Глава 9

Уснуть я не успела, а вот отдохнуть вполне. Заодно ополоснулась в ручье, скрытом кустами, обсохла на ледяном ветру и вернулась, надеясь, что не заболею. Вода стылая, погода тоже. Я не морж и даже одеяла завалящего нет. Только костер и греет.

— Д-дол-го ещ-ще? — выстукивая зубами чечетку спросила я. Ждать неизвестно чего откровенно надоело. Хотелось в теплую кроватку рядом с камином, и чтобы не трогали часов десять.

— Уже, — коротко отозвался мой провожатый, завороженно глядя на котел.

Перевела взгляд и я. В парах кипящей воды явственно прорисовывались старинная шкатулка с крупной скважиной. Шкатулка мерцала и выглядела ненадежной, но чем сильнее кипела вода, тем реальнее и больше она становилась.

— Так вот для чего столько воды, — догадалась я. Набери меньше, и дверь не проявится, оставшись призраком.

Непривычно молчаливый мальчик кивнул, не глядя на меня, достал из кармана ржавую корягу и поднес к котлу. Стоило пару коснуться старого ключа, как тот начал стремительно отчищаться от ржавчины. Минута, ключ засиял и увеличился в размерах.

Мальчик уверенно вставил его в скважину, трижды повернул и отворил шкатулку, чуть посторонившись.

— А ты? Ты не пойдешь? — одной идти неизвестно куда жутковато. Да и нежелание входить наводит на размышления.

— Это дорога в один конец, — ответил он, качнув головой. — Мне там делать нечего.

— Я там застряну?

— Застрянешь? — он моргнул, осмысливая. — Нет, просто не вернешься сюда. Но тебе ведь и не нужно сюда. Эта дорога каждого ведет в то место, куда он больше всего стремится.

«Так вот зачем Бежка отправила меня за золотым ключом?!», — догадка обрадовала и испугала одновременно. А как же Зефирный Мишка и Тедерик?

— Слушай. Я могу тебя попросить? — я кинула быстрый взгляд на котел. Время еще есть. — Если меня будут искать двое странных парней. Один из них деревянный, второй, как я. Можешь ты их привести к этой шкатулке?

— Проведу, — легко согласился он. — Только помни. Каждого она пропускает в то место, которое нужно ему. Вы можете вовсе не повстречаться.

— Хоть какая-то надежда, — пробормотала я, поблагодарила за помощь и шагнула внутрь.

Крышка тут же захлопнулась, отсекая от пути назад. Я обернулась. Шкатулки больше не было. Ничего не было. Только белый свет. Много белого света, сквозь который проклевывались неясные очертания.

Я прищурилась, разглядывая мутные картинки. Есть у меня идейка что нужно делать и зачем. Осталось проверить?

Про мифическое Беловодье я знаю не так уж много. Да почти, что ничего. Затерянный город — рай, в котором никто никогда не был. Или был, но не рассказал. Не густо, в общем.

Рай для меня — это нечто белое и пушистое, прямо как в самолете, когда он летит сквозь облака. Так и тянет выбить иллюминатор и потрогать. А вот как может выглядеть сказочный рай? Эх, мало я сказок в детстве читала. Ассортимент всей районной библиотеки не осилила, а то, что осилила — явно недостаточно. Ну уж что есть.

— Приступим, — я зачем-то размяла пальцы, как крутой маг перед битвой. Для призыва силы это не нужно, но бодрит и настраивает на предстоящую работу.

Итак, что может вести в страну мечты? Конечно же мост! Стоило определиться, как пустота заполнилась огнем. Я с ужасом смотрела на полыхающий мост. Это совсем не то, что хотела!

— Так спокойно, демиург не обученный, — приказала я себе и сосредоточилась на деталях. Мост должен быть ажурным, выкрашенным белой краской и пахнуть свежими опилками. Так-то!

К запаху гари добавился едкий запах горящей краски. Резные перила с жутким треском съеживались от огня, но не падали. А огонь разошелся лишь сильнее. Ничего не понимаю!

Я закрыла глаза, стараясь отвлечься от неприглядной картины, и снова представила мост. Над ним шел дождь. Да что там дождь — ливень. Он бушевал, забивая огонь упругими струями воды и забрасывая градом. Еще не открыв глаза я знала, что получилось. Вода больно била по лицу, стекала за воротник. Вымокла я за секунду. Но главное, сработало.

Очень гордая собой я открыла глаза. Дождь был. Град тоже. Огонь? Куда уж без него?! Взвыв от досады я со всей силы затопала ногами. Ярость требовала выхода.

Звук топота потонул в какофонии огня и ливня. Да и прыгать в пустоте очень странно. Еще страннее не проваливаться и оставаться на месте. Стоило это осознать, ярость исчезла без следа. Не мытьем, так катаньем, но я прорвусь в Беловодье!

Мост я решила заменить. В самом деле, зачем он мне? Пусть будет дорога. Ровная прямая дорога, ведущая точно в таинственный город. Для верности и город представила. Без всяких дурацких стен и ворот. Такой, что бери и входи. А то построишь ворота, а потом перелазь через них.

Глаза я открыла без предчувствия чего-то страшного и ужасного. Просто открыла и все. Дорога мощенная камнем — есть. Город — тоже есть. Ворота — увы, на месте. Огонь? Адский огонь никуда не делся, и кажется даже полыхать стал ярче и выше. Зато вонь и чад исчезли. Хоть что-то.

Последняя попытка. Или предпоследняя. Дорогу сменилась лесной тропкой, потом шоссе, потом чистым полем. Картинки послушно сменялись, позволяя ощущать себя демиургом. А чтобы шибко не зазнавалась, огонь оставался неизменным.

Я даже рискнула вовсе убрать путь и приблизить город. Город остался на месте. Путь исчез, а огонь, словно бы ничего и не произошло, полыхал в пустоте. Жутко и красиво.

Руки и ноги дрожали. Меня лихорадило и штормило, но к цели я не приблизилась ни на миг. Точно выяснила только одно: огонь не победить. Не воображением. Да и ворота придется-таки преодолевать самостоятельно. Лучше, чем ничего. Да и Беловодье — вот оно, рукой подать.

Отдохну чуток и вперед. А можно ли тут спать?!

* * *

Я не уснула. Нет. Скорее провалилась в дремоту, из которой не могла вынырнуть. Я барахталась в этом белом мареве и чувствовала, что чем дальше, тем глубже оно меня затягивает. Раньше я не знала, что белого бывает так много. Слишком много. Настолько, что захочется разбавить. Ну например, красным.

Точно отвечая мыслям, в поле зрения возникло красное пятно. Ослепленная, я не сразу сфокусировалась на нем. Красное же настойчиво приближалось. Оно насквозь пробило белое и вцепилось в мой сарафан. Только когда пятно настойчиво потянуло наверх, я разгадала, что вижу

— Тедерик! — в чем он одет — не помню, но больше-то прийти на помощь некому.

— Вот я и узнал кто занимает твои мысли?!

Зефирный Мишки откровенно веселился, разглядывая меня. Чуть поодаль от него стоял щелкунчик и привычно скалился во все зубы. Жутковатое зрелище, если честно.

— Зачем сударыня туда забралась?

Тедерик точно не выглядел опечаленным, скорее уж слишком веселым. Но голос его наводил на мысли о неподдельном горе. Странно, как-то устроены фантомы. У меня звук и картинка обычно совпадают.

— Я не забиралась. Я провалилась. А где я была? — скороговоркой отозвалась я.

— Мне показалось, это похоже на вертикальный коридор, по которому ты медленно скользишь вниз. Ты пыталась выйти?

— Я пыталась пройти. Но огонь помешал. Чего я только не пробовала… картина меняется, огонь остается.

— Это я тоже уже заметил, — отозвался Мишка. Он ходил около моста, вглядываясь в язычки пламени, то приближая ладонь, то отдаляя. — Жжется. Настоящий. Надо же. С каких это пор в виртуальной реальности настоящий огонь?

— Это не виртуальная реальность, а самая что ни на есть настоящая. В том-то и дело.

И снова фразочка из нашего мира. Совсем запуталась, кто есть кто. Скоро себя заподозрю во вранье. Слишком уж много неизвестного вокруг.

— А если так?

Щелкунчик неизвестно откуда вытянул деревянную расписную дудочку и приложил к губам. Звук у нее вышел странный. Резковатый и довольно пронзительный. Он играл, а из мелодии уходила резкость, сменяясь напевностью. Деревянные пальцы сновали по дудочке с удивительной легкостью. Тедерик не просто умел играть, он был виртуозом.

Словно завороженные, мы следили за ним. И вместе с нами следил и огонь. Он подчинялся мелодии, стихая при мелодичных звуках и вспыхивая — при резких. Щелкунчик, видимо, решив что достаточно выдрессировал огонь, заиграл тихую и печальную мелодию.

И пламя подчинилось. Оно не угасло полностью, но стихло достаточно, чтобы пройти. К воротам мы подошли под несмолкающие звуки дудочки.

— Как открывать будем? — Мишка подергал ворота, убедился в их закрытости, побарабанил в пустоту и обернулся к нам.

— Штурмом! — подавая пример, я нахально приподняла длинный неудобный сарафан, зацепилась за ручку и нащупала ногой уступ.

Меня не сразило страшное колдунство, да и вовсе ничего страшного не произошло. Словно нас тут ждали-ждали, да устали и прилегли отдохнуть, а тут мы и явились.

Следом к воротам подошли Тедерик и Мишка. Эти двое обменивались враждебными взглядами, словно подозревали друг друга в воровстве.

Стены, окружающие город, выглядели ровными и неприступными, а вот ворота — словно созданы для скалолазания.

На ту сторону мы перебрались отнюдь не быстро и не ловко, зато с энтузиазмом. Загадочное Беловодье выглядело если не вымершим, то спящим. Тишина, покой и ни одной живой души. Впрочем, с мертвыми тоже напряг. То ли город давно покинут, то ли открывает секреты не каждому.

Я открыла котомку и выпустила клубок. Тот попрыгал на месте и снова… покатился ко мне. Опять он не работает… Неужто акция была одноразовая?! Вот так сюрприз.

— Как искать будем?

Мои спутники разом пожали плечами. Я запихнула клубок назад и вдруг наткнулась на блюдечко с яблоком. За время мытарств совета я не спрашивал ни разу, а тут такой затык. Пора, в общем.

Яблочко катилось, как и положено: по кругу и без остановки. Центр блюдечка посветлел, а изображение так и не возникло. И даже кодовые слова: «Катись-катись яблочко покажи мне Фому Лукича или Бажену Тихомировну», — не помогли. Это местечко умеет преподносить сюрпризы.

— Белый туман мешает, — огорченно хмыкнул Мишка.

Я лишь кивнула и спрятала пожитки. А яблочко его не удивило, в отличие от Тедерика. Тот неотрывно и с приоткрытым ртом следим за тем, как оно катится.

— Еще идеи есть? Нет? Тогда в разведку.

Мы выбрали ближайшую тропку и пошли. Ну как выбрали, она тут всего одна. Мы шли переглядывались с Мишком и не знали, что сказать. Только Тедерик оставался невозмутимым. Но этот деревянный кадр всегда такой.

Беловодье покидали в спешке. Дома, парки, лавчонки и кареты — здесь когда-то кипела жизнь, а теперь замерла. По мере продвижения вглубь города меня не покидало ощущение чужого взгляда. Многих чужих взглядом. Точно вокруг полным-полно призраков или невидимок.

— За нами следят, — шепнула я.

Собственные шаги казались кошмарным буханьем, которое хотелось приглушить. А звук голоса раздражал настолько, что будь кляп, пустила бы вход, не раздумывая.

— Не нападают и ладно, — флегматично отозвался Мишка. А у меня появился второй претендент на закрывание рта.

Вымерший городок оббежали быстро. Никого не нашли. Зато наметили план действий. Точнее намечала я. Ведь я одна знала, что ищу. Кстати о поиске:

— А как вы меня нашли? — я подозрительно разглядывала мужчин. Договариваясь с мальчиком, я упустила из виду, что ни одному, ни другому не рассказала о планах.

— По тем двоим, что тебя увели, — невозмутимо отчеканил Тедерик. — Они не хотели говорить где тебя оставили, но мы умеем быть убедительными.

Мишка кивал с таким сияющим видом, словно его поймали с поличным, а потом оказалось, что доказательства липовые. Ох мутят они. При чем оба. Но с этим придется разобраться позже, а пока…

— Я туда. А вы как хотите, — презрительно сообщила я, чтобы не думали, будто их вранье не разгадано.

Мне приглянулось здание с занятным фонтаном в виде книги у входа. Логика простая и в чем-то примитивная: раз ищу свиток, пусть и древний, то он должен быть там же, где и все свитки. В местном аналоге библиотеки. Туда я и направилась, вот только спящий город меня совсем не ждал.

Я подергала запертую дверь. Постучала и достала ключ из-за пазухи. Для зеркал он нужен не так уж и часто, но зачем-то его дали. Вставляла я осторожно, чтобы не сломать. Ключ вошел в скважину как нож в масло. Замок три раза щелкнул, и дверь неслышно отворилась. Получилось!

— А ты подготовленная, — хмыкнул Мишка, ключ он разглядывал, не скрывая жадного любопытства.

Внутри было прохладно и пахло пылью. Здание было давно заброшенным, даже по сравнению со всем городом. Там жизнь остановилась, здесь — вымерла.

— Толку-то, я понятия не имею где искать, и как искомое выглядит. Брожу наугад, пока остальные живут припеваючи.

Усталость вылилась в горечь, которую не сумела сдержать. Я тут же пожалела о вспышке злости, но сказанного не воротишь.

— А это что? — Мишка тыкнул пальцем в сторону ярко освещенного зала, в центре которого возвышался хрустальный гроб.

Стоило приблизиться, как стало ясно, ощущение яркого света в зале создает солнце, бьющее в выложенные мозаичной плиткой окна, а гроб — вовсе не гроб, а скорее постамент, закрытый прозрачно крышкой. В ладони от постамента парит свиток, что сияет как тысяча свечей разом. Так просто, у всех на виду?!

Но больше всего не понравилось выражение лица Мишки. Он вперил в него такой хищный взгляд, точно это он, а не я, искал его.

— Он что совсем не защищен?

— Его не нужно защищать. Он сам себе защита, — отозвался Мишка. — Подойти к нему может не каждый. Коснуться — тем более. В общем, Тедерик, тебе лучше снаружи покараулить. Он чужеродного волшебства не любит. Может и испепелить.

— Тогда волшебные вещи отдайте, — потребовал тот, буравя Мишку подозрительным взглядом.

Котомку я передала без вопросов, а вот о ключе призадумалась. Надо ли? Все-таки это мой ключ и хранить его велено, пуще себя. В конце концов, признав щелкунчика своим, отдала и его.

Мишке сдавать было нечего. Ну разве что себя?! Тедерик тут же постучал к выходу, не прекращая оглядываться и пугать взглядом. Мы с Мишкой приблизились к цели. Моей.

— Тебе-то он зачем нужен? — шепотом спросила я.

— Порядок установить, — странновато хмыкнул Мишка: — А тебе?

—Так и знала, что Бежка врет!

— После. Сперва он потом мы, — торопливо отмахнулся Мишка и приложил ладони к крышке.

Я тут же умолкла и последовала примеру. Это важнее, а разобраться кто кого надул можно и позже.

Крышка нагрелась так сильно, что я испугалась ожога, но стоило об этом подумать, как жар стих. Свиток вынырнул навстречу нам, не заметив преграды, и скаканул в руки. Мне. Еле-еле успела поймать.

— Развернись! — приказала я, припомнив инструкцию.

Начало свитка давно скрылось вдали, а тот продолжал раскручиваться. И не сказать чтобы стал тоньше. Длинный узкий лист рисовой бумаги слой за слоем выстилал комнату, оставляя не тронутым лишь тот пяточек, где стояли мы с Мишка.

— А если мы в нем утонем? — мне и правда начало казаться, что развертывание никогда не закончится.

— Будем выгрызать дорогу, — серьезно сказал он. Я вздрогнула, подняла взгляд и наткнулась улыбку. — Не каркай, а?!

Я провела пальцами по губам, имитируя замок и послушно умолкла, лишь плотнее придвинулась к спутнику. Свиток немедленно воспользовался этим и мигом занял свободный пятачок места. Лист змейкой льнул к ногам и доверчиво прижимался, точно знал: я пришла с помощью.

— Ща развернется — спать ляжем. Для кровати этот хлам — самое то, — Мишка толкнул ногой бумажную горку, достающую до колен, и та послушно отползла в сторону. — Видишь, он сам нас боится.

— А если спичку поднести? — феномен разумного свитка и правда меня заинтересовал.

— А если он запаникует?

Я представила гору паникующей бумаги и содрогнулась. Если не придавит весом, то приток воздуха точно перекроет. А свиток, словно услышав разговор, встопорщился, перекатываясь на кромку.

— Ты посмотри, — изумился Мишка, — он еще и угрожает.

— Закончишь ты когда-нибудь? — я потянулась к горе по соседству, но задела лишь воздух. Куча даже не отползла — отпрыгнула в сторону.

Истончившийся свиток резко дернулся, замахиваясь на меня, и… с едва слышным шуршанием осел на пол.

— Всего-то?! — Мишка хмыкнул, поворачиваясь по кругу.

Свиток заполонил весь колонный зал. Пласты бумаги доходили нам до пояса и походили на снег, забрызганный грязью. Больше, чем ожидала, меньше, чем боялась, но выбраться из канцелярского плена в любом случае сложновато. Свиток, даже разумный, не сможет скомпоноваться настолько, чтобы выпустить нас. А перелезть через него и не порвать — не реально.

Я склонилась к ближайшим листам и внимательно всмотрелась. В близи белое море смотрелось не столь радужно. Часть букв стерлась, часть размазалась. Кое-где пропали куски текста. Про обшарпанные края и дыры в листе, вообще молчу. Удивительно, что Фантомия до сих держится. По сравнению со своим источником, она в очень неплохом состоянии.

— Неужто и здесь есть мыши и тараканы?

— Мыши и тараканы вечны, — провозгласил Мишка. — Только эти еще хуже обычных.

— Пакостят больше?

— Колдуют из-за угла, — со смешком уточнил он.

— Теперь я еще больше хочу вернуться домой.

Я повернулась к нему спиной и закрыла глаза, сосредотачиваясь на восстановлении. Опыт с огненным мостом объяснил, в чем сила. Пожалуй, только после этого я поняла, почему именно блюститель тут нужен. Это даже не волшебство, а скорее перестраивание реальности под себя. А пострадавшему свитку нужно именно это.

Клубы свитка приподнялись в воздух, красочно качнулись и тяжелой грудой рухнули назад. В носу засвербело. Я чихнула так, что уши заложило. Рядом суетился Мишка, на которого не подействовала пыль.

— Апчхи… апчхи… получилось? — прогнусавила я, лишь чихи прекратились.

Он подозрительно долго молчал, потом хрюкнув, отозвался:

— Не уверен.

Теперь уже и я склонилась к свитку, учинившему знатный переполох. Смотрела и смотрела, и никак не могла разобраться в том, что вижу. Выходило странно. Дыры исчезли, потрепанные края тоже. Зато буквы перемешались больше. Текст походил на неумелые каракули малыша. Строчки кренились и наскакивали друг на друга. Часть букв была написана так, что разобрать слова невозможно. Некоторые абзацы и вовсе отзеркалились.

— Это что же? Это как же?

Я, плюнув на целостность капризного свитка, полезла наверх. Судя по состоянию текста, пара пятен и дырок существенной роли уже не сыграет.

Следом за мной на бумажный курган взгромоздился Мишка. Его трясло и лихорадило. По лицу катились крупные капли пота. С чего бы это?

Поползли мы все же осторожно и в разные стороны.

— Мишка, что там?

— Хрень, — емко отозвался он и зло цыкнул.

— Такая же или хуже?

— Куда уж хуже, — мрачно буркнул он и попятился к свободному пяточку пола. Его неудача огорчила даже больше, чем меня. Словно от этого свитка зависела вся его жизнь.

— У меня та же беда. Тут не то что абзацы, тут страницы перемешаны. Ну, то есть были бы страницы, кабы не свиток. А так куски примерно тетрадного размера.

Мишка дождался моего возвращения и помог спуститься. Я зычно гаркнула:

— Свиток свернись.

Листы пришли в движение, шурша как тысяча мышей разом. Точно юркая змейка, свиток скользил вокруг нас и наращивал толщину поворот за поворотом. Даже голова закружилась глядя на скорость вращения катушки.

— Что делать будем?

— Тедерика искать. Он умный. У него ключ.

Мы ввернули свиток на место, убедились в возвращении защиты и помчались к выходу. Меня переполняла энергия, словно свиток поделился своей силой. Усталость исчезла как небывало, сменившись желанием действовать. Мишка, наоборот, еле полз и тяжело дышал.

Вышли без труда. А вот дальше возникла заминка. Во-первых, двор библиотеки наполнился народом. И выглядели все живее некуда. Слияния Фантомии и Сказании определенно удалось, хотя сказки и перемешались. Котомка стояла внизу на крылечке. На этом успехи закончились. Во-вторых, Тедерик исчез. В-третьих, вместе с ключом. А ведь Бежка предупреждала.

Эх голова садовая, сама работу придумала.

Загрузка...