Блюститель сказочного порядка

Глава 7

В этот раз клубок не стал искать тракт. Он уверенно поскакал через лес и даже не попытался подождать оторопевшую меня. Хорошо, хоть лес настоящий, а не фантомный: не так страшно.

— Тедерик, а кто водится в лесу?

Он, в отличие от меня, не призадумался о странностях пути. Да и о том, куда шел раньше тоже не обмолвился. Точно специально появился в трудную минуту, чтобы помочь.

— Как у всех.

— Хм. Маша, три медведя и семь богатырей? — именно их я встретила до этого.

— Волки, лисы, зайцы, — перечислил он, замедлив шаг. Похоже мое душевное здоровье его беспокоило куда сильнее леса.

— А ты куда идешь?

— Вас сопровождаю, — с запинкой отозвался он.

— А кто направил?

— Направил? Я сам иду. Направление знаю. Чего меня направлять.

— Кто тебе приказал найти меня?

— Приказал? — Тедерик клацнул зубами и остановился так резко, что я впечаталась в него. Больно, между прочим. — Я не подчиняюсь приказам, сударыня. Меня можно только попросить.

— Кто попросил? — теряя терпение, сквозь зубы процедила я.

— Да чего просить-то? Мне все равно в ту же сторону. Я и так, и так шел.

— Значит, все-таки, попросили, — подвела итог я. — Бежана или Фома Лукич?

— Кто такие? Где живут? — уточнил он, ускоряя шаг. Создавалось впечатление, что он просто сбегает, не зная как избавиться от неудобных вопросов.

— Э-э-э, в деревне, — протянула я.

Надо же, только сейчас выяснила, что даже названия пунктов не запомнила, полностью доверившись зеркалам. Отчего-то казалось, что задачка на раз-два и справлюсь я с ней раньше, чем закончится день. А получилось оно вон как. Совсем не по плану.

— Тут кругом деревни, — с жалостью произнес он и миролюбиво добавил. — Никого по имени Фома и Бежана я не знаю.

Я вздохнула и прекратила безнадежный допрос. Нервов потратила много, а не узнала ровным счетом ничего. Стражи могли представится по-другому, могли вовсе не называть имен, а могут быть действительно не при чем. Кто ж их разберешь?! А деревянный спутник то ли не догадлив, то ли путается во всем, что выбивается из его роли.

За размышлениями время летело незаметно. Мой спутник вовсе не умел уставать. Я не ахти какой ходок, но в лесу ночевать не хотелось. Гнуса, как не странно, нет вовсе. Погода теплая, но не жаркая. Иди себе, да иди. Кабы не сапожки, что нещадно давят на пальцы. Ох, щеголять мне кровавыми мозолями…

Сдалась я после полудня. Ноги болели кошмарно, есть хотелось так, что урчание живота, наверняка, слышали на другом конце леса.

— Привал! — объявила я и уселась на траву.

— Уже? — так искренне изумился Тедерик, что я разозлилась.

— Это ты деревянный, а я живая. Из плоти и крови. Я устала.

— Простите. Я забылся, — отчеканил мой спутник и отвернулся.

Сейчас он походил на надломленное деревце, которому не хватало сил держать собственный вес. Сутулая неподвижная фигура олицетворяла собой столько отчаянья, что я устыдилась несдержанности.

— Прости. Я не со зла. Просто очень устала. Давно ты был человеком?

— Неважно. Прошло столько времени, что я запутался в подсчетах, — он повернулся и подхватил углы скатерти, которую я безуспешно пыталась расправить.

— Тебя же должны были расколдовать, — наугад отозвалась я. Всех в итоге расколдовывают. — Щелкунчик, где твое королевство?

Тедерик странновато глянул, и медленно, тщательно подбирая слова, отозвался:

— Королевства давно нет. Оно тает день ото дня. Говорят, его заколдовала Мышильда. Я отправился в путь, надеясь найти того, кто сможет отменить заклятье. Мне нет разницы куда идти.

— Ты же должен победить Мышильду и ее семиглавого сыночка. Тогда колдовство развеется, — блеснула знаниями я, всматриваясь в скатерть-самобранку.

Жирные пятна, крошки — она выглядела так, точно на ней недавно ели и забыли как следует прибрать. Интересно кто, если я достала ее впервые?!

— Победил, — кивнул он. — Мышильда исчезла. А ее сынок распался на семь отдельных мышей и разбежался в разные стороны. Двоих я догнал. Остальных не успел.

— О как, твоя сказка тоже изменилась, — пробормотала я и принюхалась. Пахло хлебом и кислым молоком. Скатерть не двигалась. Еда не появлялась. — Ты ищешь четырех оставшихся мышей?

— А как их найдешь, если они сбежали из королевства?! Я ищу того, кто умеет колдовать, как и Мышильда.

— Все наперекосяк, — вздохнула я и жалобно попросила: — Скатерочка миленькая, я есть хочу.

Скатерть пошла рябью, дернула углами, я приободрилась, а она вновь издевательски замерла. То ли неправильно прошу, то ли чары давно выдохлись, как Бежка и предупреждала.

— Скатерть-самобранка накройся, — скомандовала я.

Крошки исчезли. Запах кислого молока тоже. Еда не появилась. Да что же это за издевательство?!

— Тедерик, ты знаешь, что с ней делать?

— Увы, сударыня. Ел я давно. За столом и без скатерти.

— А ну жрать давай! А то спалю! — зычный голос раздался из-за спины так неожиданно, что я подпрыгнула.

Бывший зефирчик, гаденько улыбаясь, достал спички и поднес к углу скатерти. Та бодренько скаталась в колбаску, развернулась обратно и явила столько горшков сразу, что и за день не съесть.

— Опять ты! — простонала я.

— Не читаешь ты сказки, русалка, — хмыкнул довольный зефирчик и сел у другого конца скатерти.

Тедерик вперил в него злобный взгляд, но смолчал. Лишь оскалился, выпячивая лошадиные зубы.

— Я читаю сказки. Там этого не было!

— Еще как было. Просто ты неправильные сказки читаешь. Слишком детские, — отмахнулся он и придвинул горшок с наваристыми щами.

— Эй, это моя скатерть. И моя еда. Я тебя не приглашала.

— Я тебе от обжорства спасать буду. Треснешь ведь. Убирать придется.

— Не тресну. Я очень много ем, — захотелось пнуть нахала, но для это нужно встать, а ноги и так болят. Короче, месть пришлось отложить.

— Ешь-ешь, — разрешил он, не прекращая есть. — А собирать как будешь?

— Что собирать? — почему-то мне представилось мое разорванное в лохмотья тело и Тедерик с совочком.

— Скатерть собирать? Она тебя не слушается. Или так и потащишь кульком?

Контрольный в голову! Спичек у меня нет, а ничего другого волшебная пакость не боится. Ем я, увы, три раза в день. В общем:

— Ладно. Живи, владыка огня.

— Вот так бы сразу.

И даже Тедерик не стал спорить, но зубами щелкнул так, точно представил как откусывает наглому Зефирчику голову.

Все время, что ели, клубок нервно подскакивал невдалеке. От отбегал вперед, возвращался назад, разматывался, заматывался, но стукнуть по голове не рискнул. Хотя, я ощущала его молчаливое недовольство и требование поторопиться.

— Садист. Эксплуататор махровый. Змей скрученный, — бурчала я, натягивая сапожки.

После отдыха ноги горели сильнее и шла я, откровенно прихрамывая.

— Не проще ли разуться?

Зефирчик скептически разглядывал утиную походку и вразвалочку шел рядом. Как-то я упустила его из вида.

— Ты все еще тут? — простонала я, стараясь не слишком громко шипеть от боли.

— А где я должен быть?

— Спешить по своим важным зефирным делам.

— Почему зефирным? — он так искренне изумился, что я забыла про боль.

Точно, я же Зефирчиком его про себя именую. Это же надо так опростоволоситься.

— Проехали, — буркнула я. Объяснять не хотелось. Вот совсем. На всякий случай уточнила, ну чтобы больше точно не ошибиться. — Как тебя зовут-то? Или обед не повод для знакомства?

— Михайло Огнянович, — огласил он и отвесил поясной поклон.

Я округлила глаза, пытаясь сообразить, он дуркует или всерьез? Вроде спичек тут быть недолжно, но кто его знает, чем успела снабдить этот мир моя бабушка.

— Динара Прекрасная, — фыркнула я. Почти не соврала: имя настоящее.

— На Динару хромую ты больше похожа, — он выразительно кивнул на перекошенные сапожки, которые я сдвинула, пытаясь уменьшить боль.

Идти стало вовсе неудобно. Мозоли стремительно росли на новых местах, а шла я так опасно раскачиваясь, что сама за себя боялась.

— Хотя нет. Я понял. Ты Динара Копытовна. — Я остановилась, готовясь к обороне, а он с невинным видом пояснил: — Копыта — единственная причина, почему ты боишься снять эти орудия пыток. Обычными ногами никого не испугать.

На слабо я не реагировала с детства, но тут проняло. Я оглядела местность. Чистенько, с виду мягонько. Чего упрямлюсь-то? Ах да, мне же в руках это все переть. При том в одной руке уже есть вторая пара, которая никак не просохнет. Остальное-то давно высохло. И пусть выглядело экзотично помятым, зато больше не пахло простоквашей.

И все же я решилась. Трава на ощупь походила на ковер и почти не размазывалась по ступням. Камней мало, как и веток. Рая для босоногих, вроде меня.

Трамбовать сапожки в котомку оказалось куда сложнее, чем извлекать из наряды из волшебных орешков. Я и раньше не понимала, как Бежка столько всего впихнула, а теперь заподозрила страшное колдунство. Почему страшное? Ну так обычное она бы мне показала. А так, выдала все в готовом, упакованном виде.

— Порву! — Не знаю чего, но порву. — И скормлю чудо-рыбе! — рявкнула я и согнулась под тяжестью вещей.

Ага, проняло. Не меня: котомку. Она покорно увеличилась, до размеров большого чемодана и оказалась таким тяжелым, что удержаться на ногах я не смогла. Кое-как поднялась, отскреблась от травы, втиснула сапожки, подняла взгляд и… разозлилась еще больше.

Тедерик и Михайло стояли рядышком и очень похоже улыбались, даром что один деревянный. Улыбка у каждого от уха до уха во все зубы.

— Сударыня украла чьи-то вещи? — вежливо осведомился щелкунчик.

Кабы не знала его раньше, решила бы, что он изощренно издевается.

— Сударыня пожадничала и теперь расплачивается, — насмешливо подсказал Зефирчик.

М-да, он определенно обо мне знает больше, чем я о нем. Интересно откуда? Я уж про спички молчу. Может он, конечно, просто бывал в нашем мире, но зачем тогда Фома Лукич подгонял меня? Вопросы множились, ответы не появлялись. А все вокруг внезапно стали врагами.

— Э, ты чего?

Интересно, что Зефирчик узрел на лице?!

— Уменьшись! — иерихонской трубой заорала я, перебирая в памяти подходящие угрозы. Но кажется выглядела я и без того достаточно зверски, иначе почему котомка спешно упаковалась, свернулась и закрылась?! Так вот как Бежке удалось навести идеальный порядок!

— Она делает успехи. Еще чуть-чуть и научится управлять нахапанным добром.

Зефирчик открыто веселился, Тедерик выстукивал на себе нервную песенку, и только волшебный клубок смиренно ждал, обернувшись кончиком нитки, как хвостом. Смотрите-ка, он больше никуда не торопится.

Я кровожадно размяла пальцы и устрашающе — надеюсь не безумно — обвела всех взглядом. Кажется, я научилась управлять этим балаганом. Зефирчика еще строить и строить, но остальные вон в каких лапочек превратились.

Не считая нужным объяснять ситуацию с вещами, я развернулась и громко приказал клубку:

— Веди!

Оправдываться — не мой стиль. Кому нужно, тот и так знает, а остальные все одно — не поверят. А время всех рассудит. Особенно Зефирчика, который чем больше болтает, тем подозрительней выглядит.

Шагов через двести я остыла настолько, чтобы повторить вопрос Мишке:

— Так почему ты тащишься за мной?

— Охраняю тебя от твоих же вещей, — тут же парировал он.

— Я сама с ними справлюсь! — удивительно раздражающий тип. Я ведь сама котомку увеличила, и закрыться заставила и захлопнуться, а он все в ту же дудку дует.

— В глухом лесу, да! А в людных местах что делать будешь?

— Спички куплю.

— Нет у нас спичек. Только огниво, — он с готовностью открыл свою поклажу и продемонстрировал. — Ты умеешь обращаться этой штукой?

— У тебя есть спички. Ты сам мне их показал. Тедерик, скажи ему!

— Извините, сударыня, — щелкунчик опасливо отодвинулся от огнива. — Я не настолько люблю огонь, что бы на него смотреть.

— Значит не видел? — он мотнул головой и тяжко вздохнул. В спектакль я не поверила. Да и потерей памяти не страдаю. А уж как злорадно он смотрел на нашего нового знакомого… Присутствие Зефирчика ему выгодно. Чем только?

— Убедилась? И куда ты без меня?! Пропадешь, ведь, — говоря это, Мишка так радушно улыбался, что понять мысли не удавалось. То ли шутит, то издевается, то ли не хочет раскрывать собственные планы.

Ну и ладно. Не очень-то и хотелось. Я тоже могу помолчать. А два спутника — больше одного. Оба сгодятся.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда лес поредел. Вдали слышался перестук повозок и гомон голосов. По всему выходило, что тракт близко. Да не какой-нибудь, а крупный.

А вскоре стало ясно, что угадала. Почти. Не тракт, а деревня, а может и городок, чья стена граничила с лесом. Осталось найти вход и мы на месте.

Караульного у ворот мы не нашли. Впрочем, и не искали. Он нас почему-то тоже. Или тут всем рады, или обстановка такая, что уже ничего не страшно.

— Ворота открыты, — вскользь заметил Тедерик, вертя головой на триста шестьдесят градусов. Я и не знала что он так умеет. Какой полезный навык.

— То есть обычно они закрыты?

— Конечно. В любом городе ворота закрыты и пропуск платный. На то он и город, — отозвался Мишка.

Я не нашлась что ответить, радуясь случайному везению. Денег у меня нет. Чтобы делала, будь тут все, как всегда. Клубок уже проскочил внутрь и смирено поджидал. После демонстрации голоса и характера он сделался на редкость покладистым.

— У меня есть деньги, — отмахнулся Мишка, без труда отгадав мысли. — А вот происходящее и правда странно. Может зайдете в ближайший трактир и отдохнете, а я по городу пробегусь?! Разведаю.

Идея мне понравилось. Ноги гудели уже от усталости. А нагретая мостовая неприятно жгла пятки. Тедерик свернул к ближайшему деревянному домику с вывеской в стиле «кружка и тарелка» и распахнул дверь, пропуская меня. Следом ввалился Мишка, кинул на стойку чеканную монет и исчез, буркнув:

— Ждите тут.

Хм, ну постараемся…

С вечера наказ удалось выполнить без проблем. Я так умаялась, что тут же скрылась в выделенной комнатушке, наплевав на ужин. К тому же поесть могу и сама, главное выдрессировать вредную скатерть.

Оплаты, оставленной Зефирчиком хватило и на бадью горячей воды. Отказываться от мытья не стала. После целого дня пути от меня несет, небось, не меньше, чем из брюха чудо-рыбы. Разморенная купанием, уснула мгновенно, оставив часовым верного Тедерика.