Бумажная империя 3

Глава 14

Прошедший бой имел множество последствий. Во-первых, обо мне стали говорить. Моё имя несколько дней не слезало с первых полос. Видимо даже сам Юсупов не смог сдержать лавину моей популярности, хотя у меня не было сомнений в том, что он пытался нивелировать моё достижение.

Во-вторых, моя победа, а именно так говорили в народе, привлекла колоссальное внимание к нашей газете и перекрыла часть негатива, связанного с устроенной информационной травлей, связанной с убийством Карамзина. На место ушедших рекламодателей пришли новые, а некоторые сети киосков пересмотрели своё решение ограничить продаже Заневского вестника и вернули издание на прилавки.

А ещё, само собой, я стал местной знаменитостью: каждый прохожий, каждый продавец в магазинах хотел лично высказать своё восхищение и сфотографироваться. Это было очень неудобно и отнимало кучу времени, но я не отказывал никому и всегда с благодарностью слушал всё, что они хотели сказать, не торопя и не подгоняя. Ведь для них это было очень важно, они делали это искренне и я точно также, без фальши и надменности, общался с людьми.

— Трек Чёрного пса про тебя стали крутить даже по радио с попсой! — подловил меня Гоша, когда я наконец-то добрался до офиса, по пути проведя десяток фотосессий и пообщавшись с тридцатью прохожими.

В следующий раз, когда мне захочется прогуляться, подумаю трижды, — решил я на десятой остановке.

— Дядя Даня, вы сейчас в хит-параде делите первое место с Михаилом Жековым! — восхищённо тараторил подросток.

— Это прекрасно, — улыбнулся я ему, но в ответ внезапно получил недовольное лицо.

— Вы не понимаете! — негодовал он. — Рэп-песня всего три раза попадала в хит-парад радио «Империя+» и доходила максимум до второй десятки. У них ведь одна попса крутится. А тут — почти самый верх!

Видимо достижение было и вправду серьёзным. Впрочем меня это всё-равно обрадовало явно меньше чем Гошу, который побежал делиться этой новостью со всеми остальными знакомыми.

Офис редакции «Заневский вестник»

— Что, прямо тут разговаривать будем? Не в ресторане или кофейне? — хохотнул Гагарин, когда я зашёл к нему и заявил что у нас сейчас будет важное совещание относительно развития газеты.

— Хочется, но боюсь сейчас мне лучше не появляться в общественных местах, — улыбнулся я, оценив его подкол.

Илья Андреевич попросил сделать ему отдельный кабинет и я не имел ничего против. Поэтому пригласил Михаила и тот со своей бригадой оперативно возвели гипсокартонные стены, отщипнув нашему управляющему личные пятнадцать квадратов.

У Михаила кстати дела пошли в гору. Клиентов прибавилось и его бригада работала не покладая рук. Но едва он услышал мою просьбу, как тут же заверил что снимет людей с текущего объекта, чтобы выполнить мой небольшой заказ. Неподдельное уважение, с которым он общался со мной стоило многого и было куда ценнее той скидки, что он попытался мне сделать.

— Илья, последние события заставили меня взглянуть на наше издание под другим углом, — сел я напротив управляющего с чашкой кофе из кофемашины, что он принёс с собой из Новостей окраин.

— Это не удивительно, — усмехнулся он. — И как же теперь вы смотрите на нашу газету?

От моего внимания не скрылось, что он употребил выражение «наша газета». Это означало, что он полностью включился в работу и воспринимает Заневский вестник как своего нового ребёнка.

— Скандал вокруг Карамзина, ажиотаж вокруг моего имени после недавнего боя, невиданный ажиотаж сервиса подписки и доставки, всё это — идеальный шторм, уникальный шанс для нас перескочить через несколько ступеней разом, — продолжил я.

Меня приятно удивила реакция читателей на наш последний номер, где мы прямо выступили с обвинениями в адрес оружейного барона и лидера криминального мира из-за их сотрудничества с нашими заклятыми врагами — австрийцами. С первого же дня к нам стали поступать звонки и письма читателей, которые выражали поддержку и призывали не бояться и бороться с продажными аристократами дальше. Всё-таки население у нас грамотное и образованное, и они смогли сложить все опубликованные нами факты воедино, чтобы понять: Карамзин вовсе не невинная жертва. Наша разоблачительная статья легла на благодатную почву и люди стали говорить о государственной измене известным аристократом всё громче.

— Согласен с вами, Даниил, — кивнул Гагарин. — Но позвольте узнать, что за прыжок вы хотите совершить?

— Нам пора трансформировать газету из районной в городскую, — твёрдо сказал я.

Лицо управляющего поначалу не отразило никаких эмоций, а затем его глаза округлились. Он даже не сразу понял, что я предложил.

— Вы серьёзно⁈ Это не несколько ступенек, это минимум целый этаж! — возразил он. — Боюсь нам сейчас такое не под силу.

— А когда будет под силу? Это огромный шаг, до которого бы мы шли пару лет, но я верю, что мы сможем сделать это сейчас, если выложимся на двести процентов, — мой голос был твёрд и уверен, потому что я искренне верил в то, что говорю.

Моё чутье подсказывало — это тот самый момент. Наш Рубикон.

— Но это совершенно иной масштаб: тираж, доставка, рекламодатели, объем, материалы. Тут не то что на двести выкладываться придётся, а на всю тысячу, — задумался Гагарин.

У меня на лице проступила довольная улыбка. Я наслаждался происходящим. Управляющий моей газетой не спорил и не возражал, он анализировал и оценивал необходимые шаги для реализации моей по-настоящему дерзкой затеи. Илья был именно тем человеком, кто был мне нужен. Единомышленник, не боящийся принимать сложные вызовы.

— Вы абсолютно верно мыслите. Мы разобьём задачу на составляющие и расправимся с каждым. Словно Танос, соберём все нужные камни, чтобы потом просто щёлкнуть пальцами.

— Кто простите? — удивился он.

Вот блин. Что-то я совсем расслабился и ляпнул не подумав.

— Древнегреческий бог. Он собирал по всему миру камни, разбросанные Зевсом и когда нашёл их все — создал перчатку и стал Богом по щелчку пальцев, — сочинял я на ходу, надеясь, что Гагарин не заканчивал исторический факультет по специальности «Древняя Греция».

— Ого, как интересно! Кажется я слышал подобное, это из этой легенды пошло выражение «по щелчку пальцев», означающее «очень просто и быстро»? — просиял он.

Мне не оставалось ничего иного, кроме как утвердительно кивнуть головой и надеяться, что эта выдуманная легенда не пойдёт в народ с лёгкой подачи моего управляющего.

— И вопрос с рекламодателями можно считать практически решённым, — поспешил вернуться к теме я. — После боя ко мне обратились многие представители крупных спортивных компаний с предложением сотрудничества. Масштаб районной газеты был слишком мал для них…

— Постой, ты что, уже договорился с рекламодателями, сказав что мы становимся газетой городского уровня? — воскликнул Гагарин, догадавшись.

Кивнув, я расплылся в улыбке, не в силах скрыть радость от работы с таким человеком.

БАХ! — прозвучал резкий хлопок, от которого мы с Гагариным подпрыгнули со своих мест.

— Станислав! — выругался он, увидев главреда, который ворвался в помещение, едва не снеся дверь с петель.

— Опять! Это опять произошло! — не обратил он внимание на недовольство Ильи.

Мне хотелось осадить его, потому что Илья теперь был его фактическим руководителем и подобное поведение было крайне неподобающим. Всё-таки нужна была субординация. Впрочем видя состояние Стаса, решил этого не делать, вместо этого поинтересовавшись что произошло.

— Печатный станок! Вот что произошло! Мы прокляты! — эмоционально объяснял он.

Сидящий за столом Гагарин слушал и ничего не понимал, а вот мне всё было ясно.

— Сколько потребуется времени на ремонт? — спокойно спросил я, не поддавшись паническому настрою главреда. — У нас ещё целых два дня до начала печати следующего тиража.

— Нет! — выпалил Станислав. — Станок не подлежит ремонту!

— Так, это мы ещё проверим. А сейчас тогда срочно заказывайте новый, — тут же включился Илья Андреевич. — Тем более нам очень скоро потребуется нарастить мощности нашей типографии.

Сказав это, он посмотрел на меня и едва заметно кивнул. Этот крошечный жест и сказанная ранее фраза означало очень многое. Гагарин решился. Мы станем газетой городского уровня!

— Уже попытались, — продолжил главный редактор. — Дмитрий обзвонил всех поставщиков, кто мог бы в сжатые сроки продать нам оборудование, но они все отказали, ссылаясь на разные причины.

А вот это уже звучит странно и подозрительно. На весь город не нашлось ни одного офсетного печатного станка в наличии? Да ещё и в тот самый момент, когда наш практически новый внезапно сломался…

Совпадение? Не думаю.

— А что по гарантии? Когда они смогут заменить станок? — продолжал опрос управляющий, выясняя положение дел.

— Не будет никакой гарантии, — угрюмо сказал Стас. — Поломка произошла из-за неправильной эксплуатации.

— Что? Как допустили? — не выдержал я.

— Новый работник неправильно произвёл заправку, Дима не уследил за ним, — объяснил главред.

— Он первый раз доверил ему эту процедуру и не следил⁈ — возмутился в ответ.

Не дожидаясь пояснений Станислава, я тут же позвонил начальнику нашей типографии и задал ему этот вопрос лично.

— Конечно же нет! — даже обиделся он. — Этот олух работает у нас больше месяца и много раз делал эту процедуру. Да она вообще элементарная, ума не приложу как можно было так накосячить. Захочешь блин так не получится, а тут…

— Какие будут мысли? — поинтересовался я его мнением.

— Честно говоря, плохи дела, — угрюмо сказал он. — С утра воюю с поставщиками. Все как один утверждают что на складах пусто. А когда хотел разместить заказ на поставку со следующего привоза, то начались какие-то проблемы с оформлением.

Повесив трубку я крепко задумался. Слишком уж всё не вовремя. Именно в тот момент, когда у нас есть шанс сделать рывок наверх, появляется проблема, способная вместо этого утянуть нас вниз. Да ещё и отказы поставщиков. Интуиция трубила, что это новый раунд битвы с Юсуповым. Мы нанесли ему «удар», вернув часть рекламодателей, заручившись поддержкой аудитории и громко заявив о себе. И вот его ответ на всё это.

— Что думаешь? — спокойно спросил меня Гагарин, видя мои размышления.

— Лучше бы то, о чём я думаю, оказалось неправдой, — покачал я головой.

Повисшую тишину прорезал страшный звук, заставивший нас всех выскочить из кабинета управляющего.

Этот утробный рык принадлежал раненому зверю. Во всяком случае я был уверен в этом, пока не увидел истинный источник.

— Алла Леонидовна, что происходит? — строго спросил вышедший первым Илья Андреевич.

— Происходит то, что ваши сотрудники безнаказанно творят полную ерунду! — продолжала возмущаться она. — Чудо! Это просто чудо, что я решила взглянуть на номера счетов! Иначе катастрофы было бы не избежать!

— Поясните пожалуйста, — спокойно попросил я бухгалтера с нехорошим предчувствием.

— Вот она, — Алла пренебрежительно ткнула пальцем в заплаканную девушку, что работала тут чуть меньше месяца. — Абсолютно безграмотна, некомпетентна и бесповоротна глупа! Эта вертихвостка указала неправильные банковские реквизиты в договорах с новыми рекламодателями. Деньги бы поступали на совершенно посторонние счета. Мы бы узнали об этом в лучшем случае через месяц, а потом через суд ещё несколько месяцев всё пришлось бы возвращать и перезаключать новый договор.

И был бы нанесён колоссальный удар по нашей деловой репутации и профессионализму, — сразу понял я причину возмущения главбуха. Не сомневаюсь, что некоторые крупные рекламодатели разорвали бы сотрудничество после такого конфуза.

— И ладно бы ошиблась в одной цифре, — негодовала Алла Леонидовна. — Так эта дура указала неправильные наши реквизиты во всех договорах! Причём везде разные!

— Я просто перепутала! — рыдала навзрыд молодая девушка под градом обвинений. — Мне сказали составить договора по шаблону, я и составила. Реквизиты даже не проверяла.

— Это же деньги! Как можно быть настолько безответственной! — не унималась наша финансистка.

— Кристина, ступайте сегодня домой, успокойтесь. И не переживайте, мы во всём разберёмся, — успокаивающе обратился я к заплаканной сотруднице.

Под испепеляющий взгляд Аллы Леонидовны, Кристина спешно схватила свои вещи и выскочила из офиса.

— А если бы я не решила перепроверить ещё раз⁈ — громогласно вопросила крупная дама.

Я хотел ответить, чтобы немного утихомирить её, но внезапно сбоку раздался тонкий голос:

— Дядя Даня, я вам кое-что рассказать хочу.

— Не видишь, что взрослые разговаривают? Совсем невоспитанный⁈ — тут же рявкнула бухгалтерша на него.

— Привет, Колька. Проходи, не стесняйся, — радушно улыбнулся я ребёнку. — Не переживай, Алла Леонидовна вообще очень добрая, просто сегодня у нас тут дурдом творится.

— Да, не до тебя сейчас, мальчик. Иди отсюда и не мешай людям работать! — гаркнула женщина.

Паренёк тут же осунулся и, развернувшись, попытался уйти, но моя рука мягко его остановила.

— Прекратите разговаривать так со своим коллегой, — осадил я разгорячившуюся женщину.

— Коллегу⁈ — ещё сильнее закипела она.

— Он точно такой же сотрудник, как и вы, Алла Леонидовна, — добавил я в голос власти. — Так что попрошу соблюдать этику делового общения, когда находитесь на работе.

Женщина хотела возразить, но мой ледяной взгляд мигом остудил её пыл.

— Что ты хотел, Николай? — мгновенно изменив тон голоса, спросил я.

— Там… это, ко мне люди подходили, — мялся он, постоянно бросая испуганный взгляд на бухгалтершу, которая стояла рядом и ждала, когда я вернусь к разговору с ней. — И они это, дали денег, чтобы я в воскресенье газеты портил, читателям хамил и парням мешал работать.

Ого. Вот это очень интересно!

— Ты взял деньги? — уточнил у него.

Парень утвердительно кивнул и достал из кармана пачку банкнот.

— Вообще стыд потерял? — не выдержала стоящая рядом дама. — Мелкий пакостник, предатель!

— Алла, замолчите! — со сталью в голосе приказал я ей и она тут же осеклась. — Вам должно быть стыдно перед этим юношей.

— Почему это? — уже не так пылко спросила она.

— Потому что несмотря на свой юный возраст, он оказался сообразительней вас, — строго сказал ей. — Николай взял деньги, чтобы злоумышленники подумали, что всё идёт по их плану и не стали обращаться к кому-то ещё.

— Да, вы правы, — тихо, но твёрдо сказал парень. — Я боялся, что если откажусь, то они пойдут к другим и те будут саботировать работу.

Колька всё ещё не доверяет другим ребятам на сто процентов и продолжает держаться немного особняком.

— Ты всё сделал правильно, мы тебе очень благодарны, — потрепал я его по волосам. — Садись на диван и подожди буквально минутку.

— А деньги? — спросил он.

— Они твои, ты их полностью заслужил за преданность и честность, — улыбнулся я.

— Но там ведь много! — округлил глаза парень.

— Рекомендую рассказать твоим юным коллегам и заказать на всех пиццу с лимонадом, — по-отечески подсказал я ему. — Но позже! Сейчас никто не должен знать об этом, чтобы нигде случайно не разболтали.

Он сделал максимально серьёзное лицо и утвердительно кивнул, а я тем временем вернулся к разговору с Аллой Леонидовной.

— Простите меня, просто очень переживаю из-за рекламодателей, — робко произнесла она.

— Вам не передо мной нужно извиняться, а перед ним, — указав на Кольку, спокойно сказал я. — А мне лучше ка скажите другое. Мне кажется, или у нас в редакции завелись крысы?

Женщина чуть вздрогнула, когда я произнёс это, а затем в её взгляд вернулась уверенность:

— Ещё как завелись, Даниил Александрович. А крыс мы с Мусей ой как не любим. Так что давайте скорее от них избавляться. Я вот что подумала: Николай сказал, что ему дали денег, а значит остальным саботёрам тоже заплатили и немалые суммы. А я за свою жизнь поняла одну вещь: люди очень безрассудно относятся к деньгам.

— Чувствую у вас есть идея, — улыбнулся я, уже догадываясь к чему клонит наш бухгалтер.

— Допустим, мне может потребоваться сделать выписку со списком банковских счетов наших новых сотрудников для сверки и актуализации, — заговорщицки произнесла она. — И поскольку я бываю такой забывчивой, то допустим случайно оставлю эту распечатку на столе.

— Было бы так удобно, если бы кто-то, у кого есть знакомые в полиции, смог бы проверить не было ли необычных операций по этим счетам, — подмигнул я женщине и она тут же села за свой компьютер.

Через пару минут на её столе лежало несколько листков с перечнем банковских счетов наших сотрудников, а женщина, случайно забыв спрятать эту конфиденциальную информацию, пошла к сидящему всё это время на диване Кольке.

— Николай, я хочу перед тобой извиниться, — услышал я нежный голос Аллы Леонидовны, присевшей рядом с пареньком. — Может быть я смогу в качестве извинений угостить тебя мороженым и мы заново познакомимся?

— Я предпочту шаверму, — его ответ заставил меня прыснуть от смеха.

Но посмеялись и хватит. Пора выдворить всех нежелательных паразитов из моей газеты.