Бортовой журнал «Синей птицы»

Глава 21 Последняя беда-печаль от летучего голландца

— Так, — протянул навигатор, замерев с плазменным резаком в руках, — ещё раз уточню план. Мы сейчас вскрываем обшивку, проверяем, можно ли утащить концентратор. Если да, то прикрепляем снаружи «Синей птицы» на сварку, болты, скотч и сопли и стартуем. Если нет, то бросаем провода, запитываем и прыгаем к Проциону. Там подаём сигнал бедствия. Я всё правильно понял?

Михаил висел тридцать метров правее несчастного, выломанного ранее иллюминатора. Кабель и шланги, сцепленные по всей длине обычными пластиковыми стяжками, колыхались в пустоте, уподобившись ленивым-преленивым, обожравшиеся вкусняшками змеи. Или угри. Или черви. Или лианы. Кому как нравится. Михаилу больше по душе сравнение с растениями. Он терпеть не мог червяков и прочую скользкую и мокрую гадость.

Призраки мёртвых обитателей доисторического океана ему тоже не нравились.

В пятидесяти метрах за спиной висела, заслоняя космос, «Синяя птица». Подгоняли её очень долго. Она до сих пор время от времени вспыхивала огнями манёвренных двигателей, приноравливаясь к пребыванию на заданном расстоянии, так как искин халтурил, не выдерживая нужной мощности тяги.

Навигатор нажал на кнопку. Из сопла на конце резака вырвался сжатый воздух. Почти сразу же проскочила электрическая дуга, ионизируя поток газов, а плазма въелась в обшивку, раздувая в разные стороны раскалённые добела капли металла. Навигатор провёл соплом вправо-влево, отгоняя трилобитов, морских ежей и панцирных рыбок. Тупые неповоротливые создания начинали суетиться только тогда, когда их коснётся плазма. Но зачастую было поздно. Для них поздно. И твари испарялись в голубоватом призрачном свечении.

Рядом с Михаилом завис Петрович, который часто оборачивался на выломанный иллюминатор, надеясь, что внутри никакой страховидлы больше не осталось. Вроде, и панорамные камеры внутрь закинули. И люминесцентных трубочек набросали. А тревожность всё равно осталась.

— Да, — произнёс капитан, отвечая на вопрос о плане. — Всё верно.

Тут же подтянулся и Иван с болгаркой. Навигатор, который уже начал рез, тут же остановился и выключил плазмотрон.

— Не, княже, так не пойдёт. Лучше возьми гидроножницы.

— Почему? Ей же быстрее? — поглядев на инструмент, удивился парень.

— Потому что дверца, это что? Сэндвич из тонкой жести и аэрогеля. А здесь толстый лист алюминия с рёбрами жёсткости, стальной каркас, множество слоёв разной начинки, от пенометалла, до композитов, трубки, кабели, мышиное говно и тонны дохлых тараканов. Даже если подключишь болгарку через провода, она не оборудована внешним охлаждением движка. Движок же не сверхпроводящий, сгорит за милу душу от перегрева.

Иван оттолкнулся от обшивки и направился в сторону «Синей птицы», подруливая соплами скафандра.

Капитан ехидно крякнул, а навигатор более сдержанно улыбнулся.

— Юнга, блин. Одним словом, юнга, — произнёс Михаил и снова включил резак. В стороны полетел расплавленный металл. И можно не бояться пожара: атмосферы-то нет, и значит, кислорода тоже.

Минуты тянулись долго. Плазма бросала бело-голубые блики на стёкла и полированный металл. Тонкая линия разреза уже описала три четверти овала, который станет новым дверным проёмом.

Вскоре вернулся княжич с ножницами. А рядом с ним возникла Нулька в сарафанчике. Она сперва стояла, прилипнув стопами к боку летучего голландца, а затем от скуки принялась ходить туда-сюда, заложив руки за спину, как студентка, в ожидании экзамена.

Капитан, навигатор и княжич одновременно посмотрели в сторону корабельной феи.

— Скафандр бы надела, а то нервируешь, — пробурчал Петрович и вздохнул.

Богинька улыбнулась от уха до уха и пожала плечами. Вряд ли услышала сказанное, но капитанское недовольство очень хорошо читалось на его лице.

— Ты видел, княже? — вдруг возмущённо тараторил навигатор, снова ткнув плазмотроном в обшивку. Ему честно надоела тишина. Он любил тишину, но не настолько. А когда работа сложная, то просто необходимо с кем-нибудь поговорить. Ощутить, что не один.

Иван посмотрел на Михаила и кивнул.

— Да, корабельные зомби очень впечатляли. Фразы «мёртвая тишина» и «безжизненный космос», прям, заиграли новыми красками. Как бы сказать, расцвели яркими призраками морских обитателей, ползающих по обшивке. Зашевелись нежитью экипажа.

— Не, это же надо так нейридж использовать, — продолжал буянить навигатор.

А княжич нахмурился. Михаила, оказывается, беспокоил совсем не летучий голландец.

— Не, ты видел?! Хвост! Обычный хвост!

— И чего тебе не нравится? Гибкий шланг с парой синтетических мускулов, — протянул капитан, который наблюдал со стороны и сейчас не занят физическим трудом, затем выругался: — Режь чище, там утолщение.

— Да блин, Петрович, хвост и нейридж, это как раскладывать пасьянс на топовом игровом компе!

— Откуда ты знаешь, вдруг она его не в разъём нейридж, а в другое место воткнула?

Княжич хохотнул, представив картинку, особенно на способе управления хвостом, пневматическими он или приводится в движение мышцами этого самого места. А навигатор совсем уж нецензурно выругался.

— Успокойся, киборг. — Капитан и смахнул со скафандра несколько больших капель металла, отлетевших от резака в его сторону. — Ну, нравится ей спускать деньги на ерунду, так это же не твои деньги.

— Да всё равно обидно.

Навигатор уже хотел добавить новые эпитеты, но его перебил искин.

— Я очень извиняюсь. Может, я не вовремя, но рядом с нами вышло судно без опознавательных сигнатур.

Навигатор поджал губы и сосредоточился на работе. Ему очень не понравилась фраза «без сигнатур».

— Пираты, — проронил он.

— Пираты, — согласился с ним Петрович и туту же стал отдавать распоряжения: — Княже, дай ножницы. Домчи до «Птицы», возьми кабели питания концентратора. Тяни сюда. Времени в обрез. Птиц, что пираты сейчас сделают?!

— Не надо кричать, я и так слышу, — обиженно прошептал искин.

— Птиц! — пришёл в ярость Петрович. — Сейчас не время для дискуссий! Что делают пираты?!

— Пришли в движение. Если принять голландца за точку отсчёта, то пираты на девять часов вокруг продольной оси, и одиннадцать по вертикальной. Огибают нас по кругу.

— Княже, не верти головой, ты их всё равно не увидишь. Они наверняка в очень далеко. Птиц, сколько до них? — едва сдерживая эмоции, прорычал Петрович.

— Двадцать километров. Это точно добром не кончится, — проплакал искин. — Уволюсь. Уйду на пенсию.

— Заткнись! — прокричал капитан. — Да! Не кончится! Сейчас точно не кончится! Но без паники! У нас есть время, пока они выйдут в нужную точку!

— А что они хотят? — спросил княжич, уже добравшись до звездолёта.

— Хотят посмотреть, что делаем. «Птица» загораживает им обзор. Поэтому они идут в зенит.

— А где кабели?

— В атмосфернике! Птицы, загермить шлюз на кор! По готовности открыть аппарель! Воздух не жалеть, пусть выходит! Заодно мыши полопаются!

Навигатор вздохнул. Вот уж где теория относительности в действии. Резак плавил и выдувал металл чертовски медленно, а время побеждало ну очень быстро. Как и пот по лбу.

Тем часом капитан поманил богиньку пальцем. Та подплыла ближе, и Петрович схватил её руками за голову и посильнее прижал щекой к стеклу гермошлем.

— По моей команде делаешь прыжок в сторону Проциона! — громко и почти по слогам произнёс приказ капитан, навигатор аж поморщился, так сильно резанул по ушам звук из динамиков. — Нулька, не слышу ответа!

Богинька быстро закивала и почти сразу же исчезла, но на «Синюю птицу» отправилась не в один прыжок, а в два: сперва выскочила из пустоты снаружи, заглянула в иллюминатор кают-компании, и только тогда поднырнула внутрь.

Навигатор коротко проводил богиньку взглядом и облизал пересохшие от волнения губы. Сейчас он завидовал корабельной фее, способной быть и там и сям одновременно. Время замедлилось настолько, что хотелось плакать. Он не успевал. Обшивка только полдела. А надо ещё подсоединить кабели.

— Пираты сдвинулись на пятнадцать градусов относительно нас. Приблизились на три километра, — отчитался искин.

— Пили, не отвлекайся, — прикрикнул капитан и отдал приказ: — Птиц, выведи данные о пиратах на наши шлемы.

— Исполняю.

На стёклах сразу же возникла стрелочка, упёршаяся в край поля зрения. Рядом со стрелочкой — угол в градусах, направление в градусах и дистанция в километрах. Навигатор не стал поворачиваться — некогда. Зато княжич, зажимающий в руках конец силового кабеля, начал крутиться. Оказавшись перпендикулярно Михаилу, вытянул перед собой свободную руку.

— Вон они. Двигаются. Нет. Остановились.

Судя по метке, пираты зависли прямо над макушкой Михаила.

— Что они делают? — торопливо спросил княжич, на что Петрович легонько выругался, помянув пиратскую мать, тысячу космических чертей и половую ориентацию разбойников.

— Наблюдают, — наконец-то выдал он что-то приличное.

Навигатор слышал тяжёлое дыхание всей троицы, доносящееся из наушников. Искры летели в разные стороны, некоторые прилипли к скафандру, оставляя тёмные пятна, но Михаил старался не обращать на них внимания. Шанс того, что скаф прогорит, минимален, а вот чужой звездолёт, повисший в двух десятках километров — реально громадная проблема.

— Они ближе подходят, — торопливо известил капитан.

— Вижу. Я дорезал, дай ломик.

Подцепив к поясу плазмотрон, навигатор схватил монтировку и поддел край обшивки. Та на удивление пошла очень легко, и вскоре осталось только отбросить в сторону кусок металла, словно клок шкуры с трофейного зверя. На внутренней поверхности показались обрывки проводов и трубок. Как у зверя кровь, в разные стороны хлынула быстро закипающая в вакууме жидкость системы терморегуляции, хотя, казалось бы, должна была давно вытечь. Наверное, локальные аварийные клапаны удерживали всё то время, что мёртвый звездолёт дрейфовал в великой пустоте.

Внутренняя обшивка далась значительно быстрее. Плазма, вырывающаяся из резака, испаряла по линии реза изолятор и пластик вместе с тонкой алюминиевой прослойкой.

— Зависли! Пятнадцать километр! — прокричал капитан.

Навигатор отбросил резак, вцепился руками в острый край.

— Почему мы дверь не режем? — совсем не вовремя спросил Иван.

— Блин, княже! — громко возмутился капитан. — Патамушта! Тебя устроит такой ответ?! Потому что пиратов в расчётах изначально не было!

— Добром точно не кончится, — проканючил молчавший до этого искин.

— Что ты заладил, как попугай?! — закричал Петрович. — Не кончится! Не кончится! Попка — дурак! Попка — дурак! — Передразнил он искусственного пилота. — Накаркаешь!

Навигатор, который уже отшвырнул второй слой обшивки и сунулся внутрь летучего голландца, застыл в проёме и тихо выругался, помянув нехорошим словом обоих.

— Попали, — произнёс Михаил. Он уже видел большой диск концентратора, расположенные на противоположной стене тесноватого технического отсека. Буквально рукой подать. Даже щиток с клеммами виден.

— Княже, дай провод!

Схватив толстый змеистый кабель, навигатор стал боком протискиваться в дыру. Внутри быстро огляделся и, не заметив никакой твари, поплыл дальше.

— Не кончится, — уныло повторил искин. — Кабеля не хватает.

— Ну так подплыви ближе! — заорал навигатор, который и так уже понял, что не дотянется, когда кабель натянулся, и даже уперевшись ногами в края проёма, не получалось протянуть дальше.

— Ближе, твою мать! Я что, Геракл, что ли, чтоб два корабля друг к другу стянуть?

— Теоретически… — начал искин, но его оборвали все трое.

— Заткнись! Пододвигай!

Навигатор извернулся и оттолкнулся, удерживая в одной руке конец кабеля, а другой дотянулся до щитка, отщёлкнув крышку, и сразу же выругался, так как до разъёма оставалось всего полметра:

— Блин! Что так медленно?! Давай живее!

— А у пиратов от корабля отделился небольшой объект, — испуганным голосом известил искин. — Объект начла ускорение.

— Челнок? — переспросил капитан.

Михаил глянул на изображение на шлеме и заорал, что было мочи:

— Птиц, форсаж! Это торпеда!

Счёт пошёл на секунды. На доли секунд. И только одна попытка, чтоб попасть в разъём.

Кабели под руками навигатора подались вперёд. Из-за адреналина потемнело в глазах, и сердце чуть не сломало грудную клетку, встав комом в горле.

— Ещё! — заорал Михаил.

До разъёма осталось всего-то сантиметр.

— Ещё!

Вспышка разряда ударила в глаза. Михаил моргнул, тряхнул кабель и воткнул в разъём. И снова вспышка, ярче прежней.

— Ну, давай же! Давай! Подключай!

Ничего не происходило.

— Давай!

— Всё, — уставшим голосом произнёс капитан, который оказался рядом. — Миш, всё.

— Что?

Навигатор повернулся. Из-за спины Петровича, из прорезанной дыры, бил яркий свет.

— Синей птицы больше нет? — севшим голосом прошептал навигатор. — Они попали?

Белая перчатка скафандра, принадлежащего капитану, легла на плечо Михаила.

— Миш, мы прыгнули.

— Да? — ещё не веря во спасение, переспросил навигатор.

— Да.

Михаил схватился за поручни и быстро-быстро нырнул к выходу, шоркнувшись о капитанский локоть.

Сначала был только яркий свет и неровный контур вырезанного болгаркой проёма, и навигатор не сразу понял, что видит. Лишь вынырнув, остановился. Фильтры приглушили этот свет.

А перед ним висел ярко-ярко освещённый борт синей птицы. От звездолёта тянулся кабель, свернувшись в спиральку, как усик виноградной лозы.

— Охренеть, — раздался из наушников голос Ивана, и Михаил повернул голову и поискал взглядом княжича, который нашёлся у обшивки летучего голландца над головой навигатора. Но самого чужого звездолёта не было.

Навигатор активировал движки на скафе и поднялся выше. Конечно, в космической невесомости нет понятий верх и низ, но у летучего голландца и «Сине птицы» он имелся. Весьма условно, но имелся.

Что до брошенного тюремного звездолёта, на коем неизвестно как долго обитали превратившиеся в зомбаков пираты, то от него осталась только круглая, словно линза из старой лупы или толстый оладушек, долька. Ровненький, зеркально-ровный срез блестел под светом близкой звезды спектрального класса F. На срезе виднелись кольца трубочек и шлангов, рыжие точки обрубленных гиперпереходом проводов и кабелей, пузырьки пенометалла. Несколько располовиненных кресел и медленно отплывали от бывших кают.

Процион-А, отличие от своего карликового компаньона, в семь с лишним раз ярче Солнца, и если бы не фильтры, запросто бы ослеп. Конечно же, его излучение испарило призрачных трилобитов и прочих обитателей обшивки летучего голландца.

Навигатор устало улыбнулся и поднял руку, позволив лучам звезды лизнуть пальцы.

— Убежали, — прошептал он и облегчённо выдохнул. Только сейчас пришло понимание, что происходящее реально.

— Внимание, говорит патруль генерал-губернаторства Процион. Внимание, говорит патруль, — раздался в наушниках незнакомый мужской голос.

Михаил улыбнулся и закрыл глаза, позволив себе расслабиться.

В голове медленно пульсировала лишь одна мысль: «Спаслись».