Божественное зло

24

АЗРА

Торин и Эш стоят всего в нескольких футах в лесу от поместья. Мертвая высохшая сирена, которую я убил в холле, лежала между ними. Я вызвал их, чтобы они позаботились об этом, пока я укладывал Бриэль в ее комнату.

При виде рук другого мужчины на ней, в тех местах, которых я хотел бы коснуться своими руками, мое зрение затуманилось красным. Уже трудно контролировать свои порывы, когда любой другой взгляд, кроме моего, задерживается на мне слишком долго. Я никогда не должен испытывать таких чувств к человеку, но, черт возьми, я испытываю. Платье, выбранное Селестой, не помогло мне справиться с этим чувством.

Головы моих братьев поворачиваются, когда я подхожу к ним.

— Итак, ты собираешься рассказать нам, что произошло? — Торин машет рукой в сторону тела. Мои руки скользят в карманы, а челюсть сжимается, когда я пытаюсь подобрать слова для объяснения. Как мне сказать им, что я позволил своей похоти взять надо мной верх?

— Ты же знаешь, что сирены не могут держать свои грязные руки при себе. — Я пожимаю плечами, как будто меня это не беспокоит так, как на самом деле. Я не мог бы допустить, чтобы по этой равнине ходил другой мужчина, который почувствовал ее кожу.

Взгляды Эша и Торина скользят друг по другу, прежде чем они снова смотрят на меня. Они знают. Но они принимают правильное решение не признавать этого.

— Бросьте это в озеро. — Они оба кивают на мое требование, прежде чем я поворачиваюсь, чтобы идти домой.

Вместо возвращения на бал ночной полет звучит более привлекательно. Удушье в моем доме вызвано не тем, что горожане посещают осенний сбор урожая. Это просто присутствие одной женщины.

Мои крылья взмахивают одним сильным толчком, и я оказываюсь высоко в воздухе. Я научился летать в более медленном темпе, чтобы позволить моим братьям не отставать, но поскольку сегодня вечером я буду один, я позволяю своим большим сильным крыльям взмахнуть в полную силу.

Я был единственным ангелом из шести моих братьев и сестер, обладавшим силой Арка. Причина, по которой я сохранил большую силу и у меня самая большая пара крыльев.

В мои планы не входит пункт назначения, только то, куда меня несет ветер. Свежий воздух на высоте всегда помогал мне прояснить мысли.

Почему я не передал Бриэль Лилит, становится туманнее с каждым днем. Я все меньше думаю о власти и все больше о своих собственных эгоистичных желаниях. Если бы я знал, что так все и будет, я бы приказал Торину готовить нашу армию к войне.

После, как мне кажется, нескольких часов полета, я приземляюсь в той части моей родины, где не был очень давно. Прежде чем костяшки моих пальцев касаются дерева двери, чтобы постучать, она распахивается.

Холодный взгляд блуждает вверх и вниз, оценивая мой наряд для мероприятия. Дверь приоткрывается еще немного, когда она подает мне знак войти. Я следую за ним, закрывая за собой дверь.

— Чего ты хочешь, Азраил? — Ахилл бормочет мне, скрещивая руки на груди.

— Я знаю, что прошло много времени…

— Некоторое время? Прошли годы. — Она издает смешок, прервав меня.

— Предложение все еще в силе? — Нерешительно спрашиваю я. Не потому, что я нервничаю из-за того, что она скажет, а из-за результатов того, что я предлагаю. Ее брови приподнимаются, ожидая, что я продолжу.

— Послушай, мне просто нужно выбросить кое-кого из головы, прежде чем я сделаю то, о чем потом пожалею. — Это все, в чем я готов ей признаться.

— А, проблемы с девочкой или мальчиком? Я не осуждаю, — спрашивает она, вздыхая, когда садится. Мои губы сжимаются в тонкую линию. — Что ж, попробовать стоило. Возможно, однажды мне повезет и я узнаю все твои маленькие грязные секреты. — Она встает и медленно подходит ко мне. Останавливаюсь, когда ее грудь касается моей.

Она намного выше Бриэль, которой пришлось бы приподняться на цыпочки, чтобы дотянуться до моих губ. Я даже не могу начать считать часы, которые я провел, думая о том, как ее полные губы будут ощущаться на моих. Как они будут ощущаться в других местах.

Сейчас не время думать о человеке, которого ты пришел сюда забыть.

Губы Ахиллы впервые касаются моих. Я углубляю поцелуй, заставляя себя что-то чувствовать и забыть все мысли о Бриэль.

Богиня Страданий отстраняется и смотрит на меня, вздох срывается с ее губ, когда она отступает, перекидывая свои длинные черные волосы через плечо. Бретелька ее платья спадает до сгиба руки, почти обнажая грудь.

Ничего. Я ничего не чувствую. Никакого желания трахнуть женщину передо мной.

Я бормочу проклятие и провожу руками по волосам.

— Ну, я надеялась хотя бы раз затащить тебя в свою постель, прежде чем ты пойдешь и вырвешь кому-нибудь свое сердце. — Ахилла поправляет ремешок, ее темно-серые глаза смягчаются, когда она смотрит на меня. — Ты знаешь, я все еще твой друг, ты можешь поговорить со мной.

Я на мгновение задумываюсь, прежде чем упасть на ее диван. Я глубоко вдыхаю, прежде чем начать объяснять свои предательские мысли.