходивший от костюма Сарджу. Костюм был далеко не новым, местами затертым до блеска. Сарджу выглядел усталым, но его энтузиазм был искренним. Хорошо бы все заразились от него трудолюбием.

На Виктория-стрит они на удивление быстро поймали такси и через десять минут уже ехали по Спринг-Хилл. По одну сторону была Ли, по другую — Клептон.

— Вы исповедуете ислам? — спросил Джек уже в машине.

Мал и Сарджу кивнули.

— Простите. Наверное, прозвучало грубо. Я хотел спросить: Сарджу, вы не против поездки в еврейский квартал?

Сарджу удивленно посмотрел на него.

— Сэр, у меня никогда не было подобных проблем.

Похоже, Джек сморозил глупость. Черт, он хотел быть политкорректным, а получилось наоборот!

— Хорошо.

— Знаете, в том районе живут влиятельные люди, — сказал Сарджу. — Я долго жил в Уайтчепеле, тут мой второй дом, если так можно выразиться. Мне нравилось гулять по берегу реки, а иногда мы с друзьями устраивали пикники.

Джек поймал себя на мысли, что слова Сарджу почему-то кажутся ему странными. Он не мог представить, что вежливый и тихий бангладешец веселится с друзьями в Стамфордском парке.

— У вас есть друзья среди евреев? — из чистого любопытства спросил он.

— Нет, друзей, пожалуй, нет. Просто знакомые. И среди коллег много евреев. Я работал в хасидской компании. Могу заверить, они вовсе не такие застенчивые и скромные, как многие считают.

Джек с удивлением посмотрел не него:

— А какие они?

— Ну, евреи кажутся тихими и скромными, потому что они очень скрытные. Честно говоря, их главное преимущество в том, что они всегда держатся вместе и никого к себе не пускают. Не поймите меня неправильно, они — мирные и законопослушные граждане, но мертвой хваткой держатся за свои традиции и живут почти что коммуной. Например, человек, который вам покажется скромным, рядовым жителем Лондона, внутри еврейской общины может обладать огромной властью и оказывать колоссальное влияние как на сверстников, так и на младших. Малик, вы из Пакистана, правильно? — Малик кивнул. — А я из Бангладеш. Но у меня есть друзья из разных уголков Азии и Европы. — Сарджу пожал плечами. — Да, я мусульманин, но не хочу замыкаться в собственном мирке или общаться только с бангладешцами. А живущие здесь хасиды, наоборот, хотят отгородиться от всего мира. Они себе на уме. У них запрещены межнациональные браки. Они строго соблюдают традиции и не позволяют телевидению, газетам, радио или Интернету влиять на их образ жизни.

Джек был поражен.

— Оказывается, я совсем ничего не знаю о хасидах! Ну, кроме того, что они носят одежду из позапрошлого столетия.

Сарджу улыбнулся.

— Это только одна сторона медали.

— А чем они зарабатывают на хлеб? — спросил Мал.

— Как правило, ведут свой бизнес. Покупают недвижимость. Сейчас хасидская коммуна становится все больше и больше. И лондонские власти не имеют на нее никакого влияния.

— Похоже на маленький Израиль? — пошутил Мал.

Сарджу почесал кончик носа.

— Вы будете смеяться, но так и есть. Уже появились фирмы, в которых работают только хасиды. В основном алмазная торговля.

— Алмазы? — удивился Джек.

— Да, я слышал, что они переправляют товар, зашивая алмазы в подкладку пальто.

Джек и Мал скептически посмотрели на переводчика.

— Это действительно так. Евреи предпочитают носить деньги с собой. А алмазы легко спрятать.

Джек покачал головой.

— Я никогда не слышал о преступлениях, в которых был бы замешан кто-то из хасидов. Меня всегда восхищала их добропорядочность.

Сарджу ухмыльнулся:

— За фасадом добропорядочности скрывается жажда власти и денег, инспектор Хоксворт. — Он назидательно поднял палец. — А там, где жаждут власти и денег, рано или поздно появляются преступники.

Джек с интересом слушал Сарджу, который с горячностью доказывал свою правоту, но в его словах было много национальной нетерпимости. Может, Сарджу просто поссорился с кем-то из евреев и затаил обиду?

Ход его мысли прервал водитель:

— Приехали. Вам нужно только спуститься с холма. Отсюда проще пешком.

Они вышли из такси. Было около половины второго. Несмотря на прохладную погоду, в парке было многолюдно. Кто выгуливал собак, кто бегал, некоторые даже играли в теннис на кортах у подножия холма. Но основную массу составляли просто гуляющие. Джек сразу обратил внимание на черные пальто и шляпы хасидских мужчин.

— Итак, Мал, что нам известно?

— Тела второй и третьей жертвы обнаружил случайный прохожий. Точнее, их нашла его собака. Его уже допросили и проверили. Все сходится. Ничего подозрительного.

— Что насчет бродяг с реки?

— Постоянно появляются новенькие. Часто их никто не знает, они то приходят, то уходят. Естественно, ничего не слышали, ничего не видели.

— Ясно, — ответил Джек. Они подошли к ступеням, ведущим вниз к одному из мостов. — А местные?

— Мы нашли парочку, но они молчат как рыбы.

Джек промолчал. На мосту он спросил:

— Это здесь хотят строить олимпийский комплекс?

— Думаю, да, — ответил Мал.

Джек бросил неодобрительный взгляд на новый металлический мост неподалеку, выкрашенный светло-желтой краской.

— А что ниже по течению?

— Старый Хартфорд. Еще есть несколько яхт-клубов, принадлежащих парку отдыха «Ли-Валлей».

— Хартфорд? Там, где пивоваренный завод?

— Не знаю, сэр.

— Это хорошо. Скверно, когда ориентирами становятся пабы да пивоварни. Кажется, я был в Хартфорде пару лет назад. Там есть замок. Узкие средневековые улицы… Говорят, прототипом Меритона из «Гордости и предубеждения» Остин был как раз Хартфорд.

Малик улыбнулся.

— Понятия не имею, о чем вы, сэр. Кам рассказывал, что это сонный городишко. Во всяком случае, если брать напрямик, от центра Лондона до Хартфорда миль девятнадцать, не меньше.

Джек кивнул.

— Ты прав.

Благодаря ассоциациям Джек легко запоминал названия мест. Любовь к историческим деталям или изумляет, или раздражает людей. Вот, например, Шарпа и Кейт определенно раздражает. Но его это не очень-то задевало.

— А здесь что? — спросит он. — Клуб гребли?

— Да, сэр, речной клуб гребли, а рядом — небольшое кафе. Местные говорят, летом там бывает много народу. А сейчас только иногда кто заглянет после прогулки или персонал с речных судов. Ничего интересного.

— Хорошо, Мал. Пройдись по правому берегу, поговори, с кем сможешь. Я в клуб.

Мал кивнул.

— В прошлый раз там было закрыто.

— Сарджу, вы пойдете с Малом. Внимательно слушайте и смотрите по сторонам.

— Так точно, — браво ответил тот.

— Встретимся в кафе. Я куплю вам по чашке чаю. Договорились?