Бумажная империя 3

Глава 20

Поместье Распутиных.

Молодая служанка испуганным взглядом смотрела на свою хозяйку:

— Алиса Сергеевна, прошу вас, позвольте мне и дальше служить верой и правдой вашему роду.

— Это зависит только от тебя и твоих действий, — строго посмотрела на неё Распутина, чувствуя свою полную власть над юной девушкой, что была её ровесницей. — Тебе оказана великая честь быть посвящённой в мои личные дела. С этого момента ты становишься моей фрейлиной и освобождаешься от обязанностей по дому.

— Но как же… — хотела возразить служанка и осеклась, видя ледяной взгляд Алисы. — Мне нравилось работать на кухне…

— Не переживай, кухня от тебя никуда не денется, ведь теперь ты будешь её хозяйкой.

Марина подняла на свою госпожу взгляд, полный непонимания и удивления:

— Простите, но ведь кухней заведует Елизавета Матвеевна. Как же она…

— Садись и внимательно слушай, — раздражённо указала наследница рода на роскошный бархатный диван, стоящий у окна. — А если не в силах запомнить, то подробно записывай, я не потерплю импровизаций в этом важном для меня деле.

Офис агентства «Уваров и Распутина»

— Если ты приехала, чтобы опять протестовать против Морозова, то избавь меня от этого, — не поднимая взгляда от договоров, бросил я вошедшей Алисе.

— Может тебя и от этого избавить? — ехидно спросила она и буквально втолкнула испуганную девушку в стеклянный кабинет.

— Потрудись объясниться, — строго приказал я Распутиной, которая опять превратилась в зазнавшуюся аристократку, по-хамски ведущую себя с юной девушки.

— Я лучше помолчу, а объясняться будет она, — холодно произнесла Алиса, пронзая спину блондинки взглядом.

Незнакомка, постоянно озираясь на неё, медленно села в кресло у моего стола.

— Здравствуйте, Даниил Александрович, — неуверенно произнесла она, перебирая в руках подол платья.

Девушка скромно сидела на самом краю кресла и была очень скована, постоянно бросая взгляд на стоящую у неё за спиной Алису.

Так дело не пойдёт, надо ненадолго избавиться от Распутиной, — подумал я и обратился к аристократке:

— Алиса Сергеевна, вижу, что разговор будет долгий, давайте может я приготовлю всем нам кофе?

— Ты опять хочешь напоить меня этими помоями из автомата? — фыркнула она, задрав нос.

— Тогда могу спуститься вниз и взять в кофейне, — тут же услужливо предложил ей.

— Даниил, ты надо мной издеваешься? — картинно возмутилась Распутина. — Ближайший приличный кофе в Жан-Жаке.

— А где он находится? И как туда быстрее всего добраться? Какой кофе вам взять? — сумбурно сыпал я вопросами.

Наконец, Алиса не выдержала и произнесла именно то, что мне было нужно:

— Боже, тебе объяснять будет дольше чем до туда идти! Да и опять напутаешь и обычное молоко закажешь вместо соевого. Лучше сама схожу.

Сделав лицо, выражающее крайнюю степень оскорбления и досады, я взглядом проводил аристократку до лифта и как только двери за ней закрылись, тут же подошёл к стоящей на полке кофемашине.

— Простите её поведение, обычно Алиса Сергеевна куда милее, — улыбнулся я девушке, пока в две фарфоровые чашки наливался прекрасный и ароматный кофе. — Я так понимаю вы — Хозяйка кухни? Как к вам можно обращаться?

От сказанных мною слов она вздрогнула и испуганно оглянулась.

— Алиса Сергеевна вернётся минут через двадцать, — успокоил я её. — Жан-Жак расположен в двух кварталах отсюда.

— А почему вы сказали госпоже, что…

Девушка тут же осеклась, лишь подтвердив мои догадки. Это надменное и дерзкое поведение, страх незнакомки — всё указывало на то, что Хозяйкой кухни оказалась работница в поместье Распутиных.

— Алиса угрожала вам, что уволит? — аккуратно спросил я у неё.

Она легонько кивнула, будто опасаясь, что хозяйка узнает об этом.

— Меня зовут Марина, — тихо произнесла служанка. — Алиса Сергеевна сказала, что разрешит мне писать статьи в вашей газете и не выдаст Сергею Олеговичу.

Тут же достав из сумки паспорт, она положила его на мой стол:

— Я хочу подписать договор, чтобы получать деньги.

— А Алиса Сергеевна сказала, как всё устроено? — уточнил я.

Марина уверенно кивнула и из-за её уха вырвалась прядь непослушных волос.

— Угощайтесь, — с улыбкой протянул ей чашку с американо. — Я пока подготовлю документы.

— В следующий раз пойдёшь со мной и посмотришь где расположен Жан-Жак, — спустя пятнадцать минут вернулась Распутина.

Увидев две чашки из-под кофе на моём столе она закатила глаза и презрительно произнесла:

— Простолюдины, что с вас взять.

— Большое спасибо, — ехидно сказал я, взяв из рук аристократки принесённый флэт уайт.

А затем сделав небольшой глоток невзначай уточнил:

— Сегодня Егор работал?

— Что? — не сразу поняла Алиса, а затем её взгляд сузился.

— Видимо всё-таки Егор, — не замечая её прожигающего взгляда, продолжил я. — Он молоко порой перегревает, сразу чувствуется.

— Ты… — буквально прорычала аристократка.

— Марина Михайловна, не стесняйтесь и угощайтесь, — всё ещё не обращая внимания на закипающую Распутину, обратился я к служанке. — Поверьте, кофе принесённый лично аристократкой, вдвойне вкусней!

Блондинка не выдержала и едва заметно прыснула от смеха.

— Вы… — хватала ртом воздух наследница влиятельного рода, что только что поработала курьером для безродного парня и собственной служанки.

— Алиса, расслабься, — улыбнулся я и, взяв её под руку, проводил в своё кресло. — Мы уже закончили оформление документов. Марина рассказала мне всё как было и скажу честно: я тобой горжусь. Можешь не строить из себя надменную аристократку сейчас, я обо всём знаю.

— О чём? — в зелёных глазах девушки промелькнул испуг и она тут же пристально посмотрела на свою служанку, которая буквально побелела от ужаса.

— О том, что ты повела себя благородно и не стала препятствовать Марине писать статьи, не выдала её отцу. Я всегда знал, что у тебя большое и доброе сердце. Или это было не так? — вопросительным тоном произнёс я.

— Так конечно, но не вздумайте кому-то об этом рассказывать! — тут же выдохнула аристократка и я буквально услышал, как её сердце перестало бешено колотиться.

— Нам пора, — ей ещё ужин готовить.

— Но вы ведь сказали… — начала служанка и Алиса сразу же оборвала её:

— Я сказал, что нам пора.

Как только двери лифта скрыли две девичьи фигуры, я позволил себе сбросить маску и рассмеяться.

Это было самое бесподобно-нелепое театральное шоу, что я видел за всю жизнь. Спасибо, Алиса Сергеевна, что позволила наблюдать за ним из первого ряда. Конечно же я мгновенно понял, что Распутина притащила свою служанку сюда, чтобы та притворилась Хозяйкой кухни и я бросил поиски.

Откровенно говоря, ещё когда читал статью про быт аристократов, то от моего внимания не укрылись едва заметные детали, намекающие на поместье Распутиных. Заметить их мог только тот, кто был в имении князя, а если быть совсем точным, то в комнате его дочери. Намеренно или нет, но Алиса сделала как преступник, который оставляет мелкие улики на месте преступления, чтобы поиграть с полицейскими и пощекотать себе нервы.

И опытный следователь Даниил мигом раскусил барышню-аристократку. И все мои действия здесь были направлены на то, чтобы убедиться в моих подозрениях. Но выводить её на чистую воду у меня нет ни малейшего желания, в конце концов наша газета получает уникальный контент привлекающий читателей, Марина получает солидную прибавку, а Алиса — возможность и дальше разыгрывать свой спектакль.

Подъехав вечером к дому, я сразу заметил поджидающего меня там Гончарова.

— С тобой хотят встретиться представителя особого отдела, — после приветствия хмуро сказал он.

— Что они хотят? — насторожился я.

Вестей от Васнецова о подлинности присланных в редакцию документов ещё не было, значит эта встреча не связана с ними. А иных причин для неё мне на ум не приходит.

— Не знаю, — безэмоционально ответил он. — Но со своей стороны я сделал всё, чтобы помочь.

— Помочь? — удивился я.

— Да. Я поручился за тебя перед парой человек. Теперь особисты готовы с тобой встретиться неофициально и выслушать, — сказал он, пристально посмотрев на меня.

— Большое спасибо, Станислав, — кивнул я, принимая клочок бумаги с записанным там номером.

— Надеюсь, что я не ошибся в тебе, — сказал он вместо прощания и ушёл.

Я же так и остался стоять с небольшой бумажкой, на которой был записан номер знакомого Гончего из особого отдела.

Поместье Юсуповых

— Павел Алексеевич, а вы оказывается прекрасный игрок! — развёл руками Долгопрудный, когда глава рода Юсуповых поставил ему шах и мат. — Признаться по правде, не многим удавалось вырвать у меня партию.

— Как у Распутина например? — колко заметил Павел и внимательно посмотрел на нового владельца этого заведения.

— Сергею Олеговичу так и не удалось победить меня в честной схватке, — ответил Игорь Ларионович и на секунду его рот скривился.

Если бы не мощный защитный артефакт, то Юсупов мгновенно понял ложь, впрочем, ему было известно это и без применения своего дара.

— К чему эти игры, — отодвинулся от шахматной доски медиамагнат. — Переходите к делу.

— Приятно общаться с людьми, ценящими своё время, — тут же хохотнул Долгопрудный. — Также приятно, как иметь дело с людьми, знающими что такое честь и уважение. Жаль только, что среди подрастающего поколения всё меньше юношей соответствуют своим благородным предкам.

— Игорь Ларионович, к сути пожалуйста, — прервал его размышления Юсупов.

— Я наслышан, что один молодой человек доставил вам много проблем. Ну а я, как аристократ старой школы, просто не могу видеть, как он порочит доброе имя моего близкого друга, павшего в деле защиты нашей родины, — продолжил витиевато изъясняться гость.

— Уваров — проблема для всех благородных аристократических домов, — с нажимом сказал Павел, сделав акцент на слове «благородных».

— Полностью с вами согласен, Павел Алексеевич! — закивал Долгопрудный. — Вот только осадить этого юношу оказалось не так-то просто. Есть подозрения, что с ним могут справиться лишь светлейшие мира сего.

Намёк был слишком очевидный, чтобы его нельзя было не понять. Когда люди произносили «светлейший», то всегда подразумевали Меньшикова. Именно он, правая рука самого императора, имел власть над особым отделом, которого боялись все без исключения аристократы. И сейчас Долгопрудный, пускай и завуалированно, но всё-таки чётко предлагал устроить Уварову проблемы с особым отделом при помощи светлейшего князя. Вот только загвоздка заключалась в том, что попросить об этом Меньшикова, он не мог, потому что не был вхож в ближний круг светлейшего.

— У вас есть рычаги влияния на Григория Александровича? — с лёгкой усмешкой спросил Павел, зная о том, что его гость был птицей не очень высокого полёта, не чета самому Юсупову.

— Конечно же нет. Зато мне твёрдо известно, что Распутин вхож в дом Меньшикова. А ещё ходят слухи, что в последнее время вы с князем наладили отношения, — говоря это, Игорь Ларионович выделил последнее слово.

— Мы Сергеем Олеговичем всегда были добрыми друзьями, — парировал Юсупов, не поддавшись на провокацию сидящего напротив аристократа.

— Ни в коем случае не хочу ставить это под сомнение, — улыбнулся Долгопрудный и эта улыбка говорила о многом. — Поэтому и предлагаю вам попросить вашего друга о небольшой услуге, думаю вы сами понимаете какой.

Конечно же, Юсупов понимал — нужно было попросить Распутина устроить ему личную встречу со светлейшим князем. А ещё он прекрасно понимал, что пока его сын не женится на Алисе, то о подобных «услугах» можно и не заикаться. Впрочем именно это событие вероятно и поможет Павлу раз и навсегда избавиться от мерзкого выскочки Уварова.

Поэтому, не откладывая дело в долгий ящик, он договорился о встрече с Сергеем Олеговичем и отправился к тому в поместье.

Поместье Распутиных

С тех пор, как хозяйка посвятила Марину в свою тайну и вынудила хранить её секрет, служанка была сама не своя. Бывая лёгкость и звонкий голос исчезли, сменившись молчанием и опущенным взглядом. Никто не понимал, что происходит с белокурой девушкой, но на все попытки узнать, Марина отвечала решительным отказом.

По привычке, она работала на кухне и всеми силами избегала встреч с Алисой Сергеевной, боясь, что та прикажет находиться всегда рядом, ведь личные фрейлины именно так и должны себя вести.

— Мариш, отнеси чай в кабинет господина, у него гость, — попросила девушку Елизавета Матвеевна — истинная хозяйка этой кухни.

Юная девушка подхватила золотой поднос с фарфоровым сервизом и выпорхнула из помещения.

Постучав в высокую дубовую дверь, она аккуратно зашла в роскошный хозяйский кабинет. За столиком у камина сидел сам князь и седовласый мужчина в возрасте. Судя по его костюму, это был очень богатый аристократ. За годы работы здесь, Марина стала разбираться в дорогих костюмах и людях, что их носят.

Но когда вошедшая служанка услышала обрывок разговора, то едва не выронила поднос. Посуда предательски зазвенела и девушка, уняв дрожь в руках, покорно опустила голову и поставила сервиз на край стола.

Она хотела оглохнуть, не слышать ничего и никогда, но слух Марины был как никогда острым и, пока она аккуратно разливала чай по чашкам из невесомого фарфора, всё её внимание, хотела она этого или нет, было сфокусировано на словах, что звучали сейчас в комнате.

Трясущимися руками поставив чайник, она поспешила убраться прочь из кабинета, унося с собой знание, способное изменить если не всё, то очень многое.

Следующий день казался ей каким-то сном. Из головы не выходил ненароком услышанный разговор двух аристократов. Они говорили про Алису и про Даниила Уварова. Молодой, но такой солидный и внушавший уважение мужчина произвёл на Марину неизгладимое впечатление. Он был так добр, вежлив и учтив с ней, что она на секунду забыла, что является служанкой и почувствовала себя значимой.

Думая об этом, кровь прилила к её щекам, а сердце учащённо забилось в груди.

— Мариш, ты поди как влюбилась, — голос Елизаветы Матвеевны заставил девушку вздрогнуть. — Вся в облаках витаешь, щёки горят.

— В пирог я ваш капустный влюбилась, — тут же улыбнулась белокурая служанка. — А щёки горят, потому что сестрица моя купила не те румяны, вот и хожу как клоунесса.

— Да ну, — махнула кухонным полотенцем женщина в косынке. — Только порадовалась за тебя, подумала что нашла наконец-то Маринка своего суженого, а она всё капусту лопает.

— Тетя Лиза, можно вас кое о чём спросить? — робко произнесла служанка.

— Коли рот открыла, так спрашивай, — мигом посерьёзнела глава обслуживающего персонала поместья.

— Если бы вы узнали что-то про свою хозяйку, чего не должны были, то рассказали бы ей? — буквально шёпотом спросила Марина.

— Так, девочка моя, вижу что мучаешься. Камень с души надо сбросить. Говори тёте Лизе всё как на духу, вот те крест — ни одна живая душа не узнает.

Испуганно посмотрев на женщину, Марина всё-таки решилась рассказать что её тревожит, но конечно же опустила абсолютно все детали, ограничившись тем, что ненароком услышала от господина нечто, что может навредить Алисе.

— Ох, милочка, любопытство твоё не доведёт до добра, ох не доведёт! — запричитала Елизавета Матвеевна. — Ты что же уши то развесила свои?

Марина залилась краской, уже миллион раз пожалев о том, что проболталась. Но к её счастью, Елизавета была умной и проницательной женщиной, поэтому нежно сказала:

— Коли так радеешь за хозяйку, то благо это. Но доверие господина предавать нельзя. Так что сиди да думай, кому служить будешь. И ежели решишь, что Алиса Сергеевна ближе к сердцу, то надобно в её свиту попасть. Но ты сама знаешь, что хозяйка чудная наша и прислугу личную не держит, так что сама придумывай как к ней подступиться.

— А фрейлиной например? — с надеждой в голосе спросила служанка.

— А губа то не треснет? — улыбнулась Елизавета. — Ты хотя бы швеёй устройся личной, а о фрейлине и не мечтай, больно почётное дело.

Когда на кухне раздался грохот кастрюли, Лиза тут же бросилась туда, позабыв про Марину, которая так и стояла, боясь шелохнуться.

Ей нестерпимо хотелось предупредить Даниила Уварова. Но юная служанка понимала, что такими действиями предала бы род, которому верно служит. А вот если я буду фрейлиной Алисы Сергеевны, то смогу предупредить её, ведь она и будет моей хозяйкой. А она уже скажет Даниилу…

Когда Марина наконец решилась, то отбросила все сомнения и уверенной поступью поднялась на второй этаж, где располагались личные покои наследницы.

— Алиса Сергеевна, сделайте меня своей фрейлиной, — постучавшись, вошла она в комнату.

— Да, да, забыла, — отмахнулась Распутина как от назойливой мухи. — Ты фрейлина, поздравляю. А теперь иди отсюда.

Но нежданная гостья стояла на месте и не собиралась уходить.

— Что-то ещё? — нетерпеливо спросила рыжая девушка.

— Мне нужно, чтобы вы сделали меня своей фрейлиной и я начала служить именно вам, — твёрдо заявила Марина. — По-настоящему сделали.

— Ох. Ну давай, что для этого нужно? — отложила книгу и привстала с кровати аристократка.

— Я должна присягнуть вам на верность, а вы — поклясться, что будете защищать и оберегать меня, — серьёзным голосом говорила юная служанка.

Затем она подошла вплотную к Алисе и торжественным тоном произнесла:

— Клянусь служить вам верой и правдой. Не предавать и делать всё на благо вас и вашего рода. Отныне и до конца моих дней.

По коже Алисы пробежали мурашки. Она всегда беспечно относилась к слугам и их клятвам и никогда не держала личных помощников. И теперь, когда белокурая служанка произнесла эти слова, аристократке стало не по себе. Что бы кто ни говорил про сумасбродную дочь князя, но все знали, что она — человек слова, именно потому сейчас слова встали комом в горле.

— Я… — с трудом выдавила из себя Алиса, ведь понимала, что если она сейчас произнесёт эту клятву, то не сможет забыть, отмахнуться от этих слов.

Эта фраза навсегда свяжет её судьбу, с судьбой этой юной девушки. А что, если она не справится? Что, если не сможет защищать и оберегать? Алиса понимала, что она — не лучший образец защитника. В рыжей голове тут же пролетел миллион мыслей о том, что рядом нужен крепкий и надёжный мужчина, в котором она может быть уверена, который должен быть сильнее её и защитить всех, кто будет рядом.

Почему-то в этот момент в её голове всплыл образ Даниила Уварова, отчего девушка вздрогнула, вернувшись в реальность.

— Я клянусь защищать и оберегать тебя. Отныне и до конца моих дней, — со слезами на глазах произнесла она.

Марина бросилась ей на шею и девушки дружно разревелись.

Но спустя тридцать секунд этого единения, новообращённая фрейлина отпрянула от своей госпожи и взволнованно произнесла:

— Теперь я могу вам всё рассказать!