Брутал

Глава 8: Грех и милосердие

— С-с... Сестричка... Н-наки... Наки... Нет... Н-не...

В одной из клеток раздавался жалобный вой, сотрясавший холодную природу леса.

Исхудалая рабыня с грязными кроличьими ушками испуганно трясла за плечи слабеющее тельце маленькой девочки.

С виска малышки толчками струилась тёплая кровь, капая на заледенелые доски.

Вяло цепляясь за старшую сестру, ребёнок пустыми глазами уставился в потолок ржавой клетки.

— Н-нет! Наки! Н-наки! В-всё б-будет хорошо! С-сестра не бросит... Н-нак... Нхк...

Заливаясь слезами, пленница гладила умирающую зверолюдку по волосам, отчаянно пытаясь закрыть рану ладонью.

Но уже через несколько секунд малышка слабо вздрогнула и окончательно обмякла.

Остальные рабы могли лишь отводить взгляды, когда окровавленная зверолюдка завывала над мёртвым ребёнком.

И только одно существо оставалось абсолютно спокойным в данной ситуации.

На замыкающей повозке возвышался юноша, одним взглядом разгонявший окружающий мороз.

Героя ни капли не трогали ни холод, ни полученные раны, ни, тем более, какие-то жалкие стоны.

По сравнению с его прошлой жизнью, происходящее здесь - цветущий рай с радужными пони и милыми ангелами, блевавшими на всех мороженным.

— И-извините... Вы... Герой?

Неожиданно, из клетки к молодому человеку обратилась одна из рабынь.

— Ос-освободите нас! Пожалуйста! В-вы же герой, правда? Только герои нападают на разбойников ради... Таких, как мы... П-прошу, помогите! – жалобно проскулила девушка с серыми волчьими ушками, глядя в спину юноши.

— Пожалуйста! Смилуйтесь, господин герой! – тут же присоединились к ней другие пленники, теснясь у прутьев и моля о свободе.

Наконец, юноша отреагировал на пылкие просьбы и медленно повернулся к рабам.

В ту же секунду караван накрыла могильная тишина.

Столкнувшись со взором их спасителя, все зверолюды, словно по команде замерли как вкопанные, стараясь не издавать даже шороха.

Многие пленники обладали улучшенными чувствами, у кого-то было прекрасное обоняние и слух, у других зрение и осязание.

Но имелись и те, кто с рождения мог похвастаться интуицией и ощущением опасности...

И подобные рабы безмолвно забились в самые глухие углы клеток с того самого момента, как Брутал подошёл к повозкам.

А особо чувствительные зверолюды и вовсе потеряли сознание от одного лишь присутствия молодого человека.

Окинув пленников презрительным взглядом пылающих глаз, юноша вновь отвернулся в сторону и неспешно последовал к дрожавшему магу.

В тот же миг все пленники тихо выдохнули. Чего не скажешь о волшебнике.

— Э-эй! Я-я ведь не при чём! Я н-не нападал н-на вас! В... Вы же н-не собираетесь убивать н-невиновного?!

— Лжец.

Брутал прекрасно чувствовал враждебные намеренья мясного мешка.

Однако, едва герой подошёл к магу, как вдруг, последний резко вскинул руку, из которой вылетел неизвестный предмет.

В юношу попала тонкая чёрная проволока, моментально обернувшаяся вокруг его шеи.

И по какой-то причине, Брутал никак не отреагировал на этот выпад, просто остановившись в метре от волшебника.

— Ха-ха-ха-ха! Не зря я тогда раскошелился!

Расслабленно выдохнув, маг растянулся в довольной улыбке.

— Вообще, я думал сохранить его для какой-нибудь дикой твари, но... Не думаю, что я сильно прогадал.

Спокойно выпрямившись во весь рост и отряхнув мантию, волшебник осмотрелся, после чего снисходительно взглянул на героя.

— Можешь не пытаться освободиться. Артефакт напрямую сковал твой разум.

Злорадно хмыкнув, чародей с неприязнью оценил тело юноши.

— Мде-е, и откуда тебя такого вытащили... Ох! Прости, забываюсь... Надо бы закончить начатое, ты же не против?

— Н-нет... Как же так...

Многие рабы ошеломлённо попадали на колени. Кому, как не им знать, что это был за артефакт.

Зачастую, его использовали маги сознания для многократного усиления контроля над целью.

Данный же экземпляр и вовсе автономно врывался в разум раба, лишая того воли и заметно упрощая работу волшебника.

Но, так или иначе, полноценное функционирование артефакта возможно, только когда человек владеет хотя бы основами магии сознания.

А талант к данному волшебству проявляется довольно редко, из-за чего работорговцам обычно приходиться нанимать чародеев из специализированных организаций.

— Ха! Молодчина! Не зря потратил на тебя деньги!

Неизвестно когда выбравшись из тайного отделения повозки, толстяк быстрым шагом приблизился к магу.

— Знаешь... Я думаю, что нам стоит поменять условия. Теперь, ты должен мне половину.

— Чего?! А ты не зажрался?!

— Оу? Ну, как пожелаешь. Значит, я могу освободить его? На время...

Достав из кармана маленький прямоугольный камушек, волшебник спокойно взглянул на торговца.

— Кх... Чёрт с тобой! Всё равно, выходит довольно много... Заканчивай с ним, и поехали дальше! У меня и без того проблем хватает!

Недовольно скрипнув зубами, толстяк отправился пинками поднимать выживших разбойников.

— Да-да... Ладно, надо бы войти в разум этого... Хм... Героя.

Молодой человек попрежнему стоял прямо перед чародеем, ни разу не шелохнувшись.

— Вторжение!

Громко вскрикнув активационную фразу, маг заставил нить на шее Брутала замерцать слабым светом.

— Чёрт! Эти ублюдки не приходят в сознание! Эй! Ты уже закончил? Мне нужны твои фокусы, чтобы разбудить этих недомерков!

Молча выставив ладонь, волшебник попросил не мешать ему, после чего невозмутимо продолжил свой ритуал.

Для полной власти над разумом юноши ему необходимо перехватить контроль сознания у души, а это далеко не самая простая задача, даже с артефактом.

— О-ох! Давай быстрее!

Толстяк уже минуту нетерпеливо крутился рядом с чародеем, нервно озираясь по сторонам.

Шли секунды, но маг продолжал безмолвно смотреть на героя, держа в руках маленький камушек.

Некоторые рабы недоумённо поглядывали на двух людей, понимая, что обряд уже должен завершиться.

Неожиданно, работорговец услышал какие-то тихие, едва заметные звуки.

Рефлекторно опустив голову, мужчина заметил маленькие красные капли, появившиеся под ногами волшебника.

Толстяк моментально схватил чародея за плечи и резко развернул его к себе.

— Э-эй! Ты что де...

Увиденное, заставило торговца вздрогнуть всем телом.

Закатившиеся глаза мага проливали алые слёзы, смешавшиеся с белёсой пеной, медленно вытекавшей из распахнутого рта волшебника.

На лице чародея застыла отвратительная гримаса ужаса и отчаяния, сквозь бледную кожу проступали вены, а из носа струилась горячая кровь.

Очень медленно, словно не желая этого делать, толстяк перевёл взгляд немного левее.

Мужчина в полной тишине молился всем известным богам, чтобы ничего не случилось.

Но уставившись в лицо неизвестному герою, торговец увидел два жутких огонька, направленных точно на его онемевшее тело.