Бездыханные ІІІ

Глава 19

Казалось, наше молчание лишь ускоривало течение времени. Люцифер не давал определенных сроков на раздумывание, но все же вечность это продолжаться не могло. Ни я, ни Крис, ни Рейн не решались произнести и слова, надеясь и ожидая действий Данте — единственного, кто по нашему мнению мог что-то придумать сейчас. Мы надеялись, что мужчина предвидел возможные действия демона и заранее припас несколько козырей в рукаве, но он молчал, гневно вперив взгляд в чудовище, занявшее тело Мелори. Он был поглощен злостью, что не давала ему трезво мыслить — это я поняла, глядя на его напряженное лицо и дрожащие руки, готовые в любую секунду взметнутся на встречу демону.

Люцифер глядел на Данте с презренной насмешкой, терпеливо ожидая его и наших действий. Его терпение и слишком мирное поведение лишь сильнее выбивало нас из колеи, пробуждая чувство подвоха и слепящую подозрительность.

Наконец-то Данте сделал глубокий напряженный вздох и, словно пересиливая себя, выговорил:

— Чего тебе конкретно от нас нужно?

Демон легко развел руками.

— Это вы мне должны сказать, что я могу от вас получить. Ты же знаешь, Данте, что со мной договориться будет сложнее всего. Я не могу пожрать душу Мелори и занять её тело, хотя и полностью освобожден в ней — причина этого даже мне не известна. Так что здесь вы ничего не можете мне обещать. Меня не может пожрать мой прототип, Алан, — и это лишь сильнее доказывает мою нерушимую связь с телом этой женщины и ею самой. Освободить меня может разве что её смерть, но и для меня это будет означать смерть, а я пока не настроен умирать. Но и положение мое меня не совсем устраивает, хотя я и долго мирился с ним. Так что вам придется хорошо постараться, чтобы убедить меня отдать Мелори свою силу.

— Она и так отлично ей пользуется, — бросил Данте.

Ухмылка демона стала шире.

— Самой мизерной частью, и то, лишь пока я ей это позволяю. Но я могу передумать, — он щелкнул пальцами, — и вот, в самый ответственный момент Мелори становится такой же слабой, как и простой человек. И в миг все ваши планы рушатся.

Данте гневно скрипнул зубами, еще сильнее разозлившись.

Но вдруг заговорил Рейн, привлекая к себе всеобщее внимание.

— Постой, — молвил он, слегка дрогнувшим от страха перед демоном, голосом, — если у Мелори отобрать силы — её легко убьют, а, значит, умрешь и ты. А ты ведь говорил, что не настроен умирать. Не сходится тут что-то.

Глаза Люцифера сверкнули алым огнем, засияв на секунду словно два пылающих огня, и под этим взглядом Рейн невольно отступил на шаг назад, вздрогнув всем телом, и опустил глаза вниз. Не так то легко выдержать демонический взгляд.

Кончики губ демона дрогнули, омрачив ухмылку.

— Верно, — ответил он похолодевшим голосом, хотя, казалось, невозможно быть еще холоднее, — я могу это сделать, но не стану подвергать себя опасности из-за такой ничтожной причины, как лицезрение вашего проигрыша. И все равно, когда настанет критический момент, я в ответе лишь за сохранность тела Мелори, и лишь его буду спасать, даже если для этого нужно будет пожертвовать всеми вами.

Эта новость нас не утешила. Мелори в любом случае могла надеяться на кое-какую поддержку своего демона, но нам нужна была командная работа, иначе все будет напрасно.

— А если в обмен на твою силу мы пообещаем убить Алана? — вдруг произнес Крис.

Ответом ему был короткий, но пробирающий до самых костей леденящий смех демона.

— Наивный глупец. Ты должен будешь благодарить своего Бога если только сумеешь коснуться пальцем Алана, а на победу над ним ты можешь уповать разве что лишь в своих фантазиях. Молись, чтобы ваши клинки не сошлись вместе, иначе ты падешь еще до того, как успеешь это осознать. И я знаю, о чем говорю, ибо он — это я; а я — это он.

— Но все же вы враги, — осмелилась произнести я, что стоило мне немалых усилий.

— Соперники, — сказал демон, даже не глянув на меня, за что я премного благодарна. — Не забывайте, что мы все части единого целого. Но все же лишь одна часть может надеяться на выживание, так как наше задание велит нам пожирать друг друга, подпитываться силой, чтобы исполнить великое предназначение. Наша цель едина, но достижение её одной из частей, значит проигрыш для другой, а мы слишком индивидуальны, чтобы смирится с простым пониманием достижения нашего всеобщего блага. — Внезапно демон замолчал, опустив голову и коснувшись пальцами лба, задумчиво хмыкнул. — Вам повезло. Мое длительное заточение и ограничение в общении с внешним миром развязало мой язык, и я делюсь информацией, которую вряд ли сообщил бы при других обстоятельствах. Это один из тех незначительных последствий заточения демонов внутри человека. Прорвавшись на волю, они, как не прискорбно это признавать мне — их предводителю, — становятся слишком болтливы. Но пока что люди этим мало пользовались.

Пыл Данте заметно утих, и мужчина более уверенно глядел вперед, совладав со своими эмоциями. В нем даже начала проявляться некая решительность, словно он уже узнал, как должен поступить.

— Значит, мы этим воспользуемся сейчас, — произнес он негромко и уверенно вскинул голову вверх. — Итак, мы не можем обещать тебе полное освобождение, так как ты не способен захватить тело Мелори. По этой же причине мы не можем гарантировать тебе возможность возглавить осуществление демонической мести в будущем, что посоветовал предложить вам Стюард. Алан не может тебя пожрать, так что его в этом плане ты тоже не опасаешься, только если он не решится тебя просто убить, убив Мелори.

— Пока я не подниму на него руку, он не поднимет на меня свою — это одно из правил Кодекса Чести Демонов. Мы пожираем части друг друга, но не убиваем без видимой причины, это считалось бы предательством. Поэтому я, а, следовательно, и Мелори, живы. Но мои теперешние действия в оказании вам помощи тоже можно посчитать предательством. Ведь если я помогу вам помешать осуществлению цели Алана, то, фактически, пойду против самого себя и против своего демонического предназначения осуществить месть. И все же мое желание выжить сильнее этого, а после осуществления Аланом своего замысла, умершие больше не будут нужны и от них избавятся, в том числе от Мелори, а значит, и меня. — Широкая ухмылка демона вновь вернулась на женское лицо. — А этого я допустить не могу. Слишком долго просидел взаперти, чтобы вот так вот безрезультатно исчезнуть.

Его слова заставили нас усердней шевелить мозгами и искать веские причины, чтобы убедить демона работать с нами в команде. Нам нужна была не только его сила, а и содействие. Он как никто другой понимал ход мыслей Алана, своей второй частицы, и знал возможный ход его действий, а это могло кардинально повлиять на ход событий.

Вся наша надежда была на Данте, но он почему-то бездействовал, и вновь стал мрачным.

Вдруг внутри меня что-то будто шевельнулось, аккуратно проскальзывая внутрь сознания. Демоническая сила встрепенулась и медленно начала наполнять конечности, словно кровь сосуды.

— Выпусти меня, — прозвучал спокойный голос Лилит, — я знаю, что нужно.

Я испуганно вздрогнула, услышав её и почувствовав прилив силы, но потом вспомнила наш уговор. Лилит не посмеет нарушить его. И все же я не могла так просто побороть свой страх.

— «Это обязательно?» — в нерешительности спросила я мысленно.

— Эй, я делаю тебе одолжение; всем вам, и весьма практичное. В другом случае вы будете тут еще долго торчать, Люциферу не свойственна спешка.

Раздосадовано скрипнув зубами, я поколебалась с секунду, после чего неохотно поддалась наплыву демонической силы. Энергия тут же заполнила все тело, сковывая его, а через мгновение я уже не ощущала власти над своими руками и ногами. Ненавижу это чувство.

Лилит довольно усмехнулась, размяв кисти рук.

— Отлично, — прошептала она и направила свой взор на демона в теле Мелори. — Люцифер, позволь задать тебе один вопрос.

Демон тут же повернулся к Лилит, заинтересовано изогнув брови.

— Вот уж не ожидал, что ты решишься оказать им помощь, Лилит. Не в твоем характере кому либо помогать.

— Я работаю на весьма выгодных условиях, — насмешливо пожала плечами она. — А вот что касается тебя… Не считая этого раза, сколько лет прошло с последнего момента, когда ты полностью захватывал тело Мелори? Хотя захват, слишком громкое слово. Ты ведь даже не можешь рукой двинуть, если она этого не позволит. И даже сейчас она может в любой момент вернуть контроль над своим телом. Ты не способен войти, пока тебя не впустят.

— Тебе прекрасно известно, что виной этому не моя слабость или сила Мелори, — твердо сказал демон. Его улыбка стерлась с лица, и теперь он стал предельно серьезен.

Но чем сильнее он хмурился, тем шире ухмылялась Лилит.

— Верно. Единственный, кто узнал причину, это Алан. Но все же это не меняет того факта, что ты даже полностью освобожденный, скован в действиях еще больше, чем я. Так когда же в последний раз Мелори позволяла тебе захватывать полный контроль над ей телом, как сейчас? Я спрашиваю не из-за злорадства, а из-за чистого интереса.

Челюсть демона напряглась, выражая его напряженность. Насколько я поняла, Лилит удалось зацепить его больное место.

Данте и парни глядели на беседу двух демонов настороженно и озадаченно, но не смели её прерывать.

— Больше века, — ответил Люцифер, сжав губы в тонкую полосу.

— Больше века, — повторила Лилит. — Довольно длинный строк, не считаешь? Должно быть, сейчас ты чувствуешь себя как никогда настоящим. Это чувство, когда получаешь физическую оболочку, пусть и на время, действительно незабываемо. Полная власть. Свобода. Независимость от человеческой воли. Они, — тут Лилит рукой обвела всех присутствующих, — не осознают, что это для нас значит. Это даже не сравнится с теми чувствами, что испытывает паралитик, впервые получив возможность самостоятельно двигаться. Мы начинаем ощущать свою силу и становимся теми, кто мы есть — великими демонами Бездны, детьми Владыки. И хоть мы всего лишь прототипы, маленькие частицы, — у нас есть своя воля, свое сознание, своя сила. Мы доказали это, освободившись от плена цепей человеческого разума и вырвавшись в его тело. И в данный момент с тобой говорит не Лилит из Бездны, первая женщина и мать детей демонов семи смертных грехов; с тобой говорит Лилит, часть этой женщины, что готова звать её не своим прототипом, но своей матерью. Без тела мы всего лишь простой сгусток энергии, наделенный разумом. А с телом, мы становимся полноценными демонами, — ухмылка Лилит стала еще шире. — И на этой Земле можем сами выбороть себе право зваться высшими. Пусть первые демоны семи смертных грехов верховенствуют в Бездне, мы же сделаемся первыми на Земле. Это и будет настоящая месть за изгнание.

Я удивилась. А разве Стюард не говорил, что демоны хотят открыть врата Бездны и выпустить высших демонов в наш мир? Это не сходится со словами Лилит. Это он ошибся, или просто у неё другие планы на счет свершения мести?

Люцифер внимательно слушал демоницу, а когда она замолчала, произнес:

— Твои слова весьма красноречивы, но мое положение не такое, как у остальных. Я скован еще чем-то, помимо цепей человеческого разума, и это что-то не дает мне побороть контроль Мелори.

— Алан знает причину и, как нам известно, скоро её откроет. И это даст тебе возможность узнать способ своего освобождения. А пока я могу предложить тебе кое-что взамен на содействие с умершими, хотя твоей блондинке это вряд ли будет по вкусу.

— Говори, — нетерпеливо молвил Люцифер.

— Это свобода контроля. Двадцать четыре часа каждые, скажем, три месяца. В это время ты сможешь полностью контролировать тело Мелори, а она и остальные умершие не в праве будут этому противиться. Так же, они не будут в праве влиять на результаты твоих действий, что произошли во время твоего освобождения.

Глаза демона гордости сверкнули. Тут он поднес пальцы к виску, отведя голову вбок.

— Ты была права, Мелори эта идея совершенно не по душе.

— Не только ей, — подал голос Данте.

— Верно, — нахмурился Крис.

Лилит пожала плечами.

— Другого предложить вы не можете.

— И не нужно, — сказал демон. — Меня это заинтересовало. И я согласен на такие условия, но с некоторыми поправками. Мне будет дана полная свобода действий двадцать четыре часа каждый месяц. Это время я могу тратить на свое усмотрение, и никто не вправе мне мешать. Даже если я буду искать способы заполучить окончательный контроль над телом Мелори и пожрать её душу. Естественно в ответ я не буду рушить ваше мнимое благополучие, если такое будет после осуществления вашей цели. День своего освобождения я буду выбирать сам. Так же, если я не воспользуюсь своим днем один месяц, он автоматически переносится на другой и в результате у меня будет два дня контроля. Так же я сам буду решать, сколько будет длиться выполнение моей части нашего уговора. Год или десять лет, или до самой смерти, это я решаю. Такие условия меня вполне устраивают.

— И что же мы получим в таком случае? — процедил сквозь зубы едва сдерживающий гнев Данте.

— Полное мое содействие в вашей задумке оказать отпор Алану. Я не только одолжу Мелори свою силу, но и самолично буду участвовать в битве, если это потребуется. Одно условие — я не стану убивать своих собратьев, пока они не попытаются это сделать. Но на полную мою защиту вы можете положиться.

Он замолчал и на несколько секунд в комнате воцарилось гробовое молчание. Перервал его приглушенный голос Данте.

— Мы не вправе принимать такое решение без согласия Мелори. Это должна решить она.

— Как вам будет угодно, — кивнул вновь улыбающийся демон и опустил глаза.

Он застыл, словно обездвиженная кукла, не шевеля и мускулом. Никто из присутствующих не смел и слова произнести, глядя на него.

И вот, через неимоверно долгие пять минут, демон вдруг поднял глаза и удовлетворенно ухмыльнулся.

— Она согласна.

Но почему-то облегчение, что мы почувствовали от этой новости, было слишком маленьким. А Данте, казалось, лишь сильнее нахмурился.

— Подробности мы с ней обсудили, — продолжил демон гнева. — В общих чертах, то я соучаствую в вашем плане вплоть до момента, когда опасность жизни каждого из вас будет устранена, а также до момента, когда действия Алана будут полностью пресечены. Это её условия. После этого, независимо от того, победите вы или проиграете, если Мелори останется жива, она обязуется на неопределенный срок выполнять мою часть уговора, а именно отдавать мне одни сутки в месяц в полное мое распоряжение. Если на протяжении этого времени она вдруг прервет мой контроль без предупреждения или видимых на то причин, к моему одному дню добавляется еще один. Если же она откажется выполнять мои условия сделки после того, как я выполню её, то… она знает, на что я способен, и как это будет влиять на её рассудок. А сейчас я удаляюсь. Считайте, что поддержка одного демона у вас уже есть.

Он ухмыльнулся напоследок, после чего закрыл глаза, и меньше чем через минуту на нас вновь глядела Мелори. И вопреки успешной сделке она выглядела расстроенной и раздраженной.

— У меня нет сил сейчас это обсуждать, — устало вымолвила она. — Давайте займемся другими демонами.

Данте сдержанно кивнул и все они, не сговариваясь, вдруг обернулись в мою сторону. Лилит уже успела незаметно покинуть мое тело и отдать его управление мне, но собравшиеся все равно смотрели на меня с опаской и недоверием, не смотря на вернувшуюся серость глаз.

— Если вы из-за Лилит, то у меня все под контролем, — поспешила сказать я, выставив руки в защитном жесте. — Она меня не захватывала, я добровольно её выпустила.

— Это нас еще больше тревожит, — нахмурилась Мелори. — А еще то, что она нам помогла. Только не говори, что ты уже…

— Заключила перемирие, — сдавшись, выдохнула я. — Но не волнуйтесь, все прошло хорошо, её даже уговаривать не пришлось!

— На каких условиях она согласилась нам помогать, и в чем будет состоять её помощь? — спросил Данте.

— Она отдает мне свою силу, помогает советами, непосредственно содействует в драке, и обещает не захватывать и не вредить мне, пока мы не разберемся с Аланом…

— Довольно хорошие условия, — подозрительно сощурилась Мелори, прервав меня. — В обмен на что она тебе это обещала?

Сделать бесстрастное лицо оказалось довольно сложной задачей и мне пришлось на мгновенье сцепить зубы, чтобы ничем не выдать своего волнения.

— Она просто хочет по возможности устранить Беатрисс, свою конкурентку. А так же в будущем занять её место. В общем, все то же самое, что предполагал Стюард, — как можно легкомысленней ответила я.

При упоминании Беатрисс и новости, что мой демон желает ей вреда, Мелори не удержала легкую усмешку. Этого было ей достаточно. Как и остальным.

— Отлично, — кивнула она. — То, что она не будет захватывать тебя и не вредить на этот период, весьма радует. Возможно, идея заручится помощью наших демонов действительно не такая плохая, как я думала. Особенно если они помогут нам в драке. Алан этого точно не ожидает. Думает, мы не настолько безумны, чтобы просить помощи у его же сородичей. Это может быть нам на руку. Главное, остановить его, а что будет после — уже другая проблема.

«Не проблема», — горько усмехнулась я в мыслях, сдерживаясь, чтобы не сделать это физически, — «ведь никакого потом уже не будет».

В голове тут же пронеслось воспоминание о той роковой ночи, когда Дейзи мирно сопела у меня под боком, ничего не подозревая, а я вершила конец своей судьбы, заключая договор со своим демоном…

— Я тебя внимательно слушаю, — пропел тогда сладостный демонический голос, отвечая на мой зов.

В душе еще тлели искры нерешительности и неуверенности, но я твердо старалась не обращать на них внимания.

— «Я хочу заключить договор перемирия. Сейчас же», — быстро и решительно произнесла я, все же боясь этих искорок.

С секунду демон молчал, что-то себе обдумывая, после чего ответил серьезным голосом:

— И ты думаешь, что я буду тебе помогать? Ты просто глу…

— «Будешь», — и пока она не разозлилась, я продолжила, — «Ты не откажешься от того, что я предложу, ведь, я уверена, что такого еще ни одному демону не предлагали».

Мои слова заинтересовали Лилит, это можно было понять по её задумчивому молчанию и отсутствию злости.

— Ну что ж, давай послушаем, что ты там можешь мне предложить, от чего я просто не могу отказаться! — последнюю фразу она иронично перекривила, но я не обратила на это внимание.

— «Сначала я спрошу тебя о чем-то. Ты ведь уже достаточно сильна и твоя память из Бездны немного восстановилась. Так вот, цель всех демонов ведь пожрать душу человека и захватить его тело, да?»

— Ну да. Глупый вопрос, ты об этом сама прекрасно знаешь.

— «Демоны насильственно захватывают человека, ломают их волю и пожирают их ослабленную душу, да?»

— Да, да. Не понимаю, к чему ты клонишь!

— «Им есть какая-то польза от этой души? Они ведь не просто убивают человека, а пожирают его, как другого демона. От демона другие демоны получают силу, а от души человека?»

Этот вопрос заставил Лилит ненадолго задуматься.

— Насколько я знаю из своих воспоминаний, то от человеческой души зависит, как сила демона приживется в их теле. Ведь смертное тело, пусть и неживое, слишком слабое, чтобы выдержать полную мощь демонической силы. Сила не вредит телу, она просто наполняет его настолько, насколько возможно. Если демон достаточно сильно сломил душу человека и пожрал её, то его сила лучше приживется в теле и наполнит его до краев. А если душа слишком сильная и сопротивляется, то много силы демона уходит на её пожирание, и когда все завершается, то демон становится довольно слабым и часто его силы не достаточно чтобы совладать с телом человека. Вы были рождены вместе со своим телом. А мы, демоны, инородное вещество для него, которое отторгается организмом — пусть и буквально мертвым — как вредный продукт. Именно поэтому мы находимся в нем плененными. Потом мы постепенно высвобождаем свою силу, незаметно, когда вы эмоционально потрясены, и тело начинает привыкать к нам. Оковы спадают, мы приживаемся в теле. И чем свободней мы, тем легче потом захватить ваше тело, которое будет уже считать нас своим владельцем, а не вас. Но все же вы более привычны телу и оно охотней слушается вас, чем нас. Поэтому когда душа сопротивляется, мы не можем захватить тело. Когда же мы начинаем пожирать душу, она исчезает из тела и эти свободные участки мы заполняем собой. Если душа сильно сопротивлялась, мы тратим много сил на её пожирание и, как я уже говорила, часто этой силы потом недостаточно, чтобы заполнить тело — а для этого нужно очень много силы. Как результат, тело наполовину опустошено и нам тяжело им управлять. А когда мы остаемся одни в теле, то есть без человеческой души, нам очень тяжело вновь восполнить запас силы. Я не знаю, почему так, но это факт. Мы можем начинать пожирать других демонов нашего вида, но это рискованно, так как нас самих могут легко пожрать из-за слабости. И… — она вдруг осеклась. — Владыка тебя подери, я наговорила слишком много лишнего!

— «Много», — согласилась я, ошарашенная полученной информацией. — «Но это уже не важно. Так вы пожираете ослабленного человека, который к тому же сопротивляется, и тело реагирует на эту слабость и сопротивление, от чего вам хуже?..»

— Да, черт возьми, да! Я же только что об этом тебе толковала!

— «Хорошо». — Сделав мысленный вздох для храбрости, я выпалила, — «А что если человек добровольно даст себя пожрать?»

Эти слова застали моего демона врасплох. Я почувствовала её изумление, после чего Лилит громко рассмеялась.

— Да это же просто глупо. Какой идиот… — Её смех тут же прекратился, когда она поняла, к чему я вела все это время. — Постой, ты это серьезно?

— «Да. В обмен на твою помощь я согласна добровольно отдать тебе мою душу. Ты сохранишь всю свою силу, ни капли не потратив на мой захват. Думаю, в этом случае и мое тело тебя примет без вопросов. А возможно, будет еще что-то, но чего пока ни один демон не узнал».

Что ж, думаю, мне единственной во всей истории удалось шокировать Лилит настолько, что она на время потеряла дар речи. Когда же она заговорила, в её голосе слышалась опасливая недоверчивость.

— Я не помню, что бы такое когда-то происходило. Все люди, даже те, кто уже полностью отчаялся, сопротивлялись, пусть и слабо. А что бы полностью добровольно отдать себя — на такое никто еще не шел и даже не думал. Нет, мне конечно, это будет только плюсом, да и каким! Но все же ты понимаешь, что после того, как я тебя пожру, ты попадешь в Бездну. Ты больше не будешь человеком — в Бездне им не место. Ты станешь тем, чем здесь являются мухи — простой раздражающей мелочью, которую убьют сразу же, как только она попадется кому-то под горячую руку. А если тебе все же повезет и ты выживешь, то будешь прятаться в самых глубоких ущельях, бродить по безжизненным пустыням, спасаясь от всех, так как любое, даже самое слабое существо сможет тебя убить одним пальцем. И после смерти тебя ждет окончательная пустота. Но не надейся так быстро умереть, так как некоторым низшим бесам нравится издеваться над «новичками», держать их словно домашних животных и не давать им быстро скончаться. Ты будешь похожа на уродливый скелет, обтянутый кожей, внутри тебя поселятся черви и личинки, и ты будешь чувствовать каждое их движение между своих ребер. А некоторые бесы любят мучить новичков не как домашних животных, а как средство утешения своих похотливых желаний. И поверь мне, оргии Лилит, по сравнению с ними, верх благородства. От них ты будешь рожать отвратительных детей, с гнилой плотью, которые будут умирать как только появляться на свет. В моих воспоминаниях есть такие эпизоды жизни людей, попавших в Бездну, но почти никто не выживал там больше дня.

С каждым её словом искры неуверенности во мне разгорались, и если бы было возможно, я бы уже истекала потом от накатившего страха.

— «Такое ощущение, что ты меня отговариваешь», — попыталась пошутить я, но это вышло жалко.

— Я высший демон и я знаю, что такое честь, — серьезно и отчетливо произнесла она. — И если мы заключим такой договор, то мои услуги не будут соответствовать твоей плате. Вы думаете, что демоны настолько коварны, что по любому поводу попытаются вас обхитрить в свою пользу. Но есть понятие прямая борьба, а есть понятие удар в спину. Низшие демоны не знакомы с честью, они вызывают отвращение даже у меня. Лишь мы, семь демонов, наши дети и дети наших детей благородны. Все остальные соответствуют вашему, человеческому понятию демона — коварного низшего существа. И то, что ты хочешь дать мне, должно быть мной возвращено в равной мере. Девятая догма Кодекса Чести Демона: всему полученному соответствует плата, по ценности равная полученному. Ты хочешь отдать мне свою жизнь, я отдам тебе что-то, что так же ценно, как она.

Если её слова и успокоили меня, то почти безрезультатно, так как напоминание о Бездне совершенно выбило меня из колеи.

— «Постой, я помню, что Данте однажды говорил, будто в Бездне можно самосовершенствоваться, или что-то типа того...»

— Верно, в Бездне ты можешь подпитываться силой других демонов, пожирая их, как мы делаем это здесь. Вот только вам, новичкам, придется пожирать их буквально. Но я уже говорила, что ты там будешь не сильнее мухи, так что есть ты сможешь разве что падаль, в которой будет сила лишь на то, чтобы поддержать твою жизнь еще на один час.

— «В Бездне все действительно настолько ужасно?!»

— Лишь для вас и низших бесов, шаловливых чертей. Вы живете в неком подобии клоаки, куда почти никогда не ступала нога благородного демона. Сами демоны обитают в совершенно другом месте. Вся Бездна, если описать её человеческим понятием, имеет вид некой выжженной скалистой бескрайней прерии, где вверху простирается красное небо, а снизу темно-серые скалы, горы и бездонные ущелья. Для живущих на Земле её не существует, но для своих обитателей она вполне материальна, ощутима, осязаема. Там нет понятия день или ночь, лето или зима. Там вечный сумрак, освещаемый алым небом. Там жар слился с холодом, и когда тебе жарко, ты понимаешь, что на самом деле это просто слишком холодно.

Я слушала, расширив глаза и поражаясь тону, с которым Лилит все это говорила: мечтательный, благоговейный, ностальгический — совершенно не вязалось со смыслом слов.

— Так что? — вдруг спросила она. — Ты все так же настроена на этот сумасшедший поступок, или я, в ущерб себе, тебя отговорила?

В одно мгновение у меня в голове стало совершенно пусто. Ни мысли, ни звука, ни воспоминания. Словно зависла система компьютера и на время остановила свое действие. Когда же шестеренки разума закрутились, лишь одно словно было у меня на устах, и, хоть оно было сказано шепотом, почти не слышно, мне показалось, что мой голос сотряс стены погруженной во мрак комнаты.

— Я принимаю условие.

Со стороны Лилит не было слышно активного проявления радости. Я чувствовала лишь её серьезность и сосредоточенность. Она сама понимала, что нет больше места язвительным шуткам и насмешкам.

— Когда ты это сделаешь?

— «Как только мы полностью предотвратим замысел Алана и ничто не будет угрожать остальным умершим. Если нам не удастся это сделать, то условие о безопасности не отпадает — ты должна будешь убедиться что все останутся живы, если можно так выразиться. Если кто-то окончательно умрет, но ты могла предотвратить его смерть, я автоматически разрываю уговор и возобновляю свое сопротивление. Если же ты ничем не могла бы ему помочь — уговор будет оставаться в силе».

— Хорошо. Какие будут твои условия?

Я думала не долго, так как эту часть уже давно продумала.

— «Мои условия будут длиться все время до окончания уговора. Для начала ты прекращаешь попытки меня захватить или как-то навредить мне или окружающим. Так как мы заключаем перемирие, то и должны вести себя как союзники, а значит, ты будешь всячески мне способствовать и помогать. Так же у нас должно установиться доверие, без всяких шуточек или подлостей — только честность. Дальше, на время боя ты будешь мне помогать, но не просто силой, а иногда даже сама будешь вступать в бой, если я не смогу управиться с врагом. Ты будешь так же следить за Крисом, Рейном, Мелори, Данте и Роуз, если потребуется, и по возможности помогать им в бою. Еще у меня есть одна мысль, тоже наподобие той, о добровольности пожирания, но я не знаю, что может из этого получиться...»

— Хоть я и сижу в твоей голове, но совершенно не представляю, что ты там могла себе напридумывать.

— «Я хочу, чтобы ты попробовала полностью наполнить мое тело демонической силой, как при захвате, но не захватывать его в свою власть. Так если бы ты смогла в любой момент свободно подвигать моей рукой, но полный контроль все равно оставался у меня. Понимаешь?»

— Хм, да. Но чтобы это получилось, тебе придется полностью довериться мне. Расслабится и отдаться силе, как это ты сделала в первый раз моего захвата, когда дралась с Крисом год назад.

— «Я сделаю это. Ты же дашь слово меня не захватывать».

— Да.

— «Ну тогда», — я на секунду замолчала, задумавшись, — «кажется, все. Больше мне ничего от тебя не нужно».

— Условия справедливы. Я чувствую твою решительность и знаю, что ты действительно выполнишь свое условие, если я выполню свои. Поэтому я согласна на договор.

Тут я немного помедлила.

— «И… как его заключить? Подписать что-то кровью?»

— Просто поклянись. Этого достаточно.

— «Только после тебя».

Я почувствовала, как Лилит усмехнулась.

— Ладно. Я, Лилит, демон семи смертных грехов, клянусь честью высшего демона соблюдать и выполнять ранее сказанные условия и заключаю временное перемирие с человеком Мио Лоуренс в обмен на её добровольную отдачу своей души и тела. Так тебя устроит?

— «Вполне. Тогда я, Мио Лоуренс, заключаю перемирие с демоном Лилит, и клянусь соблюдать и выполнять сказанные ранее условия и отдать свою жизнь в обмен на её взаимодействие, силу и помощь».

— Отныне договор считается заключенным. Поздравляю, союзник.

— «Поздравляю… союзник».

Пока я молчаливо вспоминала эти события, остальные решали, с чьим демоном мы дальше будем заключать перемирие. Данте сразу отпадает, так как у него фактически нет демона, и ему просто нужно научится контролировать свою силу в присутствии Роуз. Остались Крис и Рейн. После недолгих размышлений решили сначала разобраться с демоном Криса, так как с ним мы уже сталкивались однажды и знаем, что можно от него ожидать. Крис нехотя согласился.

— Ладно, но постарайтесь сделать это максимально быстро, — буркнул он, отходя от нас на несколько метров.

После этого парень сосредоточенно закрыл глаза, чуть опустив голову. Мы замолчали, внимательно следя за каждым его движением. Через полминуты брови Криса сомкнулись на переносице, а еще через минуту губы раздраженно поджались. Спустя две минуты он открыл глаза и сокрушенно выдохнул:

— Нет, он слишком крепко спит, я не могу заставить его пробудиться. Нужен какой-то эмоциональный толчок.

— Ну так разозлись, — хмыкнул Рейн. — Тебе же пустяковое дело это сделать.

— Легко сказать! Это тебе пустяковое! Тем более разозлиться по настоящему не так то просто. Одно дело — раздражение, а другое — злость. Нужен именно гнев, или сильное эмоциональное волнение.

— А если я тебя ударю?

— Тогда я ударю тебя, и это будет великолепным успокоительным средством.

Рейн цокнул языком, и вдруг кинул на меня задумчивый взгляд. Что-то в нем мне не понравилось, и я опасливо насторожилась. Нас с Рейном разделяло меньше двух метров, поэтому ему не составило труда схватить меня за локоть, сделав один широкий шаг. При этом губы парня растянулись в коварной ухмылке.

— Мио, не поможешь делу? — шепотом спросил он и посильнее сжал руку.

— Ты что задумал? — озвучила Мелори вопрос, крутившейся у каждого из нас в голове.

Рейн повернул к ней голову, сменив свою ухмылку на широкую беззаботную улыбку, которая могла провести разве что только того, кто был совершенно не знаком с парнем. Поэтому я еще сильнее заволновалась и спустя мгновение мои опасения подтвердились.

— Да ничего, просто убью и… — обратился было Рейн к женщине, но вдруг резко оборвал себя и, развернувшись, со всей дури ударил меня кулаком в область грудной клетки.

Я услышала тихий треск и воздух с примесью крови разом вышел из легких. Наверное, ребро задело легкое, так как я, повалившись на колени, рефлекторно попыталась вздохнуть, но из горла вырывался судорожный хрип, а грудь словно тисками сдавило. Из-за этого даже появилась паника, но благодаря быстрой регенерации умершего, спустя всего лишь несколько секунд все пришло в норму, и я выдохнула спокойно. Все таки даже не чувствуя потребности воздуха, мы все равно не можем отвыкнуть дышать. Простая потребность давно стала рефлексом.

Придя в норму, я подняла удивленный и возмущенный взгляд на Рейна, который с интересом глядел на меня сверху вниз. Когда он открыл рот, чтобы что-то сказать, то был тут же сбит с ног. Но не успел он упасть на землю, как Крис схватил его за шиворот кофты, швырнул в стену и надавил локтем на шею. Неразборчивый хрип вырвался из губ Рейна, заглушаемый рычанием нависшего над ним брюнета. Сглотнув, Рейн поднял руку, перевел на Мелори и Данте взгляд и прохрипел:

— Все, кха… сделано. Он разозлился.

Крис сильнее надавил на его шею, и Рейн вынужден был вцепиться руками в его руку.

— Я сейчас сам убью тебя, — прошипел Крис своим голосом, но по потяжелевшей атмосфере и вырывавшемуся рычанию можно было понять, что Бельфегор по меньшей мере пробудился.

— О нет, ни в коем случае, — слабо ухмыльнулся Рейн. — Сам говорил, что успокоишься. Черт, а мне начинает нравиться тебя злить. Смотри, а глаза то красные-красные… кхах…

Рейн уже не мог говорить и безрезультатно барахтался в руках разгневанного парня. Я поняла, что еще чуть-чуть, и он действительно убьет его, поэтому поспешно встала и подбежала к Крису, коснувшись рукой его плеча.

— Оставь его, ты сейчас…

Тут парень, не глядя, свободной рукой схватил меня за кофту и грубым сильным движением прижал к стене рядом с Рейном, сжав пальцы на моей глотке. Я попыталась разжать его руку, но лишь оставляла мгновенно заживающие царапины на бледной коже.

Благо, Данте вовремя подоспел и, схватив Криса за плечо, резко дернул его назад, и тот, не ожидающий этого, выпустил нас с Рейном из своей хватки.

Этот рывок словно пробудил Криса, который вдруг застыл на месте, широко глядя на нас, после чего схватился за голову и приглушенно закричал.

Он рухнул на колени, дрожащими руками сжимая виски, а мы не смели к нему подойти. Но вот он замолчал и застыл, и после недолгой паузы медленно поднялся на ноги и уставился на нас кроваво-алыми глазами.

Даже не слыша голоса можно было понять, что теперь перед нами точно не Крис.

Демон шумно и с рыком выдохнул, явно не настроенный на разговор. Скорее он готов был напасть на любого из нас за то, что посмели потревожить его покой. Похоже, пробуждать демона праздности ото сна оказалось не слишком хорошей идеей.

— Мы хотим поговорить, — произнес Данте, внимательно следя за поведением демона.

Тот перевел взгляд на мужчину и приподнял верхнюю губу в оскале.

— Враждебность ни к чему, — продолжал блондин. — Нам просто нужна твоя помощь. Мы хотим заключить с тобой временное перемирие.

Последующее фырканье Бельфегора можно было расценить как насмешку, но Данте не отступал.

— Нужно, чтобы ты поделился с Крисом своей силой. В обмен на это мы готовы дать тебе то, чего ты хочешь.

— Вы не знаете, чего я хочу, — внезапно заговорил демон хриплым низким голосом.

— Так скажи нам, — спокойно сказал Данте, явно удовлетворенный от того, что заставил демона заговорить.

Но Бельфегор не спешил отвечать. Он медленным сосредоточенным взором обвел каждого из нас. Он уделял каждому не больше двух секунд, но создавалось ощущение, что это длилось целую вечность. Словно рядом с ним время замирало и для преодоления одного миллиметра стрелке часов нужно приложить невообразимые усилия. И не покидало некое чувство опасности, страх смотреть демону в глаза, чтобы он не принял это за угрозу и не набросился.

Невыразимое чувство облегчения накатило на меня, когда демон перестал нас разглядывать и спокойно обратился к Данте.

— Я знаю, чего вы хотите и зачем вам это. У меня есть три условия.

— Говори, — кивнул Данте.

— Первое, когда все закончится, парень должен перестать пробуждать меня и использовать мою силу без крайней потребности. Под крайней потребностью я подразумеваю только угрозу его жизни, и никого другого. Либо если он намеревается убить своего врага. Если он нарушит это условие, я потребую плату — смерть любого близко находящегося человека: врага или друга, смертного или умершего, взрослого или ребенка. В любом случае, мое пробуждение будет значить убийство. Это первое условие.

Сделав секундный перерыв, Бельфегор продолжил:

— Второе условие, я отдам свою силу парню — её достаточно, чтобы улучшить его умения и реакцию, — но непосредственного участия я в битве принимать не буду, как и быть ответственным за безопасность его союзников. Никаких подсказок, помощи и переговоров, только сила и только на время боя. Пытаться захватить его тело я не буду — еще не пришло время.

Опять пауза, во время которой Мелори нетерпеливо произнесла:

— И какое же третье условие?

Бельфегор лишь искоса глянул на неё и ответил:

— Это тело слишком тесно для троих и мне в нем нет покоя. Поэтому я хочу уничтожить его второе я, которое вы называете полным именем парня. Если парень добровольно согласиться на это, тогда мне будет под силу пожрать второго.

«Кристофер» — пронеслось у меня в голове, и я взволновано поглядела на Данте с Мелори. Они оба выглядели крайне серьезными и часто переглядывались с немым вопросом во взгляде. Наконец Данте, поджав губы, заговорил:

— Мы поняли твои условия, но решать будет Крис.

— Пусть сделает это сейчас же, я не намерен ждать, — грубо отрезал Бельфегор. — Я слишком силен и парень почти ничего не соображает, когда я его захватываю, так что повторите ему все, что я сказал. И если он согласится, то пусть научится сначала пользоваться моей силой, прежде чем идти в бой. Он теряет голову от одной капли и это меня раздражает.

— Хорошо, — ответил блондин сдержанно. Похоже, ему было трудновато сохранять спокойство духа в разговоре с демоном.

Бельфегор слишком быстро покинул тело Криса и тот не удержался на ногах, когда контроль над телом вернулся к нему. Повалившись на колени, брюнет болезненно скривился и потер голову.

— Так, — заговорил он, пытаясь встать. — Я не слышал ровно ничего с того, что вы друг другу наговорили, но его злости не уловил, поэтому надеюсь, что новости хорошие.

— Если можно так выразиться, — выдохнула Мелори.

— Говори все как есть.

Когда женщина слово в слово пересказала условия Бельфегора, Крис на некоторое время глубоко задумался, сцепив руки на груди. Если сравнить, то его условия были еще не плохими, если бы не одна деталь.

— Он хочет уничтожить Кристофера, — нахмурено пробубнил Крис. — Я такого не ожидал.

— Поверь, и мы тоже, — во взгляде Мелори читалось грустное сожаление. — Может можно как-то его переубедить?

— Нет. Ему нужно только это, и… секунду, — нахмурившись, Крис приставил пальцы к вискам, словно страдая от головной боли. — Черт, из-за возмущений Кристофера я сам себя не слышу. Короче, вы тут разбирайтесь с Рейном, а я… я пойду, один все обдумаю.

И не дожидаясь нашего ответа, он, пыхтя и пошатываясь от напряжения в голове, направился в оружейную, захлопнув за собой дверь.

Мы не смели за ним пойти, но я все же не могла убить в себе возникшее плохое предчувствие.

Теперь остался один Рейн.

— Сможешь сам пробудить своего демона? — спросила Мелори со слабо скрываемой усталостью в голосе. И правда, моральное истощение сейчас чувствовал каждый из нас.

— Не знаю, — пожал плечами Рейн. — Мой демон еще почти полностью пленен, но, думаю, говорить он сможет. А вообще, может, — в его глазах заблестела надежда, — обойдемся без этого? Мой демон еще слабый и только недавно пробудился. Вряд ли он станет меня захватывать или еще что-то.

— Да без проблем, но тогда тебя наверняка убьют первым, — хмыкнула я, пожав плечами. — Интересно, ты останешься гнить в своем теле, или станешь вольным призраком? Помнится, в черной книге говорилось, что душа связана с телом и не покидает его, даже когда оно превращается в пепел.

Мои слова, что были небольшой местью за удар, убедили Рейна, и он, нервно сглотнув, кивнул.

— Ладно, понял. Будем пробуждать.

Рейн встряхнулся, разминаясь как перед пробежкой, закрыл глаза и забормотал под нос.

— Пробудить, да? Ну попробуем. Так, что меня больше всего злит? Ох, так много, даже не знаю, с чего начать.

Пока он был занят, я подошла к Мелори и шепнула ей на ухо:

— Может, это не лучшая идея? Рейн и так вечно зол. А когда он особо в гневе, то только кричит и у него даже глаза не краснеют.

Мелори покосилась на меня, поджав губы.

— Да, ты права. Не думаю, что у него выйдет вызвать Левиафана без посторонней помощи.

— Ей, я все слышу, — воскликнул Рейн, не открывая глаз.

И тут вдруг меня осенила одна мысль. Я быстро наклонилась к Мелори и как можно тише изложила ей свою идею, чтобы Рейн не услышал. Когда я отстранилась, лицо женщины вытянулось, а на губах заиграла улыбка.

— Отлично, — шепотом произнесла она, незаметно бросила жалостливый взгляд на парня, и чуть громче, но так, словно обращается ко мне одной, добавила, — да, да, без посторонней помощи тут не обойтись. Рейн не сможет это сделать в одиночку. Его демон слишком слаб, чтобы проснуться от одной лишь воли. Носителям Левиафана всегда было легче всего, и даже вечно спящий Бельфегор представляет большую угрозу для человека, чем он. Возможно, нам действительно не нужна его помощь, наших демонов будет достаточно.

— Я же сказал что… — возмущенный возглас Рейна был заглушен его же вскриком.

Парня дернуло, как от удара током, после чего он схватился за голову и издал долгий протяжный стон сквозь стиснутые зубы.

— Вы… — прорычал он раздвоенным голосом. — Как вы смеете?!

Я уже было пожалела о своей идее, как тут парень резко вскинул голову, издал еще один приглушенный стон и резко опустил голову, отняв от неё руки, что неподвижно повисли вдоль туловища.

— Думаете, сможете такими грязными приемами пробудить меня? — заговорил незнакомый голос, больше юношеский, чем мужской.

Голова Рейна поднялась, алые глаза уставились на нас с ненавистным осуждением и злостью.

«А ведь пробудили же», — мысленно фыркнула я. Лилит особенно часто пробуждалась при сильном возбуждении, Бельфегор — когда Крис был эмоционально потрясен и на взводе, а значит, Левиафана — демона зависти, — не трудно будет пробудить, если заставить Рейна почувствовать себя ущербным и слабым и поставить в сравнение с другими. Результат оказался лучше моих ожиданий.

— Ты знаешь, что мы от тебя хотим? — перешел сразу к делу Данте.

Левиафан бросил на него безразличный наглый взгляд.

— Естественно знаю. Вам нужна моя помощь и сила, ведь вы такие слабые, что сами ничего не можете поделать.

Не стоило ему так говорить с Данте. Мужчина прилагал невообразимые усилия, чтобы скрыть свой гнев и даже спрятал за спиной дрожащие от нетерпения руки. Поэтому в разговор вступила более спокойная Мелори.

— Нам действительно очень нужна твоя помощь, — как можно спокойней начала она. — Только ты сможешь сделать так, чтобы Рейн остался жив после этого боя.

Демон на это высокомерно задрал голову и самодовольно усмехнулся.

— Это верно, лишь я могу наделить его силой.

Глядя на него, я про себя решила, что у демона зависти гордости больше, чем у Люцифера, поэтому Мелори правильно сделала, что для начала потешила его самодовольства и возвысила его значимость.

— Какие у тебя будут условия? — осторожно спросила она.

— Не спеши, Мелори, я еще не сказал, что вообще хочу обсуждать перемирие. Знаешь, мне и в моем положении не так уж и плохо.

— Но если ты этого не сделаешь, Рейна скорее всего убьют, а вместе с ним падешь и ты.

— Хм, да, тут не поспоришь. А так как умирать мне пока не хочется, то, так уж и быть, я поделюсь с ним своей силой. И даже не стану взимать за это какую-то плату; я, в отличии от других демонов, могу сам добиться того, чего хочу, без глупого человеческого содействия.

Да уж, кажется, не тому демону дали титул покровителя гордости. Хотя, наверное, я слишком много значения придаю типу греха демона. Во всяком случае Рейну крупно повезло со своим демоном, и сейчас главное не дать Левиафану передумать.

— Мы тебе благодарны, ты оказываешь нам большую услугу, — произнесла Мелори, старательно сдерживая на губах фальшивую благодарную улыбку.

— Конечно благодарны, — фыркнул демон. — Иначе я бы сразу вас всех уничтожил прямо тут, и оказал огромную услугу Алану. Он то хотел сделать меня главным Левиафаном, но вы этому помешали! Теперь же у него есть другой, который, я уверен, в сто раз хуже меня. Поэтому я все же возьму небольшую плату за свою услугу. Этот Левиафан должен быть уничтожен, и мне не важно как. Если он не умрет, можете быть уверены, что жизнь вашего Рейна превратиться в Ад и он сам будет молить о смерти. Согласитесь, что мне не много нужно. Взамен этого я поделюсь с Рейном своей силой и, если у меня будет хорошее настроение, даже помогу в битве и, само собой, не буду захватывать.

Демон замолчал и странно двинул руками, пошатнувшись. Его движения будто что-то сковывало. Сразу стало понятно, что он еще не может управлять телом Рейна и затрачивает огромные усилия, чтобы просто стоять и говорить. Но Левиафан старался не показывать этого и глядел на нас с высокоподнятой головой.

— Хорошо, — кивнула Мелори. — Тогда если Рейн согласен, он заключит с тобой перемирие.

Демон не успел на это ответить, тут же покинув тело парня. Видно, сил поддерживать контроль уже не досталось. Тело Рейна только дрогнуло, и краснота растворилась в глазах, после чего на нас глядел уже обычный вечно чем-то раздраженный Рейн.

— Почему-то я сейчас чувствую себя невообразимо жалко, — вздохнул парень, опустив плечи.

Даже Данте не сдержал сочувственной улыбки, глядя на унылого брюнета. Но наше временное облегчение тут же испарилось, как только мы услышали крик, доносившийся из оружейной.

Мы все, как один, тут же сорвались с места, но мне первой удалось достичь двери. Когда я рывком открыла её, то увидела Криса, лежащего на полу и судорожно сжимающего голову. Он кричал так, словно ему было невообразимо больно, но старался приглушить крик, хотя это и слабо получалось. Я опустилась возле парня на колени и застыла, не зная, что предпринять. Мелори и Данте присели возле него с другой стороны. Данте силой отнял руки Криса от его головы и прижал к полу. Мне показалось это ненужным, но когда я увидела глубокие следы царапин на висках и возле ушей, то поняла, что лучше вовсе обездвижить парня для его же безопасности. Поэтому и прижала его ноги к полу, надавив на них всем своим весом. Мелори держала голову Криса, не давая ему ударятся ею об пол. А Рейн подошел и придавил рукой его торс.

Теперь Крис лишь безрезультатно барахтался в наших руках, поминутно вскрикивая. Паника отразилась на лице каждого из нас, и мы не были уверены, правильно ли поступаем, сдерживая его и удлиняя тем самым страдания. Но вот меньше чем через минуту крики Криса стали не такими громкими и частыми, а желание вырываться не таким настойчивым. Вскоре он полностью затих, но лицо выдавало чувство боли.

Когда Крис открыл глаза, его взгляд показался мне странно мутным.

— Кончилось? — настороженно спросила Мелори.

Парень посмотрел на неё, будто не узнавая. Но с каждой секундной его взгляд начинал постепенно проясняться, и он слабо закивал.

— Да, теперь все в порядке. Можете опустить меня.

Мы выполнили его просьбу, но остались настороже, готовые в любую минуту вновь удержать его. Как оказалось, это было излишне.

— Что произошло? — спросила я, взволнованно глядя на Криса.

А он ответил мне таким измученным и отчаянным взглядом, что у меня в груди все сжалось.

— Я заключил договор. Но оказалось, что выполнение третьего условия слегка болезненно.

— Слегка? Да ты кричал так, что… . Постой. Ты позволил? Неужели он действительно уничтожил Кристофера? И тот не сопротивлялся?

Крис помедлил, слабо улыбнувшись.

— Мне пришлось согласиться. И… мне удалось договориться с Кристофером. Он согласился уйти, ему самому надоело сидеть взаперти в моем теле.

Он говорил это с облегченной улыбкой, но я ясно поняла, что последние его слова были ложью. Так кричать можно не только от боли, а в попытке заглушить предсмертный крик другого, того, что находился внутри твоего разума.