Брутал

Глава 32: Хвойный оазис

Встрепенувшись от мерзкого холодка, пробежавшего по её спине, ламия нервно отвела взгляд и потёрла шею.

— Э-это? Ну-с... Река?

— Рег'Ка?

С лёгким рычащим акцентом проговорив неизвестное слово, герой по-прежнему не спешил приближаться к шумному течению.

— Т-та? Река...

Внезапно, Брутал поднял с земли небольшой камень и бросил его в реку, пристально наблюдая за состоянием гальки.

А когда кусок щебня просто ушёл на дно, издав характерное бульканье, юноша дёрнул бровью, на мгновение показав редкое удивление.

— Эх-см, Прутал... Ты никокта не вител рек?

Ничего не ответив ламии, герой продолжил задумчиво рассматривать странное явление природы.

В его родном мире каждый источник жидкости представлял собой либо кислотные болота, либо протяжённые токсичные потоки.

За свою прошлую жизнь он успел повстречать даже гигантские ядовитые океаны, к которым не подступало ни одно живое существо.

Тем временем, неловко улыбнувшись, Шиасса подползла к краю берега.

— Прутал, это веть прос-сто вота! Смотри, она не опас-сна!

С этими словами ламия демонстративно опустила алый хвост в прохладную гладь тёмных вод и начала счищать с него мелкую грязь.

В тот же миг враждебность героя сменилась на любопытство, что вызвало у девушки какую-то странную радость.

— Витишь? Ну ше, попропуй!

Девушка призывно похлопала ладонью по земле рядом с собой и продолжила тщательно отмывать рубиновые чешуйки.

Наконец, Брутал вытащил метательный кинжал, и ухватив его так, чтобы одним броском пробить Чешуе череп, поднял новый камень.

Приблизившись вплотную к краю берега, герой вновь кинул гальку в журчащий поток.

И лишь убедившись, что ничего подозрительного не случилось, юноша медленно опустил палец в воду.

В ту же секунду по ладони Брутала пронеслось странное ощущение, и он отдёрнул руку, проверив наличие и исправность конечности.

Немного помедлив, герой резко зачерпнул холодную жидкость и поднёс её к глазам.

Юноша настолько напряжённо изучал обычную воду, что Шиасса не удержалась от сдавленного смешка.

Оставив посланника за попытками расплавить металл речной влагой, ламия вытащила хвост из потока, и нашла пятачок чистой земли подходящий для привала.

Между тем, закончив обливать всё вокруг, и успев немного помыться в процессе, герой вдруг почувствовал слабое покалывание на пальце.

Недовольно шевельнув углом губ, юноша перевёл взгляд на серебряное кольцо, объятое тонким слоем алого пламени. Однако, едва услышав ЕЁ речь, Брутал недоумённо вскинул бровь.

Помогать червю? Что ещё за фанатичная преданность? Для чего ему нужна преданность столь ничтожного существа?

— Прутал! Ити ко мне!

Обернувшись на звонкий зов глисты, герой увидел, как из-за небольшого холмика поднималась полоса сизого дыма, просачивающегося сквозь ветви пышной сосны.

Отложив решение бредовых предложений на потом, юноша отправился к месту, где раздавался шум возни.

Поднявшись на невысокий холм, заваленный множеством сухих веток, Брутал прошёл по настилу из иголок и увидел полянку, окружённую хвойными деревьями и двумя огромными булыжниками, посреди которых змеелюдка развела костёр.

Дождавшись, когда от пламени останутся только угли, ламия увлечённо возилась с мясом неизвестного происхождения, доставая что-то из сумок и посыпая еду подозрительным порошком.

Наблюдая за действиями Чешуи, Брутал воспринимал каждое её движение, как ритуал дряхлых и давно обезумевших шаманов.

Они так же бесцельно скакали вокруг пламени, бросая в него вражескую плоть или какой-то мусор. Разве что ещё и выли в процессе.

И всё же юноша почувствовал нечто странное, когда впервые за несколько недель узрел огонь.

На мгновенье что-то внутри его естества колыхнулось, словно среагировав на родственный элемент.

Однако, сквозь кожу героя сразу же прорвались искажённые пылающие руны и быстро испарились вместе с непонятным ощущением.

Раздражённо посмотрев на танцующие искры, Брутал подошёл к суетившейся Чешуе.

И хотя девушка выглядела так, словно вершит нечто грандиозное, в его глазах она лишь хаотично ползала рядом с огнём.

— Ещё щуть-щуть...

Забрав у авантюристов пару кусков мяса, Шиасса пыталась в кустарных условиях сделать что-нибудь вкусное.

Может, она и не подходила на роль искусного повара, но из всех видов деятельности, готовка давалась ей лучше, чем любой вид сражений.

А вспоминая, как юноша с упоением вгрызался в сырую волчью плоть, ламия подозревала, что тот не был гурманом.

"Если уж я удовлетворила ту остроухую привередливую скотину, то он точно не устоит."

Гложимая интересом, девушка невольно посмотрела на героя, стоявшего неподалёку.

"Как же он отреагирует..."

Несколько раз перепроверив местность и побросав кинжалы в деревья, Брутал со скучающим видом следил за тем, как червь вытаскивал из костра куски испорченного мяса.

Зачем глиста сожгла пищу, если могла её сожрать?

С лёгким разочарованием взирая на плачевную возню рабыни, юноша неспешно расслаблял собственное тело.

— Котово! Прутал, попропуй!

Внезапно, радостно закричав, Шиасса бойко подползла к герою, и протянула тому небольшой кусок скворчащего мяса, насаженного на палку.

Хвост девушки резво шлёпал по земле, чудом не сметая костёр, а сама ламия буквально извивалась от предвкушения.

С подозрением уставившись на чрезмерно энергичную змеелюдку, герой уже хотел отогнать придурковатое создание, но вдруг почувствовал необычный запах.

Едва заметно вздрогнув, юноша рефлекторно сглотнул слюну, и нахмурившись, протянул руку, с явным скепсисом приняв пищу Чешуи.

И лишь посмотрев на ламию, демонстративно укусившую собственную порцию, Брутал неохотно вгрызся в тёплое мясо.

— Н-ну как?

С любопытством взирая на посланника, девушка практически заглядывала тому в рот.

В свою очередь, медленно пережёвывая еду, герой не проявлял особой реакции.

Однако, в следующий миг челюсть юноши неожиданно застыла, и на глазах у взволнованной ламии брови Брутала медленно поползли вверх.

Всего за пару секунд Шиасса увидела столько эмоций в выражении посланника, сколько не замечала за всё время их знакомства.

Со звериной жадностью проглотив свою порцию, герой с искрой удивления воззрился на девушку.

— Ты шаман?

Стеснительно повернув голову в сторону, ламия растянулась в улыбке и немного заёрзала.

— Я... Я прос-сто неплохо котовлю.

Это колдовство называется готовкой? Неплохо?

Подобного удовольствия от пожирания плоти он не испытывал, вероятно, со времён рабства.

— Ещё.

— Понравилос-сь?

— Быстрее.

Прикоснувшись к своей щеке в попытке согнать довольную ухмылку, Шиасса взволнованно поправила волосы и передала герою другой кусок мяса.

Нетерпеливо выхватив новую порцию, Брутал буквально разорвал жареную плоть, за несколько мгновений поглотив всю пищу.

И вскоре, юноша уже с голодом смотрел на Чешую, доедавшую только половину собственной доли.

— У-уше?! Э... В-вот. Но это пос-слетний!

Смущённо нахмурившись, ламия отдала Бруталу мясо, краем глаза проследив за тем, как герой начал с остервенением утилизировать еду.

"Так вот, где его слабое место..."

Наконец, сожрав третью порцию, юноша задумчиво уставился на червя.

Заметив пристальное внимание Брутала, девушка опустила голову и взволнованно застучала хвостом.

— Эм-с... С-сто теперь путем телать?

Проигнорировав рабыню, герой скользнул взглядом по кольцу на своём пальце и лишь коротко фыркнул.

С удивительной скоростью сбросив с себя раздражавшую одежду, Брутал облокотился спиной на ствол сосны и принял странную полусидящую позу.

Тут же сомкнув веки, юноша оставил Шиассу наедине с самой собой.

Растерянно поглядев на застывшего посланника, ламия недовольно шикнула, и положив сухих веток в костёр, поползла к берегу реки.

Добравшись до удобного спуска к воде, девушка оставила рядом несколько свёртков ткани и принялась неспешно снимать с себя шерстяную накидку.

Вскоре, сложив всю одежду в аккуратную кучку, Шиасса осталась стоять в длинной бежевой майке, доходившей змеелюдке до бёдер.

Немного поколебавшись, ламия всё же стянула с себя последнюю ткань и сжалась от прохладного ветра.

Тело рабыни покрылось крупными мурашками и она торопливо приблизилась к журчащему потоку.

Зачерпнув воды и вздрогнув от температуры жидкости, девушка неохотно приступила к мытью головы.

Тщательно вычистив густые алые волосы, Шиасса медленно спустилась к плечам и сразу наткнулась ладонью на старые шрамы.

На мгновение замедлившись, ламия невольно поводила тонкими пальчиками по длинным рубцам, ровными полосами расположившимся на её спине и шее.

Сжав розовые губки, рабыня слегка встряхнула головой, сбросив блестящие капли воды с рубиновых локонов.

Опускаясь всё ниже, девушка скользнула влажными ладонями по гладкой, бледноватой коже.

Нежными движениями приласкав свою грудь, Шиасса рефлекторно потискала последнюю, оценив её упругость.

"Они уже не помещаются в ладонях? О, Ксаара... Я ведь почти не ела, как они выросли?

Ещё чуть-чуть и станут больше, чем у мамы... Может, обмотать их чем-нибудь?"

Перестав жамкать мягкие холмики, рабыня добралась до талии и мрачно сдвинула брови.

"Сколько веса я потеряла за эти три месяца?"

Её фигура по-прежнему оставалась изящной и гибкой, как и у большинства ламий, но теперь она выглядела скорее тощей, нежели стройной.

Медленно сползая по изгибам собственного тела, девушка приблизилась к бёдрам и закрыла глаза.

"А ведь за день до расставания мы все пошли на горячие источники... Тогда Набуо-сан впервые осмотрел меня..."

Продолжая обливаться прохладной водой, Шиасса провела пальчиками по тонким линиям молодой фигуры, вспоминая лицо того, кто вырвал её из бесконечного рабства.

Аккуратно коснувшись чувствительной зоны, ламия испустила тихое шипение, а веки девушки дрогнули от лёгкого всплеска удовольствия.

"Может... Пока никого нет? Когда ещё я смогу..."

Однако, едва рабыня задвигала кистью чуть активнее, как в её разуме вспыхнуло пугающе чёткое изображение.

Угрюмый и нечеловечески презрительный взор пылающих глаз, казалось, взывал Шиассу к себе.

Моментально распахнув веки, девушка неосознанно поёжилась и посмотрела в сторону их лагеря.

Немного залившись румянцем, ламия быстро ополоснула крепкие бёдра, покрытые мягкой розоватой чешуёй и перешла к основанию змеиной части тела.

После этого, спешно окунув хвост в реку, Шиасса поползла к сложенной одежде.

Насухо обтеревшись тканью и намотав её на голову, девушка оделась, и с непонятным волнением поползла обратно.

Вернувшись к костру, ламия не обнаружила каких-то явных изменений, однако, взглянув на Брутала, рабыня изумлённо вскинула брови.

Практически по всему телу героя короткими вспышками проявлялись грубые остроконечные руны, со всполохами ярко-рыжего пламени выжигая кожу посланника.

На груди юноши смазанные знаки и вовсе успели образовать какой-то неясный рисунок, плавно уходивший за спину Брутала.

Тяжело сопя и изредка переходя на глухие рыки, герой несколько раз с хрустом согнул шею под таким углом, что Шиасса уже решила будто та сломалась.

Встревожено приблизившись к посланнику, девушка хотела было растормошить последнего. Но внезапно, Брутал успокоился и вновь напряжённо скрутился под деревом в полусидящей позе.

Пылающие рунические письмена постепенно впитались в плоть юноши, оставив после себя только едва заметные ожоги, отдалённо напоминавшие ламии шипастые цепи.

Поражённо осмотрев тело героя, где среди кладбища уродливых шрамов возникли новые следы боли, Шиасса вновь застучала кончиком хвоста.

С жалостью взглянув на Брутала, испускавшего жестокую враждебность даже во сне, девушка потянулась к чёрному мешку и вытащила оттуда нечто похожее на плед.

После нескольких секунд колебаний, рабыня предельно осторожно опустила ткань на посланника, укрыв тому всё, кроме головы.

Сдавленно выдохнув, ламия подобралась к огню и ощутив приятное тепло, немного расслабилась.

Вместе с дуновением ветра, скользившим между хвойных исполинов, доносились далёкие отголоски звериного воя, а иногда и едва различимые человеческие крики.

Медленно и неуклонно веки девушки начинали смыкаться, а близкое журчание тёмных вод окончательно убаюкивало разум Шиассы.

Уже вскоре, рабыня плавно улеглась на землю рядом с костром и слабо засопела, изредка постукивая хвостом.

Измождённая ламия так и не заметила, как последние несколько минут за ней пристально наблюдали два пылающих огонька.