Бортовой журнал «Синей птицы»

Глава 1 Гиперпрыжок за карамельку

— Полетим, — мягко произнёс пухлый жрец.

— Нет, не полетим! — топнула ногой вечно молодая богинька, отчего на несколько секунд пропала гравитация, и жрец схватился за поручни, чтоб не стукнуться головой о светящийся потолок. Звёзды за стеклом иллюминатора ехидно мерцали и подмигивали недотёпе из чёрной бездны.

— Ну почему? — спросил он, жалостливо уставившись на создание, которое в госреестре гордо именовалось эфирно-энергетической формой жизни среднего порядка. Поправочка: ниже среднего. Но она упорно не признавала слово «ниже».

— Я цветов хочу! — надув губы, ответила богинька, и снова появилась гравитация, отчего жрец приземлился на пол, чуть не подвернув ногу.

— Да где же я тебе живые цветы в космосе возьму? — опешил он.

— Не знаю. Хочу цветов.

Тонкий люк в храмовый отсек плавно открылся, и в него вошёл капитан звездолёта.

— Так! У нас сроки! Почему ещё не стартовали?!

Жрец печально кивнул на красавицу.

— Капризничает. Цветов хочет. Без неё сами знаете, пространство не проломим.

Капитан тихо выматерился и добавил:

— Ещё десять минут поуламывай, а не получится, вызываю дежурную инквизицию.

— Почему сразу инквизицию?! — упёрла руки в боки богинька. — Я просто цветов хочу!

— На могилку? — ухмыльнулся капитан и исчез, хлопнув люком.

Жрец-навигатор вздохнул и красноречиво поглядел красавицу. Та опять топнула ногой и протянула руку.

— Давай карту!

— Вот. Нам до Альтаира надо.

— У-у-у! Это пять прыжков, я совсем из сил выбьюсь…

…Мдя, это приключение закончилось, не успев начаться. Хозяин как-то очень вовремя, с опозданием на целую неделю, сообщил о банкротстве, отменил полёт и выставил корабль на продажу. Зато началось новое приключение, где нет какого-то одного главного героя, потому как героями здесь числится весь экипаж. Все главные, все важные. Но начнём с капитана.

Старенькая Синяя Птица висела на высокой орбите Терры-Семнадцать. В громадном, во всю стену, иллюминаторе кают-компании виднелась самая обычная жилая планета, обтянутая тонким слоем облаков, в просветах между которыми блестел закатными в закатных лучах самого обыкновенного оранжевого карлика океан и темнел самого обычного вида материк в окружении несколько крупных островов. На доступном для обзора из космоса ночном крае планеты горел огнями небольшой город, окружённый скудными искорками шахтёрских посёлков. На фоне звёзд плавно двигалось несколько тягачей, видимых с большого расстояния как жирные светящиеся точки. Заштатная, в общем, планетка.

Капитан поднял со стола кружку с кофе и глянул на экипаж. Напротив сидел с угрюмым видом Миша Булкин, жрец-навигатор. Пухлый светловолосый мужчина сорока лет от роду. Он положил руки на колени и смотрел на документы, разложенные на столе. Всех сокращают и увольняют.

Рядом с Мишей, на подлокотнике его большого и очень уютного кресла сидела худенькая рыжая, как лиса, богинька Нулька, одна из многочисленных божеств и духов космоса. В отличие от всяких бесов, гремлинов и потусторонних паразитов, действительно очень полезное создание, так как наука не смогла освоить несколько важных вещей, в том числе прыжки через гиперпространство и искусственную гравитацию. А потусторонние, для большинства коих гипер был родиной, могли.

Нулька и Мишка — та ещё парочка. Постоянно ссорились. Постоянно мирились. И именно из-за Нульки кружки с кофе и чаем всегда накрывали крышечкой, а то пропадёт гравитация, и лови напиток по всему отсеку.

— Добром это не кончится, — раздался тихий меланхоличный голос с потолка.

— Не скули, — пробурчал капитан, задрав голову к потолку.

— Вам хорошо, — продолжил голос. — Это не вас продают, а меня.

— Не хватало ещё, чтоб мой же корабль впал в депрессию, — пробубнил капитан и с шумом отхлебнул напиток из кружки. — Придумаем что-нибудь.

— А вдруг меня на чермет распилят?

— А распилят, я тебя на флешку скачаю, куплю флаер, будешь меня на биржу труда возить.

Из динамика пиликнуло, и искин корабля продолжил жаловаться.

— На флаере бортовое железо слабое. Я там не влезу.

— Хватит, — произнёс капитан в третий раз и добавил: — Если Синюю Птицу купят, то мы в полном составе можем попроситься к новому владельцу.

— Не хочу быть безработной, — со слезами на глазах протянула Нулька и поблёкла. Поблёкла в прямом смысле этого слова: волосы из ярко-рыжих стали серыми, а лицо бледным.

— Так, не раскисать! — громко и в то же время мягко произнёс капитан и взялся за подлокотник кресла, чувствуя, как сила тяжести упала до половины нормы. Если богинька опять испарится рыдать в свой отсек, то придётся весь вечер болтаться в невесомости.

— Я не раскисаю, — шмыгнула носом Нулька.

— А если не возьмут? — тихо спросил Мишка, подняв глаза на капитана. — Если новый владелец захочет набрать совсем другую команду?

Капитан молча выдержал полный укоризны взгляд товарища и только потом пожал плечами.

Снова пиликнуло под потолком.

— Почта, — чопорно, словно дворецкий в древнем замке, произнёс искин.

— Есть что важное? — со вздохом спросил капитан.

Искин совсем по-человечески вздохнул, затягивая драматическую паузу.

— Не тяни, — пробурчал навигатор.

— Корабль продан, — отчеканил искан. — Нам поступил разовый контракт с распоряжением отогнать корабль по месту новой приписки и ждать на борт нового владельца. Потом будет собеседование.

Капитан вскочил с кресла и бросил кофе в урну.

— По местам! Миша, наведи порядок у себя в каюте. Нулька, без истерик. Готовимся к прыжку. Птиц, какое место назначения?!

— Не надо орать, я и так слышу, — тихо огрызнулся корабль.

— Птиц! — вспыхнул капитан, скрипнув зубами. Ему было не до шуток и разборок со слишком самостоятельным кораблём.

— Земля-матушка, — медленно ответил искин.

— Ух ты, ёжки-матрешки, — проронил капитан и машинально поправил воротник на белом капитанском комбезе. — Есть информация о покупателе?

— Нет. Покупка анонимная, через торговую площадку. Но взяли в кредит.

— Это хорошо. Значит, купили надолго, а не на раз, два и выкинуть.

Богинька ярко вспыхнула и исчезла. Капитан сразу же выругался в адрес Нульки и её чрезмерного усердия и с кряхтением встал с кресла, так как сила тяжести скакнула с половинки до полутора «же».

Миша тоже с трудом выполз со своего места, тихо ругаясь. В отличие от спортивного капитана, навигатору было тяжеловато.

Добравшись до мостика, капитан взял планшет и принялся листать документы. Планшетка специальная, для подтверждения биометрии и генетической подписи. Вдвойне отрадно, что нечисть с электроникой совсем никак не дружат, ни подпись подделать не смогут, ни систему взломать. Но с другой стороны, потому для Нульки и нужен жрец-навигатор — ковыряться в расчётах и помогать синхронизироваться с фокусатором. А без этого богинька напрыгается вместе с кораблём по всей галактике, как слепой с игольным ушком и ниткой. Или выйдет на самом краю нужной планетарной системы, и придётся ползти лет десять обычным ходом.

Поковырявшись в договоре, капитан отправил в единую диспетчерскую службу маршрут. А тот был не прямой. Сперва надо в клининговую контору заскочить, чтоб до блеска отдраили потроха корабля, и купить новенькую, с иголочки форму. На Земле это дороговато выйдет, а на захолустной Терре-семнадцать лучше не заказывать. У них у всех руки из задницы торчат.

— Птиц, уходи в исходящий прыжковый сектор.

— Принято, — уже без истерики, с привычной ноткой меланхолии в голосе отозвался искин.

Корабль засверкал маневровыми двигателями, кресло чуть качнуло, планета за стеклом иллюминатора медленно ушла из поля зрения.

Вдалеке, в секторе входящих прыжков, мелькнула одинокая вспышка кого-то прибывшего. Капитан вздохнул, на Земле сектора сверкают непрерывно, как бесконечный фейерверк, не то что здесь. Там трафик кораблей просто дикий. Всё-таки, столица нашего галактического рукава.

Синяя птица — самый обычный кораблик: реактор, маршевый двигатель, технический блок и обитаемый отсек прикручены к толстой, похожей на железную балку оси. Ось с местами крепления торчит из носа на целые сорок метров, делая звездолёт похожим на головку чеснока. К нему можно пристыковать хоть грузовые контейнеры, хоть пассажирские модули, хоть крупногабаритный груз. Всего четыре места крепления, сейчас пустующие. Капитанский мостик, четыре каюты, камбуз, кают-компания, санузел, кладовка. В общем, не космическая яхта, а скорее, катер.

Маневрирование заняло целый час, в течение которого капитан нетерпеливо барабанил пальцами по столу. Ещё два часа богинька синхронизировалась через навигатора с фокусатором и раскачивала пространство, отчего конец осевой балки дрожал, распадался туманом и собирался снова, норовя избежать гиперпространства, как чёрт ладана, вспыхивал разрядами ионов испаряющегося металла. А потом был прыжок.

Закрывай — не закрывай глаза, а белая вспышка всё равно настигнет. Говорят, что в этот момент можно увидеть рай, ад или валгаллу, где обитают духи. Но правда в том, что никто из живых ещё не поведал об увиденном, хотя баек много, но всё больше похожих на рыбацкие истории. И демона якобы за хвост ухватили, и мёртвых видели.

Вспышка стёрла прежний мир и нарисовала новый. Всё тот же бездонный чёрный космос, усыпанный мириадами звёзд, но вместо оранжевой звезды — тусклый красный карлик, окрашивающий в цвет охры большую землеподобную планету, густо укутанную облаками. Там, внизу, шёл бесконечный шторм. И око шторма всегда смотрит на звезду.

— Птиц, покинь входящий сектор.

— И так делаю, — пробурчал искин, а затем выдал сообщение: — Запрос на стыковку.

— Какого хрена? Кто?

— Инквизиция.

Капитан встал и вгляделся в иллюминатор. А там уже был виден небольшой патрульный катер, сбрасывающий скорость.

— Мать их в дырку чёрную, — выругался капитан и дотронулся до сенсорной панели: — Нулька, рассказывай, что ты натворила. К нам в гости инквизиторы.

А в ответ — тишина, лопнувшая истеричным криком, появившимся вместе с богинькой прямо за спиной.

— Зачем они?! Что теперь делать?! Я ничего не делала! Помогите, Валерий Петрович! Я ни в чём не виновата! Вот зачем вы их накликали?!

— Ух ты, даже по имени-отчеству? — ухмыльнулся капитан и продолжил. — Сколько раз говорил, не появляться на мостике без стука?!

— А как я стучать должна?

— Появляешься перед дверью и стучишь.

— Да какая сейчас разница?! — на грани паники заорала Нулька и заметалась по мостику, как белка по клетке.

— Успокойся, — пробурчал капитан. — Сперва узнаем что хотят.

Он вздохнул и снова поглядел на патрульный катер. Тот приблизился настолько близко, что уже можно прочитать откровенно скучающее по обеденному перерыву лицо пилота. Вскоре катер повернулся вокруг оси, поставив брюхо со стыковочным модулем.

— Птиц, давай тоже к ним пупком повернись.

— Добром это не кончится, — проворчал искин и вздохнул. Он очень долго репетировал вздохи, чтоб получались как можно печальнее.

Синяя Птица дёрнулась от маневровых движков и заворочалась. Капитан нервно пробарабанил пальцами по коленке, встал, поправил комбез и пошёл к шлюзу, отдавая на ходу указания и проскальзывая мимо перегородившего проход растерянного навигатора.

— Нулька, силу тяжести сбрось до половинки. Миша, подскажи ей, что такое половинка, а то опять головой долбанёмся об потолок.

Но идти сразу стало легче.

Инквизитор, ловко скользнув в люк, уцепился за поручни и вскоре оказался в шлюзе. Причём был в пиджаке и ботинках, а не в комбинезоне.

— Здравствуйте, — буркнул капитан, вглядываясь в лицо нежданного гостя.

Тот кивнул в ответ, а потом оба повернулись на звук дребезжащего стекла. Ожидалось всё что угодно, вплоть до лопнувшего иллюминатора, но это оказалась Нулька, несущая чашку кофе на блюдечке. Руки богиньки тряслись, и оттого стекло дребезжало.

— Будете? — криво улыбнувшись, спросила она и протянула угощение.

Инквизитор покачал головой.

— Нет. Я ненадолго, — и повернулся к люку, окликнув ещё кого-то. — Ты со мной?

— Нет, — раздалось в ответ, и инквизитор достал из внутреннего кармана раскладной планшет, а следом стилус, выполненный совсем как старинная перьевая ручка с держателем из лакированного дерева. Разве что на кончике стилизованного под перо основания был маленький шарик. Гость прошёл мимо богиньки, у которой, помимо рук, начали трястись и колени, и, не спрашивая разрешения, направился на мостик. Тыкнув пару раз стилусом в экран, прошёлся по остальным помещениям.

Не прошло и десяти минут, как гость нырнул в стыковочный люк.

— Что, всё? — тихо спросил Миша у капитана, зато звонко и радостно закричала Нулька, провожая инквизитора:

— До свидания!

Она даже на цыпочки привстала, глядя вслед уходящему гостю.

— Всенепременно, — раздалось в ответ, и шлюз быстро закрылся. Корабль легонько вздрогнул в знак того, что патрульный катер отстыковался.

— И что это было? — тихо, словно инквизитор до сих пор мог услышать, спросил навигатор.

Капитан пожал плечами.

— Не знаю. Может, плановая проверка. Ну, типа, мы им для количества и отчётности были нужны.

Валерий Петрович вздохнул и почесал в затылке. А вот Нулька засуетилась. Она с криками: «Валим отсюда быстрее!», убрала гравитацию и выполнила прыжок.

— Стой! — только и успел прокричать капитан, что в следующую минуту рухнуть на пол с отшибленными пятками и пятой точкой и слепо моргать после гипервспышки. — Нахрен, надо было там оставить эту дуру! — прокричал он и встал, держать за мягкое место.

Иллюминаторов в шлюзовом отсеке не имелось, потому пришлось пройти на мостик. А там слепил не хуже галогенного прожектора ярко-белый Сириус. Капитан часто бывал здесь и сразу узнал намётанным взглядом местные созвездия.

— Миш, — протянул он, подзывая навигатора, — может, её сразу чем-нибудь пугать? Она со страха так сиганула, что за один раз три обычных прыжка одолела, хотя дешёвую звездомойку мимо проскочили, но возвращаться не будем. На Сириусе тоже не получится — мы на пять дней пути от транзитной станции выскочили. Зато нам до Солнца один прыжочек остался. Всего-то восемь световых лет.

Навигатор в ответ скромно промолчал. Он вообще не очень любил суетиться, предпочитая вежливость и неторопливость. И спорить не любил. Даже на рынке не торговался, а брал сразу.

— Мне пло-о-оха-а-а, — потянула Нулька, которая снова стала тусклая и серая, и даже полупрозрачная.

— Надорвалась, — тихо высказался жрец-навигатор.

— Не. Никаких «надорвалась», — нахмурил брови капитан. — Нам надо на собеседование. Так что полчаса и туда.

— Я не могу-у-у, — заканючила богинька и медленно оттолкнулась от пола кончиками пальцев, взмыв и зависнув посередине отсека в позе младенца.

Уставшее дитя гипера уже не контролировало искусственную гравитацию, и вверх поплыли все незакреплённые вещи, а следом люди. Капитан на ходу уцепился за ножку привинченного к полу кресла, подтянул себя повыше и разместился на мягком ложе, пристегнувшись ремнями безопасности. Так как сила тяжести была непредсказуемой, как и сам Нулька, то скобы, поручни и анкеры для страховочных ремней были на корабле везде, даже если изначальная конструкция не подразумевала. Даже на потолке душевой кабинки и в туалете. И самой большой гадостью от богиньки было обнуление гравитации, когда кто-то пойдёт по нужде или помыться.

— Ми-и-иш! — громко протянул Валерий Петрович, тарабаня по подлокотнику пальцами.

Жрец-навигатор, который плавал в невесомости, как объевшийся рыбы пухлый тюлень, повернулся к Нульке, широко улыбнулся, достал из кармана карамельку и протянул богиньке.

— Я не полечу-у-у. Я усталала-а-а, — прохныкала та в ответ, но Михаил всё так же глядел на свою спутницу, лишь улыбнулся ещё шире.

— Я не смогу-у-у.

Карамелька вылетела из пальцев и, медленно вращаясь, подплыла к самой груди Нульки.

— Я неделю отпуска возьму, — сдалась богинька и взяла конфету, то есть сакральную жертву, принесённую жрецом на алтарь эфирному созданию.

Миша послал Нульке воздушный поцелуй, выхватил из кармана складной планшет и принялся рассчитывать прыжок.

— Подключаю к фокусатору. Даю добро на ментальную связь, — мягко произнёс он и расслабился, окончательно уподобившись даже не тюленю, а вяло дрейфующей медузе. Хотя капитан иногда подбирал другое слово — на букву «г» и в проруби.

Но сейчас не до шуток. Миша тоже устал пропускать через себя незримые силы богиньки в сложном симбиозе: дух — человек — машина. Ему тоже понадобится отгул на два-три дня.

Навигатор закатил глаза и вырубился без сознания, а Нулька тихо заплакала, тужась из последних сил. Но мир всё же провалился в белую вспышку прыжка, а тем временем ещё один член команды, ещё не зная, что он член, спасался бегством.