Безжалостный

Глава 21

Я хотела заварить чай, но слишком долго не могла его найти. Уже была готова смириться с тем, что его тут нет, но утром горничные приносили чай в заварнике. Откуда-то же они его взяли. И вряд ли он настолько быстро закончился.

— Что ты делаешь?

Услышав голос Мейсона, я резко обернулась.

И это стоило мне слишком многого. Стоя на табурете и одним коленом упираясь в столешницу, я и так была в крайне неустойчивом положении. И это движение окончательно лишило меня равновесия.

Понадобилось мгновение, чтобы понять: я сейчас точно упаду. И это было жутко странное мгновение, во время которого я успела вспомнить о том, что внизу открыты шкафчики. Я точно разобью себе о них нос. Может, стукнувшись об пол, сломаю руку или пальцы.

Я уже многое успела представить. Вплоть до того, как буду сидеть в больнице. Даже ужаснулась, потому что здешняя больница находится далеко, и до нее явно нелегко добираться.

Я отчаянно потянулась к ручкам в надежде зацепиться за них, но сумела лишь мазнуть пальцами по стали. Я бы закричала, если бы успела это сделать. Но внезапно на мою спину легла массивная ладонь Рида, удерживая и позволяя поймать равновесие.

— Спасибо, — неровно прошептала я, хватаясь за столешницу и пытаясь слезть с табурета. Обыскивать верхние полки резко перехотелось.

Рид взял меня за руку и помог спуститься на пол.

От соприкосновения наших ладоней я ощутила уже знакомое покалывание. До сих пор не могла к этому привыкнуть. Как и ко всему, что происходило между мной и Мейсоном.

А ведь прошлым вечером мы вовсе переспали.

Стоило вспомнить об этом, как покалывание усилилось. Вздрогнув, я выдернула свою руку из его пальцев.

— Я чай искала, — сказала, отворачиваясь. Наклонившись, открыла несколько шкафчиков и начала их осматривать.

На самом деле, раньше я их уже открывала. Чая там не было, но мне срочно потребовалось сделать занятый вид, чтобы хотя бы так снять неловкость ситуации.

Правда, неловкой и смущающей она, судя по всему, была лишь для меня. Мейсон выглядел совершенно обычно.

Но то, что некоторые грани мы перешли, чувствовалось уже сейчас, когда Рид подошел слишком близко. Так, что я спиной ощутила его торс. Положив руку на столешницу, он практически коснулся моей ладони.

— Зачем тебе чай? — спросил он, убирая мои волосы с плеча и медленно перебирая пряди.

— Хочу заварить, — ответила я, понимая, что не могу скрыть волнение. — Я нашла лимон и мед. Чай — нет.

— Позови горничную.

— Я сама хочу это сделать. Мне…

Фраза оборвалась. Слишком внезапно я перестала контролировать свой голос. Возможно, это из-за пальцев Рида, которые он все так же вплетал в мои волосы. Казалось, он просто перебирает их, но в тот же момент создавалось ощущение, что значение этих прикосновений куда глубже.

— Мне хочется чем-то заняться. Заварить чай. Или вообще приготовить ужин. Можно я это сделаю?

— С каких пор ты любишь готовить?

— Хочу попробовать.

Рид отстранился, и я приняла это за согласие.

В прошлом у меня не было ни нужды, ни возможности готовить. Из-за учебы мое свободное время выпадало на тот период, когда повар как раз готовил ужин. Потеснить его я не могла. Но не скажу, что мне не было любопытно однажды приготовить что-нибудь серьезное. Не просто сэндвичи или омлет, а какое-нибудь настоящее блюдо.

Сейчас же мне срочно следовало на что-то отвлечься.

Хемшер располагал к отдыху. По окрестностям можно было бесконечно долго гулять. Да и в коттедже просто невозможно было не расслабиться. Вот только я все равно не могла этого сделать. Мне следовало именно заняться чем-то. Желательно — тяжелым для меня. Готовка подходила идеально.

Я принялась изучать содержимое холодильников. Их тут было два. Еще имелась одна морозильная камера. Сам коттедж достаточно долго стоял нежилым. Наверное, таковым он являлся годами, но буквально перед нашим приездом его привели в порядок и наполнили кухню продуктами.

Меня удивляло, как у прислуги получилось сделать это настолько быстро.

Изучив содержимое холодильников и морозильной камеры, я пошла искать горничных. Этих женщин я раньше не видела. Возможно, их перенаправили сюда из особняка Ридов, который находился в соседнем округе.

Найдя одну из женщин, я узнала, что их уже предупредили о том, что ужин готовить не нужно. Но тогда если я испорчу блюдо, которое хочу приготовить, мы с Ридом, судя по всему, будем ужинать сэндвичами и омлетом. Уж на них-то меня хватит.

Вернувшись на кухню, я увидела Рида. Он сидел за обеденным столом, на котором стоял его рабочий ноутбук, и что-то просматривал на экране.

Я замялась в дверях.

— Ты будешь тут работать?

— Да. — Мейсон оторвал взгляд от ноутбука и посмотрел на меня. — Хочешь, чтобы я ушел?

— Нет. — Я качнула головой. Хотя, наверное, лгала. Именно Рид был причиной сумбура в моей голове, и, окунувшись в кухонные проблемы, я хотела отвлечься. Но как отвлечься от мыслей про Мейсона в присутствии Мейсона?!

На самом деле ничто не мешало все-таки попросить его уйти. Объяснить это тем, что мне нужно время, чтобы побыть одной. Или, например, сказать, что он будет меня отвлекать.

Вот только, пусть это и противоречило всем моим мыслям, мне не хотелось, чтобы Мейсон уходил. Вчерашний вечер значил для меня слишком много. Вернее, не сам вечер, а близость с Мейсоном. Именно из-за нее я ощущала себя разбитой. Может, как раз потому, что слишком просто отдалась ему.

Конечно, можно взглянуть на это и с другой стороны. Мы взрослые люди, и секс — просто потребность тела. Нам обоим было хорошо, значит, загружать себя лишними и тяжелыми размышлениями не стоит.

Вот только у меня не получалось. Я слишком просто поддалась Риду, и это грызло меня. И если в этой ситуации и было то, от чего мне становилось легче, то этим «чем-то» как раз являлся Мейсон.

Когда ты настолько просто поддаешься, возникает ощущение собственной нечистоты, но именно из-за Мейсона это ощущение не могло полностью въесться в сердце. Сегодня утром, когда я проснулась, он напоил меня чаем и накормил сладостями. Позже мне принесли огромный букет цветов. Обедали мы на террасе. Еще вчера, когда я поднималась туда, там не было ничего. Даже убрать еще не успели.

Вчера, перед тем, как уйти к озеру, я обмолвилась об этом Риду, сказав, что там очень красиво и жаль, что там пока нельзя посидеть. А к двенадцати часам сегодняшнего дня на террасе все преобразилось и был накрыт стол. И это был волшебный обед. На свежем воздухе. С таким видом, от которого дух перехватывало, и с настолько вкусной едой, что у меня по коже бежали мурашки.

И сейчас, хоть мне и хотелось побыть одной, я нутром чувствовала, что в какой-то степени даже рада тому, что Рид пришел. Куда хуже, если бы после близости он начал меня игнорировать.

Против воли я вспомнила слова Рите. Она говорила, что я должна показать Мейсону, что он для меня единственный мужчина. Но пока только он показывал мне, что я для него хоть что-то да значу.

Я села за стол напротив Мейсона и достала телефон. Зашла в сеть и стала листать рецепты. Некоторые мне понравились, но я не могла выбрать что-то одно. Думала спросить у Рида, что он предпочтет на ужин, но решила: пусть для него это будет сюрпризом.

Я остановила выбор на лазанье. И заодно решила приготовить салат.

— Лив.

Услышав, что Рид меня позвал, я оторвала взгляд от телефона и посмотрела на него.

— Что?

— Вчера вечером ты говорила, что не пыталась убежать.

— Я этого и не делала, — сказала я, качнув головой.

— Почему именно эта мысль тебе пришла первой? Ты думаешь о побеге?

По спине пробежал холодок. Мейсон будто видел меня насквозь, и это было по-настоящему жутко. Ведь вчера, рядом с озером, я как раз размышляла о том, что могла бы дойти до дороги, поймать машину, а потом… просто раствориться. Эти мысли не были серьезными. Скорее, привычкой. Но именно они спровоцировали мой страх, когда я, вернувшись, поняла, что меня все ищут.

— Я не собираюсь убегать. — Я опустила взгляд на экран телефона и сделала скрин рецепта, чтобы каждый раз не заходить в сеть и не включать его заново. Чувствовала, что Мейсон смотрел на меня. Будто сканировал душу. Пытался понять, сказала ли я правду?

Я была искренна, поэтому не переживала. Пусть смотрит сколько хочет.

— Наверное, нам стоит поговорить об этом. — Я положила телефон на стол и подняла взгляд на Мейсона. — Или как минимум кое-что прояснить. Наши отношения дико странные. Для меня ты — проблема, с которой я сейчас я сражаюсь. Поэтому убегать уж точно не буду.

Возможно, мои слова звучали как полный бред, но мы оба понимали их истинную суть. Не только Мейсон для меня был проблемой, но и я для него. И сейчас мы сражались. Да, в непривычном понимании этого слова, но борьба шла ожесточенная.

Я поднялась со стула и пошла к холодильнику. Начала доставать нужные ингредиенты. Для меня лазанья была не просто тяжелым блюдом. Скорее, настоящим вызовом. Но почему-то, приступая к приготовлению, я ощущала приятное волнение.

На кухне было тихо, если не считать постукивания ножа о деревянную доску и звука жарящегося мяса, лука и помидоров. Витал приятный аромат, а из приоткрытого окна проникало мягкое, но прохладное дуновение ветра.

Мейсон работал, а я крутилась около столешницы. Ненадолго сделав перерыв, я почему-то захотела сварить для него кофе. Прямо грудь обожгло от этого желания. Поэтому я пошла разбираться с кофемашиной.

А уже через пятнадцать минут поставила перед Ридом чашку.

— Держи. Крепкий и без сахара. Как ты любишь.

Мейсон оторвал взгляд от ноутбука. Посмотрел на меня, а потом на чашку.

— Не хочешь?

— Хочу. — Он взял чашку и поднес ее к губам. — Спасибо.

Я вернулась к столешнице и продолжила нарезать овощи для салата. Почему-то на душе было очень спокойно и так хорошо… Настолько, что, казалось бы, такое и вовсе невозможно.

— Пойдем ужинать на террасу? — спросила, оборачиваясь к Риду.

Эта затея была не очень хорошей. Все же еще зима, и, несмотря на то, что тут куда теплее, чем в городе, солнце уже зашло, и температура упала. Но почему-то хотелось поужинать именно на террасе.

Мейсон кивнул, и я еще сильнее оживилась.

Когда лазанья и салат были готовы, я пришла к однозначному выводу: готовить весело. Я прямо загорелась этим.

— Я сама накрою на стол, — предупредила Рида, но в итоге мы это делали вдвоем.

Еду и тарелки на террасу отнес он. Я расставила посуду.

На улице и правда было прохладно, но Мейсон будто и вовсе не замечал холода, а я согревалась пледами. В этом даже было что-то особенное. Уютное.

Но главным был вид с террасы. Он значительно отличался от того, что я видела в обед. Ночной лес завораживал. Немного пугал, но именно в этом таилась своя красота.

Время от времени я поднимала голову и смотрела на звезды. В эти моменты вовсе не дышала, ведь такого неба я еще нигде не видела. Даже не подозревала, что оно может быть таким.

— Когда я была тут в прошлый раз, так поздно на улицу не выходила, — сказала, отрезая лазанью. — А жаль. Меня поселили в комнату, из окон которой практически ничего не было видно. Прямо перед ними росли два дерева. Во-он те. — Я наклонилась вперед и пальцем указала вправо. — Они еще больше выросли. Теперь выше коттеджа. Но тут многое поменялось. Конечно, я мало что помню, но ведь тут сделали ремонт? Да?

— Три года назад.

— Так и знала. Теперь и мебель другая. Я хорошо запомнила диваны, которые раньше стояли в холле. Я на них постоянно лежала и учила уроки, которые задали на каникулы. Гувернантку жутко злило, что я делала это не за столом…

Я очень давно не была в Хемшере. Большинство воспоминаний уже испарилось, с другой стороны, оставшиеся были очень яркими. И сейчас я бездумно рассказывала про них. Про то, что тут бегал бродячий кот, которого позже забрал садовник, но до этого я успела подружиться с рыжим чудовищем. Возможно, кот был обычного размера, но тогда он казался мне по-настоящему огромным.

Я рассказала про то, как ходила по округе. Естественно, в сопровождении гувернантки, которой не нравилось такое развлечение, и поэтому она постоянно пыталась залучить меня обратно в дом. Я вообще много чего рассказала, пока до меня не дошло, что почти полчаса рот у меня не закрывался.

Стоило мне это осознать, как я тут же замолчала. Даже фразу не закончила.

— Прости. — Я подтянула к себе стакан с соком. — Я заговорилась.

— Продолжай, Лив.

Я приподняла бровь. Вообще, я любила разговаривать. Могла делать это бесконечно, но все же старалась сдерживаться, а то от моей бесконечной болтовни люди могли и устать. И не могла понять, как так получилось, что в присутствии Мейсона я настолько сильно расслабилась, что даже не заметила того, как долго говорила. А ведь раньше как раз в присутствии Рида я тщательно следила за каждым словом. Старалась ни в коем случае не произносить ничего лишнего.

Все настолько сильно поменялось? Или на меня подействовала атмосфера Хемшера?

— Может, теперь ты что-нибудь расскажешь? — спросила у него. — Ты молчишь, а я все говорю и говорю. Мне бы хотелось и тебя послушать. Например, твои воспоминания, связанные с этим местом?

— Я тут раньше не был.

— Серьезно? Но дом же принадлежит твоей семье. То есть… вообще-то, именно тебе.

Я нахмурилась. Тут была я. Время от времени сюда привозили Рите. А Мейсон не был ни разу? Хотя это его дом? Даже мама и отец Рите отдыхали тут каждый год.

— А как же без тебя сделали ремонт?

— Я не занимаюсь ремонтами.

— У тебя для этого есть человек?

— Несколько.

— Я их знаю?

— Нет. Эти люди смотрят за недвижимостью, которая находится вне города. В самом городе их никогда не было.

Я подалась вперед, внимательно слушая Рида. Не хотелось в этом сознаваться, но мне нравилось слушать вот такие длинные фразы Мейсона. И неважно, что именно он говорил. У меня всегда от них по коже бежали мурашки. Рид в такие мгновения будто был совершенно другим.

— А в каких твоих домах ты бывал? Я имею в виду те, что не в нашем городе.

— В нортонском особняке.

— И все? Это же расточительство. То, что у тебя практически в каждом городе есть коттедж, дом или как минимум квартира, а ты нигде не бывал. Даже не видел то, что тебе принадлежит. — Я поправила плед. — Кстати, ты же время от времени ездишь в деловые поездки. Где останавливаешься на это время?

— В отелях.

— Почему не в своих домах?

— Мне не подходит их расположение. Большая часть находится за городом.

— Но ты все равно мог заехать и хотя бы посмотреть на свою собственность.

Мурашки усилились. И все из-за нашего диалога. Из-за того, что Рид отвечал. Более того: объяснял мне то, чего я не понимала. После стольких лет обоюдного молчания оказалось, что разговоры с таким мрачным и молчаливым чудовищем, как Рид, могут будоражить.

Ужин был длительным. Возможно, потому что уходить с террасы совершенно не хотелось. Я слишком расслабилась, постоянно смотрела на звезды и пила сок. Позже все-таки отметила, что лазанья получилась отлично. Из-за этого хотелось улыбаться, и для себя я решила, что точно готовлю не в последний раз.

Кто бы знал, что готовка может принести столько радости?

Мне казалось, что на террасе я могла просидеть хоть до утра, но холод все же сказывался. Температура понизилась до такой отметки, когда даже пледы уже не спасали, из-за чего я предложила уйти в дом.

— А где моя спальня? — спросила у Мейсона, когда мы уже спустились на второй этаж.

Рид открыл дверь, без слов давая понять, что это моя комната. Вот только она не была моей. Это была спальня Мейсона. Та, в которой мы провели прошлую ночь.

Я все еще стояла в коридоре, но через открытую дверь видела кровать, из-за чего тут же нахлынули воспоминания. Я тут же опустила взгляд в пол и взволнованно переступила с ноги на ногу.

— Это твоя спальня. Не моя, — отозвалась, все так же не смотря на Мейсона.

— Она общая, Лив. — Рид взял меня за руку и потянул внутрь, закрывая за нами дверь, из-за чего мое сердце забилось еще более гулко. — Ты моя женщина и будешь спать на одной кровати со мной.

Я хотела сказать, что для этого еще слишком рано, но сдержалась. Учитывая все, что уже произошло между нами, возражать было глупо.

Но это не отменяло того факта, что я не была готова к тому, чтобы наши отношения вышли на такой уровень.

— Я предпочла бы, чтобы мы пока жили в разных комнатах. — Я повернулась к двери, но случайно бросила взгляд на шкаф и заметила там свои вещи. Хотела подойти и посмотреть, как горничные разложили мою одежду, даже сделала первый шаг, как Рид положил ладонь на мою талию и притянул к себе. Ловко пробираясь под мой свитер. Касаясь обнаженной кожи.

А затем наклонился и поцеловал.

После ужина я была расслаблена, но соприкосновение с губами Мейсона все равно взбудоражило меня за один миг. Сделало воздух в помещении слишком жарким и душным. Так, что я на контрасте ощутила, каково это: прийти с холодной улицы и тут же попасть в жаркое пламя. У меня даже голова закружилась и перед глазами вспыхнуло.

Особенно когда Рид поцелуями сначала опустился к скуле, а затем и к шее.

Я в очередной раз убедилась, что она — моё слабое место. Или это Рид целовал так, что я, даже не желая этого, тут же начинала подчиняться? Словно заведомо проиграв. Я боялась этой своей реакции на Мейсона, будто ощущала слабость перед ним.

— Подожди, мне нужно в ванную, — прошептала я, потянув свитер вниз.

Рид как раз намеревался его снять. Поднял вязаную ткань выше груди, из-за чего стал виден лифчик.

Выскользнув из рук Мейсона, я чуть ли не побежала в ванную. Закрылась там и в первую очередь умылась холодной водой. Сердце стучало безумно. Даже думать было трудно. Но я все равно раз за разом задавалась вопросом: что же между нами происходит?

В ванной я пробыла так долго, как только могла. Увидев тут свой гель для душа, шампунь и зубную щетку, решила искупаться и привести себя в порядок. И мылась до тех пор, пока вода не стала холодной. Учитывая то, что было уже очень поздно, я предполагала, что Мейсон лег спать. Наверное, даже надеялась на это. Но, вернувшись в спальню, увидела, что он сидит в кресле.

Стоило мне покинуть убежище, как взгляд Рида тут же коснулся меня.

Сколько же всего читалось в его глазах! Такого, отчего я вздрогнула и занервничала, но в тот же момент ощутила, как по коже вновь скользнули мурашки, создавая то волнение, от которого было впору сойти с ума.

— Ты еще не спишь? — растерянно спросила я.

Ответа не получила. Судя по всему, Мейсон прекрасно понимал, что я от него пряталась, и все те часы, которые я провела в своем убежище, ждал меня. Сейчас в его взгляде я ощущала одно: он ставил черту, от которой я убегала. Пыталась удержаться на уровне «недоотношений». Делала это потому, что все еще боялась обжечься.

Мейсон поднял руку, и я без лишних слов поняла, чего он хочет: чтобы я подошла и положила свою ладонь в его. Я несколько секунд помедлила. Нечто внутри меня привычно желало убежать, но… я почему-то сделала шаг в сторону Рида. Подойдя к нему, положила свою ладонь в его, а он тут же сжал ее и потянул меня на себя. Так, что я упала на него.

Он перехватил меня и усадил к себе на колени, затягивая в жестокий, слишком горячий и безумный поцелуй. Перекрывающий мысли. Отворяющий двери в наш личный ад, в котором, наверное, мне даже хотелось сгореть.

Я не заметила, как осталась без одежды, но вздрогнула, когда Рид со мной на руках поднялся с кресла и положил меня на кровать. Он перевернул меня на живот, а потом поставил на колени. Одной рукой сжимая мою попу, второй расстегнул свой ремень, а затем ширинку, после чего я ощутила его твердый, до предела возбужденный член, приставленный к моему лону.

— Мейсон… — прерывисто произнесла я взволнованно, даже немного испуганно, ожидая боли.

Толчок Рида — и она неминуемо последовала, но была совершенно не такой, как в наш первый раз. Теперь — куда мягче. Вызывая жжение, которое тут же рассыпалось искрами. Заставляло внизу живота все тянуть и ныть. Таять. Прогоняло по телу жар.

Следующие толчки Мейсона… С самых первых мгновений — безумные и глубокие. Такие, от которых содрогалось все тело.

Я прогнулась в спине и лбом уткнулась в холодное покрывало. Громко застонав, прикусила губу, сильно ощущая движения Рида. Он пальцами удерживал меня за бедра, наверняка оставляя красные следы.

Внезапно Рид перевернул меня на спину. Рывком притянул к краю кровати и, раздвинув ноги, вновь вошел. С первого толчка — на всю длину. Срывая с моих губ стон, больше похожий на крик. Слишком громкий, так, что я тут же прикрыла губы ладонью.

Рид убрал ее.

— Кричи. Громче, Лив. Я хочу тебя слышать.

И опять сделал резкое движение. До невозможности глубокое. Такое, что я, даже пытаясь сдерживаться, в итоге не смогла остановить стон.

Сегодня Мейсон был куда менее аккуратен, но от этого лишь сильнее разгоралось безумие близости. Пока еще не полностью. Я прекрасно ощущала, что Рид все еще сдерживается, но в то же время чувствовала, что еще немного — и мы перейдем черту.

Когда я проснулась, на улице уже было светло. Я ощущала это даже с закрытыми глазами, но не спешила вставать с кровати. Тело все еще было слабым и вялым. К тому же мне просто было слишком хорошо, чтобы прерывать эти мгновения.

Я знала, что Рид рядом. Он уже не спал. Прижимал меня к себе и водил рукой по спине. Его ладони, обычно жесткие и грубые, сейчас доводили меня до трепета.

Телефон Мейсона, лежащий на тумбочке, зажужжал из-за входящего звонка. Рид не ответил, но телефон раз за разом оживал. Когда Мейсон потянулся к нему, я внутренне напряглась. Не хотела, чтобы это мгновение прерывалось, но в тот же момент осознавала, что на Мейсоне весь город, и игнорировать работу он не может.

Но все же Рид не стал отвечать на звонки. Выключил телефон и отбросил его. В первое мгновение я просто не поверила в это и сильнее прижалась к нему.

— Уже проснулась? — спросил он.

— Да.

— Что-то болит?

Мейсон опять ладонью скользнул по моей спине, и я против воли прогнулась, еще сильнее жмурясь. Словно кошка, которая получала удовольствие от поглаживания. И как жизнь могла свернуть в такую сторону? Чтобы я вот так реагировала на Рида…

— Нет, со мной все хорошо.

Я не лгала. Со мной и правда все было замечательно, но тело все же болело. В основном поясница.

Этой ночью близость была бесконечной. С одной позы практически сразу переходящей в другую. Иногда жесткой. Порой мягкой. Но, главное, этой ночью между нами произошло слишком многое, чтобы я могла закрыть на это глаза.

Уже теперь я с уверенностью могла сказать, что Мейсон еще тот извращенец, хотя пока, к счастью, у нас был лишь обычный секс. То есть свои увлечения он на мне не испытывал.

Но мне с головой хватило и того, что было.

— Хочу еще немного полежать, — произнесла я, уткнувшись в его шею и чувствуя, как Рид вновь провел ладонью по моей спине.

Мы были полностью обнажены. Кожа соприкасалась с кожей, и Мейсон казался горячим как никогда раньше. Как печка.

Сил у меня толком не появилось, поэтому весь день был крайне ленивым. Но, наверное, именно это больше всего соответствовало слову «отдых».

Долгое время мы с Ридом лежали в кровати. Пообедали в спальне, после чего я попросила его сходить вместе со мной к озеру.

Сегодня наш последний день в Хемшере. В пять утра отъезд, и перед этим мне хотелось хотя бы раз посмотреть на гладкую и спокойную воду. Почувствовать атмосферу, которая была лишь там.

Путь был неблизкий, но мы никуда не спешили. Это была очень медленная прогулка по лесу, во время которой я постоянно останавливалась, чтобы сфотографировать цветы. Хотела позже показать их Рите.

Около озера мы пробыли с час, и все это время я бросала в воду камни. Откуда у меня взялись на это силы, не имела ни малейшего понятия, но понимала, что завтра будет болеть рука.

Когда мы вернулись в дом, Мейсону нужно было работать. Он направился в кабинет, но сказал, что, если я хочу, могу прийти к нему.

Я понятия не имела, что мне делать в его кабинете, и вообще не считала это хорошей идеей, но все же сварила кофе и пришла.

В итоге Рид сидел за столом и работал. Я лежала на диване и читала.

Книга попалась интересная, но, время от времени отрываясь от нее, я смотрела на Рида и поражалась тому, насколько спокойная и даже приятная атмосфера в кабинете. Умиротворенная.

Ближе к вечеру я пошла на кухню. Решила, что и на этот наш последний ужин в Хемшере хочу самостоятельно что-нибудь приготовить.

Когда я просматривала содержимое холодильника, на кухню пришел Мейсон. Сел за обеденный стол. Поставил перед собой ноутбук и продолжил работу.

Кинув на него взгляд, я приподняла уголок губ. На самом деле я ждала его прихода. Пусть мы и не разговаривали, пусть каждый занимался своим, но в самом факте нахождения рядом пряталось слишком многое.

Я вновь сварила для него кофе и отнесла чашку. Стоило поставить ее на стол, как Рид взял меня за руку, притянул к себе и поцеловал.

— Спасибо за кофе, — произнес он, отпуская меня и беря чашку.

— Не за что, — ответила я и покачнулась. Одного короткого поцелуя было достаточно, чтобы я ощутила легкое опьянение. Или на меня так подействовали воспоминания о вчерашней ночи, которые тут же вспыхнули в сознании?

Например, то, как Рид отнес меня в ванную комнату. Поставил на плитку в душевой кабинке и включил воду. Я думала, он уйдет, но этого не произошло. Мейсон взял гель для душа, вылил его на мою кожу и медленно водил рукой по телу, размазывая мыльную жидкость. Я возмущалась. Говорила, что и сама могу помыться. И далеко не сразу поняла, что суть далеко не в этом.

Именно там, в душевой кабинке, мы в итоге сделали то, о чем я особенно сильно не хотела вспоминать. Но все же картинки против воли вспыхивали в сознании, и я краснела, опускала взгляд и кусала губы. Рид — чертов извращенец!

Но хуже всего то, что от этих воспоминаний внизу живота начало ныть. Пока не сильно, но даже это казалось нестерпимым.

Я помотала головой и попыталась отвлечься на готовку.

Этот ужин мы тоже провели на террасе. Горячая еда, пледы, чай с лимоном и медом. Звезды и бескрайнее небо. А также ветер и шум колышащихся деревьев. То, что можно слушать бесконечно.

Далеко не сразу я поняла, что тут мне даже дышится иначе. Словно полной грудью. Я ощущала себя так, словно находилась на низком старте, перед чем-то по-настоящему невероятным. Глобальным.

И от этого я чувствовала непривычный трепет, вызываемый предвкушением. Улыбалась и даже смеялась. Бесконечно что-то рассказывала.

На душе было легко, как никогда раньше, поэтому, когда мы вернулись в спальню, я впервые не отталкивала Мейсона и не пыталась ускользнуть от него. Наоборот, когда Рид притянул меня к себе, легко пошла в его объятия. Словно они стали чем-то само собой разумеющимся.

Возможно, это произошло из-за влияния вчерашней ночи, когда мы перешли через все грани, которые только были возможны. Или это действие Хемшера, ведь именно тут слишком многое изменилось.

Об этом я особенно ясно подумала в три часа ночи, когда мы уже собирались уезжать обратно в город. И мне внезапно стало не по себе.

В Хемшере все было просто и понятно. В какие-то моменты даже казалось, что идеально. Но тут мы были вдвоем. Что же будет, когда мы вернемся в город? Туда, где множество других людей. И множество конфликтов…

Садясь в машину, я особенно ясно понимала, что так, как в Хемшере, в городе не будет.