Безмолвная весна

6. Зеленый покров земли

Вода, почва и зеленый покров растений образуют ту среду, которая поддерживает жизнь животных. В наше время человек редко задумывается над тем, что он просто не мог бы существовать без растительности на Земле, которая, используя энергию Солнца, производит основные продукты питания, поддерживающие его жизнь. Мы подходим к растениям чрезвычайно узко. Если мы видим, что то или иное растение может принести нам непосредственную пользу, то мы ухаживаем за ним. Если же по каким-либо причинам мы считаем существование данного растения нежелательным или просто бесполезным, то способны немедленно уничтожить его. Кроме растений, вредных для человека или домашних животных или же вытесняющих продовольственные культуры, уничтожаются зачастую и такие, которые, по нашему ограниченному мнению, растут не там, где нужно, и не тогда, когда это нужно. Многие уничтожаются только потому, что они ассоциируются с нежелательными для нас растениями.

Растительность на Земле является частью той жизненной ткани, в которой установились тесные и жизненно важные взаимоотношения между растениями и землей, между различными растениями, между растениями и животными. Иногда бывает, что у нас не остается иного выбора, кроме нарушения этих отношений, однако мы должны делать это с полным сознанием того, что любые наши действия в настоящем могут иметь последствия в отдаленном будущем. Однако такая скромность не присуща процветающему в настоящее время производству ядохимикатов, которое приносит их изготовителям большие доходы.

Одной из самых трагических иллюстраций характера нашего бездумного насилия над природой служат заросшие кустарниковым шалфеем земли Запада, где сейчас проводятся широкие мероприятия по истреблению шалфея и замене его пастбищными травами. Здесь природный ландшафт красноречиво выражает взаимодействие тех сил, которые создали его. Он лежит перед нами, как открытая книга, из которой мы можем узнать, почему земля является такой, какая она есть, и почему мы обязаны хранить ее целостность. Однако страницы этой книги остаются непрочитанными.

Шалфей разросся на высоких западных равнинах и на склонах гор, возвышающихся над ними. Здесь много миллионов лет назад произошло великое поднятие системы Скалистых гор. Это край с резко континентальным климатом: на смену длинной зиме, когда с гор дуют сильные ветры и равнины покрывает толстый слой снега, приходит жаркое лето со скудными дождями, когда земля пересыхает на большую глубину и иссушающие ветры «крадут» последнюю влагу у листьев и стеблей растений.

Нынешнему состоянию равновесия предшествовал долгий период приспособления, когда растения пытались заселить эту высоко поднятую, открытую для ветров землю. Один вид растений гибнул за другим. И, наконец, выработалась одна группа растений, которая обладала всеми необходимыми качествами, чтобы выжить на этой скудной земле. Шалфей — низкорослый и кустистый — смог удержаться на склонах гор и на равнинах и сохранить в своих маленьких серых листочках достаточное количество влаги для обеспечения своего существования, несмотря на прожорливые ветры. Не случайно, а в результате многовекового экспериментирования природы огромные равнины Запада оказались покрытыми шалфеем.

Вместе с растениями и жизнь животных развивалась, приспосабливаясь к суровым условиям этого края. Через некоторое время два вида в совершенстве приспособились к окружающей их среде. Один из них — млекопитающее — быстроногая и изящная антилопа с прямыми рогами. Другой — птица, шалфейная куропатка.

Куропатка и шалфей как бы созданы друг для друга. Первоначально количество птиц соответствовало площадям, на которых произрастал шалфей. Однако по мере сокращения площадей, заросших шалфеем, количество куропаток также начало уменьшаться. Шалфей обеспечивает этим птицам все: низкорослые заросли шалфея у подножия гор укрывают их гнезда и птенцов, в более густых зарослях они устраиваются на насест, шалфей служит для них главным источником питания. Но куропатки не остаются в долгу: они разрыхляют почву под шалфеем и вокруг него и тем самым способствуют произрастанию трав.

Антилопы также приспособились к шалфею. Они преимущественно обитатели равнин, и зимой, с появлением первого снега, антилопы, прожившие лето в горах, спускаются на равнины. И здесь все тот же шалфей служит им пищей, помогая переносить зиму. В то время как другие растения на зиму сбрасывают свою листву, у шалфея листья не опадают. Горькие на вкус, душистые, содержащие большое количество протеина, жиров и необходимых минералов, серо-зеленые листочки шалфея прижимаются к стеблям кустистых растений. Зимой верхушки шалфея высовываются из-под снега или же лишь слегка покрыты им. Поэтому антилопы, разгребая снег острыми копытцами, легко находят листья шалфея я питаются ими. Куропатки также питаются зимой шалфеем, находя его на возвышенных обдуваемых ветром местах, а также там, где снег соскребли антилопы.

Шалфеем питаются и другие звери, например олени. Он может служить кормом и для домашнего скота, который зимой пасется в поле. Стада овец проводят зиму на выгонах, где шалфей является почти единственной растительностью. В течение шести месяцев в году он служит для них основным кормом, обладающим большей калорийностью, чем люцерна.

Нагорья с солончаковой почвой, пустоши, покрытые лишь пурпурным шалфеем, дикие быстроногие антилопы и куропатки составляют прекрасно уравновешенную, созданную природой систему. Однако этого нельзя сказать о тех обширных и продолжающих расширяться территориях, где человек пытается улучшить природу. Во имя прогресса органы земельного управления стараются удовлетворить ненасытную потребность скотоводов в пастбищах. Расширение пастбищ осуществляется за счет шалфея. Земли, где в результате естественного развития трава стала расти вместе с шалфеем и под его защитой, предполагается теперь очистить от шалфея и оставить только траву. Видимо, мало кто задумывается над тем, долго ли сохранятся здесь пастбища и целесообразно ли их создание в этих районах. Сама природа дала отрицательный ответ на этот вопрос. Осадков в этих краях выпадает недостаточно для произрастания хороших трав, образующих дерн; их хватает только для тех трав, которые растут под защитой шалфея.

Тем не менее вот уже ряд лет шалфей уничтожают. В этом деле принимают участие различные правительственные организации; охотно присоединились и промышленники, так как эти мероприятия ведут к расширению сбыта не только семян, но и самых разнообразных сельскохозяйственных машин — косилок, плугов и сеялок. Новейшим добавлением к средствам истребления шалфея являются химические вещества для опрыскивания. Ежегодно подвергаются опрыскиванию миллионы акров земель, покрытых шалфеем.

Каковы же результаты? Конечные итоги уничтожения шалфея и посева трав весьма неопределенны. Специалисты считают, что в этих местах травы лучше растут вместе с шалфеем, чем без него, поскольку шалфей способствует сохранению влаги.

Но даже если ближайшая цель и будет достигнута, ясно, что общая прочно сотканная ткань жизни будет разорвана. Вместе с шалфеем исчезнут антилопы и куропатки, пострадает олень, земля обеднеет. И даже домашнему скоту, ради которого и проводятся все эти мероприятия, будет нанесен ущерб. Сколько бы ни было сочных трав летом, зимой овцы будут голодать из-за отсутствия шалфея и других диких растений этих равнин.

Таковы первые последствия осуществляемых изменений, которые сразу бросаются в глаза. Другие последствия всегда вытекают из насилия над природой. Дело в том, что ядохимикаты уничтожают одновременно очень многие растения, которые никому не мешают. Судья Уильям Дуглас в своей недавно вышедшей книге «Моя девственная природа: к востоку от Катадина» приводит поразительный пример экологического истребления, осуществленного Лесной службой США в Национальном заповеднике Бриджера в Вайоминге. Опрыскиванию было подвергнуто примерно 10 тыс. акров земель, покрытых шалфеем. Это было сделано по требованию скотоводов, стремящихся расширить свои пастбища. Шалфей действительно был уничтожен. Однако та же участь постигла и зеленые живительные полосы ивы, тянувшиеся по этим полям, по берегам речушек. В зарослях ивы жили американские лоси; в их жизни ива играет такую же роль, как шалфей в жизни антилоп. Здесь же водились и бобры, которые питались ивовой корой и листьями, подгрызали и валили деревья, из которых сделали прочную плотину на крохотном ручейке, в результате чего образовалось озеро. В горных речках редко можно встретить форель более шести дюймов в длину, а в этом озере форель имела небывалые размеры, ее вес доходил до пяти фунтов. Кроме того, на озере водились водяные птицы. Этот край ив и бобров — прекрасное место для отдыха, где можно было поохотиться и посидеть с удочкой.

Однако в результате «улучшений», произведенных Лесной службой, вслед за шалфеем погибли и ивы, убитые все тем же бесчувственным препаратом. Когда судья Дуглас посетил эту местность в 1959 году, то есть в то время, когда производилось опрыскивание, он был поражен, увидев иссыхающие, умирающие ивы — «огромное, невероятное истребление». А какая участь постигнет лосей? А что ожидает бобров и тот маленький мир, который они построили? Через год Дуглас снова посетил опустошенный край и получил ответ на эти вопросы. Не стало ни бобров, ни лосей. Самая большая плотина бобров разрушилась из-за отсутствия ее умелых архитекторов, и озера не стало. Исчезла крупная форель. Никто уже не мог больше жить в крохотных ручейках, еще протекавших по голой, раскаленной, лишенной тени земле. Живой мир был истреблен.

Кроме тех более чем четырех миллионов акров земель, которые ежегодно подвергаются опрыскиванию химическими препаратами, обрабатываются или намечаются для обработки и другие огромные участки с целью уничтожения сорняков. Так, площадь примерно в 50 млн. акров (больше всей территории Новой Англии) находится в ведении коммунальных корпорации, и большая часть этой земли регулярно обрабатывается химикатами в целях «борьбы с кустарником».

На юго-западе страны около 75 млн. акров земель, заросших кустами семейства мимозы, нуждается в очистке тем или иным способом. И чаще всего здесь применяют опрыскивание ядохимикатами. Большие площади на которых выращивается строевой лес, в настоящее время опрыскиваются с самолетов, чтобы погибли лиственные породы и остались только хвойные, более стойкие к воздействию химикатов. Площадь возделываемых земель, обрабатываемых гербицидами, за десятилетие, считая с 1949 года, возросла вдвое и в 1959 году составила уже 53 млн. акров. Общая площадь частных участков, парков и площадок для игры в гольф, обрабатываемых химическими средствами, в настоящее время достигает астрономической цифры.

Гербициды являются как бы новой яркой игрушкой. Действуют они чрезвычайно эффектно; они вызывают у тех, кто их применяет, головокружительное чувство власти над природой, а что касается далеких и менее очевидных последствий, то их отбрасывают, считая необоснованной выдумкой пессимистов. «Сельскохозяйственные инженеры» беззаботно толкуют о «химической пахоте», о переделке плугов на распылители. Отцы тысяч городских общин охотно слушают торговцев химикатами и настойчивых подрядчиков, которые берутся освободить обочины дорог от «кустарников»; интересуются прежде всего ценой. Применение химикатов обходится дешевле, чем скашивание. Об этом говорят по крайней мере ровные ряды цифр в официальных отчетах. Но включены ли сюда все расходы, которые выражаются не только в долларах, но и в других равных ценностях, о которых пойдет речь ниже? Мы увидим, что широкое применение химикатов обходится дороже как с точки зрения затрат, так и вреда, причиняемого химикатами растениям и всему, что с ними связано и от них зависит.

Возьмем в качестве примера туризм, которым очень интересуются все торговые палаты. Все громче становится протест против обезображивания химическими препаратами когда-то красивых дорог. На смену красивому папоротнику естественным кустарникам, украшенным цветами или ягодами, приходят какие-то грязно-коричневатые, поблекшие растеньица. «Вдоль наших дорог, — возмущенно писала в газете жительница Новой Англии, — мы создаем нечто грязно-бурое, мертвое на вид. Это совсем не то, что ожидает увидеть турист, хотя мы и тратим большие деньги на рекламу живописных ландшафтов».

Летом 1960 года представители организаций по охране природы из многих штатов собрались на мирном острове Мэн, чтобы стать свидетелями передачи этого острова Национальному одюбонскому обществу его владельцем Миллисентом Тоддом Бингхэмом. В тот день главное внимание было уделено сохранению естественного ландшафта, сложной ткани жизни, нити которой ведут от микробов к человеку. Однако все гости выражали недовольство по поводу оголения дорог, по которым они проезжали. Раньше поездка по дорогам, проходящим через леса с вечнозелеными деревьями или обсаженным лавровыми деревьями и благородным папоротником, ольхой и черникой, доставляла огромное удовольствие. А теперь обочины дорог стали бурыми, оголенными. Один из участников встречи так описывал свою поездку на остров Мэн: «Я вернулся… возмущенный кощунственным опустошением растительности вдоль дорог на острове Мэн. Там, где в былые годы были цветы и красивый кустарник, миля за милей тянутся полосы погибшей растительности. С экономической точки зрения разве может остров Мэн позволить себе потерять туристов в результате такого опустошения?»

Истребление придорожной растительности в штате Мэн — лишь один из примеров, но он особенно печален для тех из нас, кто по-настоящему влюблен в красоты природы этого штата и кого возмущает бессмысленное уничтожение растительности во имя борьбы с зарослями кустарника вдоль дорог по всей стране.

Ботаники — сотрудники заповедника в штате Коннектикут заявили, что истребление красивого кустарника и цветов приняло «катастрофические размеры». В результате применений химических препаратов гибнут азалии, лесной лавр, черника, калина, кизил, гвоздика, благородный папоротник, ирга, рябина, дикая слива, вишня и другие растения. Такая же участь постигает маргаритки, волоокие рудбекии, зо́лотень и астры, которые придают ландшафту живописность.

Применение химических препаратов не только неправильно планируется, но и сопровождается многими злоупотреблениями. В одном из южных городов Новой Англии у подрядчика после завершения работ в цистерне осталось некоторое количество химиката. Он вылил его на обочины дороги, хотя здесь применять химикаты не разрешалось. В результате оказались уничтоженными астры и зо́лотень и местность потеряла всю свою прелесть, которая привлекала путешественников из дальних мест. В другом районе Новой Англии подрядчик без ведома дорожной администрации изменил принятые в штате нормы использования химикатов и опылил придорожную растительность на высоту до 8 футов вместо установленного предела в 4 фута. В результате образовалась широкая безобразная полоса грязно-бурого цвета. В штате Массачусетс власти одной общины купили у энергичного продавца гербицид, не подозревая, что в нем содержится мышьяк. В результате применения этого химиката погибли десятки коров.

Деревья в заповеднике штата Коннектикут сильно пострадали в результате распыления ядохимикатов по обочинам дорог в 1957 году. Оказались пораженными даже высокие деревья, на которые жидкость непосредственно не разбрызгивалась. Дубовые листья начали свертываться и желтеть, хотя был сезон весеннего роста. Затем появились новые побеги, которые росли необыкновенно быстро и, обвисая, придавали деревьям поникший вид. Через два сезона длинные ветви на этих деревьях отмерли, другие потеряли листву; поникший вид у деревьев сохранился.

Я хорошо знаю одну дорогу, которую сама природа украсила ольхой, благородным папоротником и можжевельником. Окраска этого живописного обрамления менялась в зависимости от времени года: то появлялись яркие цветы, то плоды, свисавшие гроздьями и переливавшиеся на солнце, словно драгоценности. Движение на этой дороге не особенно интенсивное. На ней мало крутых поворотов и перекрестков, где кустарник действительно мог бы мешать водителям хорошо видеть дорогу. Но все равно был применен ядохимикат, в результате чего дорога стала такой, что хотелось поскорее проскочить ее. Перед вами стерилизованный, уродливый мир, который мы позволяем создавать нашим техникам. Однако в отдельных местах власти проявили нерешительность и по чьему-то недосмотру сохранились оазисы красоты в пустыне стандартизованности. Эти оазисы делают еще более невыносимым осквернение этой дороги. В таких местах отрадно было видеть волнующийся ковер клевера или пурпурной вики с яркими пятнами триллиума.

Такие растения считают «сорняками» только те, кто наживается на продаже и применении химических препаратов. В протоколах одной конференции по вопросам борьбы с сорняками, которые проводятся теперь регулярно, я встретила примечательное изложение взглядов специалистов по борьбе с сорняками. Оратор оправдывал истребление хороших растений только тем, что «они растут в плохой компании». Он заявил, что люди, сетующие по поводу уничтожения диких придорожных цветов, напоминают ему тех, кто выступает против вивисекции, «для кого, если судить по их действиям, жизнь бездомной собаки дороже жизни детей».

Многих из нас этот человек, несомненно, обвинит в глубоком извращении натуры за то, что мы предпочитаем вику, клевер и триллиум со всей их нежной и преходящей красотой дорогам, словно выжженным огнем, побуревшему, ломкому кустарнику, папоротнику, когда-то величаво возвышавшемуся своими кружевными листьями над окружающими растениями, а теперь поникшему и увядшему. Мы знаем, что нас могут обвинить в предосудительной слабости к этим «сорнякам», в том, что мы не радуемся их уничтожению, не выражаем восторга по поводу того, что человек одержал еще одну победу над злодейкой природой.

Судья Дуглас рассказывает о совещании агрономов, на котором обсуждались протесты граждан против планов опрыскивания шалфея, о котором говорилось выше. Участников совещания рассмешил протест одной пожилой женщины против плана уничтожения шалфея только потому, что вместе с ним погибнут и дикие цветы. «Но разве эта женщина, — говорит Дуглас, — гуманный и умный человек, не имеет такого же неотъемлемого права собирать букеты цветов, какое имеют скотоводы, ищущие для себя пастбища, или лесопромышленники, которые ищут деревья?»

«Эстетическая ценность девственной природы — такое же наше наследие, как и залежи золота и меди в наших холмах и леса — в наших горах».

Но не только эстетическими соображениями диктуется желание сохранить естественную растительность вдоль наших дорог. В жизни естественная растительность играет важную роль. Живые изгороди вдоль дорог и по границам полей дают пищу и служат пристанищем для птиц и многочисленных мелких животных. Из 70 разновидностей кустарников и ползучих растений, обычно растущих по обочинам дорог в восточных штатах, около 65 видов очень важны для диких птиц и животных.

Здесь же селятся дикие пчелы и другие переносящие пыльцу насекомые. Человек в большей степени зависит от этих диких переносчиков пыльцы, чем он обычно думает. Даже фермер далеко не всегда правильно оценивает значение диких пчел и нередко участвует в мероприятиях, в результате осуществления которых он лишается той пользы, которую приносят пчелы. Некоторые сельскохозяйственные культуры и многие дикорастущие растения частично или полностью зависят в своем размножении от пыльценосных насекомых. Сотни разновидностей диких пчел принимают участие в опылении посевов и посадок. На цветах одной только люцерны их бывает 100 разновидностей. Без насекомых, переносящих пыльцу, погибнет большая часть диких растений, удерживающих почву и обогащающих ее, что может привести к далеко идущим «последствиям для экологии целого района. Многие травы, кустарники и деревья воспроизводятся с помощью насекомых. Без этих растений будет недостаточно пищи для многих диких и домашних животных. Современная культивация и уничтожение живых изгородей и сорняков ликвидируют последние прибежища опыляющих насекомых и разрушают нити, связывающие живые организмы.

Эти насекомые, имеющие столь важное значение для нашего сельского хозяйства и для самой природы, какой мы привыкли ее видеть, заслуживают с нашей стороны лучшего, чем бессмысленное разрушение места их обитания. Медоносные и дикие пчелы собирают пыльцу с таких «сорняков», как зо́лотень, горчица и одуванчик, служащих основной пищей весной для их молоди. Вика дает пчелам пищу весной, до того как расцветет люцерна. Она дает им возможность пережить это раннее время, а потом начать опыление люцерны. Осенью, когда уже нет других цветов, пчелы питаются за счет зо́лотня. С большой точностью, присущей природе, один из видов диких пчел появляется в тот самый день, когда раскрываются цветки ивы.

Нет недостатка в людях, понимающих все это. Но не они дают распоряжения производить всеобщее отравление растительности химическими препаратами.

А где же те люди, которые как будто понимают значение неизменности условий для сохранения первозданной природы? Слишком многие из них полагают, что гербициды «безвредны» для жизни природы, поскольку они считаются менее токсичными, чем инсектициды. Отсюда мнение, что никакого вреда в применении гербицидов нет. Но когда гербицидами опыляются леса и поля, болота и пастбища, они вызывают заметные изменения и даже постоянное разрушение той среды, к которой привыкли растения и животные. Разрушение среды, которая дает пищу и кров животным и растениям, может быть хуже для природы, чем прямое истребление.

Парадоксальность этого генерального химического наступления на естественную растительность вдоль дорог и на полосах отчуждения двоякая. Во-первых, становится постоянной проблема, которую оно должно было бы решить, поскольку, как это ясно показывает опыт, однократное сплошное опыление гербицидами не уничтожает навсегда придорожный «кустарник» и его приходится проводить из года в год. Во-вторых, мы продолжаем такое сплошное опрыскивание, хотя хорошо известен более совершенный метод выборочного опрыскивания, с помощью которого удается надолго избавиться от нежелательных растений и устранить необходимость повторного опрыскивания.

Борьба с дикорастущим кустарником вдоль дорог ведется не для того, чтобы очистить землю от всякой растительности кроме травы; стараются избавиться от высоких растений, которые могут помешать водителям автомашин видеть дорогу или помешать электропроводам, подвешенным на столбах на полосе отчуждения. Такой помехой являются деревья. Кусты же в большинстве случаев невысокие и не представляют опасности. Во всяком случае, это можно сказать о папоротниках и цветах.

Выборочное опрыскивание было разработано доктором Фрэнком Эглером, когда он работал в Американском музее естественной истории в качестве руководителя Комитета по выработке рекомендаций по уничтожению кустарников в полосах отчуждения. Эглер исходил из стабильности, присущей природе, из того факта, что заросли кустарников в большинстве случаев сопротивляются вторжению деревьев. На лугах же саженцы деревьев принимаются довольно быстро. Целью выборочного опрыскивания является не создание травянок, покрова на обочинах дорог и в полосах отчуждения, а ликвидация высоких древесных пород путем прямой их обработка при сохранении всей остальной растительности. Одного опрыскивания может оказаться вполне достаточно, не считая особенно стойких пород. После этого уже кустарник не допускает возвращения деревьев. Самым лучшим и самым дешевым средством выведения нежелательных растений являются не ядохимикаты, а другие растения.

Этот способ был опробован на экспериментальных участках, разбросанных по всей восточной части Соединенных Штатов. Полученные результаты говорят о том, что благодаря правильно проведенной одноразовой обработке участков повторное применение химических средств потребуется не раньше чем через 20 лет. Опрыскивание может осуществляться вручную с помощью переносных распылителей, при этом обеспечивается экономное расходование распыляемого химиката. В некоторых случаях компрессорные насосы вместе с резервуарами с химическим раствором могут устанавливаться на тракторных шасси, однако опрыскивание производится не сплошное. Обработке подвергаются только деревья и высокий кустарник, подлежащие уничтожению. В этом случае сохраняется целостность окружающей среды, жилища животных и птиц в большинстве своем остаются нетронутыми, как и естественная красота кустарников, папоротников и цветов.

Кое-где метод выборочного опрыскивания уже практикуется. Однако в большинстве случаев укоренившаяся привычка с трудом уступает место новому и продолжает широко применяться сплошное опрыскивание, которое разрушает экологическую ткань жизни и тяжким бременем ложится на плечи налогоплательщика. Сплошное опрыскивание получило распространение в результате незнания многих фактов. Когда налогоплательщики поймут, что законопроект об опрыскивании городских дорог будет принят на период жизни целого поколения, а не будет приниматься каждый год, они непременно начнут протестовать и потребуют изменения метода опрыскивания.

Одно из многочисленных преимуществ выборочного опрыскивания заключается в том, что количество химиката, попадающее на местность, уменьшается до минимума. При этом методе устраняется распыление химиката; в основном он концентрируется у основания деревьев. Благодаря этому вред, наносимый животному царству, сводится к минимуму.

Шире всего применяются гербициды 2,4-Д, 2,4,5-Т и родственные им соединения. Вопрос о токсичности этих химикатов пока не решен. У некоторых людей, на которых попадали пыль и брызги 2,4-Д, развивался острый неврит, и были даже случаи паралича. Хотя такие случаи бывают редко, однако врачи советуют соблюдать осторожность при работе с этими веществами. Использование 2,4-Д связано и с другими, менее явными вредными последствиями. Экспериментально доказано, что он нарушает основной физиологический процесс дыхания в клетке и вредит хромосомам, подобно тому как вредит рентгеновское облучение. Проведенные за последнее время исследования свидетельствуют, что эти и некоторые другие гербициды отрицательно влияют на способность птиц к размножению при концентрации, намного меньшей, чем летальная.

Некоторые гербициды оказывают не только прямое токсическое действие. Обнаружено, что животные, как дикие травоядные, так и домашний скот, проявляют странное влечение к растениям, подвергшимся опрыскиванию, хотя раньше эти растения не служили для них пищей. При применении таких высокотоксичных средств, как мышьяковистые, стремление полакомиться опрысканным растением неизбежно приведет к гибельным последствиям. К роковому исходу могут привести и менее токсичные гербициды, если к тому же и само растение является ядовитым или имеет шипы и колючки. Так, например, после опрыскивания ядовитых сорняков домашние животные вдруг стали употреблять их в пищу и в результате этого погибли. В литературе по ветеринарной медицине приводится большое количество аналогичных примеров: свинья, серьезно заболевшая в результате того, что съела опрысканный дурнишник; овца, отравившаяся опрысканным чертополохом; пчелы, отравившиеся горчицей, опрысканной после начала цветения. Коровы стали поедать сильно ядовитые листья дикой вишни после их опрыскивания составом 2,4-Д, что привело к гибели животных. Очевидно, что растения, увядшие после их опрыскивания (или скашивания), привлекают животных. Или другой пример. Скот, как правило, ест большой крестовник лишь в конце зимы и в начале весны, когда нет других кормов. Однако животные охотно едят это растение после его опрыскивания раствором 2,4-Д.

Объяснение столь необычного поведения заключается, по всей вероятности, в тех изменениях, которые происходят в обмене веществ в самом растении под воздействием гербицида. Происходит временное значительное увеличение содержания сахара, что и служит приманкой для животных.

Другая любопытная особенность действия 2,4-Д имеет большое значение для скота, диких животных и, видимо, для человека. Эксперименты, проведенные около десяти лет назад показали, что после обработки этим веществом посевов зерновых и сахарной свеклы в них наблюдается резкое увеличение содержания нитрата. Аналогичные изменения, по всей вероятности, происходят в сорго, подсолнечнике, паучнике, белой лебеде и других растениях. И если некоторые из этих растений скот обычно не ест, то после обработки их раствором 2,4-Д они начинают привлекать животных. По мнению специалистов, в ряде случаев скот погибает от того, что ест опрысканные сорняки. Содержание нитратов в них возрастает вследствие особенностей физиологического процесса у жвачного животного. Большинство жвачных животных имеет чрезвычайно сложную систему пищеварения, включающую желудок, состоящий из четырех отделений. Переваривание клетчатки происходит под воздействием микроорганизмов (рукавных бактерий) в одном из отделений желудка. При поглощении животным растения с чрезвычайно высоким содержанием нитратов микроорганизмы в рукаве (первом отделении) воздействуют на нитраты, преобразуя их в высокотоксичные нитриты. После этого начинается фатальная цепь процессов: нитриты вступают в реакцию с пигментом крови, образуя вещество шоколадного цвета, в котором кислород так прочно удерживается, что не может участвовать в процессе дыхания, то есть не переносится из легких в ткани. Смерть наступает через несколько часов в результате кислородного голодания. Таким образом, случаи падежа скота, поевшего некоторые сорняки, обработанные 2,4-Д, находят себе логическое объяснение. Та же опасность грозит и диким жвачным животным, например оленям, антилопам, овцам и козам.

Хотя различные обстоятельства (например, исключительно засушливая погода) могут вызвать увеличение содержания нитрата, однако нельзя игнорировать и применение 2,4-Д. Сельскохозяйственная опытная станция при Висконсинском университете сочла нужным в 1957 году предостеречь, что «растения, уничтоженные с помощью гербицида 2,4-Д, могут содержать большое количество нитрата». Опасность грозит не только животным, но и людям; этим можно объяснить загадочное увеличение случаев «силосной смерти». При силосовании зерновые и сорго, содержащие большое количество нитратов, выделяют ядовитую газообразную окись азота, представляющую смертельную опасность для каждого, кто входит в силосную яму. Достаточно лишь несколько раз вдохнуть в себя этот газ, чтобы заработать разлитую «химическую» пневмонию. Из целого ряда подобных случаев, изученных медицинской школой в штате Миннесота, только один не окончился смертельным исходом.

«И мы вновь орудуем в природе, словно слон в посудной лавке». Так голландский ученый Брижер характеризует применение гербицидов. «По-моему, — говорит он, — слишком многое считается само собой разумеющимся. Мы не всегда знаем, все ли сорняки, растущие среди зерновых, являются вредными или же некоторые из них полезны».

Редко ставится вопрос о том, какова взаимосвязь между сорняками и землей. Вполне возможно, что, даже с нашей узкой, сугубо практической точки зрения, их взаимосвязь полезна. Как уже говорилось ранее, земля и существа, живущие в ней и на ней, зависят друг от друга и приносят друг другу пользу. Видимо, сорняки что-то забирают у почвы, но, возможно, и отдают ей что-то.

Практическим примером служат парки в одном голландском городе. Здесь плохо росли розы. При исследовании образцов почвы было обнаружено, что земля в сильной степени заражена крошечными ленточными червями — нематодами. Научные сотрудники Службы защиты растений не рекомендовали опрыскивание химикатами или обработку ими почвы. Они предложили вместе с розами посадить ноготки. Это растение, которое пуристы, несомненно, сочтут сорняком, если оно попадет в розарий, выделит из корней вещества, которые убивают нематоды, находящиеся в почве. Предложение было принято. На некоторых участках вместе с розами посадили ноготки, а на других (контрольных) — одни розы. Результаты оказались поразительными. Благодаря ноготкам розы пышно расцвели а на контрольных участках они имели болезненный, поникший вид. В настоящее время ноготки широко используются для борьбы с нематодами.

Таким же образом и другие растения, которые мы, не ведая того, безжалостно уничтожаем, могут быть необходимы для оздоровления почвы. Одна из очень полезных функций естественно появляющихся растений, заклейменных как «сорняки», заключается в том, что они служат показателем состояния почвы. Ясно, что при применении гербицидов они не могут выполнять эту полезную функцию.

Люди, видящие решение всех проблем в опрыскивании ядохимикатами, не принимают во внимание необходимости сохранения некоторых естественных группировок растений (фитаценозов), имеющих большое научное значение. Они необходимы нам как стандарт, с которым мы можем сопоставлять изменения, происходящие в результате деятельности человека. Они нужны нам как среда, в которой можно сохранять первоначальные виды насекомых и других организмов, поскольку как будет объяснено в гл. 16, с выработкой иммунитета к инсектицидам меняются генетические факторы насекомых, а может быть, и других организмов. Один ученый предложил даже создать специальный «зоопарк» для насекомых, клещей в т. п., до того как еще больше изменится их генетический состав.

Некоторые специалисты предостерегают об опасности малозаметных, но важных вегетационных сдвигов, происходящих в результате применения гербицидов.

Препарат 2,4-Д, уничтожая широколистные растения, позволяет траве расти в условиях меньшей конкуренции; в результате некоторые травы теперь сами стали «сорняками» и создают новые проблемы. Этот факт отмечается в недавно вышедшем журнале, посвященном зерновым культурам. «При широком применении состава 2,4-Д для уничтожения широколистных сорняков все большей угрозой для полей, засеянных зерновыми и соей, становятся травяные сорняки».

Крестовник, вызывающий сенную лихорадку, служит интересным примером того, как попытки подправить природу иногда приводят к отрицательным результатам. Много тысяч галлонов химикатов было распылено по обочинам дорог с целью уничтожения этого сорняка. Однако сплошное опрыскивание привело к тому, что количество крестовника не уменьшилось, а увеличилось. Это однолетнее растение. Для его ежегодного произрастания требуются открытые места. Лучшим средством защиты от этого сорняка являются густые кустарники, папоротники и другие многолетние растения. Опрыскивание часто приводит к уничтожению этих растений и создает открытые, ничем не защищенные участки, которые быстро зарастают крестовником. Вполне возможно также, что цветочная пыльца попадает в воздух не от того крестовника, который растет вдоль дорог, а от сорняков, растущих в городских садах и на пустующих землях.

Рост сбыта химических средств для борьбы с ползучими сорняками — еще один пример того, как быстро распространяются неправильные методы. Имеется другой, более дешевый и эффективный способ борьбы с ползучими сорняками, чем ежегодное истребление их химическими препаратами. Он заключается в том, что участки, где произрастают ползучие сорняки, засеивают другой травой, с которой они не могут конкурировать. Сорняки растут только на нездоровых участках. Наличие этих сорняков служит симптомом, но не является самой болезнью. С помощью удобрений создаются благоприятные условия для произрастания желательных трав. В результате сорняки лишаются открытого места, необходимого им для ежегодного воспроизводства.

Но жители пригородов вместо изменения самих условий по совету специалистов из питомников, которые в свою очередь получили советы от химических фирм, продолжают каждый год применять на своих участках необычайно большое количество химических средств против ползучих сорняков. Многие химикаты, торговое название которых ничего не говорит об их характере, содержат такие ядовитые вещества, как ртуть, мышьяк и хлордан. При применении их в рекомендуемых дозах огромное количество остается на земле. По инструкции, на каждый акр земли нужно разбрызгивать 60 фунтов технического хлордана. С другим препаратом в почву вносится на каждый акр до 175 фунтов мышьяка. Количество погибающих птиц достигло поразительных размеров (см. гл. 8). Какова опасность участков, обработанных этими химикатами, для людей, неизвестно.

Успешное применение выборочного распыления вдоль дорог и в полосах отчуждения дает основание надеяться, что будут разработаны столь же правильные экологические методы для регулирования растительности на фермах, в лесах и на пастбищах, — методы, направленные не на уничтожение тех или иных растений, а на создание наилучших условий для произрастания полезных растений.

Достигнутые успехи помогают найти верное направление дальнейших работ. К числу заслуживающих внимания можно отнести некоторые успехи в области биологического контроля по ограничению произрастания нежелательных растений. Природа самостоятельно решила целый ряд проблем, которые теперь стоят перед нами, и при этом находила свои собственные пути их разрешения. И в тех случаях, когда человек достаточно умен, чтобы наблюдать природу, и старается соревноваться с ней, он также часто добивается успеха.

Ярким примером успешной борьбы с нежелательными растениями является борьба с сорняками кламат в Калифорнии. Хотя этот сорняк был завезен из Европы, он сопровождал американцев на всем их пути миграции на Запад. Впервые в Соединенных Штатах сорняк появился в 1793 году около Ланкастера в штате Пенсильвания. К 1900 году этот сорняк появился в Калифорнии вблизи реки Кламат, откуда он и получил свое название. К 1929 году он уже разросся на площади около 100 тыс. акров, а к 1952 году занимал уже около 2,5 млн. акров.

Сорняк кламат в отличие от растений местного происхождения вроде кустарникового шалфея не приносит никакой пользы ни животным, ни другим растениям. Более того, там, где он появился, скот становится «худым, кожа у него покрывается струпьями, а ротовая полость — болячками», из-за того что питается он этим токсичным растением. Стоимость земель упала.

В Европе этот сорняк никогда не представлял проблемы, поскольку там вместе с ним появились различные насекомые, которые пожирают его в таком количестве, что распространение его сильно ограничено. В частности, два вида жучков величиной с горошину, которые водятся на юге Франции, настолько приспособились к этому сорняку, что питаются только им и на нем же размножаются.

Историческим событием явилась доставка в Соединенные Штаты в 1944 году первых партий этих жучков; это была первая попытка в Северной Америке уничтожать вредные растения с помощью насекомых. К 1948 году оба вида жучка настолько хорошо прижились, что завоза новых партий не потребовалось. Распространение жучков осуществлялось путем их собирания в первичных колониях и их развозом по стране партиями по нескольку миллионов штук в год. В небольших районах жучки передвигались сами; как только сорняк вымирал, они безошибочно находили новые места, заросшие им. На землях, освобожденных от сорняка кламат, снова появились полезные растения.

Десятилетнее обследование, завершенное в 1959 году, показало, что уничтожение сорняка кламат было осуществлено «более полно, чем надеялись даже энтузиасты». Сорняка осталось не более 1 процента.

Такое символическое количество сорняка безвредно и даже необходимо для сохранения жучков на случай разрастания сорняка в будущем.

Другим примером успешного применения дешевого способа борьбы с сорняками может служить то, что было сделано в Австралии. Подобно другим колонистам, направляющимся в новые страны, которые захватывали с собой различные растения и животных, капитан Артур Филлип привез в Австралию примерно в 1787 году несколько видов кактусов, намереваясь использовать их для разведения насекомых, нужных в производстве красителя. Некоторое количество кактусов (колючих груш) каким-то образом оказалось за пределами его сада, а к 1925 году в Австралии можно было встретить уже около 20 дикорастущих разновидностей этих растений. Поскольку на этой новой территории не было естественных помех их размножению, кактусы начали быстро распространяться и в конце концов заняли площадь примерно в 60 млн. акров. По крайней мере половина этих земель заросла кактусами так густо, что не могла быть использована.

В 1920 году в Северную и Южную Америку были направлены австралийские энтомологи для изучения насекомых, способных уничтожать колючие груши на их родине. После испытания нескольких разновидностей отобрали 3 млрд, яичек аргентинской моли и вывезли в Австралию в 1930 году. А через 7 лет были уничтожены последние густые заросли колючих груш, и ранее пустовавшие земли вновь стали заселяться или отводиться под пастбища. Стоимость всей этой операции составила меньше одного пенса на акр освобожденной земли, в то время как при использовании химических средств борьбы с этими растениями, которая безуспешно велась до этого, стоимость обработки одного акра земли составила около 10 фунтов стерлингов.

Оба приведенных примера говорят о возможности чрезвычайно эффективной борьбы со многими нежелательными растениями с помощью поедающих их насекомых.

Однако до сих пор ученые не уделяют должного внимания использованию этой возможности, хотя насекомые, может быть, самые разборчивые едоки, и эту их особенность можно легко использовать на пользу человеку.