Большая игра. Книга 2 (СИ)

Глава 7. Фестиваль часть 17

***

Альциона в одиночестве шла к Общему Дому от самого стадиона. Будто специально, чувствуя, что предстоит важный разговор. Рин, кое-как отбившись от Киры и товарищей по команде, бежала за ней. Душа сжималась от волнения, а сердце то замирало, то учащённо билось, заставляя спешить.

— Альциона!..

Девушка неспешно повернулась — густые, распущенные чёрные волосы блестящей волной рассыпались по спине. Она сняла с плеча сумку, холодный взгляд спокойно смерил запыхавшуюся, красную Рин.

— Догнала… — не успев перевести дыхания, она приготовилась говорить. Все заранее заготовленные слова, её исповедь — именно сейчас пора было выплеснуть всё. Тяжело сглотнув, девушка заговорила.

— Альциона, я очень прошу тебя… пожалуйста, дай мне увидеться с Электрой! Она стала мне дорога, вы все стали мне так дороги! Прошу, дай мне увидеться с ней!

Она молчала несколько секунд. Мучительно долгих и тяжёлых, как капли жидкого свинца. Наконец, в тишине зазвучал её голос.

— Хорошо.

— Правда?..

— И как же тебя ей представить? — холодный взгляд подёрнутых бледным сиянием глаз упёрся в неё, словно прижимая к стенке: — Как Юкино Жукову…

На лице Плеяды показалась ухмылка — такая же, как порой возникала у Алголя. Её прошиб холодный пот.

— …или как Масами Рин?

Из груди вырвался сдавленный выдох. Голова закружилась, а ниточки холода в животе в одно мгновение превратились в увесистый кусок льда.

Она всё знала!

— Ты подобралась так близко к нам, ты так умело втёрлась в доверие, — Альциона говорила тихо и спокойно, но всеми чувствами она ощущала, как внутри Плеяды клокочет гнев: — И надо же, я ведь почти поверила тебе. Даже стала считать тебя одной из нас. Ты стала мне близка, почти как сестра. Какая я была дура!

— Нет…

— У вашего дипломата, Дмитрия Жукова, ведь правда была дочь, Юкино. Она умерла восемь лет назад. Зачем ты взяла её имя? Отвечай!

— Я не брала… я… — Рин бормотала что-то бессвязное, дрожащие губы никак не хотели ей подчиняться. По щеке скатилась обжигающе горячая слезинка.

— Ты сбежала. Дочь наших лучших учёных, ты бросила свой народ и сбежала в Россию, к нашему врагу! Каково это, предать свою кровь, свои корни, свой родной дом? Тебя искали годами, они нашли замену, но никогда не прекращали твоих поисков. Все до конца верили, что ты будешь сильна и сможешь встать против лучших, бороться с ними наравне. А вместо этого ты трусливо удрала, предав свою Родину! И знаешь, что? Они нашли нас, — слабых, неподходящих, и решили — сойдет, как расходный материал, как временное решение. Семь человек, которыми можно пожертвовать ради восьмидесяти миллионов. И даже так… даже так, ты!..

— Я не хотела!.. — отчаянный крик вырвался из груди, по щекам побежали слёзы: — Я не делала этого!.. Родители, они… они мертвы… а я…

— Ты ведь не просто шпион, да? Ты ведь уже ретранслятор? ДА? — в глазах Плеяды пылала ярость, она стиснула кулаки, едва сдерживая себя: — Ты чёртов ретранслятор?!

Рин упала на колени, сдавленные всхлипы один за другим рвались наружу. Она не могла ответить, она не имела права отвечать ей на это. Дрожащие пальцы отчаянно вцепились в грудь, прямо напротив сердца. Как же больно…

— А знаешь, почему ты молчишь? Ты стала одной из них. Это больше не твой дом, не твоя Родина. Я не знаю, есть ли у тебя она вообще. Ты больше не японка, ты не имеешь право себя так называть! Я просила тебя сорвать с себя их герб и символ, но ты даже не потрудилась. Тебе плевать на верность, на честь, на гордость. Тебе на всё плевать. Ты теперь русская. Там тебе и место.

— Прости… — сквозь слезы шептала Рин, прижимая дрожащие ладони к груди: — я всего лишь… я хотела вернуться…

— ЗАТКНИСЬ! — крик Альционы эхом разнесся по округе, по щёкам Плеяды побежали слезы: — Не смей мне ничего объяснять!.. Ты чертов предатель! Предатель! Тебе никогда не будет места среди нас! Убирайся, пошла прочь!.. Ты никогда не вернёшься сюда, никогда! Никогда!

Мир рухнул. Рухнуло всё — надежды, чаяния, безвозвратные решения. Всё разрушилось и исчезло, рассыпалось в прах, утекая сквозь пальцы.

И опять осталась лишь она, одинокая и брошенная всеми. Глупая, беспомощная, жалкая.

— Какая же я была дура, что доверилась тебе! Подумать только, ведь я хотела называть тебя своей сестрой!.. — Альциона попятилась назад, размазывая по щекам горькую влагу: — Доверить тебе самое дорогое!.. Моих сестёр! Ненавижу тебя! Ненавижу!

Её крик стоял в ушах, калёным железом выжигая на душе печать предательства. Рин согнулась, касаясь головой жесткой пожухлой травы. Ладони стиснули грудь до ломоты в пальцах. Сердце болело так, словно его вырывали заживо.

А в ушах снова и снова звенел крик той, с кем она связывала все надежды на возвращение.

— Я ненавижу тебя!..

***

Время шло, неумолимо отсчитывая последние часы соревнований. Гонка без правил начнётся через час, все члены команд активно готовились на своих площадках. Специально поставленные палатки на шесть-восемь человек стояли в центре, в них и размещался своеобразный контрольный пункт каждой команды.

Кира помогала Майе с выкладкой и установкой оборудования, в то время как инженер Марков закреплял на костюме ретранслятора специальное снаряжение. На этот раз таким был маячок для отслеживания, чтобы видеть его положение на карте.

Каждый из ретрансляторов под присмотром своей команды должен был пройти путь от старта до конечной точки — вершины горы. Весь путь занимал несколько километров и проходил через дикий лес, изрезанный маленькими речушками, и прибрежную пещеру. По правилам каждый ретранслятор имел право на одну подсказку своей команды — где он находится и куда ему идти, чтобы добраться до цели.

Также можно было один раз воспользоваться ретрансляцией — не более ранга С и не дольше одной минуты. Любые поединки были запрещены, полёты — тоже. За нарушение правил участника могли дисквалифицировать. Своеобразная гонка на выживание, призванная показать не только самого быстрого, но и самого приспособленного из всех.

— А Юкино где? — закончив с маячком, Владимир вытер лоб рукавом.

— В номере заперлась. С ней сейчас Кузнецов, присматривает, — не отрываясь от экрана, Кира коротко пробежалась пальцами по клавиатуре — настройка требовала большой собранности.

— Поссорилась со своими что ли?

— Наверное… некогда выяснять. Кончатся соревнования, разберусь с этим.

Дальше они работали молча, лишь изредка перекидываясь короткими фразами. Алголь внимательно изучал предоставленную организаторами карту местности и краем глаза поглядывал на Киру. Хоть она и не сказала это, но её язык тела ясно давал понять — майор волнуется за девчонку. И чем ближе было начало соревнования, тем сильнее она переживала.

Наконец, прозвучал сигнал — до старта оставалось пять минут. Оставив Майю и Владимира в палатке, они направились к стартовой позиции.

Опушка леса — того самого леса, в котором они вчера брели к заброшенной хижине, — и была стартовой точкой соревнования. Возле специально огороженной линии старта толпилось множество людей. Ретрансляторы с членами команд, судьи, организаторы, репортёры и операторы с целым роем зависших в воздухе беспилотников.

— Кира, когда всё начнется, идите к Юкино, — он заговорил на полпути к старту, когда рядом никого не было. Майор с трудом скрывая удивление посмотрела на ретранслятора.

— Нет, я останусь. Ты всё ещё ранен, а я всё ещё главная, — парировала она: — И вообще, давай на «ты». Соревнование важнее, да и произойти может всё, что угодно. Тут уже раза три землетрясения были, плюс этот ливень. Если что-то случится, только я могу оперативно принять решение…

— Как скажете, — оборвал Алголь и ускорился, оставляя майора позади.

На старте каждому из ретрансляторов выдали по специальному комплекту принадлежностей — небольшой моток верёвки, бутылку воды, несколько люминесцентных палочек[1] и сигнальный фаер. Небольшая сумка с ними удобно разместилась на пояснице — поправив застёжки, Алголь ещё раз проверил оборудование костюма. Организаторы давали последние указания, сопровождающие стали покидать площадку. Пятнадцать ретрансляторов выстроились вдоль стартовой линии в ожидании сигнала.

Он посмотрел на соперников: все были сосредоточены и настроены крайне решительно. Альциона с опухшими веками и покрасневшими глазами даже не посмотрела в его сторону. Атрия же, напротив, то и дело бросала гневные взгляды на соперников. Бледная и осунувшаяся, девушка была напряжена, как оголённый нерв. Даже всегда спокойная и улыбчивая Сати, видневшаяся из-за плеча Астеропы, была непривычно серьёзна.

Раздался протяжный гудок — и все участники бросились вперёд и вскоре растворились среди деревьев. За ними с небольшим запозданием ринулся рой беспилотников, — каждого из ретрансляторов должны были сопровождать сразу несколько аппаратов.

После пятиминутного бега по сырому, заросшему лесу он замедлился — рядом уже не было никого из соперников, лишь где-то вдалеке слышалось потрескивание веток под ногами. При всём богатстве выбора к цели вели лишь два реальных пути — окружной, через идущий в гору лес и три-четыре речки, и прямой — через прибрежные пещеры. Однако на карте не было отмечено их строение и ходы, а значит, выход придётся искать самостоятельно.

Но он выбрал именно этот, более короткий и опасный путь, суливший при всём риске серьёзные шансы на победу. Сложность была лишь в том, что и другие участники тоже прекрасно понимали это. Рискнут ли они идти тем же путём?

Где-то наверху жужжал беспилотник, наводящийся по сигналу его маячка. Тихий фоновый шелест в наушнике говорил о стабильной связи с пунктом управления, и если бы не тупая ноющая боль в руке и боку, всё было бы как нельзя лучше. Преодолев небольшой спуск и поросший довольно старым лесом холм, он почувствовал, как воздух стал более влажным и солоноватым — побережье уже было рядом.

Не выходя из леса, он пошёл вдоль берега к пещере. Если его чувство ориентации на местности не обманывало, до входа оставалось чуть менее километра. Через пару минут неподалёку послышались шорохи и треск веток — кто-то шел через лес своей дорогой, не зная о том, что рядом идет ещё один ретранслятор. Выждав, пока соперник удалится на достаточное расстояние, Алголь пошёл дальше.

Вскоре лес стал редеть, сменившись невысоким кустарником, а впереди показалось неровное, изрезанное бесчисленными приливами отверстие в скалистом берегу — тот самый вход в пещеру. Подойдя достаточно близко, он укрылся в кустарнике и выждал ещё некоторое время.

Летавший рядом беспилотник немного повисел на месте и упорхнул в сторону в поисках более подходящих кадров. Алголь поискал глазами в воздухе другие дроны — если они следовали за ретрансляторами, то по их наличию можно было определить, где укрывается соперник. Но на добрый километр вокруг воздух был чист.

Уже собравшись идти, он ощутил лёгкую, едва уловимую вибрацию почвы — слабый подземный толчок, не больше одного балла. Привычные для этого места землетрясения случались раз по пять на дню, поэтому все к ним быстро привыкли. Кроме него.

Затаившись среди колючих, жёстких ветвей, он выждал ещё минуту — продолжения толчков не было. Одной быстрой перебежкой ретранслятор добрался до входа и исчез в сырой, пахнущей тиной чёрной глубине пещеры.

Он прекрасно видел в темноте, но непроглядный мрак пещеры, сгустившийся буквально через пятьдесят метров от входа, был совершенно иным делом. Ориентируясь только по отражённым звукам капающей с потолка воды, он углублялся всё дальше.

Ретранслятор прошел почти треть пути, когда откуда-то сзади донёсся необычный звук — отдалённый резкий шорох и что-то, похожее на человеческий голос. Он замер, прижимаясь к скользкой стене, и вслушался в звуки подземелья.

Пару секунд ничего не происходило — казалось, что даже монотонная капель притихла, затаившись во мгле. А потом пещера содрогнулась до самого основания, по узким коридорам разнёсся треск и грохот, словно по чреву гигантского кита пробегали судороги.

Землетрясение!

Оглушительный шум послышался позади, словно стонала и кричала сама земля, грозя обрушить содрогающиеся своды пещеры. Прикрыв голову руками, Алголь прижался к стене. Секунд сорок всё вокруг дрожало и сотрясалось, а потом так же внезапно затихло.

По его оценкам, землетрясение было в шесть баллов минимум. По коридорам гуляло затухающее эхо, кое-где с тихим шелестом оседали пласты земли и камней.

Среди шорохов во тьме он снова услышал чей-то голос. Рука сама скользнула за спину, извлекая одну из люминесцентных палочек. Короткий хруст — яркое красноватое свечение заполнило проход, на секунду ослепляя привыкшие к тьме глаза.

Искать долго не пришлось. В одном из коридоров ближе ко входу он упёрся в завал, а в соседнем проходе обнаружил грязную и перемазанную глиной девочку. Младшая из Плеяд, Майя, с расширенными от испуга глазами сидела на полу и мелко дрожала.

— Я, Ретранслятор ранга S стратегического типа Алголь, имя — Алголь, заявляю, что не имею намерения навредить тебе или косвенно способствовать причинению вреда, — медленно и чётко произнёс он на английском, опуская ярко светящуюся палочку. Международный закон о взаимодействии ретрансляторов требовал чётких и ясных формул, одну из которых он и произнёс.

Плеяда в ужасе попятилась, не расслышав его слов.

Я, ретранслятор ранга S… — он повторил формулу, перейдя на японский язык. Безрезультатно, шокированная девочка не реагировала. Вздохнув, он сел на пол и достал ещё одну палочку. Тихий хруст — голубоватое свечение, отражаясь от влажных стен, заполнило проход. Бросив палочку к ногам Плеяды, он потянулся за водой.

Минуты три она приходила в себя, переводя взгляд с ретранслятора на лежащую перед ней палочку. Наконец, сознание стало возвращаться к ней, вытесняя животный испуг.

— Я, ретранслятор ранга S стратегического типа Алголь, имя — Алголь, заявляю, что не имею намерения навредить тебе или косвенно способствовать причинению вреда, — повторил он в той же неторопливой манере. На этот раз Майя коротко кивнула и сбивчиво, запинаясь на каждом слове, ответила: — Я, ре-ретран…ретранслятор! Ранга… ранга С, граж…гражданского типа, Майя, имя… имя — Ямагири Мина… заявляю…

Кое-как закончив с формулой, она тяжело выдохнула. Алголь встал и протянул ей воду: — Попей.

На бледном лице даже в голубоватом свечении было заметно, как вспыхнули её щеки. Что-то пробормотав, Плеяда достала из своей походной сумки бутылку и с жадностью сделала несколько глотков.

— Цела?

Майя коротко кивнула. Если не обращать внимания на перемазанные грязью комбинезон и лицо — очевидно, во время землетрясения девочку здорово засыпало, — она вроде как была в порядке. Разве что перепугана до полусмерти.

Более важно было понять, куда теперь идти и как выбираться из пещеры. Путь назад был завален тоннами земли и камней, без ретрансляции их не убрать. Алголь всё ещё не терял надежды быстро выбраться из пещеры и придти первым, но с каждой минутой шансы на это таяли.

— Знаешь план тоннелей?

Она отрицательно помотала головой: — Нам не положено… так было бы нечестно.

— Я к выходу. Сама дойдешь? — он отряхнулся и убрал бутылку в сумку. Плеяда вновь испуганно посмотрела на него и вскочила на ноги. Тут же лицо исказила гримаса боли. Тихо вскрикнув, Майя упала на колени. Алголь подошел к ней и осмотрел ногу — вывихнутая лодыжка медленно опухала и почти наверняка не даст ей идти.

— Сядь нормально… — велел он и бережно обхватил ступню пальцами. Одно короткое, просчитанное движение — Майя снова вскрикнула, хватаясь за вправленную голень. Ретранслятор с сожалением посмотрел на неё. С таким грузом вовремя выбраться из пещеры он точно не успеет.

Что ж… оставался только один выбор.

[1] Люминесцентная палочка — химический источник света, основанный на хемилюминесценции — реакции веществ, вызывающих яркое свечение при взаимодействии.