Броня Молчания

Демон против демона

…Ветер спал, зато с промерзшего льда земли поднялся противнейший морозный туман, скрывший всё, кроме самых ярких огней города и техники. Только на востоке грохотала не желающая сдаваться натиску демонов стена. А здесь было тихо, темно — и даже безопасно, удобно для засады, только бы дрезину не пропустить. Ведь немудрено и проморгать — а пойдёт как с выключенными огнями! Услышать-то услышим, но может, будет поздно догонять. Гетман для страховки приказал развести костёр прямо на путях — проедет, сам покажет, когда. И пусть попробуют объехать.

В свой сбродный отряд он набрал самых здоровых из сердюков и простых казаков — вряд ли кто будет ловчее дочери императора, у которой были лучшие учителя в драке на саблях, но любого ловкача можно просто завалить грубой массой. Он и предупреждал их, чтобы не давали рубиться, а сразу лезли в обхватку, и заваливали. Только вот сомнения стали грызть старого казака, как он увидел, как эти толстяки перелетают с дома на дом — а сумеют ли такие увальни догнать дрезину? Как бы не оказаться там в одиночестве…

Вообще, самое умное было бы сбросить поезд с рельсов — и вся недолга. Только вот пассажиры были нужны живые. Да и здесь, на внешней ветке у поездов был специальный скользящий якорь, который не давал опрокидываться от сильных ветров и подобных шутников. Да, к тому же…

" — Так как ты говоришь, н азывается ваша планета? Даэна — это та, что проводит по последнему мосту, а ваша? — она шла легкими шагами вдоль берега, старательно обходя выброшенные на берег кувшинки и лотосы.

— Чернобыль.

— Что это значит?

— Полынь. Звезда Полынь, в Апокалипсисе. Помнишь?

— И ты прямо оттуда?

— Да. Как труба позовет — сразу на Землю. Покарать всех грешников, не пустить их в Царство Божие.

— Ну-ну, как же… — она посмотрела искоса карим недоверчивым глазом: — Сказки.

— Сама-то звезду носишь. Только я не понял, она у тебя то ли красная, то ли белая? Огненная или полынная? За богов или демонов?

— Эта? — она сняла заколку: — Это не звезда, это лотос. Неужели не понял сам? А ты же не понимаешь по-нашему… И она розовая. Ни за дэвов, ни за асуров… — она сняла и протянула в маленькой смуглой ладошке: — На, держи. «Звезда» — это ещё и «ахтар», моя сестра. Мне как-то несподручно теперь, а ты сбережешь…'

Прервав цепь воспоминаний, в зону видимости с нарастающим гулом, взметнув перед собою брызнувшие искрами головёшки, волоча за собой шлейф клубящегося тумана, ворвалась долгожданная дрезина. Демоны просто раскрыли крылья, и взмыли вверх, подхваченные воздушными завихрениями.

Началась погоня. Первые минуты бесшумная — их ещё не замечали, потом с дрезины грохнул тяжелый мушкетный выстрел (метко, один из сердюков клюнул носом и кубарем полетел на рельсы, считать шпалы), и жутко засвистели стрелы. Казаки начали делать маневры и терять скорость. «Не уворачиваться!» — крикнул им гетман. Главное догнать хоть одному-двум, а там разберёмся…

Дрезина сделала поворот, съезжая с развилки на кольцевую ветку. Зубило поймал её ветер, он подкинул его выше, он на повороте разогнался в пикировании, набрал скорость — и, как и ожидал, оказался единственным на крыше. Где-то сзади всё ещё висели медленно приближающиеся тени, что же, если он разберётся со стрелками — может, и успеют догнать. Сверкающие залпы орудий ослепляли даже сквозь туман, после чего наступал миг кромешной тьмы. Именно на него была вся надежда приблизиться.

Плечо больно оцарапало, словно когтями. Гетман шарахнулся в другую сторону — и чуть не попал под другой выстрел — это был не лук и не мушкет, выстрел был совсем тихий, и пролетело как дробь, словно когтями процарапав одежду… Перед ним, вспыхнув огненными крыльями, возник мелкий демон в жутковатых шипастых доспехах.

Маваши целил в крылья, но сереброглазая ледяная громадина словно почуяла и подставила плечо. От выстрела из второго кастета враг тоже увернулся, и выхватил меч после вспышки за горизонтом. Учитель фехтования оценил оружие — одноручное, открытая гарда, веревочная петля. Противовес? Нет, темляк для руки… Значит, перехватов оружия не будет. Но пока… Он выстрелил из локтевого арбалета, как раз в рукоять, и пока тот восстанавливал равновесие, подскочил, и врезал пару раз кулаками по ребрам.

Гетман выхватил шашку, и не успел вдеть руку в темляк, как ему чуть не вышибли оружие выстрелом — он не понял, откуда, не выплюнул же он стрелу? Сполохи от напрасно палящих небо орудий теперь только путали. Пока казак восстанавливал равновесие и зрение, противник подскочил в упор, и крепко отмутузил его по рёбрам. И этих тварей он хотел завалить «в обхватку»⁈ Гетман ударил его сверху по шлему рукояткой шашки и снизу — коленом, зашиб колено, но толку немного добился. Дурная идея — допускать закованного в латы демона так близко — он пнул ногой его прочь, и, вдев руку в темляк, хорошенько ударил шашкой. Демон обнажил меч.

У противника было несколько вариантов контратаки — разорвать дистанцию, уйти кувырком, использовать крылья, жестко встретить — но он пропустил удар и ответил вполне лхасским «молотом и наковальней» — только «молот» в исполнении рукояткой меча. Доспехи спасли Кена, хотя удар шестипалой руки и сквозь них был болезненным и без оружия. Кен попытался, пока ещё был вблизи, ударить «когтями», но пропустил прямой и жесткий — «в южном стиле», удар ногой, который отбросил его прочь. Демон Хаоса выхватил шашку, демон Разрушения — катану, и они обменялись ударами. Маваши сразу заметил главный недостаток техники — слишком широкие замахи для такого легкого оружия. Кен бы раз пять ударить успел, пока его противник готовился, будь у него легкий вакадзаши принцессы, а не его катана. Но если он так долго замахивается, он либо привык к другому оружию, либо другой рукой держит поводья, либо… сверкнула тройная вспышка планетарных орудий, справа свистнуло — и гибкий кнут подсек ноги, он не успел увернуться, и полетел навзничь. Понятно, второе оружие. В свете звезд ледяно блеснул вражеский клинок.

Гетман не собирался жалеть противника — тот тоже не шутил, и поэтому, не церемонясь, подсек его кнутом, как улучил момент достать его. Сшиб на крышу вагона, примерился шашкой — но тот верткий, успел подставить саблю, руками да ногами отпинался, освободился — Зубило ещё раз подсек, но тот, словно резиновый, подскочил чуть ли не лежа, и в самых диких прыжках то справа, то слева, начал теснить его к краю вагона, подальше от принцессы. Это совсем не входило в планы казака — и, намотав кнут на рукоять, он сменил его не пистолет и выстрелил ему прямо в лицо.

Маваши заблокировал удар сверху и «прыжком богомола» вскочил на ноги. Против гибкого оружия ему приходилось сражаться, но на движущемся поезде — впервые! Это было потрясающе! Он запомнил несколько новых ударов — это было немного похоже на «хвосты дракона» и технику Восточного Побережья — там некоторые школы ниндзя использовали крестьянское оружие, но тут кнут был длиннее. «Вот почему у него такие медленные замахи мечом! — понял Маваши: — Чтобы не мешать кнуту!». Но вот враг резко убрал оружие, стал сматывать… и тут фехтовальщика подвело знание слишком большого количества приёмов. Он-то подумал, что это легендарный "«удар тысячи муравьиных ног», во время которого боец, сматывая гибкое оружие, заряжает свое «ци» для удара другой рукой — и прозевал смену оружия. Но рефлексы не подвели — вовремя успел упасть в низкую стойку перед выстрелом мгновенно обнаженного пистолета: «Думал взять меня так!» — но враг только воспользовался этим, и, взмахнув крыльями, перелетел через голову Кена. «Ну, нечестно!» — подумал обиженный фехтовальщик, но тут, под вспышку и гром далекого залпа, на его голову свалились ещё два ледяных демона, здоровенных как Брат Ковай. «Ладно, того оставим на принцессу, надо вас скинуть!..»

Демон-казак просто облетел преграду, воспользовавшись кратковременным дымом от выстрела, и убрал разряженный пистоль. За его спиной тяжело приземлились аж двое сердюков — они задержат эту занозу. Надо было сразу с пистолетами лететь, а то шашками махать тут все горазды. Он сложил крылья и упал на крышу снова, как всполох слева ослепил тьму.

Спереди, рядом со щекой — в голову бы, если бы не увернулся — пролетела стрела. Гетман, не глядя, выстрелил в ту сторону, а потом, широкими шагами по узкой крыше разогнался, вынимая другой пистоль. Темноволосая суккуба, поднимавшаяся с колен — пуля всего лишь сбила с неё шлем — остановила его бросок наведённой в сердце стрелой. Он замахнулся разряженным пистолетом. Её глаза светились алым цветом — наверное, при свете дня были карие, ноги, крепко расставленные, были длинны, красивы и босы, кольчуга плотно обнимала молодое тело, руки, с натянутыми подобно тетиве мускулами уверено держали лук, а вот лицо… порыв ветра отбросил длинные волосы, и замах гетмана провалился в пустоту. Это лицо остановило его вернее, чем оружие. Нет, не может быть, он ведь собственными руками выносил её тело из зиккурата и хоронил! Лоб умницы, брови упрямицы, вздёрнутый носик капризки, маленький рот с пухлыми губами сластёны и вздернутая верхняя губа — для поцелуев. Вот только волосы она никогда такие длинные не носила, всегда стриглась коротко, всегда над чем-то смеялась, холодно и метко, а найти, над чем — она могла всегда, ведь это сама…

— Гюльдан? — удивлённо спросил гетман.

Соблазнительница дёрнулась, расширила глаза, резко опустив лук, и всадила стрелу ему в бедро. От боли казак нажал на спуск, курок щелкнул, взведясь, и тотчас что-то со страшной силой развернуло его и вырвало оружие из рук. Это была принцесса.

В одной руке она держала меч, а в другой — пистолет, словно палку. Ветер выдувал огонь из сочленений доспехов, создавая плащ из искр и снежинок, расстилающийся над крышей вагона вширь. Порох на полке пистолета от её кожи вспыхнул, выстрел — пистолет полетел в одну сторону, пуля в другую, принцесса — в атаку. Гетман понял, что ему конец — шашку поднять он не успевал, и то, что хлопцы подоспеют на помощь — всего лишь иллюзия. Здесь спасло лишь чудо.

— Я возвращаю долг, — неожиданно сказала демонесса и ударила ему по шее — пустой рукой. Гетман кубарем полетел с вагона в высокие сугробы вдоль путей…

…Кадомацу проводила сброшенного демона долгим взглядом — в том, что это был тот самый гетман Зубило, столь галантно обошедшийся ней на Стене, она не сомневалась. Оглянулась на Гюльдан. Та… плакала! Да, уронила лук и ревмя ревела, сидя голыми коленками на заледенелой крыше. Метеа замерла в растерянности, но Азер уже поспешила к сестрёнке, села, обняла, нашла где-то пробитый пулей гетмана шлем.

— Ну что ты, что с тобой?

— Я промахнулась! В упор!

— Ну, подумаешь, эка невидаль. Не плачь, глупая!..

Маваши тоже скинул одного с поезда. Ему требовалась помощь.